Усталость

Пульс моей усталости. Ритм моей жизни. Тик так тик так ТИК ТАК ТИК ТАК. Маленький часовой механизм в моем сознании.

Усталость.

Она проникает в мой  мозг, в мое тело…

Она живет моей жизнью… Она обрубает остатки моего сознания…

Я не хочу больше думать,  я не хочу больше действовать, я не хочу так больше жить…

Мой разум выворачивает спиралями мыслей, видений. Призраков моего прошлого и фантомов моего будущего. Они стонут, как тяжелые струны натяжных цепей старого моста, когда по нему едут тяжелые фуры. День за днем, минута за минутой, каждый миг моего бытия. От напряжения, от тяжести мыслей, от наслоения информация, порою совсем ненужной. Она обтекает меня как парафин от сгоревшей свечки. И мне тяжело, я не могу поднять рук, не могу расправить крылья. Я хочу наконец вдохнуть воздух в мои сжатые легкие.

Мои мысли копошатся как черви в вязкой после дождя земле. В них нет логики, нет распорядка и уравновешенности, нет четкости движений просто ПОТОМУ ЧТО…

Иногда я представляю себя на уступе высокой горы, а впереди океан. Ирландия… Холмистый зеленый пейзаж за моей спиной, эти звуки, запахи… Соленый ветер океана веет мне прямо в лицо, путая песчинки в моих волосах. И сам ветер такой насыщенный, яркий, солнечный,  даже, кажется, что его можно буквально резать ножом и заготавливать про запас на зиму. Эх, взять бы банки, такие толстостенные пузатые, как были в далеком постсоветском детстве, с выдавленной вишенкой на боку. И положить туда это яркое солнце, эту зелень изумрудной травы, эту рыбку, что мелькнула хвостиком на берегу прибоя. А когда станет совсем-совсем тяжело, останется только лишь слегка приоткрыть крышечку и вдохнуть полной грудью. Я представляю себе Ирландию…  Поющие переливы ирландских напевов разжижают усталость в моей крови, толкают ее в мое сердце, натужно заставляя колотиться, соблюдая шаг. Мне нужно представить просто этот простор, чтобы найти успокоение, чтобы просто хотя бы замереть на секундочку. Перевести дыхание…

Но я просыпаюсь. Вновь новый день. Вновь эта жизнь. Я муравей. Я несу свою ношу домой.

И каждый день похож на другой. Как маленькие вагончики  я прицепляю дни к основному составу. В зависимости от того, что сегодня есть в паровозном депо. Усатый диспетчер в выцветшей фуражке устало подпишет мне накладные. Черный уголь боли,  серый песок печали и разочарования, пахучие ароматные пропитанные надеждой гладкие и стройные сосновые «леса»… Иногда может повезти и от полустанка я отправлю в далекий путь, наполненные смехом и счастливыми отблесками смешливых глаз, яркие вагоны с детьми. В лето, к морю. Это бывает редко. Диспетчер скупо выделяет мне «фартовые» маршруты. Ему их не жаль для меня, вовсе нет. Просто ТАМ, в Министерстве путей сообщения, слишком жесткая квота на распределение «случайных» радостных грузов. Да и, как мне кажется последнее время, я не очень хорошо веду себя для того, чтобы в моей дисциплинарной карточке стояли одни звездочки за отличное поведение. Быть может я как тот паровозик из «Ромашково».  « И он дал начальнику станции последнее чееееееестное благороднооооооооое слово. Он ехал, он торопился. И за весь путь ни разу, ни разу не оглянулся… Как вдруг…»

Как вдруг…

И каждый день похож на другой. Я начинаю привыкать к распорядку, к движению. Я просыпаюсь утром и понимаю, вот опять новый день. Я опять не успею даже понять КАК, а он уже закончится, оставив только металлическое послевкусие тяжелого трудового дня.
Я пытаюсь проанализировать успешность этого дня. И понимаю, что я как человек, который только-только учится плавать. Я не успеваю… Я захлебываюсь на поворотах. Я не выдерживаю этот объем физических нагрузок. Я хватаюсь за одно, но меня теребят с другой стороны. Я хочу четкости и методичности. Я хочу быть трактором. Бульдозером… Экскаватором… Мой разум трещит от недостатка кислорода, как у нахлебавшегося воды пловца. Усталость наполняет мои мышцы. Казалось бы это должно проходить со временем. Не проходит. Я не переоценила свои силы, вовсе нет… Я и правда все это могу. Только я не хочу все время работать на боксерском ринге…  Я хочу улыбаться людям, которые приходят ко мне за помощью.

Я маленькая усталая птичка.

Иногда я вижу чужие жизни. Я вижу чужие проблемы, боль, горечь, утрату. Мне становится стыдно за свои душевные терзания, не достойные даже мимолетного внимания по сравнению со вселенскими катастрофами и личными трагедиями людей.  Стыдно… Совестно… Больно… Но… Я понимаю, что не могу найти воодушевления в этом открытии. И мягкие кожаные путы усталости вновь обвивают мои запястья.

