Выбор

                В Ы Б О Р




На перроне было шумно. Все спешили, толкались, с озабоченными лицами старались угадать с какой стороны будет конец и начало поезда и поэтому высматривали себе место поудобнее, чтобы сразу рвануть к нужному вагону. Сумки, чемоданы, измученные стоны детей, встревоженные возгласы их матерей (что забыли, что не забыли) и недовольное бурчание их мужей. Все ехали на юг отдыхать, и уже мысленно лежали на пляже, и нежились на солнышке, и оттого вся эта последняя суматоха была особенно неприятна никому, в край раздражала и бесила. Один Антон Тихонов, мужчина лет 35-ти, стоял скромно в сторонке, с небольшой сумкой через плечо, и курил, совершенно не обращая внимания на суетящихся и нервничающих людей. Он смотрел куда-то вперед отстраненным взглядом, в пустоту, и никакой радости на его лице не было видно, скорее усталость и грусть. Наконец, ко всеобщей радости, объявили, что поезд «N-Симферополь» прибывает на третий путь и отсчет номеров вагонов начинается с головы состава. Толпа возмущенно охнула (не угадали) и все ринулись встречать свой вагон. Антон бросил в урну бычок и, подождав, когда все взберутся в вагоны, спокойно поднялся и в свой.
В купе никого не оказалось. Он положил сумку на верхнюю полку и сел у окна. Поезд тронулся. Антон проводил грустным взглядом перрон, словно прощался и с ним и с городом навсегда и откинулся на лавке, закрыл глаза и отдался своим тяжелым мыслям.
Спустя полчаса в купе, где находился Антон, распахнулась дверь, и шумно ввалились двое радостных мужчин.
-Ну все, кумец, сдыхались наконец-то! Теперь можно и расслабиться!- громко и весело сказал один из них, высокого роста и крепкого телосложения, с короткой стрижкой, в безрукавке, так что отчетливо были видны его здоровенные бицепсы.
Второй был несколько ниже ростом, да и телосложением поменьше, с обычной мужской стрижкой.
Они сложили свои сумки под свободную нижнюю полку и посмотрели на Антона.
-У тебя какое место, братэло?- грубо начал «здоровяк», даже не изволивши поздороваться.
-23,- спокойно ответил Антон.
-Ну тогда, если можно, будьте любезны, освободите наши места,- дерзко и с явной издевкой произнес он.
-Да, конечно, пожалуйста,- мирно ответил Антон и перебрался на свое место, на верхнюю полку.
«Да, конечно, пожалуйста»- молча губами, передразнил его «здоровяк», когда Антон взбирался на полку и был к нему спиной.
-Тьфу!- громко для виду с пренебрежением издал «здоровяк» и тут же обратился к своему попутчику,- ну что кумец, теперь можно и оттянуться! Впереди семь часов, так что оторвемся по полной!
«Кумец» улыбнулся, при этом неловко взглянул на Антона, как бы извиняясь за своего друга.
-Ну, Андрюха, давай! – «здоровяк» уже достал бутылку водки и быстро разлил в два стакана.- За отпуск!
Они чокнулись и выпили. Тяжело выдохнули, а «здоровяк» задорно прокричал – «Ух! Хорошо пошла, зараза!» и только тогда стали доставать на стол закуску. Через несколько минут, маленький купейный столик уже был полностью завален стандартным дорожным набором еды. Тут были неизменные вареные яйца, соленые огурчики, тонко нарезанный сервелат, черный хлебушек, две банки кильки, свежий зеленый лучок, петрушка, кабачковая икра, майонез, горчица и конечно  домашняя запеченная курица.
-Эх, Андрюха! Кумецело! Блин, скоро будем на море! На черном море, ёлы-палы! – радостно прокричал «здоровяк».
-Да, Толян! Здорово!- улыбнулся «кумец».
Толян снова быстро налил, они выпили и начали закусывать. Антон лежал на полке, закрыв глаза. Его тело слегка покачивалось в такт колебаниям поезда, и он потихоньку засыпал. Он еще слышал немного как попутчики стали рьяно и злобно обсуждать свою работу, что она их «уже задолбала» и с какой радостью «забили они на нее» почти на целый месяц. Скоро Антон уснул.
Проснулся он от шума. Попутчики громко спорили о чем-то. По их тону и развязным голосам было слышно, что выпили они уже хорошо. Антон спустился и вышел в тамбур покурить. Когда вернулся, кумовья уже немного притихли. «Здоровяк» встретил его слегка мутным взглядом и дерзко предложил, поднимая бутылку водки:
-Будешь?
-Нет, спасибо,- вежливо сказал Антон.
-Ну как знаешь?! Нам больше будет,- широко улыбнулся тот и налил себе и куму.- Давай, кумец!
Антон увидел под столиком еще одну, уже пустую бутылку водки. Она качалась по полу, иногда дзенькая о ножку столика.
- Куда едешь, братэло? Тоже отдыхать?- вызывающе спросил «здоровяк».- Да ты садись, че стал-то! Садись, не бойся!
-Нет,- спокойно ответил Антон и присел на полку.
-В Крым и не отдыхать?- недоверчиво прищурился Толян.
- К матери, проведать. Давно не был.
