Шпионское танго. сценарий. часть третья

НАТ. АФРИКА. ОПУШКА ЛЕСА. 1945 ГОД. ДЕНЬ.
Лес. Из обломков самолета выползает раненый Грюнберг. Его здорово шмякнуло, при падении, о фюзеляж. Он мотает ушибленной головой, словно отгоняет надоедливую муху. В руке крепко зажата ручка от портфеля. Грюнберг смотрит в небо. Самолета, сбившего их, не видно.
Он заглянул в кабину – оба пилота были мертвы. Убедившись, что взрыва не будет, заглянул в салон: майор лежал в углу, не подавая признаков жизни. Один автоматчик смотрел на него открытыми глазами. Грюнберг поводил рукой перед его лицом и убедился, что тот мертв. Второму автоматчику ящиком размозжило голову. Грюнберг стряхнул с крышки  ошметки его мозга и потащил ящик наружу. Замки не поддавались. Отто взял железяку и вскрыл ящик. Крышка отвалилась. Грюнберг отшатнулся – ящик был полон драгоценных украшений. Он зачерпнул их двумя руками, поднес к лицу. Камни в ярком свете солнца заиграли волшебными лучами на его закопченном лице.
Голос. Положи все на место! Гюнтер обернулся – возле фюзеляжа, на земле, сидел окровавленный майор. В руке он держал пистолет, направленный в грудь полковника.
Грюнберг. Протягивая пригоршню камней  майору. Что это?
Майор. Золото рейха.
Грюнберг. Сколько его здесь?
Майор. Девяносто четыре ящика.  Повторяю: положи золото на место и неси ящик обратно.   
Грюнберг ссыпал золото в ящик и понес его к самолету. Опустил ящик перед майором, положил сверху ладонь. Сказал, глядя в глаза: Его здесь столько, что даже пополам: будет неприлично много. На десять жизней хватит!
Майор. Это золото принадлежит партии! Я лично отвечаю за него перед фюрером!
Грюнберг. Каким фюрером? Мы в джунглях! Здесь фюреры: я и ты!
Майор. Повышая голос. На место! Шкура! Или, я стреляю!
Грюнберг поднялся, взвалил ящик на плечо и, неожиданно, бросил на голову майора. Тот охнул и завалился на бок. Грюнберг выхватил из кобуры пистолет и вогнал в него три пули. На выстрелы из кустов высыпали африканцы - полуголые, с копьями в руках. Они уставились на Грюнбергра. Он, не выпуская пистолета из рук, выделил из них главного и жестом подозвал к себе. Главный подошел с предельной осторожностью. Воины подняли над головами копья.
Грюнберг: Этот человек пришел, чтобы убить и ограбить вас. Забрать ваш скот и женщин. Я убил его. Вынул из ящика ожерелье и протянул африканцу: Что это за земля? Воин принял подарок двумя руками, осмотрел его близорукими глазами:
ас-Сумаль. Мое племя Тунни, клана Асаимара. 
Грюнберг уловил его подслеповатые движения, вынул из нагрудного кармана очки и нацепил воину на нос. Сомали, значит? Воин оценил подарок и закивал головой в знак благодарности.
Грюнберг. Ну что же, Сомали, так Сомали! Назначаю себя вашим вождем! Показывай свое хозяйство,  буду принимать дела. Надо как-то обустраиваться. А что делать?

107.
НАТ. СТАМБУЛ. СКВЕР ПЕРЕД ЗДАНИЕМ. ДЕНЬ.
 Скверик перед зданием американской резидентуры. Палмер вышел из здания, перешел дорогу и направился по аллее. Ему под ноги выскочил щенок, присел, оставил на асфальте маленькую лужицу и стал озираться по сторонам. Палмер наклонился к собачке, погладил, посмотрел в ту сторону, откуда она пришла. На скамейке сидела незнакомка в черных очках, с темными волосами. Палмер взял собачку на руки, подошел к скамейке и сел рядом с женщиной.
Палмер. Не глядя на женщину. Говорит без эмоций. Ты вернулась?
Молли. Снимает очки. Возмущенно. Какого черта, Джордж! Я гримировалась два часа!
Палмер. Духи. Ты забыла их сменить. А где твой бой-френд? Наверняка притаился, где ни будь, в кустах.
Молли. Вздыхает. Он меня бросил. А про духи я забыла. Я так «набомжевалась»  за последнее время, что не смогла отказать себе в этой мелочи.
Палмер. Гладит собачку. В разведке мелочей не бывает. Ты понимаешь, что тебя ждет за предательство?
Молли. Кого это я предала?! Я мотаюсь по всей стране вместе с Азаровым, рискую своей головой, чтобы добыть бумаги Михайлова, и в тот самый момент, когда я приношу их шефу, он говорит мне о предательстве!
Палмер. Вскочил. Документы у тебя?!
Молли. Конечно! Вынимает из сумочки диск, подает его Палмеру.
Палмер берет под мышку собачку, другой рукой сгребает Молли. Так чего мы сидим? Скорее ко мне, в кабинет. Ведет ее в направлении здания. Морочит мне тут голову  своими духами!

