Балагай Весь мир - оркестр

Жизнь полна неожиданных и приятных знакомств. Люди – это ключи в новые миры и сами эти миры, загадочные, вечно новые, притягивающие. О музыканте БАЛАГАЕ слышала не раз от знакомых. Но вот познакомиться довелось совсем недавно. И не только пообщаться, но и услышать прекрасную музыку – прозрачную, гармоничную, настраивающую на отдых и размышления о вечном.  БАЛАГАЙ – человек творческий и занятой. Два раза в неделю – по понедельникам и вторникам - в кафе индийской кухни «Амрита», что на Торговой галерее, можно услышать его прекрасные импровизации – на традиционном индийском инструменте ситаре, флейтах, барабанах. И не только услышать, но и поучаствовать в сейшне, если вам интересно открывать собственные таланты. Профессиональный музыкальный режиссер, исполнитель, импровизатор, БАЛАГАЙ не ограничивает себя рамками и творит то и в том, к чему стремится его душа. Его мечта – создать на курорте оркестр ситаристов, а сочинских студентов, школьников и просто всех желающих приобщить к игре на различных музыкальных инструментах. Ведь музыка, по мнению активатора-имитатора, - лечит, гармонизирует, дарит молодость, бодрость и вдохновение. Он играет джаз, этно, готику, много импровизирует и экспериментирует. В нем есть что-то от шамана: мудрость и наблюдательность. И в то же время это человек-порыв, человек-идея, человек-организатор. И эти его качества делают музыканта похожим на массовика-затейника или персонажа цирка Шапито. Что, как оказалось, близко истине.
- Когда вы поняли, что музыка вас притягивает серьезно и как это происходило? С чего началась история «Балагай и музыка»?
- Я родился, учился и много лет проработал в Санкт-Петербурге. Музыкой серьезно заинтересовался лет в двенадцать. И больше всего меня поразил и привлек джаз. Тогда же стал мастерить себе дудочки – в пионерском лагере, на даче. Джаз был чем-то новым, он очень отличался от всего, что мне доводилось слышать раньше, - тембром, ритмом. Но самым большим для меня открытием было вот что. Однажды папа купил ламповый радиоприемник. Я «ловил» волны и «поймал» Голос Америки. Особенно интересной была передача о музыке, хотя работали и так называемые «глушилки». Конечно, там был джаз – яркий, ритмичный, почти что музыка джунглей. Я и сейчас задумываюсь, с чего все началось.
 В жизни у меня было много неслучайных случайностей, удач. Я окончил музыкальную школу по классу кларнета. После окончания сварочно-машиностроительного техникума, где  получил профессию электросварщика, меня призвали в армию. Служил я в учебном центре в Гатчине. С кларнетом в армию и приехал. На курсе молодого бойца по вечерам мы с ребятами организовали группу и стали играть. Из-за «шума» меня вызвал командир части. Он начал строгим голосом выспрашивать, чем это мы занимаемся. А я всегда держался спокойно и уверенно, мол, крутой, и объяснил, что мы с ребятами увлекаемся музыкой и, скучая по дому, развлекаем себя исполнительством. Итогом беседы было предложение мне возглавить духовой оркестр. Во мне, конечно, сомнения были, но ответил «элементарно» и озвучил условия: хорошее помещение, музыканты и ежедневные репетиции по 3-4 часа. Нам выделили прекрасную оркестровую комнату для занятий – специальное обитое тканью помещение с грудой инструментов и нот, и в центре – рояль Бехштейн. Так как был я в учебном центре, то в нем занимались ребята из других войсковых частей по 3-4 месяца. Прослужил я от звонка до звонка три года. За это время в результате скрытого конкурса образовался действующий джаз-оркестр из десяти человек. Я  отбирал строго: если человек любил выпить, не брал, несмотря на талант.  Недостающие инструменты нам купил Совхоз, а в благодарность мы должны были играть по пятницам-субботам в сельском клубе. Я играл в нем на саксофоне. Привез из дома проигрыватель с грампластинками. И мы играли джаз.
После армии поступил в Санкт-Петербурге в джазовое училище при дворце Кирова на класс саксофона. Преподавателем специальности у нас был легендарный саксофонист - баритонист Юрий Кельнер, легенда российского джаза, солист Ленинградского джаз-оркестра Ванштейна. Было интересно, когда на зачетных занятиях мы играли с симфоническим оркестром. В то же время параллельно учебе я работал на заводе мастером-настройщиком автоматической аппаратуры – сварки. Мне повезло, что удавалось сочетать и работу на заводе, и музыку. Потом пять лет проработал настройщиком сварочных аппаратов на заводе имени Егорова, где делали метровагоны, и параллельно играл в ресторанах. В своей мастерской и музыкой занимался. Еще горжусь тем, что в советское время на заводе мне удалось создать некий пример капиталистического социализма. Наш цех был одним из новых, и, несмотря на то, что сварка – занятие не из легких, условия у нас были хорошие. Но дело в другом: меня избрали секретарем комсомольской организации, и я организовал дело так, что мы закупали продукты для работников нашего цеха по оптовой цене. У нас не было алкоголиков. Во время перерывов мы делали зарядку, отдыхали.
