Как маленькая аннанейская девочка Ная спасала от б

Как маленькая аннанейская девочка Ная спасала от беды прекрасную сказочную страну Арзанул. Или сказка о пяти городах, с которыми приключились несчастья


Далеко-далеко на высокой горе среди золотистых облаков возвышается прекрасный дворец. Похож он на клюв гигантской птицы. Ночью в зеркальных окнах дворца отражаются разноцветные звезды, а днем — золотые облака.
Загадочный дворец этот принадлежит жителям сказочный горы Фении мудрым фенийцам. Фенийцы — это люди с ярко-оранжевой кожей, узкими бледно-голубыми глазами, длинными с горбинкой носами и торчащими во все стороны белыми волосами. Одеты фенийцы и вовсе чудн;: в странные одежды, напоминающие больше узкие разноцветные полоски ткани, которыми обернуто их тело.
Словно величайшую святыню оберегают фенийцы свой загадочный дворец, ведь внутри дворца цветет волшебный цветок с необычными пятью разноцветными лепестками. Каждый из пяти лепестков цветка хранит от бед и несчастий пять городов сказочной страны Арзанула: синий город Гадор, зеленый город Яффу, белый — Сию, желтый — Онигор и оранжевый город Бан-Бан.
Каждое утро, на рассвете, волшебный цветок распускается, сообщая фенийцам о том, что во всех разноцветных сказочных городах царит мир и покой.
Но случилось несчастье: как-то поутру волшебный цветок не распустился. От досады фенийцы все, как один, горестно заплакали.
— Беда с нашей огромной сказочной страной Арзанулом, — сквозь всхлипывания говорили фенийцы. — Беда приключилась. В разноцветных городах неладное что-то творится. Погибель грозит нам и погибель всей сказочной стране Арзанулу.
Но на счастье растерянных фенийцев на гору Фению нечаянно забрела маленькая девочка, причем совсем не фенийка. У девочки была белая кожа, большие серые глаза, маленький носик, да и одета она была в коротенькое белое платьице в красный горошек. Оказывается, девочка заблудилась и попала на гору Фению совершенно случайно.
— Она аннанейка, — шептались фенийцы, удивленно поглядывая на маленькую девочку. — Она пришла к нам из священного города Аннанеи. Она пришла помочь нам! Она пришла спасти страну Арзанул от гибели!

Как выяснилось девочку звали Ная и она действительно пришла из далекого города Аннанеи, но совсем не затем, чтобы спасать страну Арзанул, а чтобы спросить у мудрых фенийцев, как ей найти дорогу домой.
— Я собирала цветы на лужайке, — говорила Ная. — А затем я забрела в лес. В нашем Ананнанейском лесу растут такие прелестные цветочки! Я шла очень долго. Устала. Села отдохнуть, а потом вдруг с ужасом поняла, что заблудилась. Я увидела вдали высокую гору и вспомнила, что это гора Фения и что на ней живут мудрые фенийцы. Я пришла к вам за помощью.
— О нет, — заговорили в один голос фенийцы. — Ты не просто так оказалась на нашей горе. Ты послана нам великими мудрыми богами страны Арзанула. Помоги нам, юное создание: спаси наши города от несчастий и бед.
— Но я не умею спасать от бед, — возразила Ная. — Я еще совсем маленькая девочка.
— Но ты аннанейка, — настаивали на своем фенийцы. — Ты пришла из священного города, ты посланница богов. Помоги нам, пожалуйста, а потом мы покажем тебе дорогу домой.
— Что ж, — согласилась Ная, — я попробую вам помочь. А что мне нужно делать?
— Отправляйся в пять разноцветных городов страны Арзанула и разузнай, что же в них ужасного приключилось. Ты должна выяснить, почему лепестки нашего волшебного цветка не раскрываются больше на рассвете. Пожалуйста, отправляйся поскорее в путь.
И отважная аннанейская девочка Ная отправилась в далекий путь, к пяти городам волшебной страны Арзанула.


Гадор — синий город холодных льдов.
Спасение из ледяной западни великого Гадорского саная