108.
НАТ. КАБИНЕТ ПАЛМЕРА.
 Он сидит у компьютера, Молли рядом, смотрит в экран через его плечо.
Палмер. Похоже – это серьезно. Ничего подобного никогда не встречал.
Молли. Русские тоже.
Палмер. У них есть эти документы?
Молли. Есть. Мы с Азаровым разделили информацию. У них схемы по закладке в России. У нас – в США.
Палмер. Кто их передал русским? Азаров?
Молли. Нет. Это сделала я.
Палмер. Ты?
Молли. Это было обязательное условие нашего с ним соглашения.
Палмер. Садись-ка, дорогая, за стол и пиши рапорт. Учти, важно написать все очень подробно, до мелочей, по минутам!
Молли. Села, взяла ручку, бумагу. Задумчиво. Как то ночью он шептал мне, на ушко, разные слова… Как вы думаете, шеф, их надо отразить в отчете?
Палмет. Зло. Оставьте их при себе, на память! Звонит по телефону. Сэр, по операции «очкарик» получены сведения особой важности. Так точно, сэр, вылетаем. Молли. Собирайся, допишешь в самолете, мы вылетаем в Вашингтон.

109.
ИНТ. МОСКВА. ЗДАНИЕ ФСБ. НЕБОЛЬШОЙ ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ.
За столами, словно первоклашки, сидят начальники областных управлений ФСБ. На большом экране для них  крутят известный ролик Михайлова. Офицер, находясь сбоку от экрана, комментирует происходящее:
Офицер. По нашему заключению причиной смерти является стремительное свертывание крови вследствие гемолиза эритроцитов. Источник инфекции не известен.  Кадр останавливается, укрупняется во весь экран, демонстрируя собравшейся аудитории мерзкое насекомое гигантских размеров. Переносчик заболевания  современной наукой не классифицируется. Характер и стремительность течения позволяет утверждать о пандемии неизвестного происхождения и течения. Представленная для анализа запись, позволяет констатировать сто процентный смертельный исход заболевания для человека и животных.  Сбоку от экрана распахнулась дверь, в зал вошла группа военных во главе с генералом Акуловым. Старший по званию офицер встал и подал команду громким голосом: Товарищи офицеры! Все поднялись со своих мест.
Акулов. Прошу садиться. Встал перед застывшим экраном лицом к собравшимся. Здесь собрались начальники областных управлений тех городов, где террористами заложены капсулы с миллионами личинок зараженных,  неизвестными нам бациллами.
Камера крупно берет лицо генерала, его выразительные глаза подчеркивают крайнюю озабоченность. Насекомое, в которое он тычет пальцем, приобретает зловещие черты.
Камера удаляется. Перед экраном стоит Робертс с указкой в руке, в окружении звездных американских генералов. Подпись: США, Вашингтон. Лэнгли. Штаб-квартира ЦРУ.
Робертс. Места закладки капсул нам известны. День и час, когда террористы – смертники приведут в действие свое адское оружие, то же. Все мероприятия по нейтрализации капсул придется разрабатывать индивидуально, применительно к местным условиям. Операцию будем проводить скрытно, одновременно по всем адресам, непосредственно в день атаки. 
Кадр меняется. На экране генерал Акулов.
Акулов. Все материалы по предстоящей операции носят гриф особой секретности. На местах необходимо создать небольшие группы по разработке и осуществлению нейтрализации капсул. Не исключено, что смертники уже находятся по близости с объектами и малейшее сомнение может заставить их осуществить задуманное немедленно.
Кадр меняется. На экране Робертс.
Робертс. Враг применил большую изобретательность в выборе мест закладки. Он ни разу не повторился. Это обстоятельство заставляет нас проявить максимум осторожности и предусмотреть двести процентов надежности. К разработке   плана приступаем немедленно. Операции присваивается наивысшая степень опасности.
Кадр меняется. На экране Акулов.
Акулов. Контроль над всей операцией осуществляет Сам, лично. Начальником штаба назначен я, заместителем – полковник Белугин. К работе подключены эксперты всех направлений науки. Товарищи офицеры, время операции пошло.
Все присутствующие покидают зал. Остаются Акулов и Белугин.
Акулов. Ты уверен, Федор Сергеевич, что американцы располагают нужной информацией?
Белугин. Грин в своем донесении сообщает, что передал агенту ЦРУ часть документов с местами и схемами закладки на территории США.
Акулов. Тогда нужно немедленно сделать жест доброй воли и официально проинформировать ЦРУ о том, что они уже и так знают. В рамках « Программы сотрудничества ».
Кадр меняется. На экране Робертс и Палмер.
Робертс. Я разговаривал с Директором Управления, он просил меня поблагодарить вас от его имени. Всех, кто, по вашему мнению, отличился в этой операции - нужно поощрить.
Палмер. Мы потеряли много людей. Их семьи нуждаются в нашем внимании.
Робертс. Несомненно. Для них будет все сделано. Кстати, нужно немедленно проинформировать русских о планах террористов.
Палмер. Для них это давно не секрет.
Робертс. Тем более.

110.
 НАТ. СОМАЛИ. ПОРТ МОГАДИШО. ПАЛУБА КОРАБЛЯ. УТРО.
 Рыбацкая шхуна причалила к стенке.
Капитан. Обращается к Азарову, который стоит рядом и смотрит на причал. Я выполнил, что обещал Камалю: доставил тебя в Могадишо. Можешь катиться на все четыре стороны.
Азаров. Небольшая просьба, капитан: могли бы вы помочь мне с документами? Хоть какими ни будь?
Капитан. Расхохотался. Какие документы?! Ты в Сомали, парень! Вот тебе от меня, на память. Протягивает Азарову старенький револьвер. В здешних местах это единственный документ, который решает все проблемы.
Азаров. Спасибо, капитан.
Капитан. Не за что. Мне за тебя прилично заплатили. Когда соберешься обратно – милости прошу на мою посудину, прокачу со скидкой, за полцены. Етить ту Люсю, через Дарданеллы!