-Слышь, братан, я не понял, у тебя че мать в Крыму живет?
-Да. В Ялте,- коротко ответил Антон.
-Ну нифига себе! Ты слыхал, кум?- удивился «здоровяк».- Мать в Крыму живет!- и снова обратился к Антону,- че прямо в самой Ялте?
-Да, недалеко от набережной,- устало ответил Антон.
-Вот ты везучий!- громко и с завистью крикнул Толян.- А ты че здесь что ли? В смысле, ты из нашей дыры?
-Да.
-Да-а-а? Красава! А че ж не там? Не с матерью?
-Так получилось,- снова устало ответил Антон и откинулся на стенку, закрыл глаза и показал таким образом, что разговаривать ему совсем не хотелось.
Какое-то время проехали молча и пока кумовья наливали по очередной стопке, Антон снова задремал.
-Так получилось!- заводился «здоровяк», передразнивая Антона.- Так получилось! Ты прикинь, кум?! Да, если бы у меня мать жила в Крыму – хрен бы я в нашей дыре что делал! Жил бы у моря себе и каждый день свои ножки в море макал,- грубо, но сладко и мечтательно протянул он.- А че ж так получилось?- обратился он к Антону, но тот никак не отреагировал.- Слышь, спрашиваю, че так получилось, братэло?
«Здоровяк» подвинулся к попутчику ближе и стал всматриваться в его лицо, дыша Антону перегаром прямо в нос.
-Ты только гля, кум!- тихо сказал он.- Лицо вроде бы и знакомое, а вот не помню я его.
-Да ты че всех, что ли в городе помнишь?- скривился тот в ухмылке.- Ты блин Пинкертон хренов, не прикалуйся!
Толян продолжал в упор рассматривать сидевшего.
-Не ну правда, кумецело, не помню я его!- серьезным тоном произнес «здоровяк».- Я че-то его не видел ни на одном участке! Может с твоей шахты? А ну-ка глянь?
-Да нужен он мне.
-Не, ну ты глянь, ёлы-палы!- обиделся тот.- Те че тяжело? Ради кума? Ты че не уважаешь меня?!
-Ну началось,- для виду вздохнул Андрей и приподнялся. Сделал вид, что внимательно рассмотрел и снова рухнул на полку.
-Не, не наш! Давай наливай лучше!
«Здоровяк» продолжал стоять.
-Вот видишь, и я тебе говорю – не наш он! Засланный казачек-то!
-А казачек-то засланный!- подхватил кум и рассмеялся.- Да хорош уже тебе, Толян! Задолбал уже, садись! На хрен он тебе сдался?
Антон продолжал неподвижно сидеть с закрытыми глазами, лишь тело его ритмично покачивалось в такт колебаниям поезда. Толян, же словно полицейская ищейка продолжал рассматривать и обнюхивать незнакомца.
-А вдруг это шпиён!- с серьезным и загадочным видом произнес он, с ударением на «ё».- Ты прикинь, Андрюха, если мы с тобой вдруг сейчас шпиёна словим! Нам с тобой грамоту дадут?
-Ага, дадут! Еще вместе с ним потом затаскают, будут выпытывать, откуда мы его знаем, в каких связях с ним состоим? Родственники за границей? Сидел – не сидел?
-Че, серьезно?
-А то?!  Как мы потом попадем на курорт! Только весь отпуск себе запорем! Короче, нахрен он тебе сдался? Давай уже не гони, наливай!
-Да? Ну ладно!- и Толян медленно стал садиться на место.- А я подумал, может нам с тобой орден дадут, да еще может деньжат подвалят. Ты на руки его посмотри.
-Че руки? Руки как руки!
-Ага! Как руки! Конечно! Смотри, какие белые, ухоженные! Не шахтер - точно!
-Ну, может учитель, бухгалтер, или я не знаю там кто,- нервно бросил Андрей.- Че приколупался к чуваку. Пусть отдыхает! Видишь, устал пацанчик?!
-Знаешь,- с серьезным видом продолжил Толян.- Я тут подумал,- и тут же прыснул со смеху, не в силах больше сдерживаться.- Ха-ха-ха! А ты че и, правда, подумал, что я его за шпиона принял?
Андрей растерянно посмотрел на кума.
-Че повелся? Во я тебя развел! Ладно, проехали! – уже добродушно смеясь, сказал Толян, но тут же снова залился смехом.- Во я тебя развел, капец! Попался кумецело! Попался!
-А я уже и вправду решил, что у тебя того! Белочка погнала!
-Че серьезно?- надрывался тот  со смеху.- Белочка? Ну ты даешь, кумец? Ну ты даешь, Андрюха?! Я ж тебя как пацана разводил, капец!
-Ладно, хорош уже,- обиженно сказал Андрей и протянул стакан.- Давай, чтоб отпуск прошел удачно.
-Ага, может телочек там снимем?!
-А жены?
-А что жены?
-А что сможешь?- недоверчиво спросил Андрей.
-Да как два пальца об асфальт.
Выпили. Закусили. Антон открыл глаза и сонно посмотрел на попутчиков. Непонимающим взглядом он обвел вокруг, словно забыл, где находится.
-В Ялту едем, к мамочке,- весело сообщил ему сидевший рядом «здоровяк».
