Струно

«Не ищите смысла в том, в чем
 смысла быть не может»


…Струно, да пожалуй, именно так. Это простое обозначение той тонкой грани между всем, что, по его мнению, происходило во вселенной. Почти, как струна, но не так просто, а более изящно, таинственно и воздушно. Словно морской бриз принес на своих крыльях это волшебное ощущение, сравнимое лишь с улыбкой любимого человека и восходом солнца. Только в такие моменты ты по-настоящему свободен, рад за свою участь, за свои идеи и переживания, доволен тоном, на котором играет вся эта суета вокруг твоей персоны. В этот миг ты улыбаешься, вдохновленный блаженством призрачной фигуры, похожей на тень. С особым рвением вдыхаешь полной грудью мощный порыв опьяняющего ветра и при этом думаешь только об одном: о том, как хорошо там где тебя нет.
Пожалуй, именно такие видения посещали голову старика, который беззаботно сидел на веранде своего дома, располагавшегося на берегу моря и спокойно всматривался вдаль. На нем была одета легкая, белая рубашка с короткими рукавами и слегка порванные штаны, цвета песка, который находился под ногами. Взгляд уныло наблюдал за тем, как несколько чаек кружатся вокруг друг друга и о чем-то мило переговариваются, словно желая ввести зрителя в заблуждения. Мечты, как кусочки мозаики разбились о скалы реальности, и теперь не было смысла даже в том, чтобы рассуждать. Седые волосы на голове в очередной раз колыхнулись при порыве бродяги-ветра, а рука просто напросто погладила колючую бороду. Ему не было страшно или тоскливо, просто как-то неестественно и озабоченно, словно сон, в который погрузился его мозг, не собирался возвращать его в былую реальность.
- Струно, я уже почти, что верю в тебя, - пробубнил он и глубоко вздохнул.
Здесь было только то, что мечтал видеть этот человек. Спокойствие, пляж, птиц, пальмы, несколько поломанный лодок на берегу и множество крабов, спешащих в пучину. Суета, перемешанная со спокойствием. Блаженство, граничащее с безумием. Радость, так похожая на скорбь. Можно поверить в каждый миллиметр здешних мест, но почему-то не хотелось, наверное из-за того же самого, почему солнце греет так слабо, хотя может греть сильнее. Свободные, философские мысли, которые ложились на листы бумаги, были единственной радостью в эти периоды. Старец просто любовался всем, что имел, всем, что заслужило его сознание и что подарило провидение.
Струно, как песня без слов, просто от нечего делать, для самого себя. Немного грусти, совсем чуть-чуть сарказма,  вперемешку с лестью и вуаля! Готов коктейль из песка и тумана из забвения и празднеств, из всего, чем обладает каждый человек, но не ценит. Скорее всего, это определение подходит абсолютно под каждый пункт нашего существования, потому что ровным счетом не обозначает ничего. Всего лишь красивое слово, пришедшее на ум совершенно случайно. Таким оно и останется навсегда.
Несколько волнующих ошибок всплыли в памяти, но он попытался вновь погрузить их на, то дно, на котором они находились значительно-долгое время. Словно трюмы затонувшего корабля, эти пороки приоткрыли себя и вновь позволили ворваться в мир серого неба и запахов сладких фруктов. Что это было за место? Неужели обыкновенный рай, тот, о котором можно прочесть в любой умной и красивой книге? Или ад, где тоска и скучные, надоевшие пейзажи въедаются в кожу и грызут тебя из нутрии? Этого он не знал, но хотел верить в то, что попал в достойное место, в самое простое и отдаленное, где всем правят только мысли и больше ничего. На глазах зародились первые слезы, которые успели высохнуть, а пальцы рук беспорядочно постучали по небольшому деревянному столу. Вера была так сильна, но в тоже время ее как будто бы и не было. Все сплошные галлюцинации и пустые надежды.