До первого разноцветного города Ная добиралась ровно один день и одну ночь. Все это время девочка шла по глубоким сугробам, заносимая снегами. Несколько раз она попадала в страшную метель. Наконец впереди она увидела огромную, неровную скалу. В скале зиял узкий проход. Ная вошла в скалу и очутилась в загадочном ледяном царстве. Стены, потолок, пол скалы были покрыты синими льдами. Льды таинственно мерцали и под ними, изредка, пробегали разноцветные сияющие волны.
Впереди Ная увидела огромный, до самого потолка, ледяной трон. На троне, подперев голову рукой, сидело удивительное существо. На человека оно совсем не походило, хотя у него было две руки и две ноги. Существо было таким толстым, что не умещалось целиком на троне. Тело у существа было рыхлое, в буграх, синевато-серого цвета. Голова — большой, круглой, покрытая множеством глубоких морщин. На голове у существа, съехав на бок, возлежала ледяная корона с драгоценным, голубым камнем в центре. Глаз существа из-за пухлых щек почти не было видно. Нос же был таким маленьким, что казалось, будто у существа просто прорезаны для дыхания на лице две больших дырки. Губы были тонкими, словно ниточки.
Сидя на троне, существо ежеминутно вздыхало, болтая своими коротенькими ножками в серебристых сапожках.
— Эхе-хе-хе-хе, — вновь вздохнуло существо.
— Здравствуйте, — поздоровалась с ним Ная.
— Здравствуй, — нехотя отозвалось существо.
— Я пришла, чтобы помочь вам. Меня зовут Ная. Я из города Аннанеи.
— Из Аннанеи?! — оживилось существо. — Ах! — поправило оно корону. — Я знал, что боги нашей сказочной страны Арзанула меня не оставят! Ах, девочка, дорогая девочка, помоги мне и всему моему синему городу Гадору! Спаси нас от страшной беды!
— А что случилось? Какая беда приключилась с вами и вашим городом? — спросила Ная.
— Да вот, какая, — невесело ответило существо. — Замерз проход в мой славный город. И теперь я, глава города Гадора, великий сан;й, не могу вернуться обратно, к своему народу. Я застрял здесь. Я уже долго здесь сижу и не знаю, что делать. А ведь мой город погибнет без своего главного саная.
— А кто такой санай? — впервые слышала такое странное слово Ная.
— Санай — это значит «рожденный, чтобы править и служить своему народу».
— Ах, так вы король Гадора, — догадалась Ная.
— Нет, я санай.
— А как вас зовут?
— Ак;ви Кум-Кум Мир-Мир да Нум. Но ты меня можешь называть просто Акави.
— Но как же так случилось, что проход в ваш город замерз? — поинтересовалась Ная.
— Эх, — печально вздохнул Акави. — Во всем я один виноват. Видишь этот огромный трон? Я сижу на нем обычно несколько часов на рассвете, несколько часов на закате и молюсь великим Арзануским богам. Ведь по преданию все Арзанулские боги слышат молитвы, произнесенные в этой священной скале. Я сидел и молился, а тонкий луч света, пробивающийся сквозь узкую щель в потолке скалы, слепил мне глаза. Я позвал своих лучших мастеров, и они заделали щель. Солнце перестало слепить мне глаза, но вот беда, оно и перестало растапливать холодные льды за моим троном, как раз там, где и находится проход в город Гадор. Проход очень быстро замерз, и вот теперь я никак не могу выбраться из этой скалы. Мои рабочие пытались разбить лед с той стороны, но он не поддается.
— А может быть можно как-то вернуть щель в потолке? — спросила Ная.
— Вернуть-то, конечно, можно, — обреченно проговорил Акави. — Да ведь как до потолка добраться. Ты видишь как он высоко. У моих рабочих для этого были лестницы.
— По вашему трону я смогу добраться до нужного мне места, — сказала Ная. — Только вот чем мне прорубить щель? — обвела она взглядом скалу.
— А моя корона для этого не подойдет? — предложил Акави. — Смотри, — снял он с головы корону, — она очень крепкая. Возьми.
По скользкому ледяному трону Ная с трудом добралась до высокого потолка ледяной скалы. Она изо всех сил ударила по неровной ледяной корке потолка и льды со звоном обрушились на пол. Яркий солнечный луч прорезал насквозь ледяную скалу и, упав на стену, прямо за троном, в мгновение ока, растопил синие льды, за которыми и вправду оказался проход в город Гадор.
— О, спасибо тебе, моя маленькая спасительница! — не помнил себя от счастья Акави. — Спасибо!
— Не за что, — смущенно проговорила Ная в ответ. — Держите, — протянула она Акави его ледяную корону.
— О, — словно бесценный дар, взял в руки корону Акави. — Отныне она будет считаться священной.

По просьбе Акави Ная еще немного погуляла по прекрасному ледяному городу Гадору, в котором замки были сложены из большущих ледяных глыб, а дорожки выложены голубыми льдинками. А потом она оправилась дальше, по узкой, кривой дорожке к другому разноцветному городу сказочной страны Арзанула.


Зеленый город Яффа, его зазнавшиеся жители чивоки и священный крокодил Моки.
Или как плохо быть грязнулями.


Дойдя до конца кривой дорожки, Ная наткнулась на того, на кого меньше всего ожидала наткнуться: на огромного крокодила. Лежа в грязной жиже, крокодил то и дело лениво зевал, выставляя напоказ свои страшные зубы. Увидев такое гигантское страшное животное, Ная задрожала от страха. А крокодил лишь удивленно поглядел одним, полуоткрытым глазом на испуганную девочку и снова широко зевнул.
— Ты кто? — спросил, наконец, он, захлопывая пасть.
— Я Ная. Я пришла, чтобы помочь… Меня послали фенийцы.
— Ах, вот в чем дело, — оживился крокодил. — Очень хорошо, что пришла, девочка. Я уж думал, что о моем прекрасном городе никто и не помнит.
— А что у вас случилось?
— Случилось вот что, — ответил крокодил. — Я священный крокодил зеленого города, хранитель порядка достопочтенный Моки, увяз в страшной грязи, и теперь я не могу, как прежде, охранять город Яффу от врагов.
— А у вашего города есть враги? — удивилась Ная.
— Пока я мог свободно передвигаться, врагов не было, а теперь, я думаю, что есть.
— А откуда появилась эта грязь? — не понимала Ная. — И как вы в ней смогли увязнуть?
— В нашем городе часто идут дожди, — ответил крокодил Моки, — и главную дорогу города Яффы обычно сильно размывает. Но в прежние времена местные жители чивоки всегда приходили мне на помощь и расчищали грязь лопатами, не давая мне в ней увязнуть. Однако не так давно чивоки решили, что разгребать грязь это ниже их чивокского достоинства. «Мы ведь истинные чивоки, — говорят они. — Мы не обязаны заниматься какой-то там грязью». Вот так, — вздохнул крокодил. — Что же теперь будет с городом Яффой, я не знаю. Ведь охранять его я больше не в состоянии.
— А можно я поговорю с чивоками, — предложила Ная.
— Пожалуйста, — ответил крокодил. — Я буду очень признателен тебе за заботу.
— Я мигом, — сказала крокодилу Ная, пробираясь сквозь топкую грязь в зеленый город. — Я скоро вернусь.