Антон поправился и сел нормально.
-Да-да,- растерянно сказал он.
-Шпрехен зи дойч?- нагло улыбаясь, прокричал ему Толян.
-Что?- удивленно спросил Антон.
-Не понимает он! Ду ю спик инглиш?
-Не понял?
-Гля дает?- от души смеялся «здоровяк».- Франсуа, как там дальше Андрюха?
-Да хорош уже тебе! Проехали! Не прикалуйся!
-Тоха, можно Толян, как нравится,- вдруг протянул руку «здоровяк».
-Антон.
-Оппа! Тезки значит?- и, увидев удивленное лицо Антона, засмеялся своим громким смехом.- Ну, почти. Антон – Толик. Где то так. Класс! Надо за это выпить! Будешь?
-Нет, спасибо…- начал было отговариваться Антон, но Толян уже наливал в третий стакан.
-Андрей,- вежливо сказал напротив сидящий и также вежливо протянул руку.
-Антон.
-Вы на него не обижайтесь. Он только с виду такой грозный, а так он добрый и веселый.
-Да я самый добрый и самый веселый,- радостно прокричал Толян,- как Карлсон!
-Да не тормози ты, кумец! Какой ты на хрен, Карлсон!
-Как какой? Тот, что в самом расцвете сил!
-Короче ну тебя к черту Карлсон! Давай уже выпьем. Ну, за знакомство, Антон?!
Кумовья тут же выпили. Антон держал стакан, и о чем-то думал.
-Да не грей ты! Тоже мне еще!- возмутился Толян и с силой направил ему стакан ко рту своей ладонью.
Антон еще о чем-то подумал, словно внутри него решался какой-то очень важный для него спор, и с силой выдохнув, отчаянно глотнул.
-Держи огурчик!- тут же поднес ему Толян.- И хлебушком черным занюхни. Во! Класс! Нормально пошло?- Антон, молча и немного кривясь, кивнул и наконец, занюхав хлебом, тяжело выдохнул.- Ну, вот и хорошо,- подытожил Толян.- Ты на какой шахте работаешь, а? На 17 или на 2?
 Антон помахал головой, рассматривая, что есть на столе закусить.
-Да ты бери-бери, не стесняйся,- подбодрил его «тезка», видя, что гость растерялся. - Закусывай, закусывай, чтоб не развезло. Вот я, если не закусываю, могу только пол-литра осилить и все, капец, отъезжаю, а под хорошую закуску – о-го-го!
Толян подождал еще и когда гость закусил немного, снова повторил вопрос:
-Так на какой шахте?
-Я не шахтер, извините.
-А понятно. Я так и подумал!- и Толян по-деловому посмотрел на кума. Тот лишь махнул на него рукой.
-А мы вот шахтеры!- гордо добавил Толян.- И едем сейчас с семьями отдыхать!
Антон удивленно осмотрелся, но кроме них троих никого не было.
-Да они просто в другом вагоне,- объяснил тут же Андрей.
-Это я придумал!- снова гордо заявил Толян.- А че? Щас приедем, и будут они постоянно перед лицами туда-сюда, туда-сюда! Дома задолбали, там еще успеют задолбать, так хоть здесь слегонца отдохнем от них. Водки вот попьем, покалякаем по-кумовски. Правильно я говорю?
Антон неуверенно пожал плечами.
-Да ты просто ничего еще не понимаешь, дружище! Тебя еще, наверное, не достал этот быт семейный – тому купи-то, той купи-то, то не делай, туда нельзя, водки много не пей, пивом не шлифуй! Ты еще, наверное, и не женат?! Жена-то у тебя есть? Дети?
Антон отрицательно помахал головой, на что Толян тут же радостно прокричал:
-Я ж говорю, я людей сразу вижу. Вот по тебе сразу просек, что не женат. И как вошел и как сейчас смотрел и лупал непонимающими глазенками,- «здоровяк» разговаривал с ним словно со школьником.- Другой бы, кого уже достало все это – сразу бы закричал – так им и надо, правильно пацаны!
Андрей между тем налил еще по одной и раздал  стаканы.
-А ты не понял, вишь! Я-то сразу смекнул!- довольный своим проницанием, воскликнул Толян.- А был бы женат, да еще как я или как кум, к примеру, мы одновременно женились кстати, вот. По тринадцать лет уж как лямку тянем! Так сразу бы понял. Вот представь только, если бы у тебя была жена и малой такой спиногрыз, чтобы ты, при такой возможности не сплавил их в другой вагон, а? Чтобы здесь с кумом водки попить спокойно, а? А я специально им так билеты купил! Сказал, что больше других мест не было! Или так, сказал я им, или вообще никуда не уедем! А? Лихо я придумал?!
Антон вдруг очень пристально и серьезно, прямо со злостью и каким-то потаенным гневом, посмотрел ему в глаза, и Толяну в этот момент показалось, что смотрит на него самый, что ни на есть волк, а не скромный интеллигентный мужчина. «Здоровяк» даже запнулся от неожиданности. Антон молчал, внимательно продолжая смотреть в глаза Толяну, затем резко выдохнул, и залпом выпил водку. Откинулся назад и снова закрыл глаза.
