1481

***

Да, ссут не в сортире, хотя он и рядом – что редкость (как и то, что хорошо автобусы ходят!) - но ведь у стены (за стеною как раз те автобусы), т.е. тут еще много вниз  ступеней…. Не в автобусе же. Не в карман. Хотя, подумаешь, мокрый карман – всё это еще вовсе не страшно…

«У стариков отымем всё, что отнимется  у них. Та-ак, зажигалка. Смотри, смотри бабусь, высматривай, чего опять отвлекся…. Та-ак, ребят, в этом сарае есть лопаты – годятся для бабусь…»

***


После моей смерти выжмите в ведро всю кровь из меня и вылейте ее… хотя бы и в унитаз, если вам совсем наплевать на меня, но так, чтобы получилась воронка из крови, потому что меня сгубила воронка, вроде той, что образуется в песочных часах…

Голая, голая земля и всюду легкий, легкий дым. И по колено в этом дыму фигуры стариков и молодцев. Жить без строений, по колено в легком дыму. Он вместо черных и даже красных сапог. Вот, догадались делать ярко-красные сапоги, но тогда на всех напали черные платки. Только в парикмахерских могли их развязать – столько узлов наворочено…


***

Реклама –  когда мало написано, а текст –  когда  написано много. Не запоминается, когда много написано, но понимается, когда не мало написано. Но кем понимается? Кем-то таким, кто, понимая, не запоминает, так что непонятно, зачем понимает. Лучше бы показал нам танец на балконе или сделал физзарядку в окне,  а так я популярно тебе объясняю, что всё это только реклама…

***

Адам с Евой ничего, кроме ебли не знали, но тут им про рай показали кино…

Наши менты за работой: проверяют мясо в морозильниках – не человечье ли?

***

Один так сторожил: стоял и дрожал – и в результате ничему не научился, ослабел и не смог защитить то, что так сторожил, а второй был мобилен в делах и такими друзьями оброс, что его, конечно, не тронули, так что и сторожить-то ему незачем, хотя вопрос «не нанял ли он кого?» для пущей надежности всё-таки держится в тайне…