111.
НАТ. СОМАЛИ. ПОРТ. УТРО.
  Азаров, вместе с матросами, отправился в город из белого камня. Пестрая и шумная толпа встретила их на портовом базаре. Мимо проносятся машины с вооруженными до зубов головорезами. Крестьяне катят свои двухколесные тачки. Беспризорные босоногие мальчишки прямо на пляже гоняют  новенький футбольный мяч – сувенир последнего чемпионата мира. Моряки, заряженные всеобщим хаосом, направляются в ближайший кабак.
НАТ. УЗКАЯ УЛОЧКА. УТРО.
Азаров умышленно отстает, сворачивает в узкую улочку и упирается в грудь огромному негру. Его плечи, кажется, касаются противоположных стен домов. Скрещенные на груди руки – кувалды, не предвещают ничего хорошего. Азаров пятится, в спину ему упирается острый нож. Евгений оборачивается.  Сзади, с ножом в вытянутой руке, улыбается худосочный негр – напарник громилы.
Громила. Деньги есть? Азаров молчит, оценивая прочность западни.
Худосочный. Слышь, светложопый, тебе говорят – деньги давай!
Азаров снимает с груди золотой крестик на цепочке, складывает ладони в восточном приветствии, наклоняясь все ниже и, когда амплитуда поклонов стала значительной,  резко выбрасывает ногу назад, нанося худосочному разящий удар в грудь. Тот роняет нож и улетает далеко назад. Громила «попер» вперед, пытаясь огромными кулаками сокрушить европейца. Азаров ловко пригнул голову, и громила нанес мощные удары по стенам. Летит штукатурка, стены сотрясаются. Измотав соперника, Евгений подпрыгивает, оттолкнувшись от стены, и наносит удар ногой в голову такой силы, что слышен хруст костей черепа. Громила навзничь падает в дорожный песок, поднимая клубы пыли. Азаров садится на корточки, ищет цепочку. Отдышался.
Азаров. А нету денег. Дома забыл, у шкафчике.  Идет дальше.

112.
НАТ. УЛИЦА В МОГАДИШО. ПОЛДЕНЬ.
 Полуденный зной парит над улицей с длинной чередой, похожих друг на друга, домов. По дороге пылит старенький джип с открытым верхом. Им азартно управляет молодая красивая брюнетка, подавая пронзительные звуковые сигналы. Она закладывает вираж и, не притормаживая, влетает в открытые предусмотрительным слугой, ворота.
НАТ. ДВОРИК.
 Дворик небольшого одноэтажного дома наполнен спасительной тенью деревьев. Пожилой, высохший от долгой и трудной жизни слуга, проворно притворяет ворота.  Девушка выпрыгивает из машины.
ИНТ. КОМНАТА В ДОМЕ.
 Девушка, взлетая по ступенькам, на ходу поправляет рассыпавшиеся по плечам длинные волосы. Она проходит через коридор в комнату, покрытую полумраком, кокетливо вертится перед зеркалом, делает несколько шагов вглубь комнаты и резко оборачивается: в зеркале она видит незнакомца. В ее глазах - панический ужас и оцепенение.
Изабелла. Кто здесь? Хасан!
Азаров. Сидит за столом с куском дыни. Добрый вечер, мадемуазель Изабелла! Ради бога – не надо звать Хасана! Зачем нам Хасан! У меня к вам есть поручение и несколько вопросов, совершенно безобидных, я бы сказал, скорее – семейных.
Изабелла. Пятится вглубь комнаты. Рукой нащупала мухобойку. Хасан!
Азаров. Дался вам этот Хасан.  Я знакомый вашего отца, Николая Ивановича Михайлова. Я вам сейчас все объясню.
Изабелла пятится назад от приближающегося Азарова. В комнату приковылял Хасан. В руках у него огромный тесак.
Изабелла. Кричит. Помогите!!  Бьет Азарова мухобойкой по лбу.

113.
НАТ. ВАШИНГТОН. ТИХАЯ НОЧНАЯ УЛИЦА.
 На тротуаре стоит Молли с дорожной сумкой. Перед ней тормозит машина, багажник открывается автоматически. Молли засовывает в него свою сумку и садится на заднее сиденье. За рулем Палмер. Машина трогается.
ИНТ. САЛОН ДВИЖУЩЕГОСЯ АВТОМОБИЛЯ. НОЧЬ.
Палмер. Доброй ночи, Молли.
Молли. С раздражением. Не нахожу здесь ничего доброго, шеф.
Палмер. Ты раздражена. Я думал, что мое предложение тебя обрадует. Появилась редкая возможность: вновь встретить твоего старого друга Азарова.
Молли. Когда вы позвонили мне ночью, у меня еще была маленькая надежда, что вы решили пригласить даму, скажем, в ресторан. Как я в вас ошибалась, шеф!
Палмер. Молли, хватит ворчать. Я сделал вам куда более экзотическое предложение – прокатиться со мной в Африку!
Молли. Я бы предпочла тихий товарищеский ужин.
Палмер. Давай отложим все это на потом. Мы на службе, дорогая. Руководство требует от нас срочно отыскать злодея.
Молли. Может быть, подскажете его адрес?
Палмер. К сожалению, нам известно очень мало. Хорошо бы отыскать твоего напарника. Клянусь, мне симпатична его настырность. Уверен, отыскав его – мы приблизимся к нашей цели.
Молли. Теперь понятно – зачем вам понадобилась я. Опять будете ловить его на мормышку?
НАТ. ЗАБОР АЭРОДРОМА. ПОСТ ОХРАНЫ. НОЧЬ.
Машина подъезжает к шлагбауму. Палмер предъявляет охране свои документы и их беспрепятственно пропускают на военный аэродром.