Андрей недовольно посмотрел на кума и укорительно покачал головой. Тот в ответ пожал плечами, показывая – а что я?- и покрутил у виска пальцем, показывая в сторону Антона. Потом махнул на него рукой и с досадой уставился в окно. Некоторое время молчали, но Толяна так и распирало поговорить дальше, и он начал развивать очередную тему:
-Слышь, кумец, я тут только что подумал, ну так не всерьез, просто ради прикола. Вот стоим мы на море, на пирсе, прикинь. Не, ты один стоишь. И вдруг твоя и моя упали в воду и тонут. А вокруг ни души. Ты кого бы кинулся спасать?
-Так че спасать? Они же плавать умеют.
-Да не! Прикинь, что они не могут плавать и тонут? Ну, кого? Свою или мою?
-Ну, сначала свою конечно,- поразмыслив немного, виновато произнес Андрей и тут же оправдываясь, добавил,- а то она меня потом самого утопила бы,- и довольный своим ответом, радостно добавил,- а потом твою, конечно.
-Да ты не понял, кумец! Спасать нужно только одну! Одну! Понял?!- и Толян потряс указательным пальцем перед лицом кума.- Одну!
-Чего это только одну?- еще больше растерялся Андрей.
-Ну, задачка такая!
-Ну свою, и позвал бы еще кого-то,- снова не знал что и сказать Андрей, явно ожидая какого-то подвоха от кума.
-Дык, нет никого.
-Чего это нет?
-Да что ты заладил чего-чего!- разнервничался Толян.- Нет просто и все! Повымирали все нахрен! Или я не знаю там,- «здоровяк» развел руками,- на Киркорова побежали смотреть. Он как раз с гастролями приехал.
-Че, правда?
-Да что ты все тупишь, кумец?! Это ж я так просто говорю.
-А-а-а.
-Ну так кого?- не унимался Толян.
-Не знаю.
-Ну подумай.
-Да че ты пристал!- нервно крикнул Андрей.- Откуда я знаю?!
-А я бы твою,- гордо сказал Толян.
Андрей непонимающе посмотрел на него. Он так и не понял – на чем его хотел подловить кум.
-И ты бы мне спасибо сказал и я бы от своей заразы, наконец, избавился,- объяснил Толян и  громко засмеялся вовсю.
Антон не открывая глаз тяжело, и как-то мрачно вздохнул.
-Ладно-ладно,- с обидой протянул Андрей, наливая водки.- А вот если бы тонула твоя жена и малой твой?- выпалил он и довольный собой посмотрел на Толяна.
-Та ну, малого, конечно,- довольный собой произнес Толян.
Выпили. Толян покосился на Антона.
-Слышь тезка, а ты кого бы? Ну, если бы оказался в такой ситуации? А?- вызывающе толкнул «здоровяк» Антона. Тот открыл глаза. Посмотрел на одного затем на другого, сел поудобнее и пристально глядя в глаза «тезке» серьезно начал:
-Жила была одна семья. И все у них было прекрасно. Познакомились они еще в мединституте – учились вместе. И как-то сразу приглянулись друг другу. Она была очень красива. Но что ему больше всего понравилось, что она, несмотря на свою красоту, совсем не была разбалована мужским вниманием, как часто это бывает. Да парни к  ней клеились, конечно, причем довольно-таки часто и серьезно. Ну, до того момента, как они стали встречаться. Но она, ни на кого не обращала внимания. Она не отвечала взаимностью на ухаживания, не строила им глазки в ответ. Да, конечно, она не грубила им, поскольку была очень тактичным человеком, просто аккуратно, строго и ясно давала понять им, чтобы они прекращали свои попытки. Она была интеллигентна, образованна, приятна в общении, да и вообще. Было видно, что она из очень хорошей и порядочной семьи и воспитана так, что… В общем, она сразу ему понравилась,- Антон тяжело вздохнул.
-Значит, историю решил нам рассказать? Ну давай! Истории мы любим с кумцом. Только без этих вот  – он, она. Можно говорить именами?- воспользовавшись паузой, нагло вставил Толян.- Я так не могу че-то! Можно конкретней!
-Да, конечно, пожалуй, можно. Ее звали Вика. Виктория. Его,- Антон на секунду задумался, видимо собираясь с мыслями,- Антон. Да, Антон. Тоже Антон, как и меня.
И вот значит, познакомились они и стали встречаться. Встречались, встречались, всю учебу, а потом после института поженились. Родители были довольны, как со стороны невесты, так и со стороны жениха. Нарадоваться просто не могли. Ведь так редко бывает, согласитесь, чтобы молодые так подходили друг другу и не в смысле своих странностей и заскоков, которых много у молодежи, а именно по-своему внутреннему высокому духовному развитию. Понимаете?- по инерции спросил Антон, но Толян тут же подхватил его выражение и опошлил:
-Конечно, понимаем! Он еще, наверное, у нее разрешения спрашивал, когда можно ее трахнуть. А она, наверное, еще смотрела по всяким там гороскопам – благоприятный ли сегодня день для траха или нет. Простите, для половых сношений,- Толян, довольный собой засмеялся противным и пошлым смехом.
Антон снова бросил на него резкий и жесткий взгляд и Толян тут же замолчал.
