Другая Война

                Единственное, что требуется для триумфа зла,
                Это чтобы хорошие люди ничего не делали
                Эдмонд Берк               

               
                ***

Андрей беззвучно плакал, обхватив руками березу и стоя по колено в снегу. Сегодня он совершил то, о чем еще месяц назад не мог и подумать.

                ***

Андрею было всего 13 лет, когда началась война. Все мужики из его деревни ушли на фронт, оставив дома жен и детей. Также поступил и отец Андрея. Многие подростки бежали из деревни, желая воевать. Андрею хотелось последовать за ними, но он был не в состоянии этого сделать: его мать была серьезно больна, и Андрей не мог ее бросить.
Всего через три месяца после начала войны немцы впервые вошли в деревню Андрея. Многие дома были разорены и сожжены. Затем немцы ушли на восток. Спустя пару дней появились новые. Так продолжалось несколько месяцев, пока в лесу недалеко от деревни не появился партизанский отряд, который долгое время успешно воевал с фашистскими захватчиками, проходившими через деревню. Жителям деревни это позволило на некоторое время вздохнуть спокойно. Немцы стали обходить деревню стороной, боясь столкнуться с партизанами, ситуация осложнялась тем, что немцы не знали точного места расположения партизанского лагеря, и не могли напасть первыми.
Так с начала войны прошел целый год, а партизанский отряд все еще стоял на страже деревушки. С наступлением зимы деревня начала голодать, голодали и партизаны. Поэтому, ставя жизни партизан превыше своих, жители деревни стали передавать им большую часть остатков своего продовольствия. Чаще всего именно Андрей относил в партизанский лагерь продукты, поэтому он отлично знал, как к нему подобраться.  От партизан он узнал, что их лагерь разбит в этом лесу из-за того, что для скорейшего прибытия к линии фронта немецким подкреплениям необходимо перебираться через лесную чащу, где партизаны и нападают на них из засады. Они многому научили его, например, охотиться и заметать следы, Андрей очень хорошо относился к этим людям, рядом с ними он чувствовал себя в безопасности. Но однажды все изменилось…

