Остатки раннего детства

Я помню, как совсем в детстве, в Воркуте, я дружила с двумя мальчиками во дворе. Один раз был очень сильный мороз  и нам разрешили погулять у меня дома. Это был шок! Я не знала, как общаться с этими незнакомыми людьми! За три года я ни разу не видела их без шапок, тулупов и шарфов завязанных до уровня глаз! Шок был взаимным. Возможно, они не знали, что я девочка…

Я помню, как на Руднике (поселок под Воркутой) в сильную метель мы с подружкой бежали по дороге, чтобы ветер в спину и собирались взлететь. Потом она кричала, что не может остановиться. А я кричала – падай! А потом мы час шли обратно, потому что нас сносило ветром.

Я помню, как я прилетала в мае в Киев из снежной Воркуты и на площади перед аэропортом цвели одуванчики. Родственники смиренно ждали пока я, визжа от счастья, нарву себе их столько, сколько смогу унести.

Я помню в яслях свой горшок со снеговиком. Он стоял высоко. Я завидовала детям, которые могут достать свой горшок сами.

Я помню, как из роддома привезли брата. Вернее помню огромный сверток с синими бантами, который занесли в ворота. Я потребовала банты себе. Брат меня сначала не заинтересовал. Потом мы с ним подружились.

Я помню, как папа говорил нам, что сейчас «всыпет ремня» и мы сразу бежали одевать ватные штаны. А когда меня укладывали днем спать, я втихую пробиралась на кухню и ела сахар-песок.

Я помню, как на Руднике мы с братом «закалялись» прыгая из форточки в сугроб, а потом босиком пробегали круг почета и забирались в нее обратно. В одноэтажном занесенном снегом  доме это было довольно просто. Иногда мы закаляли и сестру, выходя с ней раздетыми на улицу. Она как раз научилась ходить.

Я помню, как в садике воспитательница просила меня читать детям книжки вслух. В остальное время я читала их про себя. Так я полностью прочитала свою вторую библиотеку. Первую мне прочитала мама. Больше всего я любила книжки про пингвинов.

Я помню, как мы играли в «концлагерь» с колорадскими жуками. У них были зоны с огороженными территориями и камешки, привязанные к лапкам. Мы были надзирателями с резинками типа «жгут». Игру придумал Виталик, а колорадские жуки в Украине не в почете.

Я помню, как мы делали кукол из цветов, перьев и пустых катушек от ниток и играли с ними все лето. На нитках у нас летали бабочки, а в карманах жили майские жуки.

Я помню, как на праздник Ивана Купала мы шли в лес собирать цветы, а потом мне из них плели огромный венок. Вечером на реке жгли костры из сотен шин. Праздничные шины мальчишки все лето воровали с шинных заводов Белой Церкви. Это был их гражданский долг.

Я помню, как нас с подругой достал мой брат. Мы решили его проучить и привязали скакалками к груше. Чтобы он не орал, я приняла решение заткнуть ему рот яблоком…  В итоге, у него вылетел зуб. Орать он, естественно, не перестал. Пришлось спастись бегством. Мама отвязала его от дерева, а я получила люлей. И все равно мы опять дружили. Второй зуб я выбила ему снежком.

Я помню, как долго висела на заборе, зацепившись за кол платьем. Было страшно отхватить за очередную испорченную одежду и не хотелось слушать про наличие калиток и их назначение. С кола сняли.

Я помню, как мы лазили воровать у соседки щавель. То ли у нее ничего вкуснее не росло, то ли грядка со щавелем  находилась в самом опасном месте…  Мотивация в выборе добычи мне теперь не ясна.

Я помню, как мы с братом ловили голубей на собственноручно разработанную ловушку из привязанного к веревке пластилинового шара, облепленного горохом. Голубь должен был клюнуть на горох, увязнуть лапками в пластилине и попасть к нам в руки. Так мы выбили окно соседям снизу.

Я помню, как мы нарисовали чертеж летательного аппарата, который собирались построить. Он состоял из детской кровати  с решетками и крыльев из реек, обитых полиэтиленом. Крылья привязывались к дну кровати-кабины, а мы должны были махать ими сидя внутри и лететь вдаль. Нам не отдали кровать сестры, и мы не улетели.

Я помню, как мы играли с папой в «путешествия». Он усаживал нас на кровать-лодку и рассказывал о том, где мы плывем, и какие опасности нас подстерегают. Я и брат придумывали, как нам спастись, а мама кормила нас яблоками. Так я полюбила джунгли.

Я еще много всего помню и поэтому знаю, чего хотят дети.