Зажигалка

     Сколько важного порой таит в себе невольное замедление шага. Никогда не задумывались? Опаздание на поезд? Вот он уходит, вы видите как проводница машет флажком, что все нормально. Видите, а догнать его уже не можете. Где-то на перроне, как раз в том месте где вы должны были проходить, если бы успели на поезд, почти булгаковская Аннушка разлила почти булгаковское масло. Вы бы поскользнулись и все. Поезд бы все равно уехал без вас. Давно вы изменяли маршрут домой? Нет, не кардинально, а например обходили привычную лужу не слева, а справа? Не задумывались? Все это имеет смысл, которого мы не видим. Сидим мы например в кафе, пьем кофе, курим. Потом берем в руки зажигалку, просто чтобы повертеть ее, побаловаться. Зажечь, а потом снова затушить, - и так несколько раз. Вот вы уже, пусть немного, но изменили будущее, взяв в руки зажигалку. Кзалось бы какой пустяк. Как может зажигалка изменить будущее? Может. Если ее взять в руки. Она может прдовратить какое-то происшествии, а может его ускорить. Каждый раз, беря в руки зажигалку, хорошо подумайте. От этого может зависеть чья-то жизнь. Может быть даже ваша...

14 февраля. 16:15.
     - Да, я понимаю, но не могу же я взлететь? Что я сделаю? Здесь пробка такая, центр весь забит. Да не ору я на тебя, котик. Зай, ну чего ты? Я тебя люблю. Эй! – Олег нежно дунул в трубку. - Не ругайся. Я приеду как только смогу. Я и так уже поплатился за спешку, – он скривился. - Въехал в зад мудак какой-то на фуре. Ну на фургоне. ЖКХ-шная машина. Хорошо что не сильно. Без гаишников обошлись. – Олег нервно бросал взгляды в боковые зеркала. Поток машин безжизненной вереницей застыл на несколько километров, которые здорово осложняли жизнь не только этому молодому человеку. Объезжающая по встречной полосе машина скорой помощи, занудно воя сиреной и весело мигая маяками, разозлила Олега еще больше. – Вот уроды, наверное подрабатывают. Новая услуга – «Такси на «Скорой». Да нет, зай, это я не тебе, - oн разговаривал по телефону, готовый в ту же секунду вдавить до пола газ и сорваться с места, помчавшись к возлюбленной. – Я думаю что скоро буду. Родители пусть не переживают мы обязательно сегодня познакомимся. Целую. – Он отключил телефон, бросил его на пассажирское сиденье и включил радио: «...поэтому объезжайте эти улицы. Удачи на дорогах». – Закончил диджей информацию о пробках, чем еще больше озлобил Олега. «Не могли раньше предупредить, когда я еще не свернул сюда», – думал он.
     Рабочий день на который пришелся модный в странах Европы и Америки День всех влюбленных задал небольшому россисйкому городку несколько интересных вопросов. Способен ли ты справится с таким количеством влюбленных и возлюбленных, желающих подарить друг другу подарки? Могут ли твои магазины выдержать толпы покупателей, спешащих купить своим половинкам нечто особоенное? И самый главный вопрос: как справиться с этой огромной пробкой в центре города, порализовавшей главную улицу, ведущую к самым крупным торговым центрам?
     Этот вопрос больше всего занимал сейчас Олега. Ему было безразличны предыдущие, ответы на них он уже для себя нашел. Скорее он объяснил себе их незначительность.
     - Как же вас объехать? Почему вообще не двигаемся-то? Уже минут двадцать стою. – Когда он психовал, выражения произнесенный вслух придавали ему некторое облегчение, а его невидимый собеседник никогда не чурался их, а скорее наоборот, как казалось Олегу, очень к ним тяготел. Оттого-то юноша очень часто разговаривал сам с собой в минуты душевного дисбаланса.
     Этот день был похож на предновогоднее приготовление. Особую краску картине Дня Святого Валентина придавал день недели. В этом году праздник выпал на пятницу. Значит завтра на работу не идти, а сегодня наверное отпустят пораньше. Так думают многие, когда хоть более менее незначительный праздник, набирающий обороты в стране выпадает на последний рабочий день недели.         Возможно скоро вы с полной уверенностью сможете отпроситься пораньше в пятницу 31 октября, сославшись на то, что еще не успели приготовить тыкву к предстоящему Хеллоуину.
