Дай слово, никогда не плакать из за ерунды!

          Я много раз думала: стоит ли рассказывать эту историю, поймут ли меня люди? Одни называют меня дурой, другие — богачкой, которой некуда девать деньги…
Мы жили в городе металлургов Темиртау, только что прошла реформа денег. В магазинах не было такого изобилия продуктов, как теперь. Дети с утра занимали очередь за молоком, учились мы во вторую смену. В те дни стояли страшные морозы,  молоковоз приехал поздно. Мои одноклассницы ушли домой, а я терпеливо дожидалась своей очереди. Я радовалась, что купила молоко, спускалась с заледеневшей лестницы, оступилась и упала. Молоко из бидона вылилось и на глазах превращалось в молочный холмик.
Я стояла и горько плакала, а прохожие успокаивали:
— Девочка, не плачь, лучше сбегай за деньгами и купи молоко.
Я плакала от обиды и несправедливости. Мимо проходил мужчина-европеец, он вытер мои слезы и спросил:
— Сколько стоит молоко?
Я ответила:
— Семьдесят две копейки.
Он достал рубль, протянул мне и сказал:
— Дай слово, что никогда не будешь плакать из-за такой ерунды.
Я кивнула головой.
На всю жизнь мне запомнились слова этого мужчины. Я окончила институт, и стала работать в торговле. Здесь на практике, думаю, я стала достойной ученицей этого человека. Я занимала высокую должность в магазине. Часто приходилось из кабинета слышать плач детей, доносившийся из торгового зала. Я подходила к ребенку, брала за руку, предварительно узнав потерянную сумму, и вместе с ним искала денежку. Мы ходили по огромному залу, и я незаметно подбрасывала купюру и радовалась, увидев счастливые детские глаза. При этом обязательно говорила:
— Вот видишь, денежка твоя нашлась! Дай слово никогда не плакать из-за ерунды!
Прошло пятьдесят лет. Я верю в Бога, никогда не отступала от данного себе слова. Были и такие случаи, когда терялись десять рублей — довольно приличная по тем временам сумма — продавцы ругали меня и пугали, что дети будут нарочно приходить в магазин, прослышав про добрую тетю. Подобного ни разу не случилось. Когда я ушла в очередной декретный отпуск, продавцы хвастались, что тоже стали помогать деткам, подбрасывать денежки. В семье дразнили меня, и называли мои причуды «хобби». Я скрывала от родных, что иногда мне приходилось помогать и старушкам. Они тоже плакали, как маленькие дети, так как жили на крошечную пенсию. Однажды, когда мы получили большой бонус, я увидела пожилую женщину, которая криком кричала в магазине. У нее украли кошелек с двадцатью пятью рублями: это была половина ее пенсии. Я вызвала женщину в кабинет и сказала, что у нас в магазине есть фонд, из которого мы выдаем компенсацию пострадавшим в магазине. После этого случая у меня появились крупные неприятности, потому что настырные бабули требовали возместить им ущерб из «специального фонда».
В 1990 году мы поехали на свадьбу в Экибастуз, по дороге решили зайти в магазин. Из него как раз выходили две заплаканные девочки пяти и семи лет. Они горько плакали: оказалось, разбили двухлитровую банку с молоком. Я купила банку, попросила налить молока, и в том же отделе купила им также мороженного и обратилась к ним с просьбой:
— Дайте слово никогда не плакать из-за ерунды!
Я пишу эти строки не для того, чтобы похвастаться: иногда мне хотелось бы знать, помнят ли дети те слова. Удалось ли мне прорастить в них семя доброты? Если удалось, я буду счастлива, если нет, я все равно счастлива, потому что мне повезло встретить в своё время того человека.
Моя мама говорила: «Сенын колында болым, биреуге комек жасасан — сенен бакытты адам жок!» — «Если ты можешь кому-то помочь, то счастливее тебя нет человека!»