На что был похож каждый день этого старика? На раздумья, сочинение рассказов, воспоминания, одинокие походы вдоль линии прибоя. Он не загибался, нет, просто существовал в том месте, которого ни кто не видит и не может найти на карте. Здесь не дышат тем воздухом, который привыкли впитывать наши легкие, и не едят ту еду, которую способные переварить наши желудки. Все, что происходит в этом месте уже будущее, к которому ни кто никогда не придет, поскольку оно недостижимо. Ни кто не поймет его тайны и не погрузиться в эту атмосферу радости и теплоты. А все потому, что здесь нет всего этого, только картинка, похожая на быль, но таковой не являющаяся. Одним словом – струно, место, где невозможно все!
Парочка виноградинок погрузилась в рот, и их сладость моментально передалась их губителю. Подобно всему, что происходит в нашем мире, они потеряли свою суть и переварились в пучине неизвестности. Все эти люди, которые постоянно ищут, мечутся в поисках тепла, рвутся к огню, зная, что он все ровно обожжет их пальцы, сейчас соединились в этих двух кругленьких штучках. Сколько войн, бессмысленных убийств, странной любви, и скрипящей злобы? Сколько насилия, рвущихся на куски сердец и тающих, подобно воску свечи человеческих судеб? Миллионы! Миллиарды! Их всех унесло время, которое не властно только здесь, в месте, похожем на пустоту.
Кто посмеет назвать этого несчастного старика гением? Уже никто! Он смирился с самим собой, а значит, потерял свой образ в мирской суете. Захлебнулся в радости и горе, наплевал на всех и на себя, и в конечном итоге смирился с этими непостоянствами! Он гений? Кто его осудит, если даже бог, в которого он не верил, так и не появился и на этот раз. Дед считал, что приблизился к нему на один шаг, обскакал всех этих пророков, миссий и предсказателей, жаждущих лишь славы! На один шаг опередил целый мир и все последующие поколения, но нет, на этот раз все закончилось еще печальнее. Он потерялся в вечности, а значит, сгинет, даже не успев понят этого. Или уже сгинул? Собственно на это ему тоже было плевать.
Когда-то, очень давно, ему говорили фразы, в которые не мог поверить только он один, ставя себя выше всех остальных. Гордыня? А чем она плоха? Если в современном обществе только так можно выжить, думая о себе и о своем благополучии. Сколько солдат отдали свои жизни на войнах, ради того, что бы дети росли и радовали своих родителей. Что взамен? Ордена, медали, могилы на особом кладбище, и слезы близких, понимающих, что потеряли самое дорого. Но те, кого спасли эти солдаты не стали похожими на них, они жгли свою землю, топтали захоронения и занимались тем, что рушили все устои, и надежды своих спасителей. Но умирая, и они захотят поверить в свои деяния, а значит, тоже обретут покой. Все что происходит вокруг, прежде всего, рождается в головах, в чьих-то взглядах и простой вере. Все меняется, день ото дня, и уже сейчас нет доброй и плохой стороны, есть только стороны в целом, имеющие разные описания. Загрузка мозгов, есть не что иное, как подчинение всех одним правилам, критериям и понятиям. Всем нужна стабильность, за нее и борются. Но ее, ни будет никогда, поскольку борьба за стабильность, по сути, и есть что-то нестабильное и за рамки вон выходящее. Именно этих взглядов придерживался старик в прошлом, верил в сои силы, но оступился, как и многие до него. Упал и не смог подняться. На смену пришли другие, и лесной ручеек вновь потек по проталиной дорожке, с новыми силами.
А что получил взамен этот седой господин? Тоже, чем мог обладать всегда, все свои годы, но упорно не замечал или кто-то мешал заметить. Вкус вина, аромат курицы, изобилие фруктов, и все это великолепие вокруг, оно вторглось в его привычные пейзажи серости, ведь по сути именно это дед и видел в своих снах. Каждый миг своей жизни он переносился в это место, и прибывал здесь очень долго. Но на сей раз, все на много серьезнее. Теперь эти вкусности его не поощряют, а вид бушующего морского простора перестал радовать глаз. Он стал пленником обстоятельств, в которые погрузил себя еще с молодости.