     Да и погода в этот день выдалась предпраздничная. Предновогодняя. Мелкий редкий снежок настраивал прохожих на канун Рождества, тем более что и магазины светились пестрыми красными ангелами и сердечками, издали напоминающими рождественские украшения.
     Олегу было плевать на всю эту мишуру вокруг. Праздничное настроение не стоило для него ничего. Разве только нескольких тысяч, потраченных на подарки, но и их он не считал как и остальные деньги с папиной карты.
Ему было важно успеть к шести часам на ужин к своей «герлфренд». Назначенное на это время знакомство с родителями угнетало его, но одна мысль грела предстоящий ужин. Отец ее возлюбленной, крупный бизнесмен этого города, обещал хорошее приданое к своей дочери. Олег даже подумывал превратить знакомство в помолвку, очень перспективной выглядела женитьба на Светлане.
     Эти мысли не отпускали его и сейчас. Поэтому он свернул на центральную улицу, чтобы вдобавок к огромному букету цветов и яркой квадратной коробочке, в которой лежал основной подарок, купить «рояль в кустах», т.е. колечко, которое могло сегодня вечером пригодиться.
     - Так, - Олег вертел головой, оглядывая улицу, которая в направлении торгового центра замерла в ожидании. – если я здесь развернусь, ничего же не будет? – Он еще раз посмотрел на дорогу, чуть затертые снегоуборочными машинами, но все же отчетливо видневшиеся две сплошные линии выглядели очень соблазнительно. Тем более встречная сторона дороги была привлекательно пуста.
     Олег включил заднюю передачу, чуть сдал назад, и резко вывернув руль выехал в противоположном направлении, матеря виновников этой пробки.
     - Козлы, стойте-стойте! Йухххууууу! Сколько вас тут, - присвистывал он, проезжая мимо бывших соседей по пробке. - Я лучше в ювелирку на площади заеду, все равно по пути. – Думал Олег.

14 февраля. 8:00.
     - Встаааваааай, засраааанееец. Хватииит спаааать. – Тягуче и нудно, искаженным голосом, будильник, надоешим рингтоном, пытался вытянуть спящего Глеба из мира, где время летит незаметно.
     Натренированным жестом он поднял с пола телефон, нажал кнопку отключения будильника и резко открыл глаза. Первое что он увидел, был дервянный грязный пол, выкрашенный в коричневый, полинявший с годами цвет. По полу, огибая, брошенный с вечера носок полз небольшой тощий таракан. Быстро перебирая лапами, он намеревался влезть в ближайшую половую расщелину. Глеб схватил, валявшийся носок и занес над паразитом, но в ту же секунду передумал и оставил таракану возможность удрать.
     - Живи. Сегодня праздник. Не буду убивать тебя. Может и ты кого-нибудь любишь. Что ж тогда, твоя семья плакать будет? – Глеб посмотрел на тракана, и оскалился в улыбке.
     Как всегда по утрам он ненавидил беспорядочно торчащие в разные стороны волосы, издержки привычки каждый день мыть голову. Ненавидил запах изо рта и желание выспаться. Со всем этим приходилось каждый день бороться. Сегодня это окупалось одним. Вечерним свиданием.
     С Лизой он познакомился месяц назад в интернете. Социальные сети здорово сокращают расстояние между людьми и позволяют с легкостью неуверенным в себе мальчикам, знакомиться с понравившимися девочками. И наоборот. Мужчины забывают как делать комплименты. Зачем? Можно набрать в Гугле – «Самые красивые признания» - и он выдаст миллион различных ссылок под которыми вы найдете миллионы красивых слов с помощью которых, вы можете понравиться миллионам интернет-женщин. Все упрощается до клика. Клик. И вы уже смотрите на ее фото. Вот она на пляже. В купальнике. А вот с мужчиной. Она замужем? Сейчас поглядим, где у нас строка семейное положение? Встречается с кем-то. Клик. И вы уже смотрите на этого кого-то. У него почему в семейном положении нет отметки что он встречается с понравившейся вам особой. Значит шанс есть. Она считает что у нее есть парень, а он считает что те, с кем он спит не достойны называться его девушкой. Страница в социальной сети – это внутренность человека. Она пишет любимые цитаты. Он читает и понимает, что она та, с которой ему будет интересно, тем более что и на лицо не страшная.     Вроде и фигурка ничего. Можно пообщаться. Вот и сообщения начали друг другу писать. Ничего сложного. Все условно и непроблематично. Не надо дрожать, боясь подойти. Не надо следить за ней и провожать до дома. Она здесь. Вот написано под ее аватарой – online.