В зеленом городе Яффе и вправду было много зелени. Вокруг росли гигансткие деревья. Их широкие, могучие стволы были покрыты зеленым мхом, а большущие ветки, с зелеными гигантскими листьями, доставали до самой земли. С деревьев спускались длинные, похожие на косы, зеленые лианы.
Неожиданно над головой у Наи с оглушительным визгом пронеслось что-то уж очень маленькое и зеленое. Ная и разглядеть-то это создание не успела как следует. А тут еще со всех сторон послышались странные причмокивающие звуки. «Чивок-вок-вок, — раздавалось отовсюду. — Чивок-вок-вок». Только теперь Ная заметила сидящих на стволах деревьев странных маленьких человечков в зеленых кафтанчиках и большущих (больше, чем они сами) зеленых шляпах. Обхватив руками и ногами могучие стволы, человечки, все как один, безостановочно чивокали и качали головами, отчего их большущие шляпы то и дело слетали с их маленьких голов. Чивоки тут же прыгали за ними в густую траву, а затем с завидным проворством вновь влезали на дерево.
— Здравствуйте, — поздоровалась с человечками Ная.
— Вок-вок-вок! — спрыгнул с дерева один из человечков.
Удивленно, с опаской поглядывая своими маленькими, похожими на пуговицы, блестящими глазками на девочку, он смешно принюхивался к незнакомке и постоянно чихал, отчего его нос скоро стал напоминать спелую сливу.
— Вок-чивок-вок-вок! — недоверчиво прокричал человечек, в испуге отпрыгивая от Наи. — Чивок-воки-воки-чив не чивочная чивока! Не чивочная! Мы чивоки! Ты не чивочная чивока!
— Нет, я не чивока, я аннанейка, — ответила Ная. — Я пришла, чтобы поговорить с вами о священном крокодиле Моке. Он увяз в грязи.
— Чивок-вок-вок! — нервно замахал своей огромной шляпой разъяренный чивок. — Чивоки не чивочат грязь! Чивоки не чивчат чивочить грязь!
— Но как же так! — воскликнула Ная. — Но ведь если Моки останется лежать неподвижно, вашему городу грозят страшные беды! Да на вас попросту могут напасть враги!
— Вок-вок! Не чивочат наш чивокский чивочгород чивочвраги! Чивочатся чивоков чивочвраги! Чивочатся! Вок-вок!
— Ой! — страшно вскрикнула Ная, заметив у поднимающихся из земли корней странное серое существо в ярко-желтые пятна. — Кто это?! Смотрите! — кричала Ная. — Они грызут своими длинными зубами корни ваших прекрасных деревьев!
— Нувоки! — страшно закричали чивоки! — На чивоков начивочились нувоки! Нувоки чивочат чивочдеревья! Нувоки чивочать чивочдеревья!
— Ой! — вскрикнула в испуге Ная, заметив множества злобных нувоков, с жадностью грызущих корни деревьев. — Их так много!
— Вок-вок! — махали на нувоков своими большущими шляпами чивоки. — Вок-вок, прочивавочивайте из нашего чивочгорода! Прочивочивайте!
Несколько злобных нувоков высоко подпрыгнули на своих тонких ножках и тут же оказались возле Наи. Злобно сопя, они оскалили свои страшные зубы и показали девочке свои маленькие кулачки.
— Что?! — рассердилась Ная. — Вы мне угрожаете?! Вот тебе! — ударила она одного из нувоков по его лопоухому уху.
Чивок жалобно засопел и отпрыгнул от Наи. Но другие нувоки тут же пришли своему обиженному товарищу на помощь.
— Чивок-вок-вок! — подбежали к Нае испуганные чивоки. — Моки! Моки! — кричали они. — Моки отчивочит нувоков! Моки!
— Но Моки не может пошевелиться! — прокричала в отчаянии Ная.
— Чивок-вок-вок! — наперебой закричали чивоки. — Мы расчивочим Моки! Расчивочим!
И чивоки все, как один, бросились разгребать грязь на главной дороге, где неподвижно лежал священный крокодил Моки. Вскоре Моки был освобожден и чивоки в знак примирения со священным крокодилом принесли ведерки с водой, и вымыли ему живот, спину, лапы и хвост. От удовольствия Моки рычал и широко раскрывал свою большую зубастую пасть, но ни одного чивока не тронул, потому что священный крокодил Моки питался лишь врагами зеленого города Яффы. А врагов в этот раз у города было предостаточно. Моки очень быстро отловил всех мерзких нувоков и съел их. И в городе Яффе снова воцарился мир и покой.
— Спасибо тебе, девочка, за помощь, — поблагодарил крокодил Моки Наю. — Не знаю, что и было бы с нашим прекрасным городом, если бы ты не пришла.
— Вот видите, — обратилась к толпящимся рядом чивокам Ная, — как плохо быть ленивыми грязнулями. Так можно в городе развести все, что угодно.
— Вок-чивок-чивок! — в один голос зачивокали чивоки. — Мы все прочивочили. Мы больше не чивочные чивоки, мы — отчивочные.
— Я ничего не поняла, — рассмеялась Ная. — Но думаю, что отныне в прекрасном городе Яффе всегда будет чисто и ни один враг не проскользнет мимо Моки.
— Чивок! Чивок! Вок! Вок! — в знак согласия радостно запищали чивоки.
Они еще долго махали вслед быстро уходящей Нае своими большими зелеными шляпами и прощально чивокали.


