Северная ведьма. Гл. 14 Коммерческий груз

   Дня за три до отхода началась погрузка коммерческого груза на борт «Мурома». На причал еще ночью завезли бочки с клификсом. И с утра, только заступила новая портовая смена, заскрипел кран, засуетились люди и на причале и на борту и, быстро настроившись, началась погрузка. Сергей первое время сам стоял рядом с тальманом, следил за учетом погрузки. Он отлично помнил разговор у себя в каюте с двумя солидными людьми, ждал, что вот, с минуты на минуту кто-то появиться, и к нему обратятся, напомнят ему о той договоренности.  Он очень серьёзно воспринял это поручение, данное ему на таком высоком уровне. Да и память об обещанном вознаграждении не давала покоя.

   Но погрузка подходила к концу, а никто не появлялся, и ничего необычного не происходило. Наконец Сергей решил, что если что-то потребуется, его найдут, и, еще раз проинструктировав тальмана, ушел к себе в каюту. За это время к нему не раз подходил капитан, интересовался, как идет погрузка. Они даже вместе спустились в трюм, убедиться, что все устанавливается согласно предварительному «грузовому плану». Но капитан ни словом не обмолвился о том, что ему что-то известно о предстоящей операции с грузом. Потом они со старпомом ушли в управление, предупредив, что вернутся к вечеру и останутся на ночную вахту. Ночью предполагались перешвартовки, загрузка промвооружения, заправка топливом. Обычная предотходная суета.

    Сергей погрел на батарее руки, устроился за столом и занялся оформлением документов. Он первый раз сам заполнял «коносамент», составлял грузовой план, заполнял таможенную декларацию. Ведение этой документации находилось в ведении второго помощника, и теперь становилась его постоянной обязанностью. А из головы не выходила история  договоренности с теми людьми.

   В каюту периодически заглядывали люди, по делу и просто так – поговорить. Сергей старался побыстрее выпроводить посетителей. И когда дверь без стука открыл человек в гражданском пальто и шапке с опущенными «ушами», Сергей, не скрывая недовольства, молча, повернул к нему голову. А тот, уверенно войдя в каюту, не снимая шапки, и не протягивая руки, поздоровался, обратившись к нему по имени и отчеству. Сергея внутри колыхнуло. Ну, вот и они! Он отложил ручку и встал.
 
-    Слушаю вас.
-    Мне представляться? – с ухмылкой спросил вошедший.
-    Да вроде не надо. Я, кажется, понимаю, откуда вы.
   Сергею как-то не понравилась ухмылка вошедшего.  У него не было опыта общения с высоким начальством и разного рода службами, и ему казалось, что это должно быть как-то серьёзно, корректно, по деловому. А этот, вошедший, вел себя развязно, и  физиономия у него была, прямо скажем, не убедительная.

-    Так что? Вы по поводу груза? – продолжил Сергей, - я готов. Пошли?
-    Куда пошли? – опять нехорошо хмыкнул мужчина.
-    Как куда? К трюму. Принимать будем ваш груз.

   Вошедший взял из-за спины Сергея стул, подвинул его под себя и сел, не раздеваясь, и не снимая шапки. А Сергею указал на диван, мол, садись. Как у себя дома хозяйничает, подумал Сергей.
-    Груз уже в трюме, второй. Ни куда идти не надо. Мы сейчас с тобой парой слов перекинемся, и я ушел. Новичок, да?

   Сергей пожал плечами. Ему становилось не по себе, он ничего не понимал.
-    Вы, это, представьтесь тогда, пожалуйста, и объясните мне толково, что происходит?
-    О-о, - мужчина полез во внутренний карман пальто, извлек оттуда красную книжицу знакомого формата и тут же спрятал. Сергей только успел разглядеть большой герб Советского Союза. Даже надпись не разглядел.
 
-    Ясно? – уже без ухмылки, даже раздраженно спросил, - для тебя я – Вадик…, Вадим Николаевич. Да, так лучше будет. Вадим Николаевич. А теперь слушай внимательно. Груз уже в трюме. Он отделен брезентом. Я принес и вашему тальману дал пару полотнищ. Можете потом себе на память взять. Я заглядывал, там все в порядке. Твое дело забрать у тальмана всякие учетные бумажки и лишнее убрать. Понял? Чтобы все, как по вашим документам, - он подчеркнул слово «вашим».

-    А как же…?
-    Всё как по вашим документам, - растягивая слова, повторил Вадик, - а в Норвегии вас разгрузят наши люди. Молча разгрузят, по вашим документам. И вам все подпишут. Все.
   Вадим встал,  наконец, протянул Сергею руку.

