Рефлексия и дефлексия

Всякая разумная жизнь начинается с речемышления. Аксиомное суждение. Развитие речемышления есть обще-интеллектуальное развитие человека. Элементарная логика. Чем больше в обществе интеллектуально развитых людей, тем выше уровень цивилизации, выраженный факторами стабильности в сферах экономики, политики и культуры. Эпистемология.
А теперь, перейдем к предмету исследования.
Тезис: рефлексия и дефлексия как основные формы мышления посредством своих имплицитных функций производят парадоксальный фокус в деле формирования личности и, соответственно, способствуют культурно-политическому ориентированию социальных и этнических групп, народов и государств; создает благоприятствующие условия мира во всем мире.
Антитезис: фокус, производящий формирование личности и общества во всех его формах, а так же благоприятствующие условия мира во всем мире, познать не возможно.
Синтез: на гранях возможного и не возможного посредством имплицирования рефлексии и дефлексии мы получаем трансгрессивную методологию, позволяющую нам надеяться на право-позитивный успех в деле развития цивилизации. В отличие от успехов НТР право-позитивные успехи цивилизации, характеризуются стабилизацией жизнеутверждающих начал в человеческом социуме. Принципами жизниутверждения цивилизации являются две аксиомы: 1) все, что способствует развитию и качеству жизни – есть добро; 2) и все, что способствует уничтожению жизни и снижению ее качества – есть зло.