В очередной раз сегодня разочаровался в песке. Это всего лишь множество мелких камешков, собранных воедино. Они трутся друг о друга, пытаясь спастись от проблем численным превосходством, но в конечном итоге финал ясен и один для всех. Их развеет холодный бриз и навеки разлучит эти крохотные тела. Для кого они держались так дружно все эти века? Может их не понимали, и именно эти создания и есть само время, они бесконечны, их проблематично сосчитать, а, следовательно, и проблематично удержать в руках. Они ускользают из твоих пальцев и просто уносятся вдаль, таково их предназначение, быть вечно теми, кого никто не сможет пленить. Миллиарды, так мало, но, тем не менее, практически универсальны.
Когда на пляже наступает зима, морозное дыхание застывает в воздухе и превращается в льдинки. Розовые фламинго превращаются в обычные статуи и просто остаются на месте. Где-то в небесах виснут птицы, потому что их летнее время ушло, они теперь обычная картинка. Старец не уснет, он будет бродить по этим местам, вдыхать эти же мотивы и впитывать те же краски. Все под настроение, все как захочет его эго.
Крепкое телосложение, небольшое пузо и твердый лоб, вот каким он был снаружи. Душа светлая, своего рода – эгоистичная, но крепко держащая себя на плаву. Ему нравилось быть простым, оставаться собой даже в этих томных местах, слушая музыку этой тишины. Верить в свое творчество и всего на всего быть, просто быть…
Струно…
Слово из двух слогов, обычное, непримечательное слово. Почему именно оно? Да просто так, а почему бы и нет? Все в жизни происходит просто так. Написанные трактаты о нашем бытие излагаются устами ученых людей, но, тем не менее, теряют свой древний смысл и мудрость. Каждый учиться видеть то, что ему хочется видеть и в одном небе человек способен узреть две разные птицы. Они будут вестниками его кончины: быстрой или мучительной. Ему хватит и секунды, что бы поверить в видение, но не хватит и ста лет, что бы смириться с тем, что он потеряет, уйдя от нас. Мы слишком зациклены на себе, на своих тайнах и желаниях. Порой выдумываем проблемы, лишь бы получить сочувствие взамен и чужую поддержку. О чем это может говорить? О том, что человечество уже мертво! Его отголоски все еще пытаются проявить прежние качества, но, увы, они тоже вскоре иссякнут. Поэтому все забираются в норы и стараются дышать как можно тише, пытаясь сохранить хотя бы частичку теплоты. Подвергают себя пыткам, голоду, молитвам, и все это для того, что бы достичь гармонии с окружающим миром. Но ее нет и быть не может, для блаженства мы слишком мало, из себя представляем. Мы ничтожны, а, следовательно, все попытки связаться с высшими разумами тщетны и похожи на простое безумие.
Старик здесь, на безымянной высоте и все ровно не повстречал иных, чьи голоса мы якобы слышим в себе. Нет веры, нет чуда. Он будет верить, дайте ему повод для этого, стимул, но нет, и этого для него будет много! Вот, исходя из этих правил и пренебрежений, можно понять, что даже здесь, все пропитано обыденностью, все как будто бы прежнее, но с изюминкой. От этого становиться еще хуже.
Стоит ли вдумываться во все это великолепие и ли же можно относиться к этому просто, без особых привилегий? Райское местечко, похожее на что-то воздушное и такое робкое уже сегодня позволит возненавидеть себя, причем настолько сильно, что даже самые серьезные обиды в прошлом будут не в состоянии переплюнуть эту злобу. Нет времени, нет таймера, нет ничего, только ты и одинокое пространство, пытающееся заманить тебя еще глубже в свои сети.