Я сижу за большим круглым столом. А люди говорят, говорят, говорят. Боже, как много в этом мире слов, словосочетаний. Синонимов, антонимов, деепричастных оборотов. Я смотрю на них и понимаю, что многим здесь скучно. Я думаю о том количестве бумаг на моем столе, которые я бы успела посмотреть за время, проведенное здесь. Я прикидываю список дел, мысленно записываю их к себе в блокнотик поручений. Я просчитываю, кому мне еще нужно написать, кому позвонить. Я понимаю, что мне очень хочется сейчас вернуться в свой кабинет, столкнуть руками все со своего стола, разбить все это вдребезги. Сесть в свое мягкое кресло, положить ноги на стол… В одной руке бокал с хорошим коньяком,  а быть может бокал с красным вином; в другой руке хорошие сигареты. И мне так спокойно и хорошо. Я смотрю в небо на оранжевый вертолетик в голубом небе и тихо плачу. И ТАК ХОРОШО…

Стоп, стоп, стоп… Моя очередь говорить… Лабаю что то умное. Прошу не утрировать, излагаю свою точку зрения с учетом сложившейся ситуации. Да, да, да, занесите в протокол… Включаю звук потише. Я думаю…Я думаю о том, что дочке пора купить пару новых пижамок и, пожалуй, новые чешки тоже не помешают. И еще  приехал новый цирк. Там выступление собачек. Надо сходить, дочка любит собачек. Еще одна детская улыбка…А у мужа новая седина в волосах. И усталые глаза. Во сколько он придет сегодня вечером домой такой же выжатый лимон, как и я сама….? Успеет ли ребенок хотя бы просто увидеть папу перед сном? Мы идем с ним на пределе, нога в ногу, не всегда успевая поддерживать друг друга… А у мамы грустный голос по телефону, она опять плачет. Наверняка плачет, только не скажет, будет бодриться и рассказывать про троюродную племянницу бабушкиной сестры. Я не помню, кто это, но смиренно поддакиваю…

Не могу больше… Отключаю звук совсем. Как там меня учили? Медитация. Представляю пустынный пляж. Море… Или лучше океан. Приливы и отливы. Вода омывает мои ноги и уносит с собой мою усталость.  Все легче и легче. Нет уж, так мне скучно. Пусть со мной рядом посидит кто-нибудь. Пусть со мной кто то рядом просто помолчит. Мужчина… женщина? Ребенок? Подруга, мама, сестра, знакомая? Муж? Ну уж нет, они все будут разговаривать со мной. Пусть посидит со мною рядом кто-нибудь менее реальный. Константин Хабенский…? Может быть. Люблю, когда он улыбается. Джулия Робертс? Может быть… Роберт Паттинсон? Да, да, да, даааааааааааааа… Джон Траволта? Мадонна? Рома Зверь? Нет… Глупо, глупо все это…

Пусть со мной посидит мой ангел.

Я устала. Безумно и всепоглощающе.

Я приду домой. В свой любимый уютный дом. Где все создано моими руками, моим сердцем, моей душой. Поправлю шторку, уберу разбросанные игрушки, поговорю с внезапно заболевшим цветочком – «Выздоравливай!». Я дома. Я пришла.

Я обниму свою дочку, зацелую ее, затискаю. Рисовать, пазлы, конструктор, кубики? Да, конечно, все что хочешь, заинька. Все в этом мире только ради тебя одной.

Я позвоню маме. Просто, чтобы она услышала мой голос. Мысленно прошепчу – «Прости, мама!»

Я улыбнусь поздно пришедшему мужу. Погрею ему давно остывший ужин и ни о чем не буду его спрашивать. Где он был и что он делал - уже не важно. Он делал это для нас, для своей семьи.

Я лягу спать. И к черту все это мое мировоззрение. К черту моя усталость. Я права не имею на нее. Эй, небо, не побоюсь прогневить тебя. Я каждый день с ощущением спертого дыхания от перетянувших мою грудь оков усталости. Но я привыкла. Быть может когда-нибудь я совсем и не почувствую их и пойду дальше. В этой жизни мне надеяться больше не на кого. Поэтому… Спасибо, небо, что я живу…

Я знаю, что встану рано утром, соберусь и буду улыбаться.  Только зеркало в ванной увидит мои грустные глаза. А всем остальным я БУДУ улыбаться. Я буду шутить, смеяться. Буду кокетничать напропалую. Впрочем как всегда. Заряжаю обстановку вокруг себя. Так хоть немного легче. Ну и пусть все это маска, а в душе мне гадко и тяжело. Оттаивая обстановку вокруг себя, я незаметно растоплю и свое сердце.

Быть может когда-нибудь бомба усталости взорвется в моем маленьком теле. Быть может я смогу погасить этот статистический разряд без жертв и потрясений. Кто может это знать.
Пока я живу. Каждый день, каждый час, каждую секунду своего бытия.

И только маленький оранжевый вертолетик в голубом небе и воздух Ирландии.

Когда-нибудь я все-таки попаду туда.