     Так и познакомился Глеб с Лизой. Только по всем пунктам, социальной анкеты, не подходили они никак друг другу. У нее в семейном положении значилось – встречаюсь. У него этот пункт был пуст. У нее в цитатнике был Жан Жак Руссо, Пьер-Огюстен Карон де Бомарше, Дени Дидро, Освальд Шпенглер и т.д. У него Виктор Пелевин, Илья Черт и Виктор Цой. В увлечениях у нее было записано: театр, кино, чтение книг, коллекционирование этикеток шампанского, история Франции и Италии. У него: игра на гитаре, пляжный футбол, компьютерные игры.
     Их знакомство началось с того что она попращавшись вечером со всеми кто был в сети, он собиралась выключить компьютер и отправиться спать, когда ей пришла очередная спам-рассылка, с просьбой разослать это сообщение своим друзьям, иначе тебя будет ждать девять лет нищенского существования. Она выбрала всех своих друзей, но для полного избавления от спам-проклятия, не хватило одного. Лиза только недавно зарегестрировалась и еще не упела набрать ненобходимое количество друзей. Она посмотрела кто сейчас в сети и выбрала человека с третьей страницы. Ее привлекло имя. Его звали Глеб. Он ей ответил банальным вопросом: «Почему ты прислала это мне?». Она ему банальным ответом: «Ты первый попался мне на глаза». Так началась их переписка.
     День ото дня она становилась интереснее. С каждым днем они буквально вгрызалсиь друг в друга и с остервенением узнавали все новые стороны каждого. Через несколько дней лиза стала изменять цитаты, среди которых появлялись строчки из песен Цоя, группы «Пилот» и пелевенских романов. Он начал читать Бомарше и Шекспира, выкачивать из интернета постановки спектаклей и бесцельно проводить время за компьютером, смотря «Горе от ума» вместо того чтобы по сети играть в World of WarCraft.
     Они обменивались интересами и прививали друг другу самое хорошее что было в них обоих. Неделю назад они договрились встретиться. В День Святого Валентина. На Троицкой площади, возле фонтана, напротив ювелирного магазина.
     Для Глеба это было первое свидание в жизни. Никогда прежде ему не приходилось готовиться к встречи с незнакомой женщиной. Поступив в строительный техникум и переехав в областной центр, он думал что сейчас начнется настоящая студенческая жизнь и сразу же придет настоящая любовь. Проучившись первые два курса, он понял что студенческая жизнь о которой ему рассказывали родители была раньше. Там она и осталась, за «железным занавесом» которым был отделен Своетский Союз и который под этим занавесом и погребен, так и не приоткрыв его. Сейчас студенчество было иным. Глеба не очень интересовало ходить по непонятным для него ночным клубам. Эта культура ему была чужда. Куда приятнее прийти к фонтану на Троицкую площадь и попеть под гитару любимых песен, а тебе за это еще и денег на пиво прохожие подкинут. Вот такая жизнь Глебу нравилась. Он отпустил волосы и стал похож на хиппи из тех «занавешанных» семидесятых. За что и был несколько раз избит тяжелыми ботинками бритоголовых из «либеральных и свободных» двухтысячных.
     Приближаясь к четырнадцатому числу Глеб задумывался о подарке. Что может купить двадцатидвухлетний деревенский мальчишка незнакомой даме сердца? Он присматривался и к парфюмерии, боясь не угадать ее любимый аромат. Он присматривался к косметике, даже просил помочь ему в этом его одногрупницу, но когда она его спросила какой цвет теней любит его возлюбленная, Глеб понял что косметика тоже не вариант. Специализированные магазины подарков предлагали неплохие варианты, но ту цену которую необходимо было за это заплатить Глеб осилить был не в состоянии.
     Оббегав все ближайшие магазины и не найдя подходящего подарка, он случайно познакомившись все возле того же фонтана с художником, который рисовал прохожих. Глеб попросил его написать портрет по фоторграфии. В обмен на символическое вознаграждение, к радости Глеба, художник согласился. Дело оставалось за упаковкой.
