Раздел 1 из книги лиза холтон. маленькая писательн

Глава 1
День рождения

  Дождливый ноябрьский день. От былого великолепия осени - ярких цветных листьев, нарядов, лёгкого, порывистого ветерка и мелкого солнечного дождика - не осталось и следа. Проливные дожди и явно ощутимое приближение зимы всё смыли, оставив только тоску и беспомощность.
  Глазго - небольшой город в Шотландии - не обладал никакими примечательными достоинствами. Там стояли такие же, как и в других городах, старые, промокшие здания, небо там было также затянуто тучами, а кошки и голуби беспокойно шныряли по улицам в поисках тёплого местечка.
  Вот в таком весьма простом городке обитала семья Холтон. Джефф, Моника и их дочь Лиза вот уже как семь лет живут здесь. Нельзя сказать, что они богаты, да и семью их вряд ли можно назвать счастливой: постоянные ссоры, конфликты, и крики уже не удивляют ни соседей, ни семилетнюю Лизу. Когда родители начинали ссориться, девочка просто забиралась на диван в своей комнате и, стараясь не слушать доносящиеся из кухни вопли, повторяла один из заданных ей уроков. Она уже посещала третий класс и училась весьма неплохо. Учителя твердили, что Лиза - уникальный ребёнок с сильно развитыми для её возраста способностями, но миссис Холтон этого не слышала. У неё на уме могло быть всё что угодно - но только не воспитание дочери. По этим нехитрым объяснениям несложно понять, что детство у Лизы было нелёгким.
  А в последнее время отец завёл привычку пить. Так что у Моники Холтон появился ещё один повод для скандала. Лиза, видя, что до неё никому нет дела, в такие «опасные» дни, когда отец выпивал, ночевала у Нэри - девочки, которая одновременно была её подругой, соседкой и одноклассницей. Миссис Гудмен всегда была рада гостям, но Лизу она принимала с особым радушием и гостеприимностью.
  Сегодня был как раз такой день, так что Лиза направлялась прямиком к Гудменам, даже не заходя домой. Сразу после школы она пошла на занятия в кружке рукоделия, поэтому на спине её висел тяжёлый рюкзак.

 - Здравствуй-здравствуй, Лиза! - радостно воскликнула миссис Гудмен, едва увидев девочку - Ты пришла как раз вовремя. У Саши сегодня день рождения. Нэри и все остальные уже за столом. Ты проходи, не стесняйся!
  Лиза скинула куртку, поставила портфель, разулась и прошла в гостиную. За столом уже собралась вся семья Гудмен - мистер и миссис Гудмен, весёлая Нэри, Саша, которой сегодня исполняется пять и Том - круглолицый двадцатилетний брат девочек. Всё их белобрысое семейство уже сидело за столом, поэтому Лизе осталось  только присоединиться. Но она почему-то замешкалась в дверях.
- Ты чего, Лиза?  - крикнула из зала Нэри.
- Сейчас, - пробормотала Лиза. Она покопалась в своём портфеле и достала оттуда небольшую вязаную девочку – результат занятий в кружке рукоделия. Она распрямилась и посмотрела на себя в зеркало - русые волосы её были собраны в хвостик, лёгкая улыбка играла на лице, а глаза почему-то были другими - серыми и безжизненными, словно пустые туннели. Лиза вздохнула и вошла в гостиную Гудменов.
- Саша, - тихо позвала она.
  Саша спрыгнула с табуретки и подбежала к ней.
- Это тебе - на день рождения.
  Вот только все восхищённые восклицания, обращённые к этой милой куколке, поздравления и тосты в честь Саши и замечания миссис Гудмен по поводу того, что она не попробовала ростбиф, долетали до неё как будто издалека. Возможно, Лиза в своём юном возрасте ещё не могла разобраться, что к чему, и не справлялась с жизненными тяготами, будь то ссора родителей или плохая отметка в школе. Ей казалось, что она не жила. Ей хотелось мыслить, чувствовать, создавать, но что-то этому препятствовало. Что именно, определить было невозможно. Лиза знала только одно - если так будет и дальше, она не сможет так жить.
  Об этом она и думала, засыпая в тёплой и мягкой постели, которую сделала для неё миссис Гудмен.