-Я не об этом сейчас говорил! А вот по поводу секса – у них и там все было замечательно! Это, что ж, если женщина легкого поведения, извините, значит, ведет себя развязно, а если девушка скромна в общении, так значит она и в постели – бревно? Э нет, вы ошибаетесь. В этом плане, у них все было замечательно! Полная и абсолютная гармония. Гармония, к слову у них сложилась во всем, кроме одного. Она никак не могла забеременеть. Сколько всего только не перепробовали – все зазря! По всем знакомым (они ведь и сами доктора), по разным больницам, всякие способы и методы, новейшие технологии и разработки – ничего не получалось! Денег вложили уйму на обследования, на лекарства. Да впрочем, причем тут деньги. Это ерунда! Не это главное. К слову, Вика тоже была очень и очень долгожданным и единственным ребенком в семье. Ее родители тоже долго не могли ее зачать. Ее так и назвали потому – Вика. Виктория, значит. Победа. Так вот и Вика никак не могла забеременеть. Она стала сильно нервничать по этому поводу – годы-то шли, а все никак. Обстановка у них в семье была весьма и весьма напряженная по этому поводу, но ни Вика, ни Антон не забывали, что они очень сильно любят друг друга, поэтому старались не конфликтовать, как знаете это часто бывает, когда один из супругов в своем бессилии в чем-то начинает проявлять необоснованную злость на другого.
-Да, это я знаю,- снова улыбнулся Толян, но уже не так дерзко.- У меня вон, что далеко ходить – если супругу кто-то на работе случайно вздрочит, так она потом мне такое дома устраивает, что просто капец. Все ей не так сразу. Ко всему, к любой фигне, сразу прикапывается. А тут такой случай,- Толян почухал затылок.
Андрей внимательно смотрел на Антона, ожидая продолжения рассказа.
-Да, такое взаимопонимание очень редко бывает. Не так часто встретишь в этой жизни, поэтому они очень дорожили друг другом. Не ругались, старались аккуратно говорить на эту тему. Но отчаяние все равно постоянно витало в воздухе. Взять хотя бы такой, казалось бы, простой момент, что со временем Вика стала меньше разговаривать с мужем. Нет, она ему улыбалась, она была ласкова, но Антон очень часто стал замечать, что она словно живет в другом своем мире, где-то там далеко. Иногда она могла задуматься, и тогда Антон старался не тревожить ее. Он видел, что она «там» улыбалась кому-то. Он не ревновал. У него даже мысли не было о том, что она могла мечтать о каком-то другом мужчине, нет. Она была верна ему, и он это прекрасно знал. Да что там, знал,- он чувствовал ее верность, а это очень много значит! Да, они чувствовали друг друга. Они были одним целым,- Антон снова тяжело вздохнул.- Да они были одним целым,- печально повторил он.- Он знал, о чем или точнее, о ком она думает. О ребенке. О ребенке, о котором она днем и ночью мечтала. И если здесь он никак не появлялся, то он давно и как-то незаметно родился в ее сознании. Мысленно она с ним уже общалась, пеленала его, купала, целовала, гуляла с ним. Кто знает, когда он появился в ее голове? Возможно, он уже «там» ходил в школу. Я...- Антон тут же осекся.- Муж не знал этого, но это было и неважно для него. Он понимал, что значит для нее, как для женщины не быть матерью. Это ужасно. Забыл сказать, он был гинекологом и поэтому постоянно принимал беременных женщин, осматривал их, лечил, и принимал роды.
-Прикольно, писькин доктор! Во повезло мужику!- опять не выдержал Толян.
Антон снова бросил на него недовольный взгляд, а Андрей даже прикрикнул:
-Толян, да хорош уже тебе!
- Он видел их счастливые лица,- продолжил Антон.- Он видел, как женщины плакали от счастья, когда появлялся этот маленький клубочек жизни. Это маленькое чудо, которое они так трепетно носили под своим сердцем и так лелеяли его и ждали. А его жена не могла иметь детей. Она работала детским врачем-педиатром, и можете себе представить, как Антон наблюдал за ней, когда она обследовала и общалась с очередным малышом. Сколько в ней было этой нерастраченной материнской любви, этой нежности и ласки! А когда день заканчивался, и их смены совпадали, он заходил за ней, чтобы пойти вместе с работы домой и не раз замечал ее опухшие от слез глаза. Она вытирала их перед его приходом, чтобы не казаться слабой и беспомощной. Да, она была сильная женщина. Она стойко переносила это наказание,  обрушившееся не понятно за что. И вот когда они уже совсем отчаялись, и растаяла последняя надежда, они как-то так ненароком заговорили, после какого-то фильма о детдомовских детях, и как-то само собой так получилось незаметно, что они решили усыновить да и удочерить сразу двоих. Мальчика и девочку. Конечно же, она как женщина хотела своего ребенка. Выносить и родить свое кровное чудо. Да и он как мужчина, хотел своего. Но раз так сложилось! Что ж теперь - значит не судьба! Они даже начали подыскивать и вдруг – радость. Вика забеременела. Это было чудо! Как же они в тот день радовались! Да что там в тот день – весь срок беременности. Они разговаривали постоянно с малышом, пели ему песенки, рассказывали сказки, желали ему спокойной ночи и доброго утра. Он словно жил уже с ними в их семье. Он словно уже был по-настоящему. Вскоре они узнали, что будет девочка, и вместе придумали ей имя – Маша. Вика перестала впадать в трансы – ее вымышленный ребенок ушел. Она оживилась и постоянно щебетала о том, как скоро здорово изменится их жизнь с появлением малышки. И Антон был очень рад этому. Это были самые прекрасные восемь месяцев их жизни. Наверное, в это время, они были самые счастливые люди на земле.