Парня он заприметил не сразу, лишь спустя пару минут, когда тот уже почти приблизился к его дому. На нем была одета похожая одежда, с той лишь разнице, что вместо штанов были бриджи, кремового цвета. Волосы русые, коротко-стриженные, на правой руке золотистый браслет, на котором было выгравировано чье-то имя. Так путник и брел вдоль изгиба береговой линии и печально смотрел по сторонам.
- Зачем ты здесь? – поспешил с вопросом старец, вставая со своего кресла.
- Что это за место?
- Место? Это пучина, в которую, как мне казалось, погрузился лишь я один, - пояснил старик.
- Но теперь и я здесь, а, следовательно, вы не одиноки.
Парню было около девятнадцати лет. Высок, строен, обладает хорошей дикцией и сильным, уверенным голос. Почему он попал в это место? Уже очень много времени здесь не было никого, кроме деда, поэтому появление этого юноши вызвало особое удивление.
- Ты хотел услышать, что это за место, - продолжил старик. – Так вот, это Струно. Я его так назвал.
- Да? А я обычно называл его просто Пляж, - развел руками пришелец и остановился в паре метров от собеседника.
- Просто Пляж? Ха-ха-ха! Это же глупо! Как можно назвать все это просто Пляжем?
- А вы считаете, что Струно – это подходящее названия для этого места? – поднял брови парень. – Здесь так долго тянуться дни, что порой может показаться, что название у места быть просто не может. Оно вечно, а, следовательно, недостойно иметь точного обозначения.
- Но ведь именно это я и называю Струно! Абстракция, муляж, обманка, то место, куда мы попадаем, лишь закрыв глаза. Я здесь уже давно, потерял счет дням, годам, столетиям. Ты раньше бывал здесь?
- Да, я часто бывал здесь. Бродил по этому пляжу и наслаждался пением волн и всех этих птиц. В моем Струно небо радужное и вода в море на столько чистая, что можно разглядеть даже самые маленькие камешки на ее дне. Ветер теплый, иногда прохладный, позволяющий расслабиться и улыбнуться по настоящему, с особой игривостью и задором. Когда-нибудь сюда попадет и моя девушка…
- Я раньше не встречал тебя, - насторожился старик и вновь погладил бороду. – Твоя девушка? Ты, правда, уверен в том, что ей будет приятно находиться здесь?
- Да.
- Так сильно? Это твой рай, твое место, где можно укрыться от мирской суеты, она попадет в иное. Не для нее эти волны и эти закаты, лишь ты способен видеть все это великолепие в близких тебе тонах. В моем Струно почти всегда серое небо, а иногда даже выпадает пепел, такой легкий и пушистый. Он кутает в себя все, что ты видишь вокруг и погружает в полное безмолвие. Здесь тишина, похожа на разговор, а шум, на ласковое дыхание. Только в этом месте я могу быть счастлив. Твоя девушка не проникнется похожими чувствами, ведь каждый человек всего на всего существо, бесцельно бродящее по свету, в поисках наживы. Здесь нет целей и наживы, только наши фантазии, нашедшие способ материализоваться и стать чем-то вечным.
- А чем вы здесь занимаетесь? – вздохнул юноша.
- Пишу короткие рассказы о том, что мог бы еще представить.
- Я тоже занимаюсь подобными вещами. Мой способ решить все проблемы, просто записать их в тетрадь и тем самым забыть.
- Я забыл уже слишком многое из моей жизни, что бы записывать обиды и сейчас. Теперь только мысли, пока двигается рука, и видят эти глаза. Поэтому я просто хочу наслаждаться этими мгновениями.
Они замолчали.
