Малин - 10

                ХОРОШАЯ  ОТЕЧЕСКАЯ  ХАТА,  БЕЛАЯ  И  УХОЖЕННАЯ...




               
                МАЛИН.  ИЗ  ВОСПОМИНАНИЙ  СТАРОГО  МАЛИНЧАНИНА...


               Устроиться  работать  на  фабрику  было  нелегко  и  работать  там  приходилось по  сменам, -  и  ночью,  и  в  утренней  смене  для  чего  приходилось вставать  рано  утром...Самая  лучшая  смена  была  с  трёх  часов  дня  до 11 вечера.  Но  платили  всё-таки  неплохо,  во  всяком случае  больше,  чем  на  мебельной  фабрике ...

               Общежития  на  фабрике  не  было  и  приходилось  на  работу  ходить  издалёка.  Многие  рабочие  жили  в  своих домах  в  ближайших  сёлах,- Эливка,  Ворсовка,  Малиновка, Украинка...

                Рано  утром  на  весь  город  раздавался  громкий  и  длинный  гудок  из  фабричной  трубы... Этот  рёв  был  слышен  за  несколько  километров  и  его  можно  было  услышать  даже  в  сёлах...

               Вначале  гудок  гудел  длинно и очень  громко...а  потом  был  короткий  гудок.  Это  был  предупреждающие  гудки,  а  через  полчаса  гудел  уже  по  настоящему  громкий,  настойчиво-воющий  гудок  ...Он  повторялся  три  раза  и  это  был  уже  рабочий  гудок,  когда  говорил  о  том, что  новая  смена  приступила  к  работе...  И  не  дай  боже  кому-то опоздать...

               Чтобы  не  опаздывать  и  не  быть  уволенным,  на  работу  приходили  за  пол-часа...  Проходная  была  небольшой  и  находилась  в  конторе  фабрики.  Это  одноэтажное  здание  находилось  сразу же  за  центральным  корпусом  фабрики  и  между  главным  зданием  фабрики  и  конторой  находились  высокие  ворота. Эти  ворота  открывались  только  тогда,  когда  приезжала  грузовая  машина  или  рабочая  телега  с  лошадьми,  привозившая  тряпьё  или  целлюлозу  на  фабрику...

                А  сама проходная  находилась  в  начале  коридора  конторы.  Войдя  в  контору ,  необходимо  было  справа  на  деревянный  щит  повесить  свой  номерок,  а  потом  в  маленькое  окошко  сказать  свою  фамилию  дежурному  табельщику  и  лишь  потом  пройти  через  маленькую  дверцу  в  фабричный  двор...  А  уж  во  дворе  новая  смена  растекалась  по  разным  цехам...   Правила  были  очень  строгими  и  начальники  наказывали  за  каждое  опоздание,  -  и  штрафовали,  и  лишали  премий,  и  устраивали  товарищеский  суд, и  могли  запросто  уволить...

                Особенно  все  боялись   Исаака  Марковича  Гальперина... Он  занимал  должность  то  ли  зам.  директора  то  ли  зам. главного  инженера...
(Это  после  войны  он  стал  главным  инженером  фабрики  и  очень  хотел  стать  директором  фабрики ) . Но  его  так  и  не  сделали  директором...
                После  войны  у  нас  много  было  директоров,  но  они  все  мало  что  понимали  в  производстве  бумаги,  а  тем  более в  нашей  малинской...  И  больше  года  не  задерживались,  просились  о  переводе  на  другое  предприятие....  Только   Неманихин  Владимир  Николаевич  задержался
надолго  на  Малинской  фабрике  и  стал  её  настоящим  директором,  а  Гальперин  Исаак  Маркович  так  и  остался  до  самой  пенсии  главным инженером фабрики...

                Так  вот,  этот  Исаак  Маркович  был  очень  строг  и  жутко  следил  за  дисциплиной...Он  каждый  день  по  несколько  раз  обходил  все  цеха  и  следил  кто  как  работает,  не  отлынивает  ли  кто  от  работы  или  вдруг  отсыпается  в  укромном  уголке...
                Исаак  Маркович  даже  ночью  приходил  на  фабрику  и  тихой  сапой  обходил  все  цеха,  ища  нерадивых  работников,  а  потом  лишал  всех  премий... Все  рабочие да  и  сменные  инженера,  мастера   его  боялись  и  очень  не любили...  Но  тем  не  менее  уважали...  Но  это  было  до  войны...

                А  когда  началась  война,  всё  начальство  первое  удрало  из  города,  даже  не  заплатив  рабочим  зарплату...

                Помню, собрали  всех  на  пустыре  напротив  конторы,  а  сами  забрались  на  грузовик  и  оттуда,  как  с  трибуны,  объявили,  что  в  связи  с  тем,  что  началась  война,  фабрика  закрывается  и  рабочие  могут  идти  домой...  А  так  как  денег  банк  не  выдал,  то  зарплату  бухгалтера  выплатят  всем  рабочим   потом...  И  тот,  предвоенный  директор,  вместе  со  своими  конторскими  подхалимами,  открыл  свой  портфель  и  стал  в  толпу  бросать  деньги,  крича,  что  это  его  личные  сбережения...

                Пока  рабочие  подбирали  мелкие  купюры,  всё  начальство  уехало, прихватив  с  собой  всю  рабочую  кассу... Больше  о  них  никто
ничего  не  слыхал  ...  И  никто  из  прежних  не  вернулся  назад...
                Вот  такое  у  нас  было  начальство  до  войны.... Только  о  себе  думало,  а нас  бросили   на  произвол  судьбы  сразу  же  в  первые  дни  наступления  немцев...