-    И кончай мандражировать, приятель. Всё самое сложное уже сделано. Груз в трюме. Твое дело молчать. Всем остальным заведуют, и все контролируют там, - он поднял палец.
-    Да, - он опять ухмыльнулся, - извини, забыл, твой аванс.
   Он снова полез во внутренний карман и извлек достаточно толстую пачку, перетянутую банковскими лентами.
-    Остальное по приходу из рейса.

   Он хлопнул по плечу Сергея и вышел, аккуратно прикрыв дверь.
   Пачку Сергей сразу же бросил в ящик стола и захлопнул, оглянувшись на дверь. Никого не было и он, снова приоткрыв ящик, долго смотрел на пачку. В голове никак не укладывалось все в понятную ему схему. С одной стороны, ему казалось, что лучше бы было, если бы все это знал капитан. Не лучше, а спокойнее, признавался он себе. Но. Тогда бы в ящике не было этой пачки – приходила дежурившая рядом мысль. А если это откроется? Кем? Он не мог понять, куда его вовлекли, и это тревожило, не давало до конца порадоваться созерцанию пачки денег.

   Сергей оделся и вышел на грузовую палубу. В трюме уже заканчивались работы по крепежу и найтовке груза. Он спустился в верхний твиндек и убедился, что большая часть груза отгорожена брезентовыми полотнищами. Нашел тальмана, выслушал его отчет о погрузке, забрал документы. Придя в каюту, откорректировал все по первому варианту загрузки. Вернулся к трюму и проконтролировал опечатку люка. Все. Его работа была выполнена. Но понимал, что до разгрузки в Норвегии ему не придется спокойно спать.

   А его посетитель, спустившись с трапа «Мурома», направился по причалу к стоявшему невдалеке черному автомобилю. Все эти дни снег почти не прекращался. Он, то сыпал мелкими ледяными иглами, то падал легчайшими снежинками, тихо кружился в воздухе и покрывал уже слежавшиеся сугробы серебристым пухом. Зима демонстрировала весь арсенал своих декоративных возможностей.

   Автомобиль простоял не больше нескольких минут, но уже был покрыт пушистым белым ковриком. Евгений Валентинович, тот самый, что первым вел переговоры с Сергеем, стоял рядом с автомобилем у края причала и рассеянно смотрел на залив, на огни снующих катеров и буксиров. Снежная пелена не давала рассмотреть дальние суда, стоящие на рейде, а противоположный берег скрыла полностью. На шапке и плечах Евгения Валентиновича лежал такой же снежный пух, что и на всем вокруг. Чего это он мерзнет, тоже мандраж бьёт, что ли? – подумал подошедший Вадик.

-    Женя, пошли в машину, замерзнешь.
-  Давай здесь, не люблю я при нем базарить, - кивнув в сторону водителя, негромко ответил Евгений Валентинович.
-    А чего базарить? Все в ажуре, груз в трюме, бумаги в порядке. Всё. Чего базарить?
-    Ух ты, какой прыткий! Давай закурим.
    Закурили и, молча, постояли.

-    Ну, что молчишь? Давай, рассказывай, как там наш новый работничек справляется. Я вот знаешь, что тебе скажу? Он мне понравился.
-    Да он же лох. Ты не боишься, что он проболтается кэпу?
-    Нет, Вадик. Он не проболтается. Он жадный. Кстати, как он капусту взял?
-    Молча. Сразу в ящик бросил.

-    Вот, Вадик. Это главное. Больше можешь мне, пожалуй, ничего не рассказывать. Раз груз в трюме, а капуста в ящике, значит все в порядке. Поехали.
-    Кстати, Женя, ни кэпа, ни старпома на борту не было. И, это…, я тальману вместе с брезентом бутылку спирта дал. Ну, он не понял, почему отделять надо брезентом.

-    Вот, волки поганые, - Евгений Иванович сплюнул на снег, - всем дай, дай…, разве так дела делаются? И так на один кусок десять ртов, а тут ещё… Ладно. Лиха беда начало. Раскрутимся, с хвоста сбросим половину. А то, что кэпа и старпома на борту не было - это Маркел позаботился.

   Мужчины стряхнули с себя снег, потопали ногами и сели в машину. Черная «Волга» чихнула синим выхлопом и, скользнув юзом на причальных брусьях, помчалась к главной проходной. Через полчаса Евгений Валентинович сидел в своем кабинете и накручивал телефон. Двумя тремя словами, ничего не называя, и ни о чем конкретном не говоря, доложил о проведенной операции. По тону Евгения Валентиновича было ясно, что человек на том конце провода сидит выше и дальше него глядит.