Фантастический белый город Сия и его единственный житель змеедракон Таффар.
Что важнее голова или хвост?


В белый город добираться было непросто. Нае пришлось взбираться по высокой, крутой горе. Гора была скользкой и белой-белой. Ее острая верхушка терялась в густых белоснежных облаках. Над облаками же в черном небе загадочно мерцали звезды.
Лишь только Ная оказалась на самой верхушке белоснежной горы, облака вокруг горы зашевелились и начали медленно кружиться. К своему величайшему удивлению Ная увидела, что то, что она приняла за обычные облака, было живым существом, с длинным-предлинным хвостом. У существа было две головы: одна, драконья, была большой, в гладких белоснежных чешуйках и с большущим, похожим на половинку солнца, гребешком; вторая голова находилась на хвосте фантастического существа и была совсем змеиной.
— Приветствую тебя, маленькая девочка, в своем прекрасном городе Сие, — не спеша раскрывая свою большую драконью пасть проговорило чудное существо. — Я единственный и неповторимый житель белого города змеедракон Таффар рад видеть тебя, прелестное дитя.
— Здравствуйте, — поздоровалась с Таффаром Ная.
— С какой целью ты пожаловала ко мне в гости?
— Меня прислали к вам фенийцы, — ответила Ная. — У них приключилось большое несчастье: волшебный цветок больше не распускается на рассвете.
— Ах, вот оно что, — задумчиво проговорил Таффар. — Как хорошо, что ты пришла. А я-то думал, что уже никто не сможет помочь мне разобраться с моим злейшим врагом.
— С врагом? — удивилась Ная. — А кто ваш враг?
— Мой собственный хвост, — ответил Таффар и кончик его хвоста со змеиной головой на конце нервно задрожал.
— Ваш собственный хвост?! — не ожидала услышать такое Ная.
— Да, мой хвост, — проговорил Таффар. — Дело в том, что мой хвост утверждает, что он главнее меня, меня — драконьей головы. Но ведь это невозможно! Хвост не может быть главнее головы! Это знает даже ребенок!
— Ш-ш-ш, — недовольно зашипела змеиная голова на кончике хвоста. — Я не обычный хвост, у меня есть своя голова, собственная, а значит я — главная! Это я голова, а не ты!
— Как это ты голова?! — задрожал от обиды Таффар. — Как это хвост может быть головой, когда он просто хвост!
— А вот и не просто хвост! — возразила змеиная голова на хвосте. — На обычном хвосте головы не бывает! А у тебя есть!
— Но ты подчиняешься мне! — рычала драконья голова Таффара.
— Нет, это ты подчиняешься мне! — не сдавалась его змеиная голова. — Без меня ты не сможешь, как следует обвить свою любимую белоснежную гору!
— Еще как смогу! — возразила драконья голова Таффара.
— Не сможешь! Я не позволю тебе этого сделать!
— Ай-ай-ай, — глядя на ссорящиеся головы змеедракона, укоризненно проговорила Ная. — Как же это можно ссориться голове с хвостом, когда и голова и хвост принадлежат одному хозяину, прекрасному змеедракону Таффару. А что было бы, если бы я начала ссориться со своими собственными ногами? Представляете? Как бы я тогда ходила?! Ноги бы не слушались меня.
— Да, но у тебя же нет головы на ступнях, — возразила змеиная голова на кончике хвоста.
— Нет, — растерялась Ная.
— Ну, вот потому ты и не можешь поссориться со своими ногами. А что делать мне, если я не хочу оставаться просто хвостом, я хочу быть и головой тоже! Почему драконья голова считает, что она главная?! Я тоже могу быть главной! В конце концов, я имею на это право!
— Но хвост не может быть головой! — в неистовстве прорычала драконья голова Таффара. — Это неправильно!
— Но я не просто хвост! — шипела в ответ змеиная голова.
— Подождите, постойте, — вновь вмешалась в спор Ная. — Не кричите так. Послушайте лучше меня. Я аннанейка и я пришла из прекрасного города, в котором никто и никогда не ссориться. А все потому, что все аннанейцы уважают друг дружку и умеют уступать один одному. Нас этому учат с самого раннего детства. Что, если один день у змеедракона Таффара будет главной драконья голова, а второй день — змеиная. Таффар, ведь твоя драконья голова еще никогда не была хвостом?! — спросила Ная.
— Никогда, — задумался змеедракон.
— Но как же так! — воскликнула Ная. — Ведь это, наверно ужасно интересно побыть хвостом!
— Да, это действительно интересно! — согласился обрадовавшийся Таффар и смешно затряс своим гребешком на драконьей голове. — И как это мне раньше в мою драконью голову не приходила такая великолепная мысль?!
— В мою, змеиную, кстати, тоже, — прошипела змеиная голова на хвосте.
— Что ж, тогда отныне мы с тобой можем не ссориться, — дружелюбно проговорила драконья голова Таффара змеиной голове. — Отныне мы с тобой каждый день можем меняться местами. Ведь это так интересно!
— Только, чур, сегодня я за голову! — радостно прошипела змеиная голова змеедракона в ответ.
— Хорошо, — без колебаний согласилась драконья голова Таффара и, присмирев, начала медленно обкручиваться вокруг белоснежной горы.
— До свидания, — на прощание помахала рукой змеедракону Ная. — Не ссорьтесь больше.


Желтый город Онигор и его необыкновенные жители длиннокрылые бабочки лафайи.
Три великих горы желтого города.
Хорошо ли обижаться?


