Иссык-Куль. Боомское ущелье

Весь огромный район прибрежного Иссык-Куля (Теплого озера) зажат высокими горами. Одна только дорога соединяет его с внешним миром -- через Боомское ущелье. Правда, есть еще одна дорога через Тянь-Шань-в Китай.
Прожил я в Балыкчи на берегу Иссык-Куля два года  и за все время не видел ни дождя, ни снега не видел. Бывало выползают темные, набухшие влагой тучи из Боомского ущелья, ну, думаешь, сейчас вдарит... Но как только клубящееся темное месиво выползало из ущелья, тотчас расслаивалось ОНО на два рукава, липло, будто притягиваемое, к горам.
А вдалеке, точно колотили в огромные бубны, погромыхивал гром. Огненные стрелы молний остервенело бились о каменную горную твердь и бессильно ломались на глазах.
Там, в горах, тучи освобождались от тяжести, щедро поливая каменистые отроги, поросшие кустарником и тянь-шаньской елью, оставляя глубокие снеговые шапки на вершинах.
Побушует ливень в горах, выше -- метель покружит, а в Балыкчах -- ни капли.
Есть такая легенда:
Давным-давно это было… Великий киргизский полководец Манас вел в поход свое войско. Вышли они из Боомского ущелья, разбили лагерь на берегу Иссык-Куля, на том месте, где сейчас Балыкчи. А ночью выпал глубокий снег, да такой глубокий -- лошади по брюхо. Два перехода осталось сделать, чтобы достичь вражеского стана, и обратился тогда Манас к Аллаху, взмолился:
-- О великий Аллах! Сделай так, чтобы снег немедленно растаял. И на нашем пути не было бы ни дождя, ни снега, чтобы мы могли догнать наших врагов, и даруй нам победу!
Аллах внял просьбе Манаса. Снег растаял, полководец стремительно совершил два перехода и разбил врагов. Но аллах «забыл» отменить свой наказ небесным силам, и с тех пор в Балыкчах, в двух переходах от него, не бывает ни дождя, ни снега...
Иногда из Боомского ущелья неожиданно налетал «Улан» -- ветер. Сначала он порывами, как собака, бросался под ноги, поднимая пыль, срывал легкую пену с мелких, злобных волн на озере. Но воздух быстро густел, становился упругим, звонким. И вот уже ветер упорно толкал в спину, хлестал по щекам. Тут уж не противься, а быстрее ищи защиту в доме, за прочной стеной, пока «улан» только поигрывает. А когда разгуляется, закружит в смертельном вихре все, что плохо закреплено, начнет рвать провода, выворачивать с корнями старые, одряхлевшие пирамидальные тополя у озера, тут уж оставаться один на один с ним на улице опасно. Даже плоскокрышие дома и те, казалось, в это время в страхе приседали, жались к земле, ища у нее защиты.
Случалось, «улан» сталкивался в единоборстве со встречным ветром -- «Санташ-»: крученые столбы пыли и мелких камешков, а на озере водяные смерчи поднимались тогда до самого неба.
Стихал «улан», смирялся так же внезапно, как и возникал. Сразу. Будто кто пробкой затыкал горловину Боомского ущелья. Тогда из домов выходили люди и принимались за приборку и починку сломанного.