Замолю

ЗАМОЛЮ

     У широко распахнутых дверей стояла Нюрка.
Она удивлённо смотрела, как вкатывалось большое пузо в сером одеянии, клокастая борода, потом маленькая головка с маленькими глазками, а потом ввалился и сам улыбающийся мужик.

     Нюрка не испугалась, но встала за спинку большого стула и с любопытством всматривалась в незнакомца, у которого раскрывался маленький ротик из-под больших лохматых усов и лился раскатистый громкий, но не злой голос.

– Ну, здравствуй, хозяйка! Накрывай на стол!
Будем пост отмечать. Что-то проголодался очень.
Мечи, что есть в печи! И сало, сало подавай к чарке-то!

     Мать молча выставляла на стол всё, что было…
Нюрке тоже хотелось есть, но в пост нельзя было многого. И она сглатывала слюнки и молчала.

     Гость засучил рукава, потёр свои толстые ручищи и принялся под матушкины приговоры: – «Кушайте, Батюшка, кушайте!» – уплетать сало, яйца…

Увидев, как исчезает еда в огромном пузе гостя, Нюрка не выдержала и закричала: "Батюшка, это есть нельзя! Пост же! Боженька накажет!"

     Подзатыльник, полученный от матери, так резанул тишину избы, что Батюшка вскочил и заслонил от разъярённой бабы ребёнка.
– Ну что ты, что ты! Она ведь права! –

     Он посмотрел на девочку с большими голубыми глазами, худенькую, бледненькую, с иссиня-чёрной косичкой и, прижав к себе, прошептал:
– Не бойся! Не накажет! Вот мы с тобой сейчас всё съедим и будем весёлые и здоровые. А я пойду в церковь и наши с тобой грехи замолю…–

     Посадив маленькую Нюрку рядом с собой, он смотрел, как голодный ребёнок с жадностью поедает сало, яйца, хлеб…

     Уходя, Батюшка громко сказал: «Смелая она! Не наказывать!»… А Нюрке на ушко прошептал, щекоча бородой и усами: – «Замолю! Замолю!»…

***