                ***

Шли дни, но до конца зимы было еще далеко, Андрей продолжал голодать, голодать вместе с матерью, голодать вместе со всей деревней. Состояние матери Андрея постепенно ухудшалось, и уже несколько дней она не вставала с постели.
”Почему мы отдаем почти всю еду партизанам, в конце концов, они хорошие охотники, неужели они не могут прокормиться сами? Мать может умереть, она ничего не ест, а я должен продолжать носить еду в лагерь?” – Эти мысли не давали покоя Андрею уже не один день, но он ничего не мог поделать, никто не хотел его слушать, даже мать. Внезапно в дверь постучали, оторвав Андрея от его размышлений.
- Кто там? – Спросил сидящий на печи Андрей.
Ответа не последовало. Вместо этого в дверь постучали с еще большей силой и настойчивостью.
- Сынок, открой дверь. Кто-то пришел. – Раздался из соседней комнаты слабый голос матери
 ”Кого там нелегкая принесла?” – Недовольно подумал Андрей, спрыгивая с печи. Подойдя к закрытой на засов двери вплотную, он повторил вопрос, но, как и ранее ответа не последовало. Мысленно чертыхнувшись, Андрей взялся за засов и отворил дверь. Наружу повалил пар, где у порога стоял немецкий солдат, недолго думая, он схватил Андрея за ворот рубахи и одним мощным рывком вытянул на улицу и бросил в снег. Андрей попытался встать, но немец буквально вдавил его ногой в сугроб. Мальчишка услышал, как кто-то идет в его сторону, шаги сопровождались характерным скрипом снега. Шаги стихли на расстоянии метра от головы Андрея, как он мог судить по звуку. Нога немца, опершаяся ему на ключицу ослабила давление, в то время как сам немец заговорил с подошедшим. Андрей не знал немецкого языка, и не мог разобрать ни слова из их разговора, но ему хотелось знать, о чем они говорят и что им нужно.
Немецкий солдат убрал свою ногу с груди Андрея, он без лишних церемоний схватил его за волосы и потянул вверх, заставляя подняться. Андрей не стал вырываться, а послушно поднялся на колени, он прекрасно знал, что с немчурой шутки плохи, если дернуться лишний раз, то можно запросто украсить снежную гладь своей кровью.
Андрей огляделся вокруг (настолько, насколько ему позволял солдат все еще державший его за копну русых волос). Немцы! Немцы были вокруг. Андрей еще никогда не видел столько немецких солдат сразу. Некоторые из них вламывались в деревенские избы и выволакивали оттуда хозяев, также как они проделали это с Андреем, остальные рассредоточились по территории деревни и просто наблюдали за происходящим вокруг. Взгляд Андрея остановился на бездыханном теле мальчика лежащем на снегу возле соседней избы, над телом мальчика плакала старушка, а рядом с ним лежали вилы.
- Фашистская мразь! – Сквозь зубы процедил Андрей, не в силах смириться с тем, что его лучший друг мертв.
Немец вновь одернул Андрея за волосы, не дав ему опомниться. Только теперь мальчишка заметил немецкого офицера стоявшего в метре от него. Это с ним разговаривал солдат, вцепившийся в волосы Андрея.
- Шпрехен зэ дойч? – Обратился офицер к Андрею.
Юноша отрицательно взмахнул головой.
- Холодно? – Теперь офицер говорил по-русски, пусть его акцент и резал слух. – Наверное, мальчик замерз? – Офицер оглядел босоногого, одетого лишь в кальсоны да легкую рубаху Андрея.
- Нет, не холодно! – Соврал Андрей, и тут же вспомнил о матери.
Он резко одернул голову назад и увидел, что дверь в их избу все еще открыта. Солдат, не ожидавший от мальчишки такого поступка, тут же ударил Андрея кулаком в затылок. Андрей обмяк и вновь упал лицом в снег, но, собравшись с силами, поднялся. Немецкий солдат приставил к виску Андрея дуло пистолета, считая, что это его усмирит.
- Не дергайся мальчик, если не хочешь умереть. – Вновь начал офицер.
- Закройте ту дверь! – Андрей кивком головы указал на дверь хижины позади себя. – Там моя мать! Она больна! Закройте дверь!
- Заботишься о маме? Хороший мальчик. – Офицер подозвал одного из солдат и отдал ему какую-то команду на немецком.
К удивлению Андрея солдат подбежал к двери и закрыл ее. ”С чего это они меня послушались?” – пронеслось в голове Андрея. В этот момент к офицеру подошел еще один солдат, что-то быстро сообщив, он удалился. Офицер хитро заулыбался.
- Как мы и думали, мальчик, у вас в деревне мало еды. Вы голодные. Пойдем, мальчик, поговорим. – И хотя последнее предложение прозвучало как приглашение, выбора у Андрея не было, солдат (до этого момента все еще державший у его головы пистолет) схватил Андрея за руку и потащил за собой в избу.