     Достав из-под кровати большой прямоугольник, красиво упакованый в прозрачную пленку с изображением купидонов и перевязаный красной лентой, Глеб сдул с него немногочисленные пылинки, поставил на стул, который стоял перед компьютером, включил погромче музыку и пошел умываться.

14 февраля. 8:55.
     - Здравствуйте, чем могу Вам помочь? – Блондинка, разгоняя остатки Лизиного сна белоснежностью своих зубов, приветливо смотрела на посетительницу из-за стойки.
     - Я записана к Екатерине Шанц, на 9:00. – Лиза сняла черную вязаную шапочку и показала блондинке каштановую прядь.
     - Елизавета Пронина? – Девушка за стойкой изучала журнал записей, которой в этот день напоминал школьное расписание, учебного заведения, работающего в две смены.
     - Да, это я. – Лиза мило улыбнулась и размотала шарф.
     - Позвольте я повешу, - Блондинка взяла Лизины вещи и достала из шкафа плечики. – проходите, Екатерина Вас ждет во втором зале.
     Лиза учтиво кивнула и прошла. Перед креслом, в которое садятся посетители стояла девушка небольшого роста с рыжими волосами. Рваная прическа и яркий макияж помогали узнать в ней человека творческой профессии. Дизанейра, визажиста или парикмахера.
     - Ой, Катюшка! – Лиза вскинула руки чтобы обнять мастера.
     - Привет, Лизка. – Она весело подбежала кней, поцеловала в щечку и сразу же объявила обиженным тоном. – Я сегодня не выспалась так что за результат твоей прически я не ручаюсь.
     - Да? Ну ладно. Ничего. Я думаю все будет нормально. – Лиза улыбнулась и подмигнула парикмахеру. – Мне нужна укладка и покраска.
     - Укладка и покраска. – Повторила Катя рассматривая отражение клиента в зеркале. – Ты знаешь, - Она решительно посмотрела на Лизу. – Я бы тебя еще и подстригла.
     - Ты думаешь?
     - Угу.

14 февраля. 9:30.
     В дверь кто-то настойчиво звонил. Только Глеб этого не слышал. Любимая музыка отнимает слух, также как любимая женщина отнимает сердце и способость адекватно мыслить. Когда к мелодии звонка прибавилась партия ударных кулаком в дверь, Глеб сделал потише и пошел открывать. Замок несколько раз щелкнул и дверь приоткрылась настолько, насколько позволяла цепочка, на которую хрупкое сооружение постоянно закрывалось.
     - Здравствуйте, - На пороге стоял небритый мужчина в синей робе, нагрудную эмблему которой закрывала такая же синяя куртка с люминисцентными отражателями на ркавах. Последнюю буквы все же было можно разглядеть. Это была буква «х». – это не твоя машина стоит у подъезда? – Неожиданно перейдя с уважительного «вы» на более простое «ты», спросил мужчина.
     - Нет, не моя. – Глеб считал что этого достаточно для окончания беседы и попытался закрыть дверь, как мужчина снова заговорил.
     - А ты не знаешь чья? А то мы сосульки с крыши сбиваем. Так по машине попадем... – Мужчина вопросительно посотрел на Глеба.
     - По-моему это вообще из следующего подъезда. Если я не ошибаюсь они на первом этаже живут. Квартира вот так. – Глеб указал на противоположную дверь.
     - А, ну ладно. Спасибо. – Мужчина повернулся и внимательно посмотрев на Глеба ушел.
Глеб, в ответ, презрительно посмотрел ему в спину, в отместку за любимую песню, которую пришлось прервать, ради этого разговора с незнакомцем.
     Музыка вновь заиграла с привычной громкостью и Глеб пошел на кухню готовить завтрак, который по обыкновению состоял из яичницы с кетчупом либо бутерброда с маслом. Порывшись в холодильнике, на полках соседей по квартире, он нашел кусок колбасы, позволив себе отрезать два ломтика, он положил два яйца из своего лотка в лоток соседа, чьей колбасой он только что позавтракал.

14 февраля. 9:43.
     - А тебе чего не спиться? Что так рано пришла? – Катя бережно выкрашивала Лизины пряди.