Ная вошла в город Онигор с первыми лучами солнца. В желтом городе во всю кипела жизнь: весело чирикали птички на ветках необычных Онигорских деревьев с золотыми листочками и совсем круглыми, как бочка, стволами; среди густой зелени змейкой струились золотистые ручейки; вдали, за горизонтом, золотистыми вершинами отливали высокие горы, с которых бурлящими потоками стекали золотые водопады.
Со всех сторон Наю обступали гигантские, похожие больше на деревья, цветы. Они приветливо качали своими золотистыми головками навстречу девочке. Встав на цыпочки, Ная попыталась дотянутся до еще не до конца распустившегося бутона большущего цветка, но неожиданно из его огромных золотых лепестков выпорхнула восхитительная, но тоже непривычно большая, с длинными разноцветными крылышками, пестрая бабочка. У бабочки, что удивительно, был даже хвост, длинный, словно у какой-нибудь птицы. Бабочка покружила над головой Наи и, опустившись перед девочкой, весело улыбнулась. У бабочки оказалось было прелестное личико, зеленые глазки с пушистыми ресницами, крохотный носик и такие же крохотные алые губки. На голове у бабочки качались из стороны в сторону длинные, закрученные на концах усики.
— Здравствуйте, — нежным голоском поздоровалась с Наей бабочка. — Рада приветствовать вас в замечательном городе Онигоре. Меня зовут Хаффа. Я лафайя. Что привело вас, девочка, в наш желтый город?
— Волшебный цветок страны Арзанула, — ответила Ная. — Он перестал распускаться на рассвете.
— Ах, как вовремя ты пришла! — вне себя от радости воскликнула Хаффа. — У нас приключилась такая страшная беда! Наш город погибает! Нам нужна помощь!
— Погибает?! — ахнула Ная. — А что случилось?
— Понимаете, милая девочка, наши три великие Онигорские горы, три каменных брата, за что-то обиделись на нас и завалили, упавшими с них камнями, наши прекрасные горные реки. Все меньше и меньше поступает нам воды с гор, а ведь наш прекрасный город без воды не может. Наши прелестные Онигорские цветы вянут, наши деревья гибнут. И мы, лафайи, медленно умираем. Помоги нам, милое создание, спаси нас от гибели и весь наш замечательный желтый город. Поговори с тремя Онигорскими горами, может быть, они тебя послушают.
— Хорошо, — согласилась Ная, — я поговорю. Только вот эти горы, они так далеко, — устало посмотрела на высившихся вдали каменных гигантов Ная.
— Ах, это не проблема! — воскликнула Хаффа. — Садись мне на спину, я вмиг домчу тебя к трем горам братьям!


А в это время три горы Онигора, три близнеца брата, как ни в чем не бывало, недвижимо стояли, угрюмо уставившись своими круглыми, каменными глазами, на заходящее на западе красное солнце. Их широкие, каменные тела разрезали множественные глубокие трещины.
— Здравствуйте, — поздоровалась с горами Ная.
— Что тебе нужно? — совсем неприветливо отозвались горы и с их огромных каменных ртов посыпались мелкие камни.
— Я Ная. Меня послали фенийцы. Волшебный цветок города Арзанула перестал распускаться. Я пришла в город Онигор, чтобы помочь.
— Помочь? В чем?
— Местные жители бабочки лафайи сказали, что вы от обиды забросали камнями горные реки и теперь желтой стране Онигору грозит погибель.
— Правильно, погибель, — спокойно проговорили горы. — А мы этого и добиваемся.
— Но зачем?! — воскликнула Ная.
— Затем, что раз уж мы погибаем, то пусть и весь желтый город гибнет вместе с нами.
— А почему вы погибаете? — недоумевала Ная.
— Откуда мы знаем, — недовольно проговорили горы. — Ты видишь, какие трещины покрывают наши тела. Еще немного сотен лет и мы рассыплемся на отдельные камни. А все из-за них, из-за этих лафай!
— А причем здесь лафайи? — не понимала Ная.
— А притом, что они совсем позабыли о нас! — грозно проговорили горы. — Вот уже несколько сотен лет к нам не прилетает ни одна лафайя. Да эти длиннокрылые создания вообще ведут себя так, будто нас нет! Но мы ведь есть! Раньше, в былые времена, к нам, трем священным горам, каждый день слетались лафайи. Они рассказывали нам обо всем, что творилось в Онигоре. А теперь… — вздохнули тяжело горы, — … мы остались совсем одни, никому не нужные, всеми забытые. Новости мы узнаем только от своих великих и могучих друзей Солнца, Ветра и Дождя. Но все эти новости о других городах, о неведомых нам странах, а об Онигоре мы ничего не знаем. А ведь мы любим свою страну больше всего на свете! И во всем этом виноваты лафайи! И мы решили их наказать! Пусть они страдают так же сильно, как страдаем мы!
— Ай-ай-ай, — с досадой покачала головой Ная. — Какие же вы глупые. А еще горы называется. Да лафайи вовсе и не виноваты в том, что с вами стало твориться. Вы разрушаетесь вовсе не оттого, что о вас позабыли, а от собственной злобы. Злоба ведь ни к чему хорошему не приводит — это знает даже ребенок. Лафайи, конечно, перед вами виноваты — они не должны были забывать о вас. Но ведь они умные создания. Почему вы прежде не поговорили с ними? Почему не объяснили им, как вам здесь одиноко?
— Но ведь лафайи не прилетали к нам, как же мы могли им все объяснить? — возразили горы.
— Но вы ведь умеете разговаривать. И у вас такой громкий голос. Вы могли прокричать о вашей обиде на весь Онигор. А вы почему-то этого не сделали. Лафайи наверняка бы вас услышали. Уж я-то знаю, что обиду в себе держать нельзя, — печально вздохнула Ная. — Обида приводит к ужасной злобе. А это неправильно. Когда-то и я долго обижалась на своего лучшего друга, и была очень злой девочкой. От этого мне было очень плохо. А потом я сама, первая подошла, к своему другу и попросила у него прощения, и мы помирились, и я вновь стала доброй и хорошей. А лафайи, я думаю, не нарочно забыли о вас. Просто они к вам привыкли.
— Да, — задумчиво проговорили горы. — Наверно ты, девочка, права и мы не должны были себя так плохо вести. В конце концов, мы ведь горы, мы живем на этой земли столько сотен лет и мы должны были быть мудрее. Ты оказалась лучше и мудрее нас, стариков. Воистину дети — это лучшее, что у нас есть.
— Значит, вы больше не злитесь на лафай? — с надеждой спросила у братьев-гор Ная.
— Нет, — улыбнулись своими каменными ртами в ответ горы. — Мы больше не злимся. И вообще, ты права, Ная, зло ведет лишь к разрушению, а мы хотим жить.
— Тогда я поговорю с лафайями, — обрадовалась Ная. — Я попрошу их навещать вас каждый день.
— Спасибо тебе, добрая девочка, — проговорили горы. — А теперь иди сюда, — протянула средняя гора к Нае свои большие каменные руки. — Залазь на мою ладонь. С наших вершин ты сможешь увидеть прекрасный город Онигор во всей его красе.