114.
ИНТ. МОГАДИШО. КОМНАТА ИЗАБЕЛЛЫ.
 На стульях посреди комнаты сидят связанные, по рукам и ногам, Хасан и Изабелла. Рты заклеены скотчем, глаза выражают страх. Азаров кладет на стол боевые трофеи – тесак и мухобойку. Садится перед ними на корточки.
Азаров. Теперь, когда мы все немножко успокоились, давайте познакомимся. Меня зовут Евгений Крымов. Я  - из России. Мне очень нужно с вами поговорить, Изабелла Николаевна. Разговор будет не простым, мне многое нужно вам рассказать, лично. Давайте отпустим Хасана? Изабелла закивала головой. Азаров поднял Хасана вместе со стулом, к которому тот был крепко привязан, и вынес его в соседнюю комнату. Быстро вернулся, прикрыв плотно дверь. Евгений вернулся на прежнюю позицию. Эту фотографию я получил из документов вашего отца. Достал из кармана мятое фото, на котором Изабелла сидит за рулем своего джипа на фоне своего дома. Показал ее связанной узнице. Найти вас в миллионном городе было непросто. Для встречи с вами у меня есть пароль: Афара, что на языке данакиль означает «испепеляющая».  Дайте мне слово, что не будете кричать, и я развяжу вас?
Изабелла часто закивала головой. Азаров разрезал тесаком веревки, снял с ее лица пластырь. Изабелла растерла руки и, внезапно, влепила ему звонкую пощечину.
Изабелла. Это вам отзыв на пароль!
Азаров. Отшатнулся. За что?!
Изабелла. За то, что залезли ко мне в дом, как бандит! За то, что скрутили меня!
Азаров. У меня не было выбора. Я целый день торчал на улице, ожидая вашего возвращения.  Сотни посторонних глаз таращились на меня. А я, согласитесь, мало похож на африканского подростка, слоняющегося без дела возле чужого дома.      
Изабелла. Что с моим отцом? Где он?  Отвечайте же!
Азаров. Отведя глаза в сторону. Он погиб.
Изабелла встала, губы ее задрожали. Она закрыла рот наружной стороной ладони.
Его убили люди Грюнберга. Я соболезную вам, Изабелла. Девушка подошла к иконе и начала креститься, затем пристально посмотрела на Азарова глазами, полными слез.
Изабелла. Я никогда не видела его до того, как умерла моя мать. После ее смерти он стал для меня всем. Он очень любил и баловал меня, как только мог. Два месяца назад он уехал, пообещав, когда вернется забрать меня навсегда из этой дыры и дать мне настоящее образование, где ни будь в Европе.  Я хочу знать все, что вам известно о моем отце. Прошу вас.
Азаров. Мы не были знакомы. Но я расскажу вам все, что знаю.
114/1.
НАТ. СОМАЛИ. 1945 ГОД. ДЕРЕВНЯ АФРИКАНСКОГО ПЛЕМЕНИ. ДЕНЬ.
Деревня, состоящая из десятка круглых каркасных жилищ, покрытых травой, обнесена по кругу высоким плетнем. Женщины в набедренных повязках «саро» столпились в центре. Ребятишки прижались к матерям. Мужчины взялись за копья. В деревню прибыл небольшой отряд воинов. С ними был Грюнберг. Его эсэсовский китель с погонами и высокая фуражка наводили ужас на собравшихся. Возле главного дома восседал  на импровизированном троне вождь. Перед ним, на земле, лежали символы власти: два барабана – белый и красный. Воины поклонились вождю.
Вождь. Зачем вы привели белого человека в нашу деревню? Кто посмел нарушить закон? Каждый белый на нашей земле может находиться только мертвым, пока его кости не обглодают шакалы.
Ст. воин. В очках, подаренных Грюнбергом, засеменил к вождю, неся на вытянутых руках подаренное ожерелье. Мы поймали его в лесу. Вот «ундуду», которое он передал тебе. Кладет перед вождем ожерелье. Твой сын умирает, он сказал, что сможет вылечить его. Мы не стали его убивать.
Вождь. Мой сын умирает, видно так угодно Создателю.
Грюнберг. Выступил вперед. Гордо. Я прибыл с неба, чтобы помочь твоему ребенку. Воины закивали головами, подтверждая факт прибытия Грюнберга с неба. Создатель услышал твои молитвы. Мне даны силы спасти твоего сына.
Старший воин зашептал вождю на ухо все, что произошло в лесу. В подтверждение слов Грюнберга, он протянул вождю очки. Тот одел их, затем снял и стал с любопытством разглядывать.
Вождь. После раздумья. Проводите белого в мою дабойту. Но, если мой сын не поправится, я сам убью тебя вот этим кинжалом.