     - Да дел полно сегодня. Праздник же. – Она хитро улыбнулась.
     - Ааа. – Протянула Катя. – На учебу значит не пошла? К своему торопишься?
     - Да какая учеба, мне еще в магазин нужно, подарок купить. И своего у меня пока нет. Точнее он еще не мой. Ты представляешь у нас сегодня первое свидание. – Лиза заговорощицки посмотрела на парикмахера и с безумным озорством спросила: «А что подарить парню, которое еще не знаешь?».
     - Что подарить? – Катя словно копаясь в подарках, в своей голове, доставала разноцветные коробки и открыая, закрывала обратно не понравившиеся. – Пдари шарф. Всегда работает я проверяла. Наклони голову. Чуть-чуть. – Катя ловко работала кистью. – Еще чуть.
     - Нет, Кать, шарф банально. Фу, я не люблю делать такие банальные подарки. Подарить шарф мужчине все равно что подарить туалетную воду женщине.
     - Вот увидишь туалетную воду твой, который еще не твой, тебе и подарит. Хорошо если D&G окажется, или Chanel, а то принесет какую-нибудь дешевку за триста рублей, на рынке купленную. – Катя ехидно засмеялась и взяла неокрашенную прядь.
     - Да дело-то не в цене. – Лиза пыталась сгладить назревавший спор.
     - Ну да, ты же натура романтичная. Тебе внимание подавай. – Катя наклонилась к Лизе и сказала ей на ухо. – Внимание сейчас ничего не стоит. Стоит подарок. Если тебе дарят кольцо с бриллиантом, значит держись за этого мужика, а если он тебе говняную копилку, зайчика с сердечком, подарил, то беги от него. Подальше. – Словно в подтверждение своих слов, Катя кивнула.
     - А мне не нужны бриллианты, золото, драгоценности. – Лиза мечтательно смотрела на себя в зеркало и говорила сама с собой. – Мне нужно внимание. Мне нужно отношение. Я хочу чтобы мной восхищались. Чтобы мной вдохновлялись. Писали мне песни, стихи. Хочу находить в своей постели письма от любимого.
     - Дура ты, Лизка. Не наигралась еще в любовь, но ничего всему свое время. – Катя улыбаясь докрашивала Лизины волосы.
     - Скажи, вот ты счастлива? – Лиза посмотрела на парикмахера.
     - Я? – Катя на время щадумалась. – Ну да, наверное. Можно и так сказать. У меня вроде все есть. Я стараюсь не зависеть от родителей.
     - Вот именно. Стараешься. – Лиза серьезным взглядом оценила Катю. – А получается?
     - Честно? – Катя нахмурилась. – Я работаю здесь просто от скуки. Мне заняться больше нечем. Вот и торчу здесь. Деньги, которые получаю, трачу на себя. Если чего не хватает, папа подкинет. – Катя скривилась раздумывая.
     - Вот видишь и я так думаю. То что мне нужно, я и сама могу купить. Внимания только не купишь и доброго отношения к себе.

14 февраля. 10:30.
     - Мы вышли из дома, когда во всех окнах погасли огни. Один за одним... – Глеб подпевал Цою, отглаживая единственную белую рубашку, которая у него была.
     Сегодня предстоял ответственный день. Необходимо было хорошо выглядеть. Он собирался надеть свои любимые джинсы, которые купил, учась еще на первом курсе, но жирное пятно на штанине, посаженное несколько дней назад, по мнению Глеба, будет смотреться не очень романтично на первом свидании. Пришлось у того же соседа, от колбасы которого было отрезано несколько ломтиков, одолжить еще и джинсы. Благо у того их было несколько.
     У другого соседа он позаимствовал обувь. Ей стали свовсем новые кроссовки, которые они покупали вместе несколько дней назад. Конечно Артем, сосед Глеба, не разрешил бы ему обуть эти кроссовки, если бы не уехал вчера домой к родителям.
     Теперь оставалось только одеться, собраться с мыслями, подумать что сказать при встрече, этого Глеб боялся больше всего, и дожидаться 16 часов. На это время была назначена встреча.

14 февраля. 10:40.
     - Так, еще чуть-чуть и готово. – Катя делала хитрые манипуляции феном и расческой, делая укладку. – Потерпи. Готово.
