Песня о верном друге

     (Из авторского сборника "Кукушечка")

     Много дней Омиржан возвращался в свою юрту с грустью в душе. Он потерял своего друга, преданного и бесконечно дорогого сердцу, – свою собаку.

     Когда он чесал гривы резвых коней, то почти чувствовал, что его Бек сейчас стоит за спиной и вот-вот весело ткнет его в спину своим мокрым носом, как бывало не раз. Но тут же, опомнившись, понимал, что Бека больше нет, хотя он и продолжал жить в сердце Омиржана. Сколько же было пережито вместе? Много!

     Он помнил, как впервые принес Бека маленьким кутенком в юрту. Пуховый, с толстыми лапами, пахнущий молоком и шерстью щенок трогательно кряхтел, изредка поскуливал, а обнаружив начесанную баранью шерсть, начал тереться об нее носом. Тогда Омиржан налил в ладонь немного молока и поднес своему щенку. Наклонив пару раз мордочку к молоку, малыш начал охотно причмокивать, чихая и фыркая. Так началась взрослая жизнь Бека - жизнь без матери. Теперь он знакомился со своими собственными владениями и познавал привычки своего первого и единственного на всю жизнь друга.

     Вспоминая все это, Омиржан услышал, как в небе раздался пронзительный крик хищной птицы. Сокол кружил в небесах. Птица кричала, что где-то там, за далекими курганами, остались следы Бека. Ручной сокол Омиржана по кличке Чингиз в тот день кружил так высоко в небесах, что казалось – он с необозримой высоты пытался отыскать своего верного соратника по охоте. Бек всегда терпеливо ожидал голос Чингиза, когда Омиржан отправлялся в глубь степей. Чингиз высматривал добычу и издавал пронзительный крик, который был для Бека сигналом к охоте, где все решали ум, сила и удача.

     Омиржан также помнил, как однажды в грозу табун лошадей сорвался с места и помчался в сторону обрыва. Бек бежал наперерез. Поскальзываясь, он не раз падал в мокрую траву, но тут же поднимался и вновь пускался вперед. Ни гроза, ни молнии, ни обрушившийся на степь поток воды с серого неба не могли остановить его. Бек успел! Он встал и ощерил беломраморные клыки. Лошади, вздыбившись, повернули в сторону и остановились. В тот день Омиржан не потерял ни одной лошади. Он улыбался, когда вспоминал то время, как будто и не было никакой разлуки с Беком.

     С того дня прошло много времени. В памяти Омиржана совершенно ясным и живым был и тот день, когда Бек, увидев вдали степных волков, отчаянно завыл, поднимая вытянутую морду ввысь. Бек думал, что рожден одной крови с дикими братьями. Стая вскоре исчезла, но одна из волчиц спокойно легла на вершину холма и, не отводя взгляда, наблюдала за ними. Тогда Омиржан подумал, что она высматривает добычу. Он даже хотел пристрелить хищницу. Но что-то не давало ему сделать выстрел. Он сам не знал, что стояло на пути между ним и этой незваной гостьей.

     Природа волчицы такова, что никогда не узнаешь, что в ее голове. В ночь она увела Бека. Она сама выбрала его. Пса не было около трех дней или чуть больше. Омиржан с грустью думал, что Бек, почуяв опасность, бросился в бой со степными волками. Он представил, как стремительно, не зная страха, по степи летит Бек, уводя волков все дальше от стоянки. Но спустя какое-то время он увидел над сухими травами шевелящиеся уши верного друга. Бек то замирал в траве, то короткими перебежками все ближе подбирался к своему дому. Потом он, уже не скрываясь, поднялся на лапы и, опустив голову, подошел к Омиржану, прижавшись лбом к его коленям, выказывая свое раскаяние в том, что оставил друга на время. Омиржан не мог сердиться на него. Ведь в душе он был так счастлив, что Бек жив и вернулся.

     Потом на закате солнца они долго сидели на пригорке и смотрели вдаль. Они молча наблюдали, как золотые теплые отблески звонко рассыпались по степи. Как все наполнялось теплом и умиротворенностью. Бек не желал уходить в юрту до того самого мгновения, пока на землю не опустилась тьма. В тот вечер Омиржан разжег костер. Их дом снова был полным.
Много лет Бек был верен одному только дому и в тот миг, когда ощутил, что наступило время прощаться, решил не уподобляться своим собратьям, уходящим в уединенные места, недоступные человеку, но остаться со своим другом до последнего вздоха, как было обещано не раз.

     Это случилось внезапно. Омиржан ничего не мог поделать. Он просто долго гладил Бека по голове. Главное, чтобы друг чувствовал тепло его рук. В тот миг это было главным для Бека.

     Потом был новый заход солнца. Омиржан даже не захотел войти в опустевшую юрту без Бека и просто уснул под открытым небом. Ему снился Бек. Он шел впереди и, оглядываясь на своего доброго хозяина, звал за собой.

     - Куда ты зовешь меня, Бек? – спросил его Омиржан.

     Собака посмотрела вдаль, и Омиржан тут же услышал щенячий голос. Он настойчиво и жалобно поскуливал. Это было так ясно, что, встрепенувшись, Омиржан проснулся и понял, что это не сон.

     Вдали, на том же самом пригорке, гордо стояла волчица. Она должна была убедиться в том, что ее детеныш, рожденный от Бека, будет принят в опустевшую юрту.
Омиржан бережно поднял малыша, рассмотрел на его пуховом лбу знакомую белую отметину, такую же, как у отца, и прижал его к себе - как бесценный дар, посланный ему Беком из снов.
 
     Он о чем-то долго говорил щенку-полукровке тихим голосом, улыбаясь, как бывает, когда друзья встречаются после долгой разлуки. И тот, успокоившись и пригревшись в теплых руках Омиржана, уснул беззаботным детским сном и видел всю свою долгую-долгую жизнь верной собаки самого лучшего друга на свете.

(Опубликовано в газете "Южный Урал" за 13. 01. 2011 года)