Антон тяжело выдохнул и замолчал. Кумовья тоже молчали, даже Толян теперь не лез со своим грубым мужицким юмором.
-Можно еще водки?- вдруг спросил Антон. Голос его дрожал, и казалось, что он сейчас вот-вот заплачет.
Толян открыл новую бутылку и молча налил всем. Выпили. Антон не закусил и продолжил.
-Вот вы говорите, если бы вдруг пришлось спасать?
-Так это я ж так в шутку, несерьезно,- уже виновато оправдывался Толян.- В жизни же ведь такого не бывает!
-А вот как раз в жизни и бывает похуже. Пришел заветный день родов. Антон был счастлив вдвойне,- ведь он сам примет своего же ребенка. Это было здорово. Вика тоже была рада этому, ведь получалось – отец сам примет роды и первым возьмет их малышку на руки,- Антон снова вздохнул, помолчал и продолжил,- Порой и не знаешь – чему радоваться, а чему нет в этой жизни? Судьба иногда выкидывает такие финты, что будь здоров. Вика, конечно, волновалась, как и любая женщина перед родами, но лицо ее светилось от счастья. Еще немного и у них будет малышка. Еще немного и они станут настоящей семьей. Еще немного и она станет матерью. Все начиналось хорошо, воды отошли, Вика была в кресле, Антон счастливый суетился рядом с ней, подмигивая и улыбаясь ей, всячески пытаясь подбодрить жену, он повторял ей их мысли и мечты о том, что уже скоро их будет трое. Акушерка суетилась рядом и, наблюдая за счастливыми родителями, тоже как могла, успокаивала Вику, рассказывая о том, что родить пару пустяков и ничего страшного в этом нет. Начались схватки, Вика тужилась что было сил, но ребенок не выходил. Схватки были слабые и недостаточные для родов. Так продолжалось около десяти часов. Вика была ужасно измучена и теперь уже страшно нервничала. Акушерка уже тоже улыбалась через силу, ее волнение было сильно заметно. Антон также начал страшно нервничать, но старался держать себя в руках – всякое бывает, не всегда роды проходили легко. Очень часто не всегда. Но здесь была не просто роженица, а его жена. «Машенька! Машулька! Милая моя! Ну давай уже выходи! Мамочке больно! Очень больно! Девочка моя маленькая! Ну пожалуйста!»- то умоляла, а то и кричала уже сквозь слезы Вика. Наконец, схватки усилились, и пошла головка. Акушерка радостно заохала – «Ну вот, дорогая Вы наша Виктория Михайловна! Все уже хорошо, голубушка Вы наша! Пошла головка! Осталось совсем немного! Потерпите!». Антон на какой-то момент тоже облегченно вздохнул, он подмигнул жене – «Все хорошо, малыш! Теперь все хорошо! Ну, поднатужься, милая!». Вике было очень больно и она, повторюсь, была ужасно измотана. А ну, одиннадцатый час мучений,- Антон посмотрел на кумовей. Те с серьезным и сопереживающим видом слушали его так, словно сами находились в том зале рядом с роженицей и видели всю ее боль и страдания. Антон тяжело продолжил.- Он уже приготовился принимать ребенка, как вдруг с ужасом заметил, что шея малышки была опутана пуповиной. Рожать дальше было нельзя. Ребенок мог задохнуться. Акушерка, увидев это, не удержалась и вскрикнула. «Быстро анестезиолога и готовить операционную!»- заорал, что было сил Антон на нее. Вика стонала в горячке. Казалось, она сейчас потеряет сознание. Антон знал, что в таких тяжелых ситуациях могло случиться всякое. Могло просто напросто не выдержать нагрузок сердце роженицы. А тут еще ребенок с пуповиной вокруг шеи. Нужно было срочно делать кесарево сечение. Он быстро повез Вику в операционную. Там уже заканчивались приготовления. «Потерпи, малыш! Потерпи, пожалуйста, милая! Придется кесарить! Ты же доктор, и сама понимаешь, что ничего страшного в этом нет! Потерпи родненькая! Девочка моя маленькая! Все хорошо и у тебя просто малый проход в тазе. Наша малышка просто не может пройти. Потерпи солнышко! Потерпи, миленькая! Сейчас мы ее достанем через животик. Нашу девочку! Нашу Машеньку!»- приговаривал перепуганный Антон, глядя в безумные глаза жены. Она, конечно, как врач понимала, что уже что-то плохо, что-то пошло не так. Но зачем он будет ей говорить, что ее ребенок, их ребенок, сейчас на грани. Что шансы спасти его ничтожные. Если он уже не задыхается от пуповины, и не наглотался вод, то это могло произойти в любой момент. В таких случаях, пришлось бы основательно резать роженицу, чтобы спасти ребенка. Но тогда был велик риск потерять мать. А пока мать была в порядке. В относительном, так сказать порядке, а вот с ребенком уже неизвестно. Антон сдерживал себя, что было сил, но слезы все равно проступали.