114/2.
ИНТ. ХИЖИНА ВОЖДЯ. ВЕЧЕР.
На земле, в колыбели из листьев и шкур, лежит мальчик, лет десяти. У него сильный жар, лицо покрыто каплями пота, он бредит в беспамятстве. Грюнберг осмотрел мальчика, открыл саквояж, набрал в шприц лекарство и приготовился колоть. Ст. воин схватил его за руку, вождь вынул кинжал.
Грюнберг. Отвел его руку. Так требует Создатель. Вождь согласился кивком головы. Грюнберг сделал укол. Пусть все уйдут. Мне нужно молиться за него.
Вождь на своем языке отдал зычную команду, все кинулись прочь. Вождь покинул жилище последним. Грюнберг положил на голову ребенка мокрый платок.

115.
ИНТ. КОМНАТА ИЗАБЕЛЛЫ.
Азаров. Пожалуй, это все, что мне известно о жизни Николая Михайлова.
Изабелла. Чувственно. Спасибо. После паузы. Что вы хотите от меня?
Азаров. Из документов понятно, что часть архива спрятана вашим отцом здесь, и вы должны знать – где? Если бы вы только согласились мне помочь …
Изабелла. Я хочу вам помочь, но я даже малейшего представления не имею, где может находиться этот архив?
Азаров. Что же. Давайте попробуем отыскать его вместе?
Изабелла. Тряхнула роскошными волосами. Давайте.
Азаров. С чего начнем? 
Изабелла. Для начала - освободим Хасана. Он довольно пожилой человек, к тому же очень предан нашей семье.


116.
ИНТ. КОМНАТЫ В ДОМЕ ИЗАБЕЛЛЫ.
В доме Изабеллы полный кавардак: перерыты все комнаты, «простуканы» полы и стены, осмотрены все двери. Оба кладоискателя валятся в изнеможении на диван.
Изабелла. Ничего нет.
Азаров. Должно быть.
Изабелла. Мы все обыскали.
Азаров. Взял со стола мухобойку и стал стучать ею о ладонь. Он должен был оставить хоть какую ни будь «ниточку».
Изабелла. Перестаньте стучать «гребнюгом», прошу вас. У меня голова раскалывается.
Азаров. Это мухобойка.
Изабелла. Я знаю, что это мухобойка. В России она, кажется,  называется «гребнюг»? Во всяком случае, отец ее так называл.
Азаров. Нет такого слова. Мухобойка – она и в Африке: мухобойка. Неожиданно прекратил стучать, вскочил с дивана, взял со стола клочок бумажки и карандаш. Волнуясь. Напиши мне, пожалуйста,  это слово?
Изабелла посмотрела на него с удивлением, взяла карандаш и написала на клочке: Гребнюг.
Азаров. Выхватил у нее карандаш. Да нет же, мадемуазель Изабелла! Вот здесь нужно поставить букву «Р»!  Тогда получится не какой ни будь там «гребнюг», а настоящий «гребнюрг». Грюнберг, если читать наоборот! Схватил мухобойку и начал ее раскручивать. Ну и папаша у вас! Он часом не составлял ребусы для журналов? Действительно – она раскрылась. Азаров осторожно, пальчиками, вынул из ее полого тела флэшку и показал Изабелле.
Азаров. Мне кажется, что в той комнате есть компьютер?
Изабелла. Радостно. Есть!
Оба бросились из комнаты.

117.
 НАТ. ВОЛГОГЛАД. ОЧИСНЫЕ СООРУЖЕНИЯ. ДЕНЬ.
Открытая местность. До самого горизонта видны котлованы с водой. Будка с вентилями одиноко стоит по средине. Слышен монотонный шум стекающей воды. На краю бескрайнего поля припаркована Волга с тонированными стеклами. Окно приоткрывается – в машине четверо штатских.
Старший. В этой будке, на глубине двух метров заложена эта чертова капсула.
Средний. Местность открытая. Если исполнитель находится по близости, то любое движение с нашей стороны он заметит.
Старший. И немедленно запустит свою адскую бомбу. Что будем делать? Ваши соображения?
Младший. А если людей будет слишком много?
Средний. Свадьбу, что ли здесь играть?
Младший. Почему свадьбу? Лучше снимать кино! Осветители, гримеры, массовка… Нагоним всю эту компанию, пусть снимают. Представляете, какая там будет канитель и неразбериха?! Под шумок – и мы сработаем!
Старший. Внимательно посмотрел на него. Неплохо, капитан. Степанов, что скажешь?
Средний. Массовка – это хорошо. Под прикрытием группа сработает незаметно. Да и исполнителю мозги запудрим.
Старший. Принято. Кино, так кино. Готовься капитан, будешь режиссером.
Средний. Побреем тебя наголо – от Бондарчука не отличишь.
Младший. Товарищ полковник, а про что снимать будем? Может, «Обитаемый остров – 3»?
Старший. Скромнее надо быть, капитан. На эту картину нам бюджета всего Управления не хватит. Водителю. Трогай, Ленчик.
Машина развернулась и попылила по дороге в сторону города.
   
