Морская вежливость

На снимке (1967 год, Северный флот) мой папа - Быков Борис Васильевич.


… Я всегда невольно улыбаюсь, когда кто-нибудь из наших знакомых искренне мне сочувствует – мол, вся жизнь твоя, Ольга Борисовна, прошла «на чемоданах»: сначала с папой-офицером, потом с мужем-офицером. Что у тебя за спиной? Только переезды, гарнизоны и служебное жильё! А вот у нас…

И, действительно: пока мои бывшие одноклассники и однокурсники погружались в тихие радости спокойного размеренного быта, привязанного к конкретному городу, к конкретной улице, к конкретному дому, меня судьба кидала с Крайнего Севера на Крайний Юг, с Востока на Запад, от гранита к пескам, от сопок к горам.

Считаю ли я себя в чем-то обделенной? Конечно же, нет! Именно жизнь «на чемоданах» подарила мне самые, пожалуй, богатые на приключения и эмоции страницы моей биографии. И неотъемлемой частью той, гарнизонной жизни, были бесценные минуты общения с дедами и прадедами, когда-то тоже ходившими в море и относившими не один десяток кителей...

Понятно, что восприятие ребенком рассказов старшего поколения иное, чем у более взрослого человека. И какие-то фрагменты воспоминаний родичей, отслуживших во флоте, или детали их визитов к нам в гарнизоны стали всплывать в моей памяти гораздо позднее.

Помню, например, привычку прадеда на наших с ним прогулках занимать положение непременно слева от меня. Как бы я ни маневрировала, он неизменно оказывался по левую мою руку. Однажды я спросила:

- Дедушка! Ты все время делаешь так, что я стою от тебя справа.
- Правда? А я и не заметил,  как-то автоматически получается… А, вообще, было, Оленька, на флоте когда-то правило «превосходства правой стороны на борту корабля». И по неписаному «Кодексу морской вежливости» офицер, становясь слева от спутника или спутницы, оказывал уважение старшему по званию или даме.

Польщенная определением «дама» в свой адрес, я в тот день не стала больше ни о чем расспрашивать прадеда. Теперь же, вспоминая прошлое, я испытываю нередко досаду и горечь от того, что по малолетству своему, вообще, мало о чем расспрашивала старшее поколение, искренне полагая, что успею это сделать позже.

Увы... «Позже» уже спрашивать было некого. Но, к счастью, у меня был папа, тоже носивший погоны военно-морского офицера, который во многом «договорил» за дедов, отвечая на мои вопросы...

Уже учась в старших классах, на очередной День Военно-Морского флота я оказалась на корабле у папы, и вдруг вспомнила о «превосходстве правой стороны на борту корабля».

- Папа, а откуда, вообще, пошло это  «превосходство»? Чем правый борт так уж отличается от левого? Я, например, никакой разницы не вижу.

Папа улыбнулся:

- Разница корабельных бортов вовсе не во внешнем их виде, а в истории. Дело в том, что знаменитый мыс Горн и Магелланов пролив (а любой моряк представляет тот район!) корабли впервые обошли правым бортом (с востока на запад). Поэтому англичане, а за ними и моряки флотов других стран, стали правый борт считать почетным.

- Так что, правый трап на флоте Государства Российского традиционно был для адмирала, командира и старшего офицера, - раздался за моей спиной голос старпома корабля, подошедшего к нам со своим семейством. - Все остальные члены экипажа пользовались только левыми трапами. Шканцы* на корабле – место особое, но правые шканцы – это «святая святых», на них позволялось быть только командиру и адмиралу.

Мой папа, поприветствовав старпома, продолжил:

- Именно из-за привилегированности правого трапа он предоставлялся также гостям и дамам, всходящим на борт корабля. Но есть один флот, для которого почетным является, как раз-таки левый, а не правый, борт. Это – португальский. Просто их национальный герой Васко да Гамма с запада на восток обогнул знаменитый мыс Доброй Надежды. А это значит, что…

- Он его обогнул левым бортом! – догадалась я. - Но ты, папа, между прочим, всегда идешь от нас справа, а не слева.

- Чтобы правая рука была свободна. Но это - уже другая история...

«Морских историй», услышанных в детстве от прадедов и дедов, в жизни моей и моего брата (ставшего впоследствии офицером-подводником) было много. Мы знали с ним историю Флота Российского, зачитывались биографиями многих наших флотоводцев, собирали макеты кораблей и подводных лодок, мы знали, что означает или откуда пошли кличи "Взять якорь на кат!", "Помни Сивуч!", "Долой сигнал - открыть огонь!" и другие. Нам не нужно было объяснять, почему морские традиции и обычаи, церемонии и Морской Устав составляли когда-то основу безоглядной преданности и гордости служивых людей от матроса до адмирала за свой флот, через какие бы он испытания ни проходил. Наш род оставался с нашим флотом всегда - и в годы его славы, и в годы перестроек-реорганизаций. И я сегодня, как когда-то мой прадед, повторяю своим внукам замечательные слова адмирала Нахимова:

- Береги язык, на котором говоришь, каюту, в которой живешь, и мундир, который носишь.


*Шканцы (нидерл. schans) или кватердек (англ. quarterdeck) — помост либо палуба в кормовой части парусного корабля, на один уровень выше шкафута, где обычно находился капитан. Позднее шканцами называли часть верхней палубы военного корабля от грот-мачты до бизань-мачты. Шканцы считались на корабле почётным местом; там зачитывались перед строем законы, манифесты, приказы, приговоры. Дерзость начальнику на шканцах усугубляла наказание, так как шканцы на военном корабле считаются как бы священным местом. При подъеме на борт, поднимающийся отдавал честь не конкретному офицеру, а шканцам, даже если на них никого в этот момент не было, либо если поднимающийся на борт был выше по званию находящихся на шканцах.