сны о чем-то главном...

Процессы необратимости – любовь, закипание воды, танцующее пламя, цветы, которые растут на камнях или молодые деревья, пробивающиеся сквозь крыши старых домов и обочины дорог.  И все таки любовь. Во всем любовь. Смело, сильно, разрушающе старые вонючие устои, размывающая берега любовь. Расширяющая горизонты. Вторгающаяся без проса, без стука. Нагло и дерзко. Как входит хозяин в свой дом. Помнишь, как он сказал: «Всем  тихо, всем молчать, я говорю по телефону с ней». Он вызвал такси. И я прилетела. Потом кажется были грибы. И такое сильное раскаяние. А еще поняла, что мы никогда не будем с ним вместе. Хотя он сказал им: «Вот приехала моя невеста.» Нет, это не про меня. Может если только для почестей и рукоплесканий. Но не более того. Потом он пропал. А еще позже сел. Надолго. Но это было уже не так важно.  Мы стали pen-friends. Друзьями по переписке. «Накорми голодного, навести в узах сидящего, выслушай одинокого…» . Горы. Белые чистые, немного как во сне. Пронизывающая свежесть. Слава Богу есть горы, горнее, всегда. Море разверзлось, Иордан повернул вспять. Вода сегодня светится, она освящена. С неба вода. Немного скребутся кошки по спине. Все время эти сны, где мучают животных. Большие черные собачьи лапы с крепким рукопожатием. Вижу лебедей, выходящих из моря на пешеходную дорогу, они такие незащищенные, наивные, комичные – скользят своими большими черными лапами-ластами по льду, падают на животики. Идут несмело, вразвалку, совсем не боясь людей. Опять попахивает апокалипсисом. Как какой-то зимой, когда зайцы не меняли шкурки, и соловьи запели в январе.
 Скользящие лебеди вышли из берегов, гуляют вдоль трассы в поисках еды, а город поглощен серой мглой. Заретушированные башни, невнятное содержание, скользкие прогулки по лезвию ножа. Незавершенные – неначатые, зависшие в воздухе притяжения. Твердолобая упертость упавших сумерек и чьей-то не-любви. И во всем этом прорисовывается что-то такое ускользающее, до боли знакомое, прожитое, пережитое, увязнувшее в вечном ноябрьском межсезонье и давно забытом сне. Во сне, в котором мы с тобой были вместе. Как же давно это было. Всегда ведь есть только одна любовь, все остальные повторяют ту, самую горькую, самую сладкую, почти первую. Почти навсегда.  Главное досчитать до ста, каждая последующая сотня повторяет предыдущую. А теперь я смотрю вперед, прорубаю путь сквозь лед, раздуваю мглу и пепел. Придаю очерченность пути. Я двигаюсь вперед. Впереди гололед, пункты, причалы, опять корабли. Журчанье реки, устремленной к началу. Пожатие руки на прощанье. «Не бойся, смотри, не беги, иди. Спокойно иди к маяку.» Стою одна, у маяка, руки как крылья. Мы одни. Он светит. Сквозь тьму. Всегда.