Стоя на золоченой вершине средней горы, Ная с замиранием сердца разглядывала, расстилающийся внизу прекрасный желтый город Онигор. Сверху он казался таким крохотным и таким прекрасным. От удовольствия Ная несколько раз подпрыгнула на месте, отчего чуть не свалилась со скользкой вершины, хорошо один из братьев-гор успел схватить Наю за шиворот и тем самым спасти ей жизнь.
Затем Ния с удовольствием прогулялась по прохладным, сырым внутренним пещерам гор. Увидела скрытые от посторонних глаз золотистые реки, которые в некоторых местах были завалены камнями. С большим трудом Нае удалось расчистить реки от камней, при этом она даже поранила руку и расцарапала обе коленки. Но зато золотистые воды рек вновь, бурля и пенясь, потекли с высоких склонов вниз, принося городу Онигору долгожданную влагу и возрождая жизнь.

Услышав рассказ Наи о трех обиженных горах, лафайи решили тот час отправиться к братьям. Перебивая друг дружку, они в захлеб рассказывали горам о том, что же творилось в Онигоре. Не помня себя от счастья, братья-горы широко улыбались своими большими каменными ртами. Они больше не злились на лафай и камни с них больше не осыпались. Братья вновь превратились в три крепких горы.
Лафайи же в свою очередь поняли, как это некрасиво и неправильно забывать о тех, с кем живешь бок о бок.
А в знак своей великой благодарности, лафайи на прощание подарили Нае прекрасный букет желтых ромашек. Таких сказочно красивых цветов Ная еще никогда прежде не видела. Прощаясь с лафайями и с тремя горами-братьями, Ная даже чуть-чуть всплакнула, но, вспомнив, что впереди ее ждет еще один, последний, оранжевый город огромной страны Арзанула, Ная вновь оживилась и с радостью отправилась в путь.


Оранжевый город Бан-Бан и его несчастные лодочники.


