Серый камень

Я – серый камень у дороги,
Меня пинают чьи-то ноги,
Меня дождями поливают,
И знать нисколько не желают.
А я лежу себе спокойно,
Терплю напасти все достойно.
Проходит мимолётно время,
По силам Вечности мне бремя.

           Камень лежал на обочине дороги, проходящей вдоль забора из металлических прутьев, огораживающего недавно разбитый сквер. Это был обыкновенный серый гранит, размером  примерно с кулак. Щебёнку привезли строители для заливки столбиков забора, а камень этот случайно откатился в сторону, и его не заметили.

          Такое состояние было непривычным для камня, ведь, сколько себя помнил, он был частью огромного каменного массива и ощущал себя даже  всем  этим   массивом  в  его единой    целостности. 

        Он пребывал в незыблемой неприкосновенности, спокой-ствии и величии целую вечность. Ничто не отвлекало его от раздумий о бесконечности    бытия, не тревожило  в его сосредоточенности. Он нёс в себе сознание целой скалы и даже всей Земли с её многомиллионной историей.
 
             И вот он – обладатель огромного Знания и Вселенской мудрости – маленьким серым комочком, забрызганным  грязью, лежит у дороги.

         Он пытался понять смысл своего пребывания здесь, оценить важность этого события. Однако «Высшее Я» ничего ему не подсказывало.

          Мимо проезжали машины, обдавая его пылью и грязью;  пробегали  стайками  дети, наступали  на   него, запинались, иногда пинали с размаху.

          Он прислушивался к разговорам проходивших людей, наблюдал  за их поведением, размышлял об их  жизни, интересах, взаимоотношениях. Ему никто в этом не мешал, поскольку никто даже не замечал его присутствия.

         Днём светило солнце, всё сияло яркими красками, было шумно, разнообразно, интересно. В спокойной темноте ночи он любовался огнями фонарей, светом фар проезжающих машин, горящими окнами домов.   

       Иногда, в минуты полного покоя, он вспоминал свою прежнюю жизнь, но это случалось всё реже и реже. Его не интересовали   больше   раздумья   о   Вечности,   а   мысли   крутились   вокруг    событий, которые приносил день.

       Он уже различал всех окрестных воробьёв, синичек и голубей, узнавал каждую собаку и её хозяина, находился в курсе болезней гуляющих здесь старушек, знал, какие банки и бутылки подбирают бомжи, что курят подростки, какие у них мобильники, и что интересного в Интернете.

       Постепенно его заинтересовала политика: он стал думать о том, кто же победит на выборах, и каков будет рост инфляции; о том, как же опасно в наше время быть неугодным политиком, скандальным журналистом или богатым предпринимателем. 
       
       Но вот, в один прекрасный день пришёл дворник и стал подметать асфальт, собирать остатки щебёнки и прочий мусор в ведро.

          Камень по привычке с интересом наблюдал за происходящим, и, когда его тоже бросили в ведро и куда-то понесли, – отнёсся к этому, как к новому, увлекательному путешествию.

     Вскоре  всё  содержимое ведра высыпали в яму и засыпали землёй.

    Камень вновь оказался в темноте и тишине.

         Сначала он ещё думал, какого политика лучше выбрать и, хотя цены на бензин растут, овощи осенью всё равно должны подешеветь. Потом решил, что это всё ему ни к чему, и забылся в сладкой дрёме.
 
          В своих сонных мыслях он снова предался блаженству и покою. Прошедшие события перестали его тревожить и волновать.

          Он с ужасом вспоминал, в какой суете и мелочной неразберихе ему пришлось жить в последнее время, практически без сна и отдыха, растрачивая себя на бесполезные и глупые мысли, на всякие сплетни, не приносящие никакого удовлетворения.

           Было стыдно за всё это перед собой, перед своей душой, перед значимостью своего существования. Он очень сокрушался и ещё долго не мог себя простить.

        Постепенно всё встало на круги своя. Жизнь вошла в прежнюю, спокойную и уравновешенную колею. 

          Камень начал вновь ощущать вибрации планеты и всей Вселенной, почувствовал своё единство с Божественным и Земным   началом; снова начал задумываться о Вечности и бесконечности пространства и времени, их неразделимом единстве.

          Его жизнь наполнилась великим Смыслом. Он вновь почувствовал себя достойным Вселенской мудрости, ощущая свою безраздельную связь со всем мирозданием.