1521

Рисунок 00г: Одни упали, а другие продолжают идти

***

Отвратительный город, где много и жирняг, и бандитов. Жирняги воруют вместо того, чтобы благоустраивать город, но потом их самих приватным образом доят и грабят. Нет туалетов, нет людей на вечерних улицах… - но сейчас с этим даже я не хочу разбираться…

В принципе, я был согласен лечь в больницу, но там – в дальней комнате с плохим освещением – мне была предложена слишком короткая кровать и, стоя лицом к ней и спиной ко всем остальным больным, занявшим все прочие кровати, я показал руками как она мне коротка и пошел разбираться. В итоге, меня выперли из больницы и я пошел и лег хотя и на жестком ложе, но в замке, т.е., наверное, в княжеской больнице - совершенно необитаемой, правда, без больных и лекарств, а,  может быть, я был бы рад и такому врачу, который выставит меня, но сейчас у меня нет сил разбираться…

***

Вихрь превратился в колыбели – в самые разные колыбели, в том числе и из тростника – и в каждой колыбели теперь лежал  ребенок, причем – раз вихрь – возможный духовный Моисей…

Мне нравятся авторы с этого сайта. Сидят, как хорошие люди, от одиночества бедствуют где-то, то ли в школе, то ли в библиотеке (знают ли, что кое-кому приходится и за метлу подержаться?) и пишут сердитые письма сюда, «на деревню дедушке», рассказывают ему, повествуют, надеясь, что делают это наилучшим образом, потому что только некий наилучший образ знает адрес искусства-дедушки…

***

Он понимает, что прикован, но тяжело-мрачного отношения к этому не выносит, раз бунт глуп и невозможен. «Надо веселиться и себя максимально свободно вести – совсем же не всё приковано» – «Да, и сидя на цепи можно показывать фокусы, а тамошнее веселье легко назвать даже мужеством…; я согласен, что мрачно-тяжелый подход оправдан, если только успешен, а иначе ты просто вешаешься на собственной цепи и других непонятно на что провоцируешь. И всё же, сидя на цепи и от некоего неизбывного внутреннего беспокойства беспрерывно гримасничая, лучше думать, как Будда, о том, что все наши работы – это производство цепей и бейсболок…; я тоже сижу на цепи, но – собственного изобретения и, значит, ее можно понять и от нее можно избавиться…»

***

С некоторых пор у меня новый стиль не только плавания, но и жизни: там теперь плыву под водой и лишь на мгновения за воздухом выныриваю, а здесь теперь взгляд всё время держится несколько вниз и лишь тогда, когда становится слишком тяжело, для оптимизма я мельком поднимаю голову. Иначе уже просто не могу, тону, полузатоплен, но не испытываю страха, потому что каждый взгляд на это самое праздно существующее небо сопровождается улыбкой…