К звёздам

Золотой Вереск, Медные предгорья... Алые закатные лучи, позолотившие вечно белые снежные пики Медных гор. Маленький Тан, малыш-дракон, играет в зарослях золотистого вереска. Скрытые тенью крон деревьев близлежащего леска, недовольно взирали на маленького дракона изящные иллийры, но не смели приближаться к нему. В прозрачном воздухе разлита ленивая нега, пронизанная медвяным благоуханием цветков...
– Омёртан!
Тан вздрогнул от неожиданного рыка. Из леска показался Серебряный Ветер. Его зелёные глаза строго посверкивали.
– Ты опять взял слишком далеко в пустошь. Там не наши земли.
Малыш в ответ только упрямо развернул небольшие, только-только окрепшие крылья, и выпятил грудь.
– Тан, пойми, ты ещё недостаточно силен, чтобы разгуливать по миру. Лети обратно. Не время для дальних путешествий.
– Но мне же так скучно! – отчаянно взвыл маленький Тан.
– Мне тоже, – странно усмехнулся Серебряный Ветер. – Подрастёшь, будешь развлекаться, сколько твоей душе угодно...

– Мне так скучно, – повторил Омёртан. Его ало-золотистое туловище за тысячу лет успело дорасти до размеров самого большого взрослого иллийра.
– Хочешь научиться играть на флейте? – спросил Серебряный Ветер.
Омёртан согласился.
– Сейчас научу, – сказал Серебряный Ветер. – Только давай сначала примём соответствующую форму.
Иллийры, как всегда, любопытно глядящие из лесных зарослей, не успели ничего понять, а на большом валуне в углублениях уже сидели два человека. Слева сидел стройный юноша, необычайно высокий, с распущенными, также необычайно длинными рыже-золотистыми волосами, прикрывающими нагое тело. Его глаза были цвета тёмного янтаря. Справа взгромоздился крупный мужчина с тёмными взъерошенными волосами до лопаток, глубоко посаженные тёмно-зелёные глаза выделялись на жестком лице с выступающими скулами, только губы смягчали общее впечатление. В руке Серебряного Ветра возникла серебристая флейта тонкой работы.
– Красивая штука, – невольно восхитился Омёртан.
– Нашёл в каком-то мире и взял себе, – со своей типичной усмешкой сказал Серебряный Ветер.

Всё было так же, как и всегда. Только музыка привносила нечто необычное и... новое в этот мир. Казалось, всё живое прислушивается к игре Дракона из рода Онзимаррана.
Принявший облик человека, Омёртан сидел на толстой ветви дерева и с удовольствием выводил мелодии из серебристой флейты. Он снова играл на закат. Ему всегда нравилось вечернее время – самое огненное время бесконечно длинных суток. На этот раз Омёртан играл музыку огня. Мелодии были завораживающие, энергичные, но не лишенные свойственного звукам флейты тонкого изящества.
Рядом пронесся едва слышный шорох. Тан тут же прекратил играть и взглянул вниз. Он увидел свою сестру. Это была высокая девушка, похожая на брата, как две капли воды, только её лицо было гораздо мягче. Лёгкие белые одеяния с тонким золотым шитьем развевались на ветру.
– Здравствуй, Танцующая, – улыбнулся Тан.
В ответ Инеррэн с улыбкой произнесла какие-то певучие слова.
Тан закатил глаза.
– Опять твои языки других миров. Я же ни чёрта не смыслю в них! Объясняйся со мной по-человечески.
– По-человечески? – скользнув по Тану странным взглядом, Инеррэн прыснула.
Поняв, что ляпнул не то, Тан невольно засмеялся, стараясь сгладить неловкость.
– Славный Дракон хочет человеческих объяснений, – продолжала тихо смеяться Танцующая.
– Хватит! – сердито сказал Тан и спрыгнул на землю.
– Только не сердись, – просительно сказала сестра, – я просто пошутила.
– Да я понял, – сурово сказал брат, – вот только в мой адрес слишком часто шутят.
– Не обращай на них внимания, – прошептала она, – ты – настоящий...
Договорить она не успела. Вдалеке раздался грохот тысячи хлопающих крыльев.

Охряное небо окрасилось алыми пятнами, словно кто-то пролил кровь. Кто-то пролил кровь за небо...
Это был последний полёт. Он больше никогда не сможет летать, и он знал это. Как и то, что больше не увидит сестру, а Омьярдина забудет, этого вечно смеющегося и вечно играющего Дракона, столь же похожего на него самого внешне, что теперь вызывало у него странное ощущение, будто оскорбили самую его суть. Ночью его окружат, зажмут в тиски, и он перестанет чувствовать своё тело. Ещё до того они успели перекрыть все выходы в другие миры и закрыли энергетические каналы. Выхода нигде не было. Но было мгновение, и, пока ещё не настала ночь, он наслаждался полётом. Последнее мгновение в его недолгой онзимаронской жизни. Больше ничего не осталось под родным небом, и неожиданно Дракон засмеялся.
Мудрый ветер печально скользил между огромных крыльев, слушая горький гортанный смех... Внизу проносились золотистые леса, пустыни, горы... а вот и море. Огромное величественное море, над которым любила летать Танцующая с Ветром. Вспоминать это было больно, и он закрыл глаза. Внезапно он резко бросился вниз. Морская бездна разверзлась и поглотила огромную чешуйчатую тушу.
Очень долго не показывался он над водой. Солнце уже зашло, и вдруг из воды стремительно поднялась, глядя только на небо, чешуйчатая голова, вода капала с кончиков рогов и стекала по морде. Дракон медленно вышел из воды и, тяжело расправив поблескивающие крылья, поднялся в звёздную ночь.
К звёздам поднимался первый и последний мятежный Дракон.
К звёздам...

10.01.11