Лиза внимательно всмотрелась в свое отражение.
     - Ты думаешь так, - Лиза повертела головой, осматривая локоны. - я ему точно понравлюсь?
     - Уверена. – Катя и впрямь была уверена что Лиза способна понравиться любому парню.
     - Ну ладно, Катюш, спасибо. Буду надеяться. Фу, волнуюсь очень. А вдруг он не такой окажется.
     - Какой не такой? – Катя надменно посмотрела на Лизу.
     - Ну другой. Не такой чуткий, как кажется. Не такой нежный. – Лиза широко открыла глаза. – А вдруг он окажется не тем, который на фото?
     - А сколько у него фоток?
     - Не знаю, штук двадцать может.
     - Тогда вряд ли. Вот есди б одна или две, то еще может быть...
     Лиза с сочувствием посмотрела на Катю, улыбнулась ей, еще несколько раз осмотрела свою новую прическу, и чмокнув парикмахера в щечку, вышла из салона.
     Солнышко ползло в зенит, освещая старые улицы с низкими домами. Пробираясь сквозь дворы: в которые был «зарыт» салон красоты, Лиза думала о том как все в жизни связано. Как тесно на этой оргромной территории. Как люди расставшись много лет назад, еще в том тысячелетии, сейчас в один клик находят друг друга. Только поговорить не о чем. Все общие темы и интересы остались там же. В том тысячелетии. Вместе с «железныи занавесом». Сейчас есть только: ты сейчас где? Чем занимаешься? Память, четко справляясь со своей функцией, подкидывает темы для разговора. Эти темы начинаются ограниченным «а помнишь»?
Неспеша проходя по улицам, она любовалась домами и пыталась представить что вториться за этим, ослепленным солнцем, стеклом. Быть может там сейчас просыпается маленький ребенок, который начнет похныкивать, обнаруживая себя. Либо кто-то наоборот, мучимый бессоницей или что еще хуже, какой-нибудь страшной болезнью, только засыпает. А может за этим стеклом сейчас, вот в эту минуту, кто-то умирает? А она, Лиза Пронина, идет мимо и не знает этого. И это ее не касается, потому что сегодня вечером она стретит его. Того, кого представляла себе будучи ребенком. Он должен быть таким. Настоящим. Без материалистических оков. Он должен быть свободным и не бояться сказать правду. Ведь он говорил ей что он пишет песни, живет в тесной квартире, где-то на окраине. Он не боится показаться ей слабым и беззащитным. Он может ей раскрыться.
Лизины размышления прервал визг тормозов и пронзительный гудок клаксона.
     На мгновение ей показалось что сердце остановилось и больше не бьется. Через еще одно мгновение она улышала глухой удар и треск ломающейся пластмассы.

14 февраля. 12.14.
     Глеб рассматривал себя в зеркало. Длинные волосы спадали на белую рубашку, поверх которой, был надет вязаный жилет синего цвета. Узкие темные джинсы упирались в белоснежные кроссовки с яркими спортивными надписями по бокам. Он никак не мог понять что не хватает этому образу. Вроде привычная для него одежда. Что-то его смущало.
     Он попробовал снять жилет. Белая рубашка, заправленная в джинсы, без жилета смотрелась еще хуже. Он выпустил рубашку и с нова надел жилет. Теперь было лучше, но что-то все равно оставалось не так. Тогда Глеб провел рукой по волосам и, бросив взгляд на часы, спешно надел куртку, замотался в шарф побежал вдоль аллеи, по которой гуляли молодые мама с детьми, а старики выгуливали своих собак. Он бежал в горку к первой парикмахерской. Она так и называлась – «Первая». Наверное потому что это действительно была первая открывшаяся в этом городе цирюльня, но для Глеба она была первой еще и потому, что находилась ближе всех остальных.
     Дернув резко дверь, Глеб забежал в переднюю. Посетителей не было, а парикмахеры сидели за столиком и пили чай, уидев Глеба, все посмотрели на самую молодую девочку.
     - Я бы подстричься хотел. – Глеб решительно сел в кресло и, вспомнив что забыл дома подарок, добавил. – Только побыстрее. Я спешу.

14 февраля. 11:12.
