Оспа

У нас во дворе, в четвертом подъезде, года два прожила женщина, переболевшая оспой. Это единственный случай в моей жизни, когда я видел оспенного больного. Сейчас, судя по сводкам, оспу повывели начисто, а тогда, всего-то через двадцать лет после войны, встречалось всякое. У этой женщины был сын, по-моему, наш ровесник, а может быть годом моложе.

Мы почему-то с ее сыном не дружили, причем не только я, Колька и Ильюшка, а никто из ребят. Быть может наши родители, страшащиеся всякой заразы, запрещали с ним общаться? Не знаю, не помню, чтобы мне что-то подобное говорили. Может, это его родители не позволяли ему с нами общаться? Вполне вероятно. Но факт остается фактом - мальчик прошел стороной, очень незаметно. Никто не запомнил его имени, и у него не было прозвища! Я видел его исключительно рядом с мамой.

Которая была очень миловидная женщина, немного пухленькая, с густыми черными волосами, большими, черными как ночь, глазами, тяжелыми бровями и длинными ресницами. Уж на что я был шестилетка и то, с восхищением, поглядывал на нее, поскольку таких мам или, вернее, женщин, никогда не видел. Но щеки ее выглядели так, будто бы в них попала волчья дробь. Лунная поверхность на картинке в учебнике - вот что такое была ее щека. Ямки, ямки, ямки, побольше, поменьше, с шершавой, какого-то неприятно-неестественного цвета кожей. Зато никакая оспа не могла испортить ее ласковую и нежную улыбку. Она всегда улыбалась, глядя на своего сына и я, как-то немного, завидовал ему – милая мама ему досталась.

Однажды летом, она вышла в открытой кофточке и оказалось, что оспою обезображена и ее левая рука. Будто бы от шеи до локтя, прошлись паяльной лампой. Какая ужасная болезнь! Особенно для женщины! Хорошо, что ее больше нет.