118.
ИНТ. КОМНАТА ИЗАБЕЛЛЫ.
Принтер распечатывает одну бумажку за другой. По полу, засыпанному схемами и картами, ползают Азаров и Изабелла.
Азаров. Хорошо подготовился, злодей, это же целый город в скале. Здесь легко можно вести оборону против целой армии.
Изабелла. Я знаю, где это находится. Моя мать родом из этих мест. Вам нужно взять меня с собой.
Азаров. Я с удовольствием прокачусь с вами, Изабелла, по Африке. Вы мне покажете много интересного, но – в другой раз.
Изабелла.  В этих местах всегда было не спокойно. А я знаю местные обычаи и язык. Дорога предстоит дальняя – у меня есть машина.
Азаров. Уверен, что лучшего попутчика мне не найти. Но, все же, вынужден отказаться от вашей помощи. Это очень опасно.
Изабелла. В таких местах очень трудно человеку без оружия. У вас его нет, а у меня есть.
Азаров. У вас? Оружие?
Изабелла. Папа любил оружие и собрал очень приличную коллекцию. Я отдам вам его без всяких условий, как только вы согласитесь взять меня с собой.
Азаров. Вы умеете располагать к себе людей. Ваше очарование и веские аргументы убедят кого угодно. Я согласен. Пойдемте в закрома.
Изабелла взвизгнула, захлопала в ладоши и потянула Азарова за руку во двор.

119.
НАТ. ДВОР ДОМА. ВЕЧЕР.
Молодые выбегают из дома, пересекают двор. Хасан, с метлой в руках, провожает их взглядом. Изабелла увлекает Азарова в гараж.
ИНТ. ГАРАЖ.
Изабелла подходит к металлическому шкафу, куда-то нажимает. Шкаф со скрипом отъезжает в сторону, открывая потайной стеллаж с военным арсеналом. Изабелла наслаждается, произведенным на Азарова, впечатлением.
Азаров. Вот это да! Ваш папа не просто любил оружие – он хорошо подготовился к маленькой победоносной войне!
Берет в руки ручной пулемет, проверяет его. Осматривает арсенал: гранаты, автоматы, стингеры – здесь есть все.
Азаров. Клянусь. При вашей красоте и с таким приданым – вы очень завидная невеста!

КОЦЛАГЕРЬ. АПРЕЛЬ 1945 ГОДА.
Страшный переполох: охранники бегают, таскают ящики, вещи. Лай собак. Подожженные бараки. Лазарет.
ИНТ. КОМНАТА ГРЮНБЕРГА.
В комнате все раскидано. Хозяин собирает бумаги, какие то рвет, другие складывает в огромную коробку. В углу, на корточках, обхватив голову руками, сидит Лебин.
Грюнберг. А вы, что сидите, профессор? Русских ждете? Не советую. Вас, как пособника палачей и мучителей, расстреляют без всякого суда.
Лебин. Где мои, мать и дочь? Вы обещали.
Грюнберг. Продолжает собираться. Обещал. Пока вы будете сотрудничать со мной – с ними ничего не случится. И слово свое я сдержал. Вчера наше сотрудничество с вами закончилось. Значит, закончилось и мое обещание. Сегодня утром, как и всех, их отправили в крематорий. Что делать? Зачистка лагеря! Все узники подлежат ликвидации.
Лебин завыл, вскочил и бросился на Грюнберга. Тот увернулся, нанес старику удар и швырнул в дальний угол.
Грюнберг. Дежурный! Ко мне! В комнату ввалился охранник с автоматом. Забери-ка, любезный, этого придурка в барак. В тот, что ликвидируют перед самым отходом.

120.
НАТ. АФРИКА. САВАННА. УТРО.
Разбитая асфальтовая дорога уходит за горизонт. По дороге, объезжая ухабы, летит джип с двумя пассажирами. Азаров сидит за рулем. Они проносятся мимо болота, в котором ворочаются с десяток бегемотов. Семья жирафов, раскачивая в такт длинными шеями, стремится спрятаться за одинокими деревьями. Стадо газелей несется навстречу восходящему солнцу. Идиллия заканчивается внезапно: впереди, на дороге, стоят три джипа с вооруженными людьми. Азаров резко давит на педаль. Скрип тормозов. Машину заносит.
Изабелла. Ты что? Разобьемся!
Азаров. Извини. Кажется, я поворот проскочил. Только чувствую, что нам туда не надо.
Машина дает задний ход. Но ее уже заметили: джипы бросаются в погоню.
Изабелла. Женя! Это бандиты! В испуге вцепляется в его руку.
Азаров. Разворачивает машину в заносе. Да ты что?! Я думал гаишники! А мы же не пристегнуты!
Джип несется в сторону, по бездорожью. Бандиты преследуют, сокращая расстояние. Клубы пыли окутывают преследователей. Гонка! Африканское сафари!
Бандиты стреляют – пули свистят слишком близко. Одна из них разбивает боковое зеркало. Уклон местности. Машина с героями на секунду скрывается из вида. Азаров тормозит, бросается на заднее сиденье, устанавливает ручной пулемет.
Азаров. За руль, Изабелла! Тронешь по команде!
Изабелла ловко перескакивает на водительское место. В это мгновение первый джип появился на холме. Азаров дает очередь – пули бьются в капот, фары, ветровое стекло – джип заваливается на бок и переворачивается.
Азаров. Ходу!! Давай!!
Изабелла. Ой, мамочка!!  Давит на педаль. Машина с ревом срывается с места. Красная земля саванны вылетает из-под колес.
Погоня продолжается. Преследователи постепенно настигают. Их машины идут параллельно джипу с двух сторон. Азаров стреляет по очереди: то в левую, то в правую. В ответ несется шквал пуль. Евгений бросает гранату: взрыв под колесами, джип «вильнул». Вторая граната разрывается внутри. Взрыв – тела бандитов выбрасывает наружу. Азаров заряжает винтовку с оптикой.
Азаров. Когда скажу: «Стой!», бросаешь руль резко вправо и по тормозам!
Машина слева почти поравнялась с ними. Скорости возросли до предельных. Бандиты стреляли без перерыва.
Азаров. Стой!
Изабелла заложила вираж и тормознула. Машина накренилась, но устояла на колесах. Выстрел. Пуля пробивает бензобак. Взрыв. Зад машины подпрыгнул, и джип зарылся в песок.
Изабелла. Озорно. Е-сс! Рванула с места.

