Рассказ 3

Мы возвращались с дальнего озера на основную базу на ночёвку и непродолжительный отдых. Почти бессонная ночь у костра в окружении камикадзе не добавляла нам бодрости. Трёхкилометровый путь от базы до озера и обратно вымотал основательно. Тропинка проходила по топкому мелколесью и чистому как стол болоту. Само расстояние в три километра по твёрдой земле представлялось бы приятной прогулкой. Но, когда твои ноги в больших резиновых сапогах с хлюпаньем и чавканьем погружаются и вынимаются более шести тысяч раз, понимаешь, что это занятие не для слабых.
Шли молча друг за другом, тяжело дыша, редко перебрасываясь отдельными фразами и иногда почти синхронно вскидывая, поправляли на спине рюкзаки  и оружие. Солнце, ещё не упавшее за лесной горизонт, светило нам прямо в лицо. Было необычно для сентября, жарко и поразительно тихо. Не чувствовалось ни малейшего движения воздуха. Даже молекулы от жары и тишины, наверно, перестали двигаться. Медленно скатывались и, срываясь, падали с опущенных лиц капельки пота. Переговорив на ходу, решили, не останавливаясь, идти до конца. До базы оставалось не более пятисот метров.
Мы углубились в мелколесье, и здесь они как будто поджидали нас. Мы знали, что они вряд ли будут атаковать нас на открытой местности под жаркими лучами солнца и при довольно быстрой ходьбе. Хотя они и преследовали нас почти всю дорогу, но напасть основательно с присущей им агрессией они не решались.
Часто общаясь с ними, меня поражало и удивляло их поведение. Я задавал себе вопросы и, отвечая на них правильно, не соглашался с ответом. Их действия были до глупости просты и до гениальности необъяснимы. Что двигало ими? Ненависть к пришельцам? Защита своих исконных мест обитания? Инстинкт продолжения рода и жизни вообще? В принципе я знал правильные ответы на эти вопросы и в то же время не верил себе.
Быстрая ходьба с целью оторваться от преследования и частые резкие удары во время атаки окончательно вымотали нас. Вялое преследование на болоте и активные атаки в мелколесье, могли показаться нам цветочками против того, что ожидало нас в избушке.
Четверо рыбаков – охотников, ночевавших в избушке, должны были покинуть её во второй половине дня. Уходя на озеро, можно было предупредить их, чтобы, покидая избу, они выполнили условие неписанного охотничье-рыбацкого кодекса, но мы тогда не стали этого делать, дабы не обидеть коллег по увлечению. Не сделав этого тогда, сейчас нас одолевали сомнения. Оставят ли дрова? Прикроют и подопрут ли входную дверь? Уберут ли в металлический ящик продукты? Оставят ли средства защиты? И так далее и тому подобное.
Думаю, что каждому человеку, уставшему после дороги, хочется, чтобы о нём хоть чуть-чуть позаботились. Хорошее настроение, оттого, что мы, наконец – то дошли, пропало мгновенно. Дверь в избушку была открыта. Опасения наши подтвердились. Значит, они поджидают нас внутри. Сняв рюкзаки и оружие, мы медленно двинулись к открытой двери. Заходящее солнце через невысокое, но широкое окошко световым потоком – дорожкой расстилалось по широким половицам. Войдя в избу, мы увидели ужасающую картину. Их трупы валялись везде: на полу, на столе, на скамьях. В потоке яркого света можно было разглядеть, что в смертельной агонии от применённых химикатов, они застыли в невероятных позах. Мы тоже их били и истребляли помногу, но такого не видели никогда. На углу большого стола, ближе к двери необычным натюрмортом смотрелся белый лист бумаги, огрызок карандаша, баллончик с диклофосом и нож, воткнутый через бумагу в столешницу. Крупными буквами на листе было написано: «Вас не дождались. Ушли в 20.00. С комарами разобрались. Баллончика хватит ещё раза на два. Пока! Дверь оставили открытой, чтобы проветрить избу». Наши худшие опасения явно не подтвердились. Они сделали всё, как надо. Я взял метлу и стал подметать пол. Мертвых комаров было так много, что мне даже казалось, что я слышу хруст под своими ногами.