безымянная история.. 1-3

Глава первая.

Десятого ноября 1994 года я появилась на свет. Двенадцатого ноября 2010 года я потеряла всё, что имела за шестнадцать лет своей жизни – дом, родных, близких, друзей. Всё любимое и дорогое. Нет, это был ни пожар, ни взрыв, подстроенный террористами, ни какая-нибудь эпидемия, ни бомба сброшенная Америкой (этакой подлой страной), и даже ни серия аварий на многочисленных промышленных предприятиях моего провинциального городка. Всё было гораздо проще – я вычеркнула себя из жизни этих людей. А если меня нет у них, значит и их у меня толком нет. Всё взаимосвязано. И вот, двенадцатого ноября в десять часов утра меня не стало, а в три часа дня меня не стало у них.
Что же такого могло случится? Да, ничего особенного. Вы когда-нибудь задумывались, во сколько вам может обойтись новое имя, а с ним и шанс начать всё заново? Так вот, давайте проясним этот вопрос. Если судить по тому, сколько убыло из моего кармана, когда я получила новёхонький документ с новым именем, пропечатанным на розоватой бумаге, то пятьсот рублей. Ну нет, конечно, были и прочие расходы в связи с началом этой самой новой жизни. К примеру зимние ботинки, шарф потеплее, зонтик, пара дисков и прочие мелочи.
Итак, двенадцатого ноября 2010 года, в 14.55 я в компании двух сумок(одна была наполнена необходимостью бытового типа, а другая до упора набита красками, кисточками, дисками, книгами и прочими «вкусностями») села на электричку. В 15.00 я оставила за плечами шестнадцать лет и, прикрыв глаза, понеслась в пункт назначения. Санкт-Петербург – город, в котором меня никто не ждёт, место, в котором я никому не нужна.

Глава вторая.

Я просто уверена, что вы сейчас сидите и думаете: «Что это ей на месте не сиделось. Избаловали девчонку, а она жизнью недовольна», ну или что-то в этом роде. А, собственно, что это я и правда сорвалась – имя сменила, собрала вещи и ушла не сказав никому ни слова?
Знаете, я до сих пор сама себе не могу ответить на этот вопрос. Ведь этим решением я почти бесповоротно могла сломать себе жизнь… либо найти то, что даст мне возможность идти дальше. Это, наверное, и подтолкнуло меня сесть на этот чёртов поезд. Нет, я не жалею, и бессмысленно говорить «а если бы» и представлять глянцевые картинки «а что могло бы быть», бессмысленно, потому что уже не будет.
И поэтому, я улыбаюсь тому, что есть. Питерской погоде, из-за которой я постоянно шмыгаю носом, угрюмым прохожим(ух, везде они одинаковые, ни к лучшему бежала), тёплому коту, который является единственным обогревателем под этой ветхой крышей. Смотря в зеркало, я вижу неказистую девчонку с большими наивными глазами. Её обветренные губы растягиваются в улыбке, а я смеюсь ей в ответ. Вот так и живём.
- Ох, Генри, ну иди ко мне, мой хороший… И распутной француженке нужен английский лорд, - я притянула к себе пушистую морду и чмокнула влажный нос. Признаюсь, у моего лорда не самый опрятный вид, всегда лохматый и то ли дело приходит с разодранным ухом. Но знаете, я просто уверена, что он у меня самых благородных кровей. В любом случае, кто, кроме моего верного Генри, согреет меня зимней ночью?
- Ох, да уже седьмой час! Ну, хватит нежиться, пойдём, я тебя покормлю, - я босиком прошагала за перегородку в другом конце комнаты.
Признаюсь, похвастаться мне особо нечем. Мои владения(мои ли они?) – это чердак и мансарды дореволюционной семиэтажки. Да-да, романтика, стены, пропитанные стариной, запах сырости и краски, выход на крышу… Но минус одиннадцать и от романтики не осталось и следа. Запах от старенького обогревателя перебивает привычный запах гуаши, на крыше холодно и скользко, а идея расправить крылышки и закончить свой полёт парой(а если повезёт – набором) переломов не очень –то заманчива. Поэтому вместо слезливых романов и пастельных этюдов приходится заниматься более бытовыми вещами. Чем утеплить окна, где скидки, откуда взять денег на шерстяное одеяло? Всё это я просто была обязана предвидеть той осенью… Какой чайник купить?
Кстати, о чае… опять не успеваю выпить.
- Всё, любимый, я побежала, - я улыбнулась своему фавориту и, захлопнув дверь своих хором, побежала по лестнице вниз.
- Совсем одурели! Несутся сломя голову… Вот черти! Ну-ка, кто это тут у нас? – старушка приподнялась со скамейки и одела очки. – Ох, это ты, наркоманка…
- И вам доброе утро, баба Лида.
Я поднялась с коленок и отряхнулась.
- Посмотреть страшно, синющая вся, а худая то… Кости да кожа, - баба Лида снова заняла свою наблюдательную позицию. – Наркоманка…
Ну вот, опять опаздываю.
Кстати, неудивительно, что баба Лида(и другие из её батальона) считают меня не самой благоразумной девочкой. Да нет же, я не хулиганю, и шума от меня вроде нет. Дело вовсе не в этом…
- Ну и где ты ходишь? Давай бери тряпку, лентяйка!
К моим ногам, звякая и бренча покатилось ведро.
- Ну что стоишь? Скоро занятия начнутся.
Я незаметно улыбнулась и начала набирать воду в ведро.
- Что ж ты такая медленная? Опять всю ночь не спала? Ладно, заканчивай тут быстрее, а потом заходи ко мне чай пить.
Я вырисовывала на полу мокрые дорожки и улыбалась. Если бы вы только знали, сколько для меня сделала эта женщина.