121.
НАТ. СОМАЛИ. 1945 ГОД. ДЕРЕВНЯ АФРИКАНСКОГО ПЛЕМЕНИ. ВЕЧЕР.
Горят костры. Варится мясо. Нарядно одетые женщины и мужчины рассаживаются вокруг низких столов. Все веселятся. Молодые женщины исполняют танец с мечами. В центре праздника сидят: вождь, его выздоровевший сын и Грюнберг. Все пьют из пиал чай, едят верблюда, всеобщее ликование. Вождь обращается к Грюнбергу.
Вождь. Небо послало тебя к нам в добрый час. Ты вылечил моего наследника. Я твой должник. Оставайся с нами. Я женю тебя на своей дочери и дам за нее приданое: двадцать зебу и десять верблюдов!
Грюнберг. У меня есть то, что будет по важнее верблюдов.
Вождь. Важнее верблюдов может быть только вода. Много воды!
Грюнберг. Я останусь с вами, найду для вас место, где вода никогда не закончится. Я дам тебе такую силу, которая позволит тебе повелевать всеми племенами и кланами Сомали. Глаза вождя загорелись.
Вождь. Что ты попросишь взамен?
Грюнберг. Власть. После того, как ты уйдешь в лучший из миров, я буду повелевать племенами Асаимара и заботиться о твоих людях.
Вождь. Задумался. Громко крикнул. Мы сегодня возносим хвалу небу за то, что Создатель Логос отправил к нам на землю своего посланника!
Дружный одобрительный хор голосов. Грюнберг сделал знак рукой – все замолчали. Он встал.
Грюнберг. Я открою вам великую тайну: я не посланник Создателя Логос, я и есть сам - Создатель!!
Одобрительный крик толпы. Общее ликование.

122.
НАТ. АФРИКАНСКАЯ САВАННА. НОЧЬ. 
По бездорожью пылит джип. Свет фар выхватывает из кромешной темноты деревья. Азаров сидит за рулем. Рядом дремлет Изабелла. Она устала, прижалась к раме и заснула, обнимая двумя руками большую бутылку «Фанты». Мотор до этого равномерно работавший, вдруг  зарычал, начал «чихать» и, наконец, заглох. Из-под капота повалил густой дым. Азаров вышел, открыл капот и увидел совершенно красный, раскалившийся двигатель. Он бросился к багажнику, начал рыться внутри. На шум проснулась Изабелла.
Изабелла. Спросонья. Что случилось?
Азаров. Огнетушитель. У тебя есть огнетушитель?
Изабелла. Зевнула. Нет.
Взгляд Азарова остановился на бутылке «Фанты», которую она держала.
Азаров. Дай-ка, на минуточку!
Схватил бутылку, закрыл большим пальцем горлышко, раскачал и направил струю пены на двигатель. Пожар мгновенно потух. Азаров отхлебнул из бутылки, закрутил крышку.
Азаров. Мне неприятно вам об этом говорить, Изабелла, но ваша машина умерла.
Изабелла. Жаль. Я ею так гордилась. Можно, я еще немножко посплю? Зевнула. Ее голова легла к Азарову на плечо, и она мгновенно уснула.