 И этот человек, на том конце провода, вдруг спросил: «а вас полностью устраивает этот помощник новый?». На что Евгений Валентинович, искушенный человек, не стал давать определенный ответ, а задал встречный вопрос: «а что Вы предлагаете?». Голос ответил: «Мне не нужен второй помощник». «И что прикажете делать?» первое, что сорвалось у Евгения Валентиновича. «Евгений Валентинович, я тебе ничего приказывать не собираюсь. Этого мне еще не хватало. У тебя же светлая голова. Мне нужен капитан для такой работы, а не мелкая сошка. У меня планы, понимаешь? Планы!». «А этого куда?». «Понятия не имею, - в голосе почувствовалась досада, - только мне свидетели не нужны». Евгений Валентинович положил аккуратно трубку и откинулся на спинку стула. «Приехали».

 Настроение испортилось. Подвигал бумажки по столу, потом открыл центральный ящик и всё со стола смахнул в этот ящик. В кабинете давно никого не было, Евгений Валентинович накинул на плечи пальто и вышел за дверь. Уже замыкая дверь, вдруг вспомнил, а выключил ли он свет? Повернул обратно ключ и открыл дверь – в кабинете темно. Уже хотел закрыть, и вдруг померещилось, что за его столом кто-то сидит. Это еще что такое? Хотел потянуться к выключателю, но ноги не оторвались от пола и Евгений Валентинович неудобно повис на створке двери, заглядывая в кабинет.

 Хорошо, что в коридорах учреждения никого не было. А в ушах женский голос: «Вопрос просто решается. Сергей Корольков и должен стать капитаном. И как можно быстрее. Ты этому должен способствовать». У Евгения Валентиновича даже мысли не мелькнуло, откуда этот голос. Только неведомый ужас с ног в голову холодной дрожью по телу прошел. И захотелось сказать: «Я тоже так думаю». Но говорить не пришлось, потому, что тот же женский глубокий голос тихо, ускользающее сказал: «Вот и хорошо. Вот и договорились». Ноги отпустило, он шагнул в кабинет, свет из коридора упал на его стол – никого за ним не было. Вытер шапкой пот холодный со лба и вышел. Снова замкнул дверь и, тяжело ступая, пошел на выход.

 В машине спросил у водителя: «Водка есть?» «В правом кармане сидения, там и бутылка и чистые стаканы. Вы же знаете, Евгений Валентинович» - был ответ. Налил себе пол стакана и выпил. Когда отпустило, пришли ясные мысли. И первая была, мол, вишь ты – никого не было! Знаем мы ваши штучки. Он точно помнит, что в темноте видел ясно – женщина за столом. И на голове толи корона, толи седая высокая прическа. А взгляд! Ох. Налил себе еще и медленно выпил. Знаем мы эти штучки. Но рассказывать об этом кому-либо бесполезно. Все. Забыл. Забыл. А Корольков? А что Корольков? Буду из него капитана делать.

  На «Муром» часам к двадцати вернулись капитан со старпомом. Оба заглянули в каюту Сергея и поинтересовались, как прошла погрузка. Сергей сразу почувствовал в каюте крепкий запах перегара. Он доложил им о том, что все организовал, как полагается, трюм опечатан, документы – вот. Он стал раскладывать перед командирами бумаги.

-    Хорошо, Сергей Михайлович. Молодец, благодарю за службу, - капитан пожал Сергею руку, покачнулся, ухмыльнулся, - завтра посмотрим. А сейчас мы со старшим пойдем, покемарим. А ты здесь блюди порядок, и нас разбуди, как буксиры подойдут. Это после ноля уже будет. Пойдем под погрузку промвооружения.

   Потолкались в дверях и ушли. Сергей снова открыл ящик и посмотрел на пачку денег. Потом вытащил их и переложил в папку, с которой он завтра пойдет домой. Оделся и вышел на палубу к трапу. Снег прекратился, вахтенные мели палубу, чистили от налипшего снега и льда трап. Сергей спустился на причал и прошелся вдоль борта. Перед ним серебрился инеем и снегом его «Муром». Светились иллюминаторы, в морозных ореолах горели палубные огни.  Дом, кормилец. Он знал его, как ему казалось, до каждого пятна ржавчины на борту, до каждого  болта и троса.

 «Как же я привык к тебе» подумал неожиданно. Сергей сделал на нем уже пять рейсов. Пришел четвертым помощником, и вот он второй помощник капитана. «Кто лучше меня тебя знает? Странно, но мне хотелось бы быть твоим хозяином. Ну…,   как у капиталистов. Только вот, я бы о тебе заботился лучше, чем о тебе сейчас заботятся. Ну что это? Борта ржавые…, в якорном ящике вода стоит, я знаю. Говорил капитану…, и ничего, и сейчас стоит».

   Ночь эта была хлопотная. Перешвартовки, погрузки, снова перешвартовки. С этой ночи началась и уже не прекращалась предотходная суета. Большая часть экипажа уже постоянно была на борту. Другие на несколько часов уходили домой, и возвращались на борт с вещами, готовые к отходу. Уже через два дня «Муром» уйдет в море.
   
Продолжение следует   http://proza.ru/2011/02/19/1836