Глава третья.

Дождь косыми стежками бил по сердечной мышце. Внутри было отвратительное чувство, всё медленно сворачивалось в один липкий комок, а потом разрывалось. И всё по кругу. Руки коченели от холодного ветра.
- Ааап-чи! – чихнула я и, посильнее укутавшись в пальто, спрятала нос в вязанном шарфе.
17 ноября, 6 часов утра. Три дня в пути(и того четыре электрички, сотни любопытных глаз, готовых разобрать тебя по косточкам, бесконечная болтовня соседки в поезде, глупые вопросы и наивно хлопающие глаза) и двое суток моей совсем новой жизни.
Знаете, садясь на вторую электричку, я задумалась, а нужно ли мне это всё? Уже не было того энтузиазма, и с каждым километром становилось всё тошнотворнее на душе. Я с грустью смотрела на пролетающие назад стволы деревьев, а сердце ныло и рвалось за ними. Назад. А знаете, что мне помешало вернуться? Принципы? Нет, не идеализируйте. Я просто боялась. Криков мамы, искажённого в гневе лица отца и этой утомляющей обыденности. Они бы кричали, обвиняли меня во всё, мама бы расплакалась и в конце концов обняла меня крепко-крепко. Но нет, я не верю ей. Эти объятия ненастоящие. Лишь успокоить своё сердечко, вещь никуда не делась, вот она, снова в её драгоценном ларце. Потом бы я вывернулась из её объятий и ушла в свою комнату, плотно закрыв за собой дверь. Как всегда. Вот оно! Время бы шло, рутина затягивала, былое яркое становилось чёрно-белым, а потом и вовсе теряло цвет. Раздельные завтраки, приветствия взглядом и молчаливые вечера. И как будто ничего не было. Совсем ничего. Не было побега, я не садилась на электричку в предвкушении новой жизни, не мучилась сомнениями, не кусала губы, прежде чем постучать в до боли знакомую дверь. Всего этого не было. Осталось только новое имя, которым меня никто не звал, и билет в новую жизнь с прошедшей датой.
Нет!! Так не пойдёт, сказала я тогда себе. И ещё глубже окунулась в жизнь некой Сюзанны из вокзального романа. Сюзанна оказалась несчастна как женщина. Она тонула в рутине своей жизни(очень детально описанной кстати), ходила на работу и жаловалась, жаловалась, жаловалась. От лица автора, от лица друзей и знакомых героини, от её врагов. А героиня была пустой и безликой. У меня за грудной клеткой даже не пикнуло, мне её фен со сменными насадками фирмы Braun и то стал ближе. Кстати, а почему именно фен? Ни стиральная машинка, чайник ли кофеварка? А вы никогда не задумывались над его удивительной способностью? Делая наши волосы красивыми на день или два, придавая желаемую форму и вид, угождая желаниям, он сушит и высасывает всё живое. Медленно, так, что мы даже ничего не замечаем. Вам ничего не напоминает? А вот мне да…
Поезд остановился. Прибыли.
Я была в конец убита. Сюзанна и слезливый романчик давно выветрились из головы, но я чувствовала себя такой же пустой и безликой, как она.
Новая жизнь встретила меня затянутым небом и хмурыми лицами прохожих. И даже не думала улыбаться. Мне хотелось съёжиться в маленький, совсем незаметный комочек, и забиться в самый дальний угол вокзала. Но взгляд проводницы моего поезда, направляющейся к главному входу, показался мне не слишком радушным, и я просто плюхнулась на скамейку, около которой стояла. Куртки с шарфами и шапками мелькали перед моими глазами, и их явно не интересовал девушка с короткими волосами и пустой пачкой из-под сигарет.
17 ноября, в 6 часов утра, я решила, что нужно идти дальше, но просто напросто не смогла встать.