***

В юности я пережил свое первое откровение. Это случилось однажды утром, когда я понял, что, сколько бы я ни давил прыщи перед зеркалом, и сколько бы ни зализывал свои вихры пластмассовой расческой, на Маречелло Мастрояни все равно похож слабо.  И сколько бы не пукал в попытках напрячь бицепсы и втянуть живот – явно не Сталлоне.
Это удручило меня, но не совсем. Я сам себя успокоил тем, что у меня впереди еще полно времени, чтобы накачать торс, а там глядишь и глаза поменяют цвет на оливково-черный.
Добило меня то, что девушка моей мечты стала встречаться с другим, наплевав на мои чувства и подаренные гвоздики (три рубля, между прочим).
Я прикидывал и так и этак, где я мог проколоться. По всем техническим характеристикам, с моей точки зрения, мой оппонент проигрывал – ростом был ниже, конопатый, толстый и сморкался в рукав.
Я же был чертовски красив, галантен и образован. По крайней мере, книжек прочитал явно больше. Да и природное обаяние со счетов никак не скинешь.
По всем условиям со мной было интереснее, веселее, лучше. Да и любил я, соответственно, намного сильнее и крепче.
И, тем не менее, меня плавно подвинули на задний план, к черному выходу.
В книжках такие случаи описывались, конечно. Только как-то уж очень ненатурально. Вроде того, что она его бросила, а он гордо удалился, завернувшись в черный плащ. А она потом, конечно, осознавала свою ошибку, мучилась, кусала локти, ревела белугой и рвала на себе пеньюары.
Я решил обождать, когда наступит прояснение в затуманенном сознании моей любви, но так и не дождался.
Из этого я сделал вывод, что мне надо как можно быстрее взрослеть, мужать, красиветь и пр. Чтобы первые красавицы мира метались во сне на своих подушках, представляя мой неотразимый образ.
Однако жизнь показала, что любовь – довольно забавная штука. Ты можешь расшибаться в лепешку, накачивая мускулы, проштудировать большую советскую энциклопедию, гарцевать на лошади, как Зорро и танцевать, как Майкл Джексон. Но если уж человек тебя не любит, то ты ему не нужен ни под каким соусом. И ничего с этим не поделаешь.
А как хотелось бы!