Нырки

         
          (у птиц, как у людей)

      Есть птицы, которые постоянно куда-то летят. То с юга на север, то с севера на юг. Другие живут в невыносимых условиях - в жутком холоде или в нестерпимой жаре. А нырок, назовем его Рейн, родился и вырос на Женевском озере, которое французы именуют Леман.

Порой с оттенком грусти и легкой зависти он смотрел на перелетных птиц в поднебесье. Но инстинкт предков подсказал, что ему не подняться в такую высь и не преодолеть расстояние от Африки до тундры и обратно. Да и зачем? На озере идеальные условия для проживания - мягкий климат, изобилие корма, люди на обоих берегах, швейцарцы и французы, доброжелательны, охота на дичь запрещена, хищники из-за близости городов не беспокоят. А какие красоты! Вода прозрачная, горы подступают к воде, а некоторые отдаленные вершины покрыты вечными снегами.

      Родившись в начале июня, Рейн скатился по камню в воду, где его уже ждала мама с четырьмя такими же малышами. Убедившись, что из яйца вылупился последний утенок, она собрала весь выводок и отправилась в небольшую бухту, сделанную заботливыми людьми. Для удобства птиц женевцы отгораживают каменными насыпями маленькие заводи. В каждой из них обычно плавают семейства нырков, уток и даже лебедей. Горожане подкармливают пернатых, и никто не трогает, не пугает их.

     В одной из таких бухт Рейн впервые увидел Рону, которая плавала в соседнем выводке нырков. Тогда они были слишком маленькими, чтобы обращать внимание друг на друга. Дети жадно впитывали науку как добывать норм, избегать опасности - словом, учились жить.

      Незаметно, но быстро птенцы подрастали. Уже в августе молодняк начал утрачивать привязанность к родителям. Появилось стремление к независимости, к самостоятельности. Все чаще едва оперившиеся нырки стали собираться в стайки. Они резвились, изучали окрестности, пытались летать. Сначала побывали у противоположного берега. А когда окончательно встали на крыло, отправились путешествовать вдоль озера. В сентябре и октябре многие уже добрались до самого города Монтре, а это другой конец водоема, около восьмидесяти километров от Женевы. Некоторые остались зимовать кто у Лозанны, кто возле Ниена. Вода ведь не замерзает, так что везде можно жить. Но большинство все же вернулись в Женеву: вблизи большого города теплей и безопасней.

     В числе последних были Рейн и Рона. Как хорошие знакомые они часто вместе плавали или летали, кормились, развлекались. Обследовали все уголки Лемана. Так и перезимовали.

С приходом весны молодые самцы и самочки стали присматриваться друг к другу. Появились первые влюбленные. Правду говорят, что понять и полюбить можно то, что знаешь. Поэтому естественным было появление взаимных чувств у Рейна и Роны. Они все чаще стали уединяться, о чем-то ворковали на своем языке, оказывали друг другу всякие знаки внимания.
   
     Для всех нырков вокруг они были влюбленной парочкой. Это вызывало одобрение и у старых, и у молодых. Однажды Рона сообщила Рейну, что она, кажется, скоро начнет нести яйца и что отцом будущих птенцов является, конечно он. Рейн обрадовался и предложил немедленно начать вить гнездо. Он даже знает подходящее место. В тот же день молодая чета обследовала груду камней на искусственном мысе. Остановились на том месте, которое указал Рейн.

      Гордый и счастливый супруг велел Роне сторожить место, а сам ринулся добывать строительный материал. Там нашел веточку, там былинку, там кору платана, там клочок бумаги и даже пластиковый пакет. Все пойдет в дело. День-деньской трудился. Натаскал целую гору. Почти ничего не ел, только пил воду. Устал ужасно.

Однажды вечером возвращается с очередной порцией добычи, а Роны нет на месте. Посмотрел туда, сюда. Нет жены. «Да что ж это такое?» Поплыл вокруг мыса. А там Рона болтает с другими нырками. Рейн вскипел:
 - Что ж ты оставила дом, - вероятно означало его кря-кря.
 - А что с ним случится? - легкомысленно возразила Рона.
 - Как что? Вон ворона уже почти разметала кучу. Наверное, что-то искала.
 - А мне надоело сидеть одной.
 - Ах так? Сейчас же марш домой!
 - А ты не командуй...
Тогда грозный муж клювом взял строптивую жену за загривок и просто таки потащил домой. Она запищала, но прекратила сопротивление:
 - Отпусти, больно же. Я больше не буду.
 - То-то.

Более-менее мирно возвратились домой. Жена взобралась на кучу, которую собрал Рейн, лапками сделала углубление, а клювом стала распределять вокруг себя строительный материал, формируя гнездо.
 -Молодец, - одобрил Рейн. - Вообще-то ты у меня хорошая. Продолжай строить, а я постараюсь до наступления темноты сделать еще несколько ходок. У нас будет лучшее гнездо на побережье.

      К концу дня гнездо было почти готово. Рона устроилась спать в новом доме, а Рейн остался на воде рядом. До глубокой ночи слышно было их нежное воркование о любви, о будущих детях.

     Пройдет три недели, и пушистые комочки нового поколения нырков появятся в заводи. Затем все повторится сначала. В этом смысл жизни. В благодатном крае Женевского озера она радостна и счастлива для всех обитателей.