1449

Рисунок 96г: Напластования-этажи



Мне нельзя, скажи ты за меня: «от боли сжаться в точку!» Не бойся, возможно, это какой-нибудь Шекспир…

А что, умрет отец иль мать – от боли разве не сожмешься в точку? Представь, что дома настроили затем, чтобы было где сжиматься в точку. Вон как нас много, сжатых в точку. Из каждой сотни 20 сжато в точку. Вряд ли хоть раз я был в этом виноват…
 
Пьем для анестезии – ведь нас сжимают в точку. Завод – мотор машины, внутри мотора мы для компактности ужаты в точку. Есть в моторе слух, что в машине едет динозавр. Распустив слух, что вымер, в машине едет динозавр, ужатый в точку…

Раньше мужики и бабы жили отдельно – как два разных вида животных. Но мы были главными конкурентами баб и они придумали как от нас избавиться. Спаривание, океаны болтовни, тотальное перевоспитание. И вот мы чахнем, спиваемся, а они расхаживают, толстые такие. Пососать член им всё равно, что выкурить сигару. «Даешь секс» – а ведь после этого у мужика член полдня как тряпка – очень неприятное ощущение…

«Как тебе моя музыка?» (Кристина Агилера – красавица, нежненькая умница) - «Ничего. Понимаешь, я слушаю штук двести авторов и постоянно их меняю, чтоб не надоели»

Вот тема! В феврале 2002 года, в возрасте 37 лет у меня  появилось брюхо. Не иначе как хирург поместил в меня пока полусдутый волейбольный мяч.

Сразу появился мрачный тон: «У меня станут толстые, волосатые руки, у меня… может быть, будет одышка» У миллиона толстые руки, толстые жопы, но только я, как Сталин, скажу в конце жизни: «я самый несчастный человек на свете»…

С человеком я всегда общаюсь беспечно, но за кадром думаю о нем серьезно – и поэтому-то частенько угрюмо.

Общение – это радость, которая вечно отравлена.

Тень цивилизации – он будет служить ей, а не помогать тебе. Будет интересоваться ею, а не тобою. Тобою - только затем, чтобы узнать, что тебя интересует в ней. Нет, я не хочу общаться…

Дело – для закрепления мелких чувств.
А слова – мокрицы, тараканы; жизнь их давит в первую очередь. С брызгами из под подошв, если большие…

Где убийство, там боль, где боль, там поэзия.

Где поэзия, там боль, где боль, там убийство.

Бью себя чужим кулаком и пишу стихи про боль, ну а там уже недалеко до убийства…

«Пишу о том, что нельзя достать. Всё надо или взять в руки или написать. Много не имею, чтобы много написать…

Ага, признался, что в других местах у него есть неполадки. Мол, хочу действовать решительно, чтобы стало везде одинаково…

Празднуем – вдруг «бац» – но мы моргнули только и дальше празднуем. Вдруг «бац» – ругнули только и дальше празднуем. Вдруг «бац» – крикнули и дальше празднуем… Почти всех перекокошили, но мы пьяны-то в дупель,  и,  как цветы, к обороне не способны…