Пошел наркоз. Антон, собрав всю волю в кулак, сделал надрез и вскрыл живот. Он посмотрел опустошенным взглядом и потом поднял глаза, полные слез на анестезиолога и плача еле выдавил – «Я не знаю, что делать. Черт возьми! Я не знаю, что мне делать!». Анестезиолог, он же друг его, помолчал секунду и строго ответил: «Антон, я тебя прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь! И не дай Бог такого каждому! Но возьми себя в руки! Ты сейчас в первую очередь – врач, а не муж и не отец! Извини!». Акушерка закричала – «Господи! За что?!». Анестезиолог строго глянул на нее и велел тут же заткнуться и не разводить панику, после чего тоже извинился. Антон стоял и думал. Но думать нормально он не мог в тот момент. Мысли лихорадочно заскакивали одна на другую, внося в голову совершеннейший бардак. Еще немного, и казалось, он сойдет с ума. Спасать ребенка, значит, пришлось бы сейчас резать полностью Вику, и она бы умерла. Спасать Вику и извлекать ребенка через живот обратно, когда шея малышки опутана пуповиной, очень и очень маленький шанс, что ребенок выживет, в то время как датчики жестоко показывали начинавшуюся страшную аритмию. Сердце Вики могло не выдержать такой нагрузки. И хорошо, если в таком случае останется жив, хотя бы ребенок, на что шансов было очень и очень мало. Можно было потерять их обоих. И медлить уже было нельзя. Тогда точно обоих теряли. Антон быстро вспоминал все медицинские случаи, что он изучал когда-то в институте, когда они бывали на практике и уже опытные врачи рассказывали о разных страшных ситуациях во время родов. Да в практике такое случается довольно редко. Когда приходится спасать кого-то одного. Для врачей это не всегда простой выбор, но тогда они пользуются таким правилом – они спасают того у кого больше процент выживаемости. Но предпочтение все равно всегда отдается матери.
-Че серьезно?- искренне удивился Толян. Антон махнул головой.- Нифига себе, а я и не знал!
-Да это очень тяжелый момент в практике родов, и тогда врач пользуется этим правилом. Он должен быть в данной ситуации крайне беспристрастным. Потом родственникам сообщают лишь, кто во время родов умер. Ничего не смогли сделать, говорят после. Но у врачей-то есть выбор, и они его делают, а родственники в итоге лишь смиряются с участью. А тут в этой ситуации, что нужно было делать Антону? Что?! Когда его жена лежала на операционном столе, когда это был не посторонний человек, а его родной! Какой выбор он должен был сделать?!- Антон начинал отчаянно кричать, глядя безумным взглядом в окно.- Кого он должен был выбрать, черт возьми?! Он должен был попытаться спасти ребенка, у которого были ничтожные шансы, и при этом потерять мать, свою жену, которую он так любил?! Он знал, что больше никогда не встретит никого хоть отдаленно похожего на нее! Никогда! Да и не собирался он никого искать. Да и что, в конце концов с этого?! Спасет он мать, а она будет укорять его всю жизнь, что он не оставил жизнь ребенку, у которого был хоть малейший, но шанс! Малыша, которого они так долго ждали! Он прекрасно понимал, что она после этого теперь уж точно никогда не сможет родить! Вот выбор! А вы говорите, не бывает!- Антон снова налил сам себе водки и быстро выпил, не скривившись. Он откинулся на спинку и закрыл глаза. Скупые слезы пробивались сквозь веки.
Кумовья немного подождали. Тоже выпили, закусили, но тихо без всяких там шуток-прибауток. И всё смотрели на попутчика.
-Так что же он сделал?- не выдержал, наконец, Андрей и неловко обеспокоенно спросил.- Кого выбрал?