За эти пять лет подготовился и сдал экзамены на очное отделение Института культуры имени Крупской по специальности дирижер эстрадного духового оркестра. Три года отучился, а потом было много отвлекающих обстоятельств, появилась семья, ребенок, начались гастроли. Своей недоработкой считаю то, что не играю хорошо на фортепиано. В училище мы сдавали курс фортепиано, но это было у меня, скорее, на интуиции. Фортепиано - главный гармонизирующий инструмент в оркестре.
- А как пришли к профессии звукорежиссера?
- Я всегда увлекался инженерией. Эти знания мне очень помогают. Было время, когда я работал восемь лет звукорежиссером в парке «Дубки» города Сестрорецка под Санкт-Петербургом.   Это 80-е годы, становятся модными дискотеки. Мы там много и успешно экспериментировали. В стеклянном зале по четырем сторонам повесили кинопроекторы. На них показывали слайды по соответствующей текущей мелодии тематике, ведущий рассказывал о музыке. Первая часть программы была ознакомительная. Тогда же я на основе списанного рижского электрооргана собрал так называемый световой орган. И сам управлял световыми системами.
- Так вас можно ди-джеем назвать…
- Не совсем. Тогда я был, скорее, звукохудожник и светохудожник. Я поощрял приглашенных музыкантов изменять оригинальные произведения авторов, хоть это и было нарушением авторских прав, то есть мы экспериментировали со звуком, обрабатывали его разными способами. Ведущим был Александр Сергеевич Запесоцкий. Сейчас он ректор Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов. Как исследователя, его интересовали вопросы изменений в социуме: почему молодежь хулиганит, чего ей не хватает. Он был прекрасным организатором и психологом. Наша дискотека была одной из лучших.  Вот тогда я наслушался много разнообразной музыки.
- А что было потом? Как складывалась ваша творческая сторона жизни?
В 1988 году мы с тысячью художников и музыкантов с тихого согласия властей  буквально захватили дом в центре Санкт-Петербурга на Пушкинской, 10, подлежащий капитальному ремонту, чтоб там открыть дом культуры. В результате родился Фонд «Свободная культура». Быть творческим людям в этом месте хорошо помог Анатолий Собчак. У нас с другими музыкантами была студия – там мы играли, записывали музыку, обучали ритму, азам музыки.  Мне казалось, что любой человек должен уметь хоть мало-мальски на чем-то дудеть. Сам пробовал играть и на дарбуке (барабан),  на флейте.
- Сегодня вы импровизировали на ситаре – очень красивом инструменте с бесконечно нежными звуками струн. С чего началось увлечение индийской культурой и музыкой?
- Пять лет назад я заказал привезти из Индии и купил ситар. Мне этот инструмент был интересен не только как музыканту, но и как инженеру: все о нем говорят, а что там за конструкция такая сложная. Это оказался необычайный инструмент, у него семь основных струн и 12-19 дополнительных резонирующих. Конструкция необычна сама по себе – лад и арочки. У ситара длинные струны и они долго звучат. Получается мелодичный резонирующий звук, какую бы ноту ни сыграл, происходит какое-то благозвучие.  Играю я по-европейски, не по-индийски: не сижу в позе полулотоса, когда ноги затекают, а стою, повесил ситар на ремне на шею. Настроил тоже по европейскому стандарту. В Питере у меня много знакомых музыкантов, играющих на ситаре. Этот инструмент завораживает. Когда они едут в Индию и погружаются в культуру этой удивительной страны, им и уезжать оттуда потом не хочется. Многим импонирует созерцательность. Я человек иного склада: вечно что-то ищу, пробую, экспериментирую, одним словом – путешествую в пространстве, времени и звуке. Люблю играть на разных инструментах. И вообще считаю, что нельзя что-то однообразное долго делать, будь то работа на заводе или игра на музыкальном инструменте. С 90-х годов исполняю в основном музыку собственного сочинения.
- Сваркой сейчас не занимаетесь?
- Нет! Это вредный вид работы. Когда был на заводе, придумывал всевозможные защитные средства для сварщиков: очки, маски, специальные костюмы.
- То есть теперь вы весь в музыке. А на каких инструментах  играете в «Амрите», во время других выступлений?
- На ситаре. Есть группа духовых инструментов: бас-, тенор-, альт-, сопрано-флейты. Также на перкуссионных инструментах: дарбука и другие барабаны. И, разумеется, есть и электронные инструменты: синтезаторы, перкуссионная установка фирмы Roland, где записаны звучания барабанов со всего мира. В коллекции есть электро-саксофон, электро-труба, меди-гитара.
- А как вы в Сочи оказались и когда это произошло?
