Вложенные миры

                Предисловие

Первая попытка в прозе состоялась у меня в далёком 1967 году и,
оставшись незавершённой, оказалась к месту в качестве эпилога лет
пять тому назад. И первое фиаско графомана было закономерным -
очень уж смахивал сюжет на плагиат. Суть его затерялась среди
ушедших лет, но осталось желание понять: как же они рождаются,
эти самые сюжеты? За настоящих писателей говорить не берусь, а
вот у графоманов, смею думать, очень просто: как Бог на душу
положит и когда соизволит положить...
Вот этот, в виде большого рассказа/или маленькой повести,  если
так угодно читателю/, который хочу сегодня предложить вам, мне
приснился. От начала и до конца, за исключением одного эпизода,
связавшего разрозненные детали.
Так что даже закоренелому графоману приходится приложить к делу
толику собственного труда, чем и был я занят прошедшие пару лет.

                Пролог

День выдался на редкость суматошным, и к вечеру  хотелось одного:
сесть в каком-нибудь тёмном углу и молчать. Квартира встретила
неодобрительной тишиной наступающих сумерек. Разделся Ник,
не включая свет. Зачем? В любой угол своей "берлоги" он мог
пройти в полной темноте. Каждый шаг за годы был отработан до
автоматизма и уже  не вызывал раздражения своей  обязательностью.
Есть не хотелось. Но, соблюдая давно установленный ритуал,следовало
пройти на кухню, ткнув на ходу  кнопку запуска компьютера.
С возрастом человек всё более становится заложником множества
давних правил и привычек. Но они, бывая помехой в делах, переходят
во благо, избавляя нашу обыденность от суеты, пустой траты времени
и нервов на принятие тривиальных решений.
Лёгкая подставка со старенькой спиртовкой и не менее древней
кофеваркой заняли привычное место в центре стола, ибо при любых
ситуациях кофе оставался неизменным пунктом программы. Своим
новым кофейным агрегатом Ник пользовался редко, только когда
торопился. Да и кофе в этом архаичном комплекте, приобретённом
на "блошином рынке" за несколько десятков центов, оказывался всякий
раз крепче  и ароматней.
Контрастный душ привёл тело и мысли в состояние относительного
равновесия. Ник уже вернулся в кухню, когда кофеварка хриплым
клёкотом и бульканьем возвестила о завершении процесса.  Пока
осядет кофейная муть, оставалась пара минут на заоконные созерцания.

Душный вечер в паре с тёплым светом фонарей заполнил старый двор,
прогнав  по домам всех жильцов от мала до велика. Календарь убеждал,
что пришла осень, а ночи прохладней не становились, неожиданно
взрываясь летним буйством коротких гроз. Вот и опять тучи неспешно
заполняли небо, предвещая очередной фейерверк.

Густая струя плеснулась по тонкой полупрозрачности старого фарфора,
звякнула для полноты картины серебром изящной ложечки и пышной
шапкой пены закружилась у края чашки.
Старые вещи Нику нравились. Он мог купить любую безделицу, ничуть
не озадачиваясь веяниями современного дизайна и требованиями
стиля. Критерий был единственным - ощущение души и рук Мастера.
Почти всегда "лыко оказывалось в строку".
Хрупкая чашечка с дымящимся кофе, поставленная на большой рабочий
стол, не выглядела диссонансом, вполне гармонируя с грубоватым
кувшинчиком  из тёмной глины, в котором иногда появлялись цветы,
с бронзой и агатом письменного прибора и  лаконизмом форм
современного монитора компьютера. Возможно, что причиной тому
был сам стол, сделанный Ником из стародавнего двухметрового
комода, по недоумию выставленного прежними владельцами на улицу.
Заново отшлифованная и покрытая светлым лаком столешница
отзывалась мягкими переливами света и тени даже на появление луны
и давала приют множеству мелочей...

Ник придвинул кресло поближе к столу. Экран монитора призывно
светился...Срочных работ не предвиделось, и  расслабленная леность
сибарита взяла верх.  Кофе, по обыкновению, был  крепок и горяч, но
нужного эффекта на этот раз не произвёл.  Скорее наоборот -
наплывала  лёгкая дремотность. Мысли  сытыми баранами
разбредались по собственному разумению, а собирать их в единое
стадо не хотелось.  И Ник разрешил себе давнюю вольность,
к которой прибегал, если сильно уставал или оказывался  на распутье.

Пара щелчков "мышью" - и всю поверхность экрана заполнила
фотография с незатейливым сюжетом: обычная женщина на фоне
ромашек и раннего утра. Что может быть проще и обыденней?
 
Воюя с собственной глупостью и упрямством компьютера, Ник терял
многое, но этот снимок, найденный в утробе интернета  в начале его
освоения и потому безадресный и безымянный, берёг как зеницу ока.
Видимой логики в его упорстве не было, только законы жизни редко
вписываются в грубую условность порядков и правил, придуманных
людьми.
Прижмурившись от яркого солнца, простоволосая и без единого следа
косметики, женщина улыбалась...едва заметно... по-детски открыто и
спокойно. И, возможно, потому казалась маленькой и беззащитной.

Природа редко бывает щедра в совершенстве форм, которые даёт нам
при рождении. А вслед, будто устыдившись собственной скупости, в
миг явления миру припрятывает  в потаённых глубинах душ нечто
особое, что не каждому дано увидеть и понять. Вот это нечто,
перепрятанное в снимок талантливым фотографом, и приводило
Ника в трепет, давало отдохновение измотанной душе.
Кофе не помог. Веки наливались свинцовой тяжестью. Привалившись
к столу и сунув под голову руку, Ник ещё раз глянул на фотографию
женщины и прикрыл глаза...