Выбор

Осенний томный вечер упал на плечи города. Обнял их нежно и принялся петь колыбельные. Город кружился в вихре пожелтевших листьев, плел замысловатое макраме из дождя, дразнил прохожих запахом пончиков, только что испеченных в какой-то кофейне. Убаюкивающее жужжание автомашин пахло крепким кофе и теплым пледом. Сейчас бы как раз в него завернуться, а не бежать по мокрому асфальту. Да, тогда я бежала. Почему? Казалось бы, в такой вечер действительно нужно сидеть дома, обложиться коробками шоколадных конфет и упаковками бумажных салфеток и смотреть какую-нибудь мелодраму.… Потому что не хотела видеть свое отражение в лужах, гораздо лучшим был мелькающий силуэт.…Потому что опаздывала на автобус. Потому что пыталась избежать выбора…


«Очі твої, навіщо я їх покохала?» (с)

Их было трое. Трое любимых пар глаз. Уникальных, и таких глубоких. Одни – ясные, как янтарное солнце. Они поражали меня совпадением вкусов, добротой и галантностью. Вторые – мутные, как изумрудный океан. Они пугали меня по ночам своей проницательностью и необузданностью. Желание подчинить их себе - вот, что держало меня рядом с ними. Третьи – прозрачные, как небо цвета сапфира. От них исходило тепло и нежность. Они меня искренне любили. Это льстило и обязывало. Их невозможно было перепутать. Их невозможно было разгадать. Я смотрела в них и чувствовала, как тысячи маленьких иголок собираются проколоть мое сердце, будто это воздушный шарик. Чувствовала мурашки до кончиков ногтей. Это были Мои глаза. Я любила их и не собиралась отпускать.


«Я вже сама ріка, впадаю не туди.» (с)

С ними было весело. Ярко. Незабываемо. Некоторое время. Душа-цыганка просила страсти, а подруга-сцена – внимания. Холодный август закрутил меня в вихре театральной пыли, сценичного бархата, полосатого потока нот. Я взахлеб слушала незнакомые симфонии. Я растворялась в постоянных импровизациях. Я круглосуточно вдохновлялась Маяковским. Я мечтала о будущем, вновь и вновь прокручивала моменты головокружительного триумфа, даже придумала причину эффектного ухода со сцены. Я помнила все свои цели и желания, каждую мелочь. Но я напрочь забыла о Своих глазах.


«Сама собі лишусь я.» (с)

Непредсказуемый сентябрь. Вот он одаряет нас теплыми лучиками последнего солнца. Вот он взбивает перину из пушистых тучек. Вот он поливает город холодным потоком дождя. Сентябрь смел флиртовать даже с самой угрюмой старушкой. Но только не со мной. Сентябрь напоминал мне о выборе. Он назло кружил в вихре желтых листьев влюбленные парочки. Он на каждом углу включал треки Фрэнка Синатры. Обилие улыбок, смеха и влюбленных глаз сводили меня с ума. Я не могла нигде спрятаться. Каждый уголок имел свое воспоминание, свою боль, свой Сентябрь.


… Черная вуаль сумерек покрыла город рано. Прохожие торопливо перебирали ногами – каждого кто-то ждал. Например, девушку, с которой я случайно столкнулась – парень, стоящий через дрогу с букетом роз. Пожилого мужчину в кондитерском отделе – внук, ждущий очередную сказку, а уставшую женщину из метро – только кот, который спешит попасть в ее объятия. Я все бежала. Мне было все равно на потерявшуюся набойку, порванные чулки и плохое состояние кларнета в чехле. Мой автобус отправлялся через три минуты. Я опаздывала на премьеру своей же жизни. Споткнувшись на первой ступеньке, я вдруг увидела перед собой все те милые ужимки, почувствовала на вкус все те дешевые карамельки и зеленый чай, я ощутила тепло и запах любимого черного пальто. Я вспомнила, какую боль я причинила Своим глазам час назад. Я осознала, что осталась одна. И кларнет меня не спасет. Двери автобуса закрылись.

* * *               

Через несколько месяцев на одной из аматорских выставок я увидела фотографию с до боли знакомым лицом. В клубах выхлопных газов дряхлого автобуса  заплаканная девушка. На ноге драный чулок. Рядом – открытый чехол с разбитым кларнетом. В лужах – ноты. Она счастлива. Она сделала свой выбор.