- В Сочи я приехал летом 2005 года с цирком Шапито – в качестве музыканта и звукорежиссера. Сначала отработали в Сочинском цирке, потом уехали в Лазаревское.  Там меня увидели-услышали и пригласили работать в Красную Поляну. Кажется, вписался с первого дня. Сейчас есть желание познакомиться с преподавателями и коллегами из Сочинского училища искусств. Это процесс небыстрый, надо понять, интересен я там буду или неинтересен. С удовольствием бы работал в лаборатории звука.
- Расскажите, пожалуйста, о вашей теории лечения звуком. И вообще о том, какие у вас взгляды на музыку и то, какое влияние она оказывает на людей.
- Кроме «Амриты», работаю в закрытой организации, где меня называют звукотерапевтом.  Там у меня есть великолепная возможность заниматься музыкой на свежем воздухе и импровизировать свои «симфоньетки». За годы экспериментов много открытий сделал, есть, что записывать и формулировать. Хочется мою теорию разрабатывать в компании с другими специалистами. Мне кажется, настоящий терапевтический эффект от музыки произойдет в том случае, если все будет сценографически театрализовано. Чтобы это был некий обряд или игра. Хотя, повторяю, в основе – разработки специалистов.
- Еще мне сказали, что вы мечтаете, чтобы все – от мала до велика играли на каком-нибудь музыкальном инструменте. Кстати сказать, недавно прочла в новостях, что в одной из Латино-Американских стран (жаль, забыла, в какой именно) власти издали указ о том, что все дети с 4-х лет будут обучаться игре на музыкальных инструментах. Бесплатно. Там уже много оркестром – детских, юношеских, студенческих, взрослых. Одним словом, глобально музыкальная страна. Вашу мечту уже где-то осуществили.
- Как замечательно! Меня это радует. Кто-то считает, что научить большое число людей играть на музыкальных инструментах нельзя. Мое мнение: можно. Мне кажется, терапевтический эффект игры на музыкальных инструментах очевиден. Я разработал технологию Свето-звуко-волнового музицирования, а также есть задумка создать Театр-академию активаторов-имитаторов. Есть клоунада. Есть импровизация. А это что-то обобщающее, новое. Надо сначала с артистами обсудить, что же это такое. Для меня яркий пример артистизма – семья Ургантов. Мы же земляки. Был знаком с отцом Андрея Урганта Львом Максовичем. Это очень яркая, талантливая семья. Видите, в какой творческой атмосфере вырос Иван и все лучшее впитал, родители его не одергивали, не останавливали. И теперь это талантливый шоумен-импровизатор. Я знаю, как это происходит. Надо давать человеку свободу.
- Давайте продолжим о вашей теории. Итак, музыка лечит, она полезна, хорошо бы всем играть на каких-то инструментах, объединяться в оркестры. Масштабы увеличиваются…
- Я занимаюсь гармонизацией пространства. Говорят, получается. Также считаю себя не только джазовым музыкантом и импровизатором, но и лицедеем. В театре Славы Полунина работал звукорежиссером. Так вот, в идеале было бы замечательно устроить фестиваль под названием Всемирная олимпиада «Музыкальные игры». Состязания в музыке для всех желающих. В России очень много талантливых музыкантов, о которых никто не знает. У  жителей Москвы и Санкт-Петербурга все же есть некие привилегии в этом смысле. И вот бы пригласить на эти игры всех желающих. Но для этого хочется сначала разработать грамотную программу с помощью специалистов: музыковедов, искусствоведов, филологов. А пока можно устроить что-то подобное, но поскромнее - в Сочи. Музыкальную олимпиаду «Балагаевские игры», например.
- Каким вы видите будущее Сочи и себя в нем?
- Хочется сделать Сочи к 2014 году ярким творческим центом. Несмотря на то, что курорт называют «третьей или летней столицей России», мне кажется, еще за эти годы до олимпиады предстоит преодолеть остатки провинциальности. А я знаю, как это делается. Нужно поощрять учителей музыки и преподавателей экспериментировать, организовывать и заинтересовывать музыкой молодежь,  платить им достойно, давать жилье. Моя мечта выглядит так: через несколько лет у всех мальчишек и девчонок Сочи в рюкзачках будут какие-нибудь музыкальные инструменты, и они не будут по подворотням проводить время, а будут спешить на занятия музыкой. Но начало этому дадут учителя общеобразовательных и музыкальных школ, преподаватели училища искусств, как главные инициаторы и организаторы. Разумеется, для этого всех желающих нужно обеспечить музыкальными инструментами. Еще важна система преемственности знаний, когда старшекурсники помогают в обучении тем, кто поступил недавно. Было бы прекрасно открыть класс экзотических струнных инструментов – ситар, бима, саронг… Можно устраивать музыкальные спектакли, в какие-то дни транслировать их или репетиции по местным каналам. А желающие их послушать найдутся. И более того – будет и работа, она и сейчас есть, были бы исполнители. За образец, мне кажется, надо взять цирк Дю Солей. Еще есть задумка организовать в Сочи Братство уличных музыкантов: только, чтобы музыканты прежде проходили профессиональную проверку способностей. И у каждого было бы свое определенное место в городе. Важно помнить: красивая музыка гармонизирует пространство, несет радость и свет.