                ***
Андрей сидел на деревянном табурете, растирая одной рукой другую, рядом с ним сидел немецкий офицер, улыбаясь наблюдавший за мальчишкой. У входной двери стоял все тот же солдат, к грубости которого Андрей уже начал привыкать, правда, сейчас Андрей был ему абсолютно безразличен, подперев собой стену, солдат о чем-то задумался.
- Мальчик. – Заговорил офицер. – Ты хочешь есть?
Андрей молчал, опустив голову вниз. Он и вправду хотел есть, очень хотел, но еще больше он не хотел показаться слабым своему врагу, сидящему сейчас прямо перед ним.
- А твоя мама? Твоя мама хочет есть? – Продолжал офицер. – Я не чудовище, мальчик, у меня тоже есть семья, я могу дать вам столько еды, сколько нужно, а наш медик осмотрит твою маму. Ты ведь хочешь, чтобы она выздоровела?
Минуту Андрей молчал, уставившись в пол, но затем он поднял голову и посмотрел на офицера, было видно, что глаза мальчишки вот-вот зальются слезами.
- Что вам от меня нужно? – тихо и неуверенно задал вопрос Андрей.
Улыбка на лице немецкого офицера стала еще шире, чем раньше. Он понял, что парнишку заинтересовали его слова, и теперь нужно было говорить обо всем открыто.
- Ты ведь знаешь, где находится лагерь партизан? Наши люди видели, как на прошлой неделе ты ходил в лес…
- Так что вам нужно? – Перебил офицера Андрей.
- Нам нужно, чтобы ты привел нас к партизанскому лагерю. Если ты сделаешь это, мы вылечим твою мать и обеспечим вас продовольствием, а если нет, убьем ее у тебя на глазах. – После сказанного улыбка офицера сменилась жутковатым оскалом.
В хижине наступило молчание. Андрей, вновь устремивший свой взор в пол, молчал. Видя это, офицер поднялся с табурета и направился к выходу.
- Я дам тебе время подумать, одевайся, я буду ждать на улице. – Бросил он в сторону Андрея.
- Ненужно, я все сделаю, но сначала вы выполните свое обещание. – Через слезы ответил мальчишка.

                ***

Он вел немцев по скрытой лесной тропе, прямиком к лагерю партизан, лагерю людей которые защищали его деревню. Всю дорогу Андрей думал о том, правильно ли он поступает. Он знал, что не должен делать то, что делает, но он не мог поступить иначе, жизнь матери была для него важней, чем жизни тридцати смельчаков, затаившихся в этом лесу. Он не мог смириться с тем, что помогает врагу, помогает ему победить, но он был готов пожертвовать всем ради матери, как своей жизнью, так и чужой.
- Еще долго? – За спиной Андрея прозвучал уже знакомый ему голос немецкого офицера.
- Уже почти. – Тихо ответил Андрей.
- Отлично, когда мне поручили это задание, я думал что все будет намного сложнее. – Офицер специально произнес эту фразу на русском языке, чтобы насладиться реакцией Андрея.
Но Андрею были безразличны его слова, он уже и сам понял, что эти немцы давно готовились к нападению на партизанский лагерь, он понял это, еще когда офицер заговорил о разведчиках, к тому же сейчас Андрей был слишком подавлен, для того, чтобы хоть как-то отреагировать на реплику немца.
Неожиданно для солдат Андрей остановился, несколько секунд он стоял неподвижно. Затем молча указал рукой на холм впереди, именно за этим холмом был расположен лагерь партизан. Немцы пошли вперед, а Андрей остался стоять как вкопанный. Он стоял больше минуты, пока не услышал крики и выстрелы, раздающиеся из-за холма, тогда Андрей побежал, он что есть сил, бежал прочь от этого места. Он бежал по лесу сам не зная, куда именно бежит, для  него это было уже неважно.

                ***

Андрей беззвучно плакал, обхватив руками березу и стоя по колено в снегу. Сегодня он совершил то, о чем еще месяц назад не мог и подумать. Он стал предателем, кровь тридцати человек была на его руках. Он спас жизнь матери ценой десятков других жизней. Андрей не мог себе этого простить.
Он знал, что больше никогда не сможет вернуться в свою деревню. Необъяснимая горечь заполнила горло, жгучая боль терзала сердце, и все чего он сейчас хотел, это избавиться от нее. Андрей вытянул из-за пояса аккуратно сложенный кусок веревки, той самой веревки, что он предусмотрительно взял с собой, выходя из дома. Уже тогда он знал, что больше никогда туда не вернется, уже тогда он знал, что ему предстоит сделать. Андрей огляделся вокруг. Пейзажи зимнего леса, это последнее, что он видел…