     Лизе стоило больших усилий повернуть голову в левую сторону и посмотреть на машину которая затормозила в метре от нее. Это была какая-то черная иномарка, за рулем сидел молодой парень, внимательно глядя на Лизу, он что-то говорил по телефону. Еще через секунду, прямо на глазах у Лизы, не успев затормозить, в зад этой иномарке въехала грузовая машина с будкой.
     Лиза посомотрела под ноги, убедилась что под ее ногами нарисована пешеходная «зебра» и, посмотрев на водителя, который отложив телефон смотрел в заднее зеркало на въехавшего в него, виновато кивнула, словно извиняясь, и быстро зашагала.
     Уже за спиной она услышала обрывки фраз двух водителей, которые ругались между собой, обвиняя во всем, зазевавшуюся Лизку.
     Она не могла видеть как из грузовика вышли двое мужчин в синих робах, как они осматривали разбитые машины, как выясняли между собой отношения, доказывая друг другу кто из них больше спешит.

14 февраля. 14:05.
     Подстриженый, гладко выбритый, пахнущий свежим ароматом, который был заимствован все у того же Артема, соседа по квартире, Глеб с большим прямоугольным свертком под мышкой, бежал в цветочный магазин.
     С выбором цветов он определился, как только они решили встретиться с Лизой в День Святого Валентина. Он решил ей подарить лилии. Во-первых, они дешевле, чем розы. Во-вторых, даже несколько веточек лилий, выглядят больше чем пять или семь роз. Глеб хотел подарить большой букет.
     Выбрав белые лилии и упаковав их в красную оберточную бумагу, он вышел из магазина довольный и наполненный чувством предстоящего восторга его незнакомки.

14 февраля. 15:00.
     Лиза, приведя себя в порядок, покрутилась перед зеркалом, потом надела пальто и, взяв в руки подарок, посмотрела как она выглядит с красной коробочкой, в которой лежали две фигурки белых голубей.
     Осмотрев себя со всех сторон, она взглянула на часы и поняв, что не хочет, вопреки женским особенностям, опаздывать на свидание, решила придти пораньше.
     Она вышла из дома и отправилась пешком. Такси ждать не хотелось, а ехать на маршрутке в такое время, было равносильно самоубийству - затопчут.
     Прогулка пешком была для нее способом концентрации. Она настраивала себя на предстоящую встречу, представляла как будет отдавать эту коробочку. Думала о чем поговорить с Глебом и куда они вместе пойдут.
     Об этом же думал и Глеб, сидя в кафе, недалеко от площади, места их свивдания. Он пил чай и смотрел на ее портрет, нарисованный художником. Он был очень похож на ту фотография, с которой был срисован.
     Глеб посмотрел на часы в телефоне, они показывали половину четвертого. Он вышел из кафе и направился вдоль домов ближе к площади, но подходить сразу к назначенному месту он не хотел. Он хотел постоять в стороне, посмотреть как Лиза придет к фонтану, и будет ждать его. Ничего так не красит лицо женщины и не придает ему таинственности, как ожидание.
     Он нашел место откуда хорошо просматривалась площадь. К стене жилого дома он прислонил сверток и обернулся по сторанам, выискивая Лизу в толпе прохожих.
     Она же в этот момент подходила к площади. Ей оставалось перейти дорогу, пройти мимо кафе, где только что сидел Глеб и еще раз пересечь проезжую часть.
     Стоя на переходе она любовалась как бегут ручейки по асфальту, Лиза улыбалась им. Потом задумалась. Откуда ручейки в середине февраля? Оглядевшись вокруг, она увидела что поток воды тянется от соседнего дома. Наверное опять где-то трубу прорвало, - подумала Лиза и ступила на «зебру». В этот момент мимо нее пронесся грузовик, обдав брызгами.
     Лиза выругалась в след уезжающей машины и подбежала к витрине магазина. Она осмотрела себя. До пояса ее пальто напоминало расцветку далматинца. Грязные пятна на черном фоне убедили Лизу, что на свидание придется все-таки опоздать. Она поймала такси и поехала домой переодеваться.
     Глеб нервно теребил букет в руках. Он не знал как успокоиться, даже попросил у прохожих сигарету и неумело курил. Мимо пролетали машины. Большие, маленькие, спешащие по делам и просто катающиеся от нечего делать. Он встал ближе к дому и пристально смотрел на людей около фонтана.