В оранжевом городе с забавным названием Бан-Бан был уже вечер, когда Ная, наконец, добралась до него. Большое красное солнце города медленно садилось в темно-коричневые, похожие на молочный шоколад, воды бескрайнего океана. Длинные, красно-желтые лучи солнца окрашивали небо в сказочный оранжевый цвет.
С другой же стороны океана из вод восходило другое солнце. Оно было ярко-оранжевым, с толстыми лучами. Ная не сразу догадалось, что это не настоящее солнце, а прекрасный бан-банский дворец.
Ко дворцу на небольших лодках с высокими мачтами один за другим подплывали местные жители бан-банцы. Все они выглядели страшно усталыми, изможденными и их большие глаза на осунувшихся лицах смотрели печально. С большим трудом они каждый раз налегали на весла, пытаясь управлять таким образом лодкой в непослушных и, видимо, бурных водах океана.
— Эй! — окликнула Ная, проплывающего мимо на лодке бан-банца в ярко-зеленом сюртуке и с треугольной соломенной шляпой на голове. — Вы не могли бы меня подвести во дворец?
— Да, пожалуйста, — подплыл поближе к Нае бан-банец и, протянув свою сухую руку, помог девочке залезть в лодку.
— Эхе-хе-хе-хе-хе, — вздохнул устало бан-банец, в очередной раз с трудом налегая на весла.
— Что с вами? — спросила у бан-банца Ная. — У вас что-то случилось?
— Эх, — вздохнул тот в ответ, — устанешь тут, когда весла весят в четыре раза больше, чем я сам.
— А почему у вас такие тяжелые весла? — удивилась Ная. — Разве их нельзя было сделать полегче?
— Не знаю, — пожал плечами в ответ бан-банец. — Нам об этом думать не положено. Об этом пусть беспокоится наш главный бан-банец Бурн;рг. Это его работа заботиться об обычных лодочниках Бан-Бана. Эх, — тяжело вздохнул бан-банец, — как же раньше было хорошо, когда лодками управляли длиннокрылые каники.
— А кто это каники? — впервые слышала такое странное название Ная.
— Это большекрылые птицы. Они живут вон там, — указала бан-банец в сторону заходящего солнца. — Прямо за солнцем, на Засолнечном острове.
— А почему каники больше не управляют вашими лодками? — удивлялась Ная.
— Потому что Бурнорг запретил им делать это. Бурнорг посчитал, что это неправильно, что лодками бан-банских лодочников управляют какие-то там глупые птицы. «Лодкой должен управлять лодочник, а не пернатое создание», — говорит Бурнорг. Бурнорг всех каников сослал на Засолнечный остров. Там теперь бедные птахи и живут. А нам, всем бан-банским лодочникам, Бурнорг приказал сделать весла. Вот мы и сделали. Только тяжело нам грести веслами в этих бурных водах океана.
— А почему же вы не рассказываете о своей беде Бурноргу? — возмутилась Ная.
— А что толку, — грустно усмехнулся бан-банец. — Мы ведь обычные лодочники, а Бурнорг — глава. Что может обычный лодочник… Ну вот мы и приплыли, — спрыгнул он на нижнюю ступеньку длинной лестницы, ведущей к бан-банскому дворцу.
Бан-банский лодочник учтиво протянул Нае руку, помогая ей сойти с лодки.
По оранжевым сверкающим ступеням лестницы Ная вошла в прекрасный дворец. Во дворце и пол, и стены, и потолок были сплошь украшены изображениями улыбающегося солнца.
Нае пришлось пройти множество залов, прежде чем она добралась до огромного, главного зала, в котором на качелях беззаботно качался глава города Бан-Бана Бурнорг. В руках Бурнорг за длинную палочку держал большой леденец в форме солнца с длинными толстыми лучиками. Глава то и дело с хрустом откусывал по одному лучику от своего сладкого леденца и удовлетворенно качал своими короткими и толстыми ногами.
Вообще Бурнорг совсем не был похож на тех усталых, изможденных бан-банских лодочников, которые едва справлялись со своими тяжелыми веслами. Бурнорг был большим, толстым, с толстыми руками, с короткой шеей и большой головой, на которой крепко держалась соломенная корона. Губы у Бурнорга были пухлыми и постоянно влажными, оттого, что глава их бесконечно облизывал. Лицо у Бурнорга было сильно загорелым, коричневым, с легким румянцем на щеках. Глаза же главы были блеклыми, почти белыми и ужасно глупыми.
Заметив подошедшую к нему Наю, Бурнорг откусил очередной лучик от леденца и принялся с жадностью его жевать.
— Здравствуйте, — поздоровалась с Бурноргом Ная. — Меня прислали к вам фенийцы. Я пришла по поводу волшебного цветка. У вас в Бан-Бане какие-то проблемы?
— Проблемы? — удивленно поднял брови Бурнорг. — Кто это тебе сказал, что в прекрасном городе Бан-Бане есть какие-то проблемы? Глупости какие. У нас нет никаких проблем. Можешь так и передать мудрым фенийцам, что в городе Бан-Бане все прекрасно.
— Это неправда! — возмутилась Ная. — Ваш народ, местные лодочники бан-банцы, изнемогают от усталости. Они вынуждены управлять своими лодками с помощью тяжелых весел, а вам до этого нет никакого дела!
— Ох, невидаль какая — держать в руках весла! — недовольно проговорил Бурнорг. — На то они и лодочники, чтобы работать веслом.
— Но зачем бан-банским лодочникам весла, если есть птицы каники?! — не понимала Ная.
— Каники — это обычные глупые птицы, — не слушал Наю Бурнорг. — Птица не может управлять лодкой! Это обязанность лодочника — управлять собственной лодкой. Ведь городом не управляет пернатое создание. Городом управляю я — умный и мудрый Бурнорг.
— Но… — пыталась еще что-то возразить Бурноргу Ная, но тот демонстративно откусил лучик от леденца и принялся усердно его жевать.

Ная вышла из дворца и, присев на сверкающую под белыми лучами полной луны ступеньку лестницы, беспомощно заплакала.
— Тебя прислали к нам фенийцы? — шепотом спросил ее неожиданно подкравшийся все тот же бан-банский лодочник, что вез Наю ко дворцу.
— Да, — утирая слезы, ответила Ная.
— Тогда тебе просто необходимо встретиться с каниками. Идем, — протянул бан-банец руку Нае, — я отвезу тебя на Засолнечный остров.