Старец понимал, что перед ним стоит некто похожий на него самого, примерно лет шестьдесят назад. Парень старался представить себя через лет пятьдесят и видел свое лицо именно таким. Два человека, похожие внутренним мировоззрением, с той лишь разницей, что для одного все уже в прошлом, а для другого в будущем. Им хотелось покоя, в этом местечке, но даже здесь способности любого существа меркнут на фоне общих пейзажей.
Спустя пару минут они сидели на песке и смотрели вдаль, каждый видел впереди то, что хотел видеть, и к чему стремилось его подсознание. Парень кидал в воду камешки, пытаясь разглядеть, как они погрузятся на морское дно. Небольшая стайка рыб испуганно уплыла в разные стороны, дабы избежать прямого столкновения с тяжелыми предметами. Возможно, для всех в этот момент все было отлично, стирались грани простых пониманий и появлялись отголоски дружбы, возникшей из неоткуда.
- Она сейчас далеко? – уточнил юноша, при этом продолжая кидать камни.
- Она? Девушка? Я думаю, что очень далеко! – старец вздохнул. – Мы бежим вдоль этого прибоя, не смотря на дрожь в коленях, пытаясь скрыться от того, что нас тяготит. Всегда выбираем неправильные решения, заранее зная, что результат будет плачевным. Ты носишь браслет с ее именем?
- Да, а она носит с моим.
- Забавно, но почему-то мне кажется, что только ты делаешь это искренне, по-настоящему веря в силу этого подарка.
- Вы ее не знаете, она…
- Она девушка, прежде всего особь женского пола. Я не хочу осуждать, не хочу думать, но просто хочу спросить: насколько нужно верить в то, что твой любимый человек является для тебя всем, чтобы решиться носить его имя?
Парень промолчал. Его зрачки сузились, словно реагируя на какое-то движение, и он опустил голову вниз.
- Веры нет. Ее не может быть. – Старик похлопал парня по плечу. – Так же как не может быть все этого, что нас окружает. Мы видим только то, что нам позволяют видеть, и надеемся соответственно на пустой случай. Ты не можешь гарантировать того, что она навсегда останется с тобой, так же как и то, что ты сможешь ужиться с ней. Я видел многих людей, чьи жизни превращались в ад, потому что позволяли глупым надеждам завладеть своим миром. Они терялись в повседневности и занимались только тем, что копили деньги и старались во время возвращаться домой, пропуская мимо себя все настоящее. Живя в таких бегах, ты станешь улиткой, потому что в конечном итоге перестанешь успевать за временем и технологиями.
- А вам знакомо чувство – доверие?
- М? Доверие. Эх, это еще одно нечаянно придуманное слово. Скольким людям за свои годы ты верил по-настоящему? Если даже в это время миллионы делают вид, что являются добрыми, честными и образованными. Помню эти лица, такие надменные и до ужаса смешные, они читают умные книжки в грязных вагонах метро, при этом, совершенно не понимая даже сути в названии. Большинство из них делают это ради своей безопасности, чтобы не обращать внимания на пьяниц, нищих, бездомных. Так с каких же это пор книги стали предметом корысти и жадности? Люди все испохабили, подстроили под себя, делали страшные лица и пугались сами. А ты говоришь доверие. Кому можно доверить свою жизнь, если даже вещь порой обходиться дороже.
- Значит, вы убеждены в том, что мир ужасен?
- Абсолютно. В мире, где из двенадцати месяцев, одиннадцать раскрашены серыми красками просто не может быть доброты.
- А если попробовать измениться самому, может и все вокруг измениться, хотя в вашем понимании. Мы то, что видим вокруг себя, чем дышим и живем. Надейтесь на то, что дождь не посмеет в столь знаменательный день испортить вам настроение, и дождь отступит. Все в ваших руках…
- И готов ты измениться ради своей девушки? – твердо спросил старец.