ДЕМОНСТРАЦИЯ ТЕЗИСА

Рефлексия – как форма теоретической деятельности человека, направленная на осмысление своих собственных действий и законов познания следует понимать еще и как мышление мышления или сознание, способное отражать самое себя. А дефлексия есть форма элементарного или обыденного познания окружающей среды и мира, без способностей критического взгляда на достигнутое познание и объективной оценки своей роли в достигнутом познании.
Таким образом, должно быть ясно, что механика рефлексивного мышления позволяет человеку и обществу проникать в глубины природы, познавать действительность в конструктивно-прикладных формах и развивать цивилизацию. И наоборот, дефлексия есть механика обыденного мышления, силами которого невозможно проникать в глубины природы, познавать действительность в конструктивно-прикладных формах и, соответственно, развивать цивилизацию.
Но поскольку, ни рефлексия, ни дефлексия в своих основаниях не встречаются в природе в чистом виде, они всегда результат имплицирующихся импликаций, возникает необходимость для целого ряда оговорок.
Во-первых, рефлексия есть качество научное, а дефлексия – обыденное. Во-вторых, всякое научное качество основано на качестве обыденном. В-третьих, далеко не всякое обыденное качество де-факто дало ростки науке. В-четвертых, все же из обыденного мышления/сознания возникла наука (Др. грец., Рим, Европа). В-пятых, с возникновением и развитием науки даже до постиндустриального уровня, дефлексивные тенденции не поглощаются тенденциями рефлексивными, то есть они полностью не смешиваются. В-шестых, фактор их переплетения более чем очевиден. В-седьмых, для понимания результативного фокуса (того, к чему приводит парадокс) имплицирующихся импликаций рефлексии и дефлексии, необходимо обладать не только определенным объемом базовых знаний, но еще и обеспечить для потенциальной аудитории максимально обогащенное поле аксиоматики. 
Итак, с чего начнем?
Всякая аксиома возможна благодаря речемышлению, соответствующей действительности. Речемышление не соответствующее действительности не может фиксировать аксиому.
Следовательно, ключевым термином в демонстрации нашего тезиса: «Рефлексия и дефлексия как основные формы мышления посредством своих имплицитных функций производят парадоксальный фокус в деле формирования личности и, соответственно, культурно-политическому ориентированию социальных и этнических групп, народов и государств; создает благоприятствующие условия мира во всем мире» надо выбрать «речемышление».
Но человек или, что вернее, сознание/мышление человека – полисемично. И хотя полисемия/полисемантизм является основным фактором обеспечения языковой экономии, она/он одновременно оказывает на сознание человека в отдельности и общество в целом весьма сложное, а порой и вовсе негативное влияние, причем детерминирующее настоящие потрясения (противостояния, личностную, корпоративную, идеологическую вражду). Тут важно понять, что термины (научные интерпретационные модели) в отличие от слов (обыденные интерпретационные модели) не усваиваются механическим запоминанием. Номинальные значения терминов предполагают внедрение мысли в широту и глубину предмета несоизмеримо больше, чем номинальные значения слов. В принципиальном же значении, понятия «термин» и «слово» – синонимы, разница лишь в качестве отражаемой ими действительности.
Чтобы качество понимание такого слова/термина как «речемышление» было логически удовлетворительным, субъект мышления (человек) должен знать ряд парадигмальных значений, принятых в академической науке.
1) Никакая мысль не может возникнуть и развиваться вне языкового материала.
2) Язык как знаковая система коммуникации имеет сугубо социальную природу.
3) Качество полноценности языка и культуры определяется качеством морали, которая в свою очередь имеет договорную природу (конвенциональную).
4) Конвенционализм как целенаправленная воля определенных субъектов речемышления и тем более науки не является жизнестойким актом разума, ибо стабилизация социальных вещей и явлений возможно лишь во фреймах объективных законов и закономерностей. То есть договорная природа морали не есть произвольная воля людей, но объективная необходимость, которая накапливает в исторической памяти социальных групп (разбойников, воинов, правителей, торговцев, ремесленников, духовенства), этнических и государственных образований естественные конвенции (результаты договоренностей), которые закономерно трансформируются в ментальность.
5) Закон и закономерность, хотя и выражают собой одно и тоже, есть между ними и существенная разница. Закон (строгий, не строгий) выражает собой какое-либо одно (строго или не строго) повторяющееся явление или обнаружение существенной связи между какими-нибудь вещами или явлениями. Закономерность же выражает собой ряд законов, взаимодействующих между ними. Следовательно, закономерность есть образование существенной связи между двумя и более законами.
6) Необходимо так же знать основную классификацию законов: естественные и искусственные законы. Первое относиться ко всей природе, начиная от форм существования материи до физиологии животных и человека. Второе только к деятельности разума. Например, в знаменитой Большой энциклопедии Кирилла и Мефодия (КиМ) приводиться следующая классификация закона: «...специфические, или частные (напр., закон сложения скоростей в механике); общие для больших групп явлений (напр., закон сохранения и превращения энергии, закон естественного отбора); всеобщие, или универсальные, законы.
7) С этой точки зрения, следует знать, что естественные законы являются предметом естествознания и соответствуют определению, приведенному из «КиМ» как специфические или частные и общие. Всеобщие или универсальные законы соответствуют классификации – искусственные законы, изучением которых занимается философы, юристы, политологи и другие специалисты гуманитарных наук (литературоведение, искусствоведение). А еще в этом пункте демонстрации тезиса мы сталкиваемся с полисемическим эффектом, ибо определение классификации закона как «общие законы», не погрешив против логики языка можно отнести и к юридическим, и много прочим искусственным законам. Тут верное понимание интерпретаций обеспечивает знание контекста и подтекста, принятом в академических кругах условного правила, называть «общими законами» устойчиво повторяющиеся связи между большими группами явлений (напр., закон сохранения и превращения энергии, закон естественного отбора). Следовательно, конвенцианализм А. Пуанкаре действует, но лишь в строго ограниченной форме, в тех местах природы ума и социальных отношений, которые оправданы действительностью.
8) Теперь, самое время перейти от существующих в официальной мировой науке положений в классификации законов к новой авторской классификации. Для этого нам будет достаточно лишь вставить в Золотую середину, уже приведенной авторской классификации, как естественные и искусственные еще одну типологию законов – сакральные или трансцендентальные. Без данной операции нельзя обеспечить полноценность эпистемологии. Следовательно, для полноты познания мира и духа следует классифицировать законы на три категории: 1) естественные, 2) сакральные, 3 искусственные. Такое решение объясняется тем, что божественные законы в самых разных религиях и в исламе не в последнюю очередь, не укладываются во фреймы естественных и искусственных законов.
9) Чтобы избегнут ненужных, а порой и контрпродуктивных споров среди верующих, необходимо в рамках естественных конвенций условится в том, что, например, законы Аллаха, согласно которым мусульмане исповедуют ислам, не являются естественными законами. И тем более их нельзя считать искусственными. Тут важно помнить, что все мироустройство сотворено Аллахом и, соответственно, естественные законы природы установлены Им. Но законы радиации, всемирного тяготения, электричества и много прочие открыты не мусульманами и не с помощью ислама, а вопреки исламу. И что не менее важно понимать, это то, что есть безмерная разница между тем, что делается людьми вопреки исламу и вопреки Аллаху... Вопреки Аллаху, надо думать, чтобы оставаться в лоне ислама, никто ничего не может совершать. Все в мире видимом и не видимом происходит только и только в соответствии с волей Аллаха. Следовательно, существует примат сакральных законов над законами естественными и искусственными. А то, что не мусульмане развили НТР только приближает мусульман к антисциентистам, и даже в глазах многих неевропейцев, понимающих ничтожность человека перед природой, это качество становиться достоинством, а не достатком. То есть за угрозу ядерной или химической катастрофы мусульманский мир ответственности не несет.
10) И последнее в этой связи. Искусственные законы как законы установленные посредством разума видающихся личностей и развитых социальных групп делятся на два структуралогические (имеющие независимые научные дисциплины) вида: естественное право и позитивное право. Первое – это вся совокупность естественной природы ума, функционирующей во фреймах обыденного сознания (право на жизнь, дышать воздухом, оправлять естественные надобности, влюбляться, развиваться, трудиться, облагораживать свои жилищные условия, общаться с другими людьми и т. д. и т. п.). Второе – вся совокупность юридических, административных и политических законов, принципов и норм, которые по определению не могут существовать без опоры на естественное право. И тут есть множество весьма важных для демонстрации данного тезиса аналогий. Никакой научный язык, который часто называется в академических кругах «искусственным языком», не мог возникнуть и тем более развиваться без опоры на обыденные, бытовой язык.


Итак, мы подробно рассмотрели 10 пунктов, необходимых занести в базовые знания, для того, чтобы производить положительный эффект на поле гуманитарной аксиоматики. Без положительного эффекта на поле аксиоматики – как совокупности общих истин для проппонентов и оппонентов – никакая демонстрация тезиса не возможна. Так же в данном случае имеет большое значение интенциональная благонадежность ученого собрания и богословского сообщества, потенциальной читательской аудитории.
Эти и некоторые другие соображения позволяют надеяться на то, что положительный эффект на поле общих истин (аксиоматике) будет достигнут. А раз так, то самое время вернуть к непосредственным предметам нашего интереса – рефлексии и дефлексии. Только это будет в следующей публикации.   


Рецензии
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.