Дневниковое. 8 января

Мне глубоко, очень глубоко безразлично, в каком ты поиске и с кем у тебя всё сложно, какие тёлки с какими волосами и грудью шатаются по твоей жизни. Понадобилось – с ума сойти! -  три года, пять городов, сотня стихов, четырнадцать времен года, три солнечных затмения и лягушачий глаз – чтобы сказать себе честно-пречестно «Да не хочу я его видеть».
Невероятно… Я решила тебя не ждать.
А еще я решила не ждать ни подарков судьбы, ни автобусов, ни писем, ни – мать их!!! – телефонных звонков. Но телефон – это такой наркотик… Хуже него только социальные сети с дьявольским соблазном – раскопать всю подноготную!
Я глушу свою ломку, страдания по чувству «ждать» лимонами, сигаретами и горячим воском на кончиках пальцев. И я пьяная. Сутками. Не от весны – от зимы и её поседевшего неба, её рассыпанных звезд и собачьего воя.

Научиться бы еще носить хоть какие-то часы, менять пароли чаще и стричься короче. Еще короче. Да, вот так.
И сказать бы одному чужому человеку: «С тобой очень спокойно. Можно мне побыть рядом? Просто так. Молча». Только стоит ли? Я уже столько всего наговорила за двадцать три год под кодовым названием «моя жизнь».  Поэтому сейчас с достоинством попугая повторяю: «Да не переживай, я что-нибудь придумаю, и у меня все будет хорошо. В первый раз, что ли?»
Когда же, когда я перестану привязываться к людям на счет «три», а потом трусливо прятать свои привязанности вглубь грудной клетки?...
Спорим, все сразу бросились искать какой-то неприличный подтекст?
Впрочем, мне всё равно, что вы бросились искать.

Мне очень нужно попробовать на вкус одну улыбку.  Потому что моя продажная душа просится за кого-то поумирать. Не за фальш, деньги, не за «хочешь – прокатимся?», не за тряпки и королевские креветки.  Не за полуфабрикат…
Я умею умирать за одну лишь улыбку.
Только это ничего не меняет.
Правда.