Глава 2
Тот, кто мешает жить

  Проснувшись рано утром, Лиза и Нэри быстро позавтракали, взяли портфели и вместе с Сашей, которая ходила в подготовительный класс, поспешили в школу.
- О Господи! - причитала по дороге Нэри - мама вчера меня так накормила, что мне идти тяжело. «Нэри, бери картошку, Нэри, почему бы тебе не попробовать этот салатик!», - передразнила она голос матери.
- Хочешь, скажу, что мне подарил папа на день рождения? - своим тоненьким голоском спросила Саша.
  Нэри вздохнула.
- Уже не надо. Ты только подумай, Лиза, она мне вчера все уши прожужжала со своим подарком, а когда я всё-таки спросила, что ей подарили, она, представь себе, сказала, чтобы я угадала! - Казалось, возмущению Нэри не было границ. Она кипятилась, возмущалась и призывала Лизу «только подумать». Саша же молча улыбалась и смотрела на сестру. Видно, она была очень довольна, что так удачно её раззадорила.
- Так что же тебе подарили? - спросила Лиза, чтобы хоть как-то остановить словоизвержение Нэри.
- Куклу. Она умеет ходить и говорить.
  Лиза улыбнулась и опустила глаза на асфальт. Перепалки между Нэри и Сашей всегда забавляли её, но сегодня она что-то не в силах смеяться. Она просто не знала, что делать. Перед школой она зашла домой. Мать просто дала ей завтрак и, не сказав ни слова, выпроводила за дверь.
- Ты чего такая грустная? - вдруг спросила Нэри.
- Неважно.
  Оставшаяся часть дороги прошла в молчании.

  В школе было шумно и многолюдно. Нэри отвела Сашу в класс для подготовки, а сама вместе с Лизой отправилась на второй этаж.
- Да что с тобой?! - наконец не вытерпела она - Ты всегда была такой живой, весёлой, а сегодня просто смотреть страшно!
- Просто я устала, - тихо сказала Лиза.
- Тогда сходи в медпункт, там тебе дадут что-нибудь.
- Нет.
- Как хочешь.
  Больше Нэри с ней не разговаривала. И к лучшему. Лиза сняла с себя куртку, повесила в шкаф и подошла к мисс Кокберн. Мисс Кокберн была классной руководительницей у третьих классов – добрая старушка с узлом из седых волос на затылке.
- Доброе утро, Лиза! Что это у тебя такой странный вид?
- О мисс, мне что-то нездоровится, - прошептала Лиза.
Учительница  внимательно выслушала девочку и отправила её домой.
  Пока Лиза шла по дороге, она ни о чём не думала. Как будто её голова опустела, и вместо мозгов туда поместили кирпич. Портфель оттягивал назад спину, что тоже не доставляло радости.
  Дверь открыл отец.
- Ты чего? - сердито спросил он.
- У меня температура, - сконфуженно ответила Лиза. Она всегда так с ним говорила, потому что до смерти боялась его.
- Тогда иди и ляг. Моника ушла в магазин, поэтому врача я вызвать не могу.
  Папа никогда ничего не мог. Не мог выбить ковёр и вынести мусор, разогреть обед и выключить свет в комнате. Он мог лишь ходить с друзьями на гулянки, пить пиво и разглагольствовать за ужином о скупости своего босса. Лиза была ещё маленькой, но уже чувствовала царящий в доме хаос. Поэтому она бросила портфель и пошла к себе в комнату.
  Вот кто мешает ей жить. Отец придирался ко всему, что она делала, критиковал все её домашние работы и наказывал за малейшую провинность. Лизе было страшно пошевелиться, когда она находилась рядом с ним.
  Чтобы не так сильно болела голова, она принесла из ванной мокрое полотенце и положила себе на лоб. И легла. Больше девочка не могла встать, потому что боль стала совсем невыносимой. Она просто лежала и не думала. А вскоре и заснула. Она не слышала, как хлопнула внизу входная дверь, не слышала, как Моника, крадучись, вошла в её комнату, и как её ледяные от ноябрьского мороза руки коснулись её лба. Лишь крик отца заставил Лизу проснуться.


