Чимкент. 1й класс. Буйный ребенок. Рентген 1957

Воспоминания Петряковой/Умарбековй Галины Александровны 1929 г.р.
Глава 67

 Славик пошел в школу. Я приучала его учить уроки. Он обычно был рассеянным, и никогда не забуду, как я его знакомила по букварю со слогами. Сперва "Са—ша", потом "су—ха—ри".  "Смотри, Славочка,—говорила я ему — это слово "Саша" делится на два слога " Са" и "ша", давай произнесем с тобой, "Са—ша", что получилось? Славик думает и говорит:"Саша." Я его хвалю:"Умница, правильно, "Саша"." Потом "су—ха—ри", и вдвоем "су—ха—ри". Что получилось? Он опять думает о говорит:"Саша." — "Не Саша, сынок, а "сухари". Да ты не гляди в окно, там нет ни Саши ни сухарей. Ну, иди, поиграй во дворе, потом продолжим."  Он с часик погулял, пришел, покушал и мы продолжили учить слоги. Теперь у него Са—ша был Сашей, а су—ха—ри сразу сухарями. Я поняла, если урок не получается, надо дать ребенку отдохнуть. Если не хочет обедать— я его не заставляла. Через час или два он говорил, что проголодался, и я его кормила. Тогда он ел с аппетитом. Вот так я сама познавала азы воспитания школьника; никто, тем более казахи, никогда мне не давали никаких советов, считая, что дети сами растут, без нашей воли, с чем я, конечно, никогда не соглашалась.
   Мы с Яшей думали о будущем ребенка, он часто щупал мой живот и говорил:"Дышит, спокойный, как ты." "Нет, он часто дерется в животе, такой же буйный, как ты был два раза после пьянки с Абдуллой; а вот почему—то после пьянки с Гришей ты буянить не стал, а заснул мертвецким сном. Это о чем говорит? О том, что ты соображаешь, когда пьешь. Если бы при Грише ты забуянил—Гриша по моей просьбе тотчас  бы забрал меня со Славиком и отвез к маме." "Что?"— завопил Яша, но я показала ему на часы, что он опаздывает на работу и его как ветром сдуло.
   Приближалось время декретного отпуска и врач—гинеколог направила меня проверить здоровье. Я прошла всех врачей, здоровье мое было отличное, осталось один рентген пройти. Я заняла очередь и села на скамейку в ожидании. Сказали, что врач вышел куда—то. "Куда его черти понесли, скоро обед, я так есть хочу, а он во время работы шляется," — думала я. "А, вот он уже идет!" — сказала женщина. Мимо меня  прошел красивый казах в белом халате, в белом чепчике, в начищенных ботинках, в выглаженных брюках. "Как похож на Рафика," — успела подумать я.—" О, боже, да это он и есть!" У меня часто—часто забилось сердце. Ну зачем ты, Боже, испытываешь меня? С каким трудом я смогла его забыть, вычеркнуть из памяти навсегда... и вот опять он передо мной. Что это, сон или явь? Надо уходить, чтоб не видеть его и не расстраиваться. А как же с гинекологом? Сегодня последний день сдачи справок и анализов. Я и так затянула... Что делать? Гинеколог спросит, а где справка из рентгена, а что я отвечу, что побоялась рентгенолога, что он отец моего сына... смешно... еще чего не хватало, буду я о нем кому—то, что—то говорить... не будет этого! Хватит! Наговорились!  К тому же я должна получить бюллетень (декретный лист), Кадыров на мое место уже подискал работника; он ждет чтоб написать приказ о моем уходе в декрет.
   Клиенты — пациенты из очереди, видя мой уже большой живот, решили пропустить меня без очереди. —"Женщина, проходите без очереди." "Нет, нет, нет—нет, я пойду по очереди," —испуганно отказывалась я.
   Парень, стоявший впереди меня, с удивлением посмотрел на меня и решил успокоить:" Да Вы не бойтесь, ничего страшного нет, он посмотрит ваше сердце и все," — сам открыл мне дверь и слегка, взяв меня за локоть, продвинул за дверь. Рафик стоял спиной ко мне, лицом к рабочему столу. "Раздевайтесь," — сказал Рафик, чуть заметно дрожащим голосом и я догадалась, что он узнал меня раньше, в коридоре. Я твердо решила не проронить ни слова. Раздевшись до пояса, в юбочке и чулках, я сама встала в рентгеновский аппарат. Он подошел, поправил за плечи:"Вот так надо повернуться,"— и ждал, что я скажу. Я молчала, кака немая. —"Здравствуй, Галяхон." Я молчала, твердо решив не отвечать. Я себе твердила в уме:"Молчи, так будет лучше, мы друг другу чужие. Он чужой муж. Я чужая жена. Мы не знаем друг друга." Но, когда он поднял одной рукой мою грудь и задержал руку свою под грудью, я не вытерпела обиды, вскипевшей во мне, обиды за сына, когда мне хотелось от него услышать:"Как Славик? Он пошел в школу или на тот год пойдет?", а вместо этих слов я почувствовала его низменные желания, хоть за грудь подержаться. Я с размаху ударила его по руке, а так хотелось по лицу ударить, но до него мне было не достать, стоя в аппарате. "Не тронь то, что не твое!"— гаркнула я, а он, потирая руку свою от боли,
промолвил:"Наконец, я услышал твой голос. А ведь когда—то все было мое." Испугавшись, видно, чтоб не дай Бог я не накричала на него, а то чего доброго авторитет врача подорву, он ласково сказал:"Одевайтесь."— и пошел к столу. Я быстро оделась и пошла к двери. Рафик окликнул меня:"А справку кто будет брать?" "Так давай," — огрызнулась я. "Сейчас напишу,"— ответил уже спокойно Рафик и безошибочно написал мою фамилию, имя, отчество, даже не спросил, поменяла я фамилию на мужнину или нет. Может надеялся еще меня задержать, если бы я сказала, что справка недействительная, я не Петрякова, а уже Умарбекова. То он бы сказал, надо переписать справку. Но я действительно не меняла еще свой паспорт и везде числилась как Петрякова. Я мельком глянула на хорошо знакомый почерк, прочла, что "сердце бьется ритмично", а мне больше ничего и не надо было. Он обнял свою голову руками, нагнул ее ниже над столом и так продолжал сидеть; выходя, я услышала голос того парня :" Доктор, можно зайти?" "Да, да,, заходите," — сказал Рафик глухим голосом.
   Я шла к гинекологу и Рафик уже не выходил из моей головы. Как это он оказался в Чимкенте, в областном центре? Он не был отличником, Джамал учился лучше, чем Рафик, значит и Джамал тут в Чимкенте работает. Может связи их отца помогли. Я знала, что их родина Кировский район, но чтобы они работали в самом Чимкенте — я и мысли не допускала. Гора с горой не встретятся, а человек с человеком всегда может встретиться. Вопрос в том, кому нужна такая встреча, как моя с Рафиком? Ни—ко—му!
   Итак, я в декретном отпуске.