-Он собрал всю свою волю в кулак, ведь время шло уже практически на секунды, у Вики стремительно падало давление, могло в любой момент отказать сердце, и нужно было срочно что-то делать, иначе можно было потерять обоих, и поскольку у ребенка были небольшие шансы, Антон попросил анестезиолога и акушерку никогда не рассказывать о том, что случилось его жене. Ему были дороги оба человека – и жена и малышка…. В конечном итоге, он поступил как врач, не как муж и отец, а как врач, насколько хватило у него сил в тот момент принять это непростое решение, и спас жену.- Антон помолчал и продолжил. Теперь его голос очень заметно дрожал и постоянно срывался.- Вы бы слышали, какой был крик, когда она отошла от наркоза! Какая у нее была истерика! Она выла, словно смертельно раненая волчица, она царапала стены и кричала,- где этот чертов Бог?! Почему он забрал у нее ребенка?! Она проклинала себя за то, что не смогла подарить жизнь малышке. Это было ужасно. Антон попросил медсестер, чтобы они ей вкололи успокоительное. Сам он не смог этого сделать. Он боялся посмотреть ей в глаза. Боялся, что она сможет прочитать в них правду. Он знал, что она не простила бы его. Он чувствовал это. Он сидел в коридоре, рядом с палатой, слышал ее вопли и плакал. Он едва сдерживался, чтобы самому не закричать на всю больницу. Лекарства кололи ей еще долго. Вскоре ее перевезли в неврологию. Истерики не прекращались. Она просыпалась и кричала. Она понемногу сходила с ума. Антон, конечно, потом навещал ее постоянно, но она гнала его, орала, чтобы он уходил, чтобы он оставил ее, чтобы он забыл ее и нашел себе другую жену. Она ненавидела себя, что не смогла родить живого ребенка. Она кричала, что она проклята Богом, и он должен оставить ее. Забыть! Она кричала, что она ничтожество, раз не заслужила ребенка. Каждую ночь он плакал. Он тоже начинал сходить с ума. Ведь если он не потерял ее тогда, на операционном столе, то он видел, что теряет ее сейчас. Он видел, что та Вика, которую он так сильно любил всем своим сердцем, уходит сейчас от него. Медленно, но уверенно рассудок покидал ее. Вскоре, она уже практически превратилась в «овощ» от уколов и таблеток и совершенно ни на что не реагировала. Иногда он уже действительно начинал жалеть, что не попытался спасти малышку. Эти мысли стали отравлять его жизнь. Шансы ведь были, пусть и совсем небольшие, ничтожные, но были! Но тогда бы умерла его любимая. А как бы он жил без нее дальше? Что бы он делал? А если бы тогда погибли оба? Эти вопросы он теперь задавал себе каждую секунду, каждое мгновение его сердце и разум разрывало на части изнутри. И видя, как угасает его любимая жена и, понимая всем сердцем, что дороги назад у нее уже нет, он все больше и больше корил себя за то, что сделал ошибку. Что сделал неправильный выбор.
У Вики снова появился ее вымышленный ребенок, и теперь она целыми днями разговаривала только с ним. Ни на кого она больше не обращала внимания. В  психушку ее не отдали, Антон попросил главврача, и благодаря его хорошей репутации, да и в уважение его супруги, когда она еще нормально работала там, ему разрешили оставить ее в одной самой маленькой, но отдельной палате, чтобы он мог каждый день навещать ее…. Вот, а вы говорите, кого бы выбрал? Нельзя так говорить! Даже думать так нельзя!- закричал снова Антон и, успокоившись немного, добавил,- иначе судьба может прогневаться за такие мысли и однажды предоставить вам такой выбор, за ваше легкомыслие. Не дай Бог, конечно. Думаю, тогда вы уже смеяться не будете!
-Да мы это ж так, в шутку,- снова виновато и нелепо выдавил Толян.
-Какая разница в шутку или нет, это же ваши родные! Как вы можете о них так говорить, даже в шутку. Вот вы сейчас едете без них и радуетесь своей выдумке, вместо того, чтобы быть вместе с ними. А вдругё не дай Бог конечно, но вдруг завтра что-то случится? Наслаждайтесь каждым моментом своей близости с вашими родными. Жизнь такая непредсказуемая. И очень часто непредсказуемая в плохую сторону. Иногда даже в чудовищную.
Антон снова закрыл глаза. Больше ни о чем не говорили. Кумовья допили водку и смотрели в окно. Антон потом еще сходил в тамбур покурить, а когда вернулся, глаза его были красные и опухшие, но слез уже не было видно. Он молча взобрался на свою полку и тихо пролежал там до самой конечной остановки. Кумовья промолчали всю оставшуюся дорогу.
Когда прибыли и вышли на станции, кумовья тут же поторопились к своим семьям. Они теперь уже вежливо попрощались с Антоном и пожелали благополучно добраться к матери. Он тоже пожелал им удачи. Когда возле вокзала садились в автобус, чтобы добраться до Ялты, они снова встретились и их жены вежливо поздоровались с Антоном. Он с ними. Сели сзади, Антон стоял раньше и поэтому сел спереди. Когда тронулись, кумовья каждый у своей супруги тихо шепотом спросили: «Кто это такой?» и кивнули в сторону Антона, откуда, мол, они его знают, раз поздоровались с ним. На что каждая удивленно спросила:
-А ты что не знал? Это ж врач наш, гинеколог, Антон Сергеевич. Замечательный человек. Такой всегда добрый, внимательный, чистой души человек. А впрочем, да. Откуда ж тебе знать? Ты ж к гинекологу не ходишь?!- и тут же добавили - Знаешь, у него такая беда случилась. Жена с ума сошла!
На что каждый из кумовей понимающе кивал головой.
-А куда это он?
-Сказал к матери.
-Ну да, что ж ему теперь делать там? Жена ж умерла!
-В смысле?
-Говорят, как-то умудрилась себе вены перерезать. Мол, узнала, что во время родов, можно было спасти ребенка. Медсестра вроде по-пьяни кому-то болтнула и пошло-поехало. Говорила, мол, вот как Антон Сергеевич свою жену любит, спас ее во время родов. Могла бы умереть. А она типа дура казнит себя, что родила мертвого ребенка, а он мог бы и выжить, только спасать нужно было кого-то одного. Вроде бы и не со зла ляпнула, хотела сказать какой муж у нее хороший, а тут на тебе. Недавно только похоронили. Да откуда вам знать-то? У вас на уме все шахта, футбол да водка!
Кумовья переглянулись и промолчали в ответ.
Автобус медленно вез их в Ялту.