Глава 3
Комнатка на чердаке

  Всё произошло быстро и неожиданно. Отец что-то кричал. Моника что-то кричала. Они перебранивались. Лиза решила пойти узнать, в чём дело. Она спускалась по лестнице, когда Моника подхватила её и прижала к себе.
- УХОДИ! - ревел отец - УХОДИТЕ ОБЕ! ВЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНЫ!
  Он с криками вытолкал их за дверь, под осенний дождь и захлопнул дверь прямо перед их носом. По щекам Моники катились слёзы. Лиза закрыла глаза.

  Моника, плача, под дождём, с потерявшей сознание дочерью на руках, медленно побрела по улице. Она, конечно, представляла, что может случиться нечто подобное, но никогда не думала, что всё будет так плохо.
- Боже мой, что же мне делать? – Она подняла глаза к небу. Ей срочно нужно было найти новый дом. Родителей у неё не было. Других родственников - тоже. Поэтому она решила пойти к Кэм.
  Кэм была её самой близкой и единственной лучшей подругой, хозяйкой гостиницы на Бедгорд-стрит. Правда, вот уже пять лет они не виделись, и Кэм, наверное, позабыла её.

  Моника с трудом открыла тяжелую дверь ветхого здания, и вошла. Внутри было просторно и убого. Пахло растительным маслом и тёртым сыром. Прямо напротив двери стояла черноволосая женщина и с серьёзным выражением лица месила тесто. Услышав скрип двери, она подняла голову.
- Добрый вечер, Кэм, - тихо и грустно сказала Моника.
- А, Моника, здравствуй, - деловито поздоровалась  Кэм, с ног до головы оглядывая промокшую под дождём подругу.
- Это Лиза. - Мать указала на свою дочь.
- Господи! Она что, без сознания? - всполошилась Кэм и стала устраивать в уголке из одеял постель для Лизы. Моника уложила дочь туда.
- У неё жар.
  Монике очень нравилось в Кэм то, что та никогда не приставала с лишними расспросами. «Побольше бы таких людей», - решила она.