- Ну… это не так то просто. Я…
- Вот. Ты убежден в том, что меняются оба человека, один помогает измениться другому, при этом обновляется сам того не замечая. Это и есть отношения, это и есть взаимодействия. Любовь, если хочешь. Но если отец, пытаясь изменить своего ребенка путем наказаний, превращаясь в садиста, разве это можно назвать любовью? Ты боишься потерять себя. Девушка всего лишь повод лишний раз подумать о своем душевном спокойствии. Эгоизм, сладкое слово, и не стоит его стыдиться.
- Но как вы узнали? Вы – бог? – парень удивленно посмотрел на старца.
Тот остался не возмутим. Его глаза были наполовину закрыты, а руки приживались к коленям. Несколько песчинок скатывались с его штанины и погружались в песочные просторы.
- А может бог ты? – ровно произнес дед. – Я здесь давно, возможно именно так и выглядит рай, кто знает. Ни в чем нельзя быть уверенным на все сто процентов, потому что, в человеческой жизни нет таких вещей, достойных столь высокой веры. Я думаю что бог внутри каждого, точнее мы сами себе боги! Я – бог, ты – бог! Мы создаем иллюзию, и когда закрываем глаза попадаем именно сюда. Таково мое представление о рае и о вечности. Потому она и вечна, что не имеет точного описания, измерения и понятия. Разве можно было бы обрести покой, заранее зная, чем он для тебя обернется?
Юноша покачал головой. Все что здесь происходило, вызывало странные чувства, не поддающиеся описанию. Он знал, что вскоре проснется и вернется к обычной жизни. Но все же попробует изменить себя, решиться поговорить с девушкой и высказать свою позицию. На данном этапе для него это было важнее всего.
- У тебя впереди вся жизнь, постарайся ухватиться за нее на столько, чтобы в конце пути не пришлось подматывать веревку и собирать воедино все прошлые обиды.
- Спасибо.
- Когда ты вернешься сюда в следующий раз, меня здесь уже не будет. Мне не нужны зрители, я избрал одинокий покой. Помни, сюда нет дорог, нет троп и каких либо других помощников. У нас с тобой схожие мечты,  возможно даже судьбы, но ты слишком рано стал задумываться о том, какой будет твоя вечность после всей суматохи. – Старец поднялся на ноги и печально посмотрел на закат. – Пора…
- Я вернусь, ведь теперь здесь, в моей мечте есть место и для старца, который всегда поможет советом. Пусть вы уйдете, но здесь, - он указал на свою голову. – Ваш образ останется навечно.
- Стремись к пониманию, и учти, правила твоего бытия устанавливаешь ты, еще с утробы, только ты один в ответе за свою жизнь. Только ты…

На пляж пришла зима, лодки по-прежнему оставались поломанными, но при этом изрядно покрылись корочкой льда. Несколько водорослей, выброшенных на берег остались в таком состоянии навечно. Взгляд старика был устремлен в белые листы тетради, на которых то и дело появлялись новые записи, а на губах блистала улыбка. Парня он не видел очень давно, успел позабыть его черты, но верил в то, что помог ему разобраться в сложных жизненных ситуациях. Дед хотел верить в то, что со временем все закончиться и для него, в этом отдаленном месте наступит лето и придет тот единственный месяц, когда на небе появляются яркие лучи и оно краситься в радугу. Верил в то, что сам перенял особые новшества и сумел измениться.
Он застыл, как застывают статую в студиях скульпторов. Превратился в сотню воробьев и разлетелся по разным сторонам. Он не уснул. Он возжелал стать кем-то иным на этот период, это было его право вечно оставаться другим. Через какое-то время на этом месте появиться тот юноша, держащий в руках мольберт с изображением этого райского уголка. Он спуститься с возвышенности и пройдется босыми ногами по песку, позволяя ледяным волнам колоть свои ступни. Старец никогда не узнает, насколько это возможно, так же как никогда не узнает итога визита этого пришельца в скромный уголок безграничной фантазии.
Почему такая глупая история? Все очень просто – это Струно, место, где нет смысла, только эмоции поверх страниц истории.