1488

***

Для головы и духа ночью день, в темноте свет. Мне ночь продумать такое же наслаждение как крысе – пролазить и что-то там тихонечко погрызть. Мол, где же там основное добро-то припрятано…

***

Яркие воспоминания и видения так многочисленны, что конкурируют с реальностью: «это было в действительности или же я вспомнил видение?».

«Я всё помню, но не настолько, чтобы это помешало мне жить дальше» (жить в воспоминаниях дальше).

Стоим друг напротив друга (допустим, на пляже и вокруг о чем-то гомонит толпа) и тревожно вопрошаем: «ты где? А ты где? Давай, не будем закрывать глаза на то, что ты не знаешь, где я, а я не знаю, ты где…»

***

«Хирург: «готовность к операции по возвращению больного в норму» – натягивает резиновые перчатки.

Художник: «готовность к превращению нормы в чудо» – готовит краски, кисти.

Нужно ли столько стараний ради нормы, можно ли столько верить в чудо? Только больные верят в чудо и только от больных недалеко оно?..

***

 Опять пакет в такт моим шагам  мотается – и походка сразу становится безмятежна, созерцательна, солидна. Почти как с супругой? Нет, там сравнительно умный, а здесь совсем дурак. От везенья глупеешь, а везенье – это попадание в такт…

***

Евреев всё время на грязь тянет – по крайней мере, в литературе даже таких, как Бродский. Не успел его пьесу открыть, как сразу на «****орванцев» наткнулся. Может, это комплекс неполноценности тех, кто еще Богом был отнесен к интеллигенции, ну и, конечно, немало потерял из-за этого в материальном смысле? И меня – мягчайшего – поэтому же на грубости и резкости тянет. Бравируем – хотя уже и лысеем и стрижемся под лысого…