1330

***

В одной стране случилась революция баяна – очень любят все на баяне играть – а в другой – революция семечек. Без стакана семечек в кармане как без партбилета в эвон какие времена. В третьей не было никаких революций и, как водится, именно поэтому там живут так хорошо, что порешили выгнать всех ворон из страны, чтобы ничто уже не отвлекало от начавшегося окончательного счастья. Вороны ответили: «ладно, согласны» и сидят себе, обсуждают, куда лучше лететь и когда: сразу махнуть в страну семечек или все же сначала послушать баяны…

***

Все пристроены («слышь, Саш, место есть хорошее, я говорила дяде Коле, он обещал устроить»), завербованы («зарплата у нас высокая, есть премии. Есть и перспективы, возможности для роста – через пару лет откроется новый отдел»), все со стороны, из убежища смотрят на мир и жизнь, с которыми  побороться я оставлен один на один. Я один во всем мире! Весь мир отдан мне одному! Я в темноте его напрягаюсь ровно настолько, чтобы разогнать эту тьму…

Но пользуюсь при этом и канцелярскими принадлежностями, и электрическим светом. Только самими канцеляриями не пользуюсь, потому что там всех шибает электрическим током. Да-да, и люди в них черные, львиноголовые, и тексты ужасные – самая натуральная тьма…


***

Старался писать получше, чтобы не кусали, а хвалили, но повод не понравиться всё время находился… Всегда ж не так что-то! То розового мало, то серого, то белого, то белого много, но молока все же не налито. Не угодишь змеиному народу, всё равно укусят, поэтому лучший текст, вернее, текстик для меня – противоядие…

Хотел, было, им свои тексты представить, но тут оказалось, что для них даже Бутусов – патетика. А у меня вообще… - и я сразу ретировался, ну, в общем, немного испугался и разочаровался, причем и в предвиденье своем. Но я ещё долго-долго вырубался и предлагал толпе прямо на улице и совсем без инструментов устроить, блин, такой крутой музон...

***

Росли деревья, росли – позволили им – и вот тебе на: набросились на дома. Проткнули их ветвями во многих местах, почернев не от злобы совсем, от натуги и стали слышны изнутри звуки ужасные, в частности, чья-то жена кричала так, словно сходит с ума: «да закрой же ты дверь, на дворе же зима»…

Небо тоже сверху проникло  в дома и деликатно на потолке разместилось, и с потолком, как с затылком своим,  подружилось, и стало наблюдать, как детишки внизу мусолят розовые игрушки свои, побрякушки, какие у них они гладкие, да красивые, правда, у некоторых уже в волосах, т.е. башку оккупировали…

***

Верлибр – это распад стиха, а мой жанр – созидание новой поэзии. Верлибр – это не рыба, не мясо, а моё – это ё, ё, ё…, голову только отыскать мясу осталось, чтобы  убежать со сковородки, а рыбе – кажется, хвост, но ей ещё надо найти океан…