  Хозяйка «гостиницы» что-то стряпала, гремела шкафами и бормотала себе под нос, пока Моника сидела на кровати и с тяжёлым сердцем смотрела в лицо Лизе, своей милой Лизе, которую она частенько обделяла любовью и вниманием. Её сердце обливалось кровью при виде почти безжизненного, бледного лица дочери, её полуприкрытых век...
- Вот. - Кэм протянула Монике стакан с какой-то жидкостью коричневого цвета - Когда она очнётся, дай ей это. Поможет от температуры.
  Моника вздохнула и рассказала ей про то, как её собственный муж вытолкал их из дома. Кэм выслушала, а затем встала и подошла к плите.
- Комнаты я вам дать не смогу, - сказала она - вы сможете жить лишь на чердаке. Это уже не гостиница, Моника. Я распродала все комнаты, и теперь живу на первом этаже. Ты можешь взять чердак - там есть электрическая плитка, большая кровать и прочее. Но тебе придётся самой покупать себе продукты, так как цены сейчас очень высокие - я не смогу.
- Ну ничего, - сказала Моника - и на том спасибо.
  После этого Кэм пошла спать, а она так и сидела рядом с дочерью, смотрела в окно на чёрное небо и гадала, какие ещё сюрпризы преподнесёт ей судьба.
                * * *
  Лизе казалось, что она очутилась в каком-то удивительном и необычном месте, полном света. Голова уже не болела, и ей было немного лучше. Когда же она открыла глаза, на неё нахлынуло удивление, смешанное с недоверием.
  Комнатка была пыльной и грязной. На стенах кое-где отклеились старые пожелтевшие обои. Прямо над головой девочки одиноко горела голая лампочка.
- Боже, мама, что это? - воскликнула она, глядя на мать. Моника стояла перед большим окном и хмуро смотрела сквозь грязное стекло. Когда Лиза окликнула её, она обернулась и постаралась придать лицу беззаботное выражение.
- Здесь немного пыльно, но когда мы приберём, это станет отличным местом для жилья, - бодро сказала Моника, хотя, надо признать, в голосе её было больше энтузиазма, чем на самом деле.
- Мы что, здесь жить будем? - в недоумении спросила Лиза.
- Увы. Нам больше негде жить.
- Папа что, прогнал нас?
  Моника поперхнулась.
- Наверное. Я не знаю.
“Она говорит так, чтобы не наносить мне душевных травм”, - решила Лиза.
- Нет-нет-нет, дорогуша, ты уж оставайся в постели, - воскликнула Моника, увидев, как она встаёт с кровати.
- Но я не больна!
- Кто знает. Вчера у тебя была температура, значит, нужно лежать.
- Но... - хотела возразить Лиза, но мать уже выходила за дверь - Ты куда?
- В магазин. Нам надо купить продукты.
  Когда Моника ушла, Лиза всё-таки слезла с кровати, встала посреди комнаты и осмотрелась. Вся дощатая обстановка, ветхая мебель и паутина по углам внушали безвыходность и отвращение. Лиза подозревала, что от такого жилья у неё может начаться клаустрофобия. И хотя она не до конца понимала смысл этого слова, ей было без разницы. Главное, что звучит.
  Она подошла к окну и посмотрела вниз. Дом был пятиэтажным и находился на замусоренной улочке, по которой редко сновали прохожие. Лиза пожалела, что у неё нет телефона, а то бы могла позвонить Нэри и всё рассказать. Или отцу... Она не знала, где она находится, но понимала - с этого момента начнётся тяжёлая жизнь, безрадостная, полная лишений и безнадёжности.
- Ах, ты всё-таки встала! - раздалось сзади. Лиза резко повернулась и увидела Кэм. Вообще-то она пока не знала, кто такая Кэм.
- Здравствуйте... а вы кто?
- Я подруга твоей матери. И тебе лучше лечь, а то может произойти осложнение, - серьёзно сказала она и указала рукой на ворох простыней, который пять минут назад был постелью Лизы - Меня зовут Кэм. Ты тоже можешь называть меня так. Я принесла тебе воды. Если хочешь...
  Кэм поставила стакан на маленький столик и ушла. Лиза вздохнула. Ответом ей послужило тихое шуршание мыши за плинтусом.
  Лиза села на кровать и посмотрела на потолок. Прямо над ней сидели два здоровенных паука. Девочка не боялась их. Она не боялась никого. Кроме одиночества.
  Вернулась Моника и принесла хлеба, молока, сыра и немного сухой вермишели, которую нужно разводить кипятком.
- Это всё, что мы можем себе позволить, - вздохнув, сказала она - Ты ведь знаешь, раньше всё держалось на папе, но чем теперь могу помочь я...
  И она села на стул и закрыла лицо руками. Впервые Лиза видела свою мать в таком состоянии. Обычно она крепилась. Лизе казалось, что теперь всё перевернулось вверх ногами, и поэтому встала и вышла.
  Оказалось, что комнаты, находящиеся в доме, намного лучше их убогого чердачка. Она попросила у Кэм чайник, чтобы развести вермишель, и пошла наверх. На ступеньках были постелены маленькие синие коврики, повсюду стояли горшки и вазы с цветами - в общем, окружающий мир резко контрастировал с тем, в котором предстояло жить Лизе.