На Засолнечный остров Ная приплыла аккуратно к утру. Каково же было ее удивление, когда она увидела, что солнце на этом острове светит совсем с другой стороны, не с той, с которой оно вчера садилось в бурные воды океана в городе Бан-Бане. (Ная еще не знала, что солнце встает на востоке, а садиться на западе).
Засолнечный остров был маленьким, и на нем росло всего два большущих дерева с пышными, достающими до самой земли, кронами. На ветвях деревьев сидели большие ярко-красные птицы с длинными крыльями, обросшими совсем не перьями, а шерстью. Завидев Наю, птицы немного насторожились, но с места не сдвинулись.
— Это и есть каники? — шепотом спросила у стоящего рядом с ней бан-банского лодочника Ная.
— Они самые.
— Здравствуйте, — поздоровалась с птицами Ная.
Одна из птиц лениво повернула свою маленькую головку и вопросительно посмотрела на незнакомую девочку.
— Меня зовут Ная. Я была послана в город Бан-Бан мудрыми фенийцами.
— Э-ка невидаль, — ответила птица. — В Бан-Бан много кого присылают из разных уголков Арзанула. Что нам из-за этого теперь с каждым здороваться?
— Но я пришла по очень важному делу. Волшебный цветок Арзанула больше не распускается.
— Ну и пусть себе не распускается, — ответила каника. — Нам-то до этого, какое дело.
— Как?! — воскликнула Ная. — Но вы ведь все погибните!
— Мы и так уже все погибли, — вздохнула каника. — Посмотри, разве ж это жизнь? Сутками напролет мы сидим на ветках без дела. А ведь мы морские птицы. Мы должны сидеть на мачтах лодок, расправив свои длинные крылья на ветру. Мы должны править лодками! Вот наша жизнь! Настоящая жизнь! Но разве ж Бурнорг может это понять.
— А может быть можно как-то переубедить Бурнорга? — спросила птиц Ная.
— Переубедить Бурнорга? — усмехнулась каника. — И даже не надейся. Бурнорг глуп и упрям. Переубедить его не в силах даже боги бурлящего океана. Ему так нравится, что бан-банцы управляют лодками с помощью весел. Нет, он ни за что не позволит нам вернуться.
— Но ведь весла могут и потеряться, и утонуть, в конце концов, они могут сломаться, — говорила Ная. — У нас в Ан;нии был такой случай.
— Но Бурнорг об этом не думает, — ответила каника.
— А если бы весла у лодки Бурнорга пропали, что тогда было? — задумалась вдруг Ная.
— Что было? — вмешался в разговор до сих пор тихо стоящий бан-банец. — Бурные воды нашего бан-банского океана отнесли Бурнорга за пределы Бан-Бана. Бурнорг мог бы даже и погибнуть.
— Послушайте, — оживилась Ная. — А что если лодка Бурнорга и впрямь окажется вдруг без весел? Ну что, если эти весла у него потихоньку украсть, или нечаянно упустить их в воду при плавании?
— Что ты?! — ужаснулся бан-банец. — Бурнорг так может погибнуть!
— Нет, он не погибнет, — настаивала на своем Ная. — Он только испугается. Его спасут каники. Они как будто случайно залетят в открытый океан и спасут Бурнорга. И тогда Бурнорг поймет, что надежнее доверять управление лодкой птицам.
— Это очень рискованно, — не соглашался бан-банец.
— Но это того стоит! — убеждала его Ная. — Как вы думаете? — посмотрела она на качающихся на ветвях каник.
— Во всяком случае, — задумчиво проговорила одна из каник, — это был бы неплохой шанс на спасение. На наше спасение. Что ж, это вполне можно сделать.
— Ну не знаю, — не мог согласиться бан-банец. — Может быть я бы и смог что-нибудь сделать с веслами лодки Бурнорга — все же как-никак, а по воскресеньям я вывожу его на лодке на середину океана. Но если что…
— Ничего не случится, — уверяла бан-банца Ная. — Каники успеют спасти вас с Бурноргом.
— Да, мы успеем, — подтвердили птицы.
— Ну что ж, хорошо, — наконец согласился бан-банец. — Пусть будет так.

На следующее утро, как обычно по воскресеньям, Бурнорг с удовольствием уселся в свою лодку и поплыл на середину океана. Как будто случайно, бан-банец, управляющий лодкой Бурнорга, выпустил весла из рук и бурные воды океана тут же понесли лодку ближе к Засолнечному острову. Сколько же страху натерпелся Бурнорг, видя, как его лодка, на большой скорости несется прямо к острову. Он и кричал, и плакал, и звал на помощь, но все было тщетно. Поняв, что он обречен на неминуемую смерть, Бурнорг закрыл глаза своими маленькими пухлыми ручками и горестно застонал. В этот самый момент на помощь, убитому горем главе и его верному лодочнику, отважному бан-банцу, пришла на помощь длиннокрылая птица каника. Усевшись на мачту, она, словно паруса, расправила свои огромные крылья и, развернув аккуратно лодку в другую сторону от Засолнечного острова, довезла Бурнорга в целости и сохранности до его прекрасного дворца.
Не помня себя от радости, Бурнорг несколько раз поблагодарил канику за спасение и тут же приказал вновь вернуть птиц на лодки, а «ненадежные весла выбросить и забыть о них на веки вечные».

— Спасибо тебе, милая девочка, за помощь, — поблагодарили Наю птицы. — Уж и не знаем, что с нами было, если бы не ты.
— И от нас прими самую искреннюю благодарность, — учтиво склонили перед Наей головы все бан-банские лодочники. — Отныне нам не нужно будет отдавать последние силы на бесполезную греблю.
— Не за что, — ответила Ная. — До свидания, — помахала она на прощание рукой бан-банцам и отправилась обратно на гору Фению.


Заключение


Когда Ная вошла в Фенийский дворец, она увидела распустившиеся лепестки волшебного цветка. Цветок был и вправду прекрасен.
— О, спасибо тебе, спасительница, — завидев Наю, все как один, склонили перед девочкой головы фенийцы. — Ты спасла от гибели нашу прекрасную страну Арзанул. А потому в знак благодарности, возьми вот эти несколько семян, — протянул один из фенийцев Нае крохотные зернышки. — Это волшебные семена. Из них вырастут великолепные цветы с разноцветными лепестками. Конечно, цветы эти будут в несколько раз меньше главного цветка страны Арзанула, но они будут так же прекрасны и чуточку волшебны.
Фенийцы еще долго благодарили Наю за спасение, а затем с почестями проводили девочку почти до самого ее города Аннании. На прощание они попросили Наю оставаться такой же умной и доброй девочкой и не забывать их священную гору Фению и волшебный цветок страны Арзанула.