     Он не мог видеть, как с другой стороны дома, во двор въехала большая машина. Фургон. Двое мужчин в синих робах олядели линию вдоль подъездов, и о чем-то посовещавшись зашли в парадное. Глеб не мог слышать, как они обвиняли водителя иномарки, который резко затормозил и они въехали ему в зад. Теперь из-за этого они не смогут уложиться в план и на работу придется выходить завтра.
     Все эти проклятые сосульки, они свисают над головами прохожих, будто топор палача, занесенные над приговоренным к смерти и лишь по невидимому сигналу свыше этот топор опускается на головы таких же приговоренных.
     - Опаздываем, не успеем еще два дома очистить от наледи. – Ворчал один из мужчин, поднимаясь на пятый этаж, откуда был выход на крышу.
     - Я на рыбалку завтра собирался, а вместо этого три дома от сосулек буду очищать. Тьфу ты. – Второй плюнул в угол лестничного пролета и, не поднимая головы, продолжил ворчать.
     Глеб стоял и вглядывался в лица девушек. Среди них не было той, которую ждал он. Зная что женщинам положено опаздывать, Глеб особо не расстраивался на этот счет, и пообещал себе, что будет ждать ровно полтора часа.
     Его размышления прервала резкая боль в голове. Дыхание перехватило, он замотал руками жадно глотая воздух. Букет выпал из рук и его тут же затоптали подбежавшие на помощь прохожие. Их криков он не слышал. Все что он видел было как в замедленном фильме, лица людей выражали ужас, он глядя на них пытался вздохнуть, но это не получалось. Он видел как кто-то звонит по телефону, кто-то оттаскивает от него детей, кто-то под голову кладет свернутый шарф. Он не чувствовал как по шее и лицу теплыми струйками текла кровь.
     Этого не видели и двое мужчин, которые дойдя до пятого этажа, вылезли на крышу и по другую сторону дома стали сбивать сосульки.
     В шуме и панике, пытаясь спасти Глеба, прохожие не обратили внимания на большой прямоугольный сверток, прислоненый к стене дома. Сквозь прозрачную пленку с купидонами на них смотрела, задумчивым взглядом, прижав подбородок к коленям, Лиза. Лиза Пронина, которая переодевшись подъезжала к назначенному месту. Таксист остановился на светофоре. В этот момент в сторону площади, на красный свет, проскочила машина скорой помощи, распугивая всех тревожным воем сирены и синим блеском маяков.
     - Да, не повезло кому-то. – Задумчиво произнес таксист. – А может подрабатывают уроды. – Немного подумав, добавил он.
Лиза промолчала.
     Через несколько минут такси остановилось около площади. Лиза посмотрела на часы. Она опоздала всего на десять минут. Подойдя к фонтану и оглядев прохожих, она пообещала себе что будет ждать сорок минут.
     Напротив фонтана, на другой стороне улицы, она увидела толпу людей, которые толпились у «Скорой помощи».
Нет, не подрабатывают. – Подумала она, мысленно, обругав таксиста.
     Глеба погрузили на носилки. Машина сорвалась с места и немедленно скрылась из виду. Толпа, окончательно растоптав букет, предназначавшийся Лизе Прониной стала расходиться. «Скорая» уехала. Улица вошла в привычный ритм. На свежую, теплую кровь, ложился мелкий снежок, укктывая белым пледом, следы произошедшего здесь, несколько минут назад, несчастного случая.
Из-за дома вышли двое мужчин в синих робах, оглядев линию вдоль дома, они отмерили пять метров и оцепили это место красно-белой лентой. Еще через несколько минут с крыши начали осыпаться сосульки, разбиваясь о тротуарную плитку, они были похожи на хрустальную вазу, разбившуюся от неверного движения руки.
     Лиза переминалась с ноги на ногу. Прошло двадцать минут, как она уже ждала Глеба. При этом ее не покидало чувство что на нее постоянно кто-то смотрит. На нее действительно смотрел художник, который рисовал прохожих. Он сидел прямо напротив нее и не мог вспомнить откуда ему знакомо ее лицо. Но это еще было не все.
     На нее смотрела она. Лиза Пронина. С портрета, обернутого в прозрачную пленку с белыми купидонами и перевязанном красной лентой. Он стоял напротив нее. На другой стороне улицы.