НАТ. ПОМЕРАНИЯ. МАРТ 1923 ГОДА. НЕБОЛЬШОЙ ГОРОДОК.
Старинные здания. Звенит весенняя капель. Во дворе двухэтажного особняка играет целая ватага ребятишек в одинаковых сиротских костюмчиках. Вдоль резной ограды идет молодой человек в плаще и шляпе. Это молодой Отто Грюнберг, одет прилично, но без лишнего лоска. Отто рассматривает ребятишек. Нахлынули воспоминания: фокус камеры расплывчатый: в этом же дворике резвятся малыши. Мальчик отобрал у сверстника самокат, ребенок заплакал. « Вальтер, сейчас же верни Отто  самокат, кому говорю!» - на ступенях парадного входа дремлет разомлевшая от яркого солнца воспитательница. Вальтер бросает самокат: « На!  Забери, подкидыш!» , уносится прочь. Отто подбирает самокат. Горькие слезы обиды застыли в его глазах. Воспоминания схлынули, Грюнберг возвращается к действительности. Он подошел к воротам с вывеской на столбе: «Сиротский приют», увидел дряхлого старика возле дворницкой, направился к нему. Старик прихватил несколько полешек из дровяника и зашаркал больными ногами в свою конуру. Отто шагнул следом.
Отто. Здравствуй, старик, ты не узнаешь меня?
Старик прищурил глаза. Отрицательно покачал головой.   
Отто. Я жил здесь десять лет назад. Отто, ну, вспомни!
Старик. Равнодушно. Много вас тут сирот жило после войны.
Отто. А где фрау Шульц?
Старик. Пять лет, как схоронили мою Клару. Отмучилась бедняжка. А я вот все живу.  Закряхтел, закашлялся, потянулся трясущейся рукой к кружке и, захлебываясь, начал жадно пить. Каждый день смерти прошу у господа – не посылает. Отто повернулся, хотел скорее выйти на свежий воздух из этого смрада.
Старик. Я вспомнил тебя, подкидыш! Не чаял, что свидимся. Дашь старику шиллинг на бутылочку шнапса?
Отто. Положил монетки на грязный стол. Дам больше, если ты мне кое-что расскажешь.
Старик. Оживился. Спрашивай, может чего и вспомню.
Отто. Скажи Карл, помнишь ли ты, как я здесь появился? Кто меня привез? Откуда?
Старик. Помню, как не помнить! Не каждый день такие персоны приезжают! В начале века это было. Как-то вечером, поздно уже, подкатила к нашему крыльцу карета. А в ней барин со служанкой, а в руках у нее сверток.
Его воспоминания на экране:
Вьюжная ночь, у крыльца карета, запряженная парой лошадей. Из ноздрей разгоряченных коней валит густой пар. Карл подбегает к дверце, открывает с учтивым поклоном. Выходит мужчина в военной форме, следом женщина. На руках у женщины младенец. Раздается пронзительный детский плачь. Офицер требует проводить их к начальнице. Карл ведет их темными коридорами здания. Остановился у двери, отворил. Офицер и женщина вошли  внутрь слабо освещенной комнаты. Карл примкнул ухом к замочной щели.
Пробыли у начальницы минут сорок. Затем барин вышел и укатил.
Офицер быстрым шагом покидает приют. Запрыгнул в карету. Карл, с почтением, прикрывает дверцу. Кучер щелкнул кнутом, и карета укатила. 
А кормилица с ребеночком осталась. Она еще с год жила у нас в приюте, пока младенец титьку сосал, а после и она уехала.
Старик. А мне интересно – кто такой? Вот я у Клары, а мы к тому времени уже с ней жили, и допытался: Барин тот чистых кровей был, из родовитых! Нажил внебрачного мальчонку, да к нам в приют его и спровадил. Денег на сирот не пожалел! Подкидышу этому, то есть, тебе - велел счет в банке открыть и деньги туда положить большие. Чтоб по достижении возраста ты их получил с процентами. Получил, поди?
Отто. Горло перехватило. Выдавил. Получил.
Старик.  Клара моя, конечно, в те деньги руку-то запустила, но по-божески. Она женщина совестливая была.
Отто.  Кто он?! Ты знаешь?
Старик. Клара моя была женщина грамотная, сметливая. Она его фамилию с векселя на бумажку переписала. Перед смертью все твердила: возьми, мол, бумажку, сохрани. Вдруг он, ты значит, объявится и узнать захочет: ты ему и передашь. Набожная была, маялась. Барин с нее клятву взял, что сохранит она тайну до самой смерти. А после смерти – уговору не было.
Отто. Закричал. Где бумажка?! Как фамилия! Говори!
Старик.С досадой. Да была при мне, до последнего года. А тут зимой курить приспичило, сил нет! Табак есть, а газетки – ни клочочка! Я из нее самокрутку и свернул. Кабы знать, что ты объявишься, я бы с тебя сейчас не на одну чекушку бы заломил!
Отто. Сдерживая гнев. Что в ней было написано?!
Старик. Почем мне знать? Фон какой-то! Я не грамотный! Да что тебе с того толку? Думаешь – признают? Как бы не так! Хотели бы, давно отыскались. А фамилию Грюнберг – я тебе придумал! В честь прачки нашей полоумной Гретхен. Детей у нее отродясь не было. Никто не зарился на такое счастье! А так, как бы - память останется! Вроде – продолжатель рода! Грюнберг! Отто от бессилия сжал кулаки. Так, что – крестничек, на чекушку дашь? Аль, зажилишь?

123.
НАТ. АФРИКАНСКАЯ САВАННА. РАННЕЕ УТРО.
Изабелла спит на заднем сидении джипа, укрытая пледом. Первые лучи солнца играют на ее лице. Азаров облокотился на дверку машины и наблюдает за ней, его взгляд наполнен нежностью к этой девушке. Громко вскрикнула большекрылая птица, Изабелла открыла глаза. Потягивается.
Изабелла. Доброе утро, Женя.
Азаров. Доброе утро. Улыбается.
Изабелла. Я долго спала?
Азаров. Нет. Всего лишь одну короткую африканскую ночь.
Изабелла. Сбросила плед. Нам нужно идти?
Азаров. Вещи я приготовил. Возьмем самое необходимое. Машину придется бросить.
Изабелла. Я готова. Помогите. Азаров надевает ей на спину рюкзак. Сам берет второй. В руку – автомат.
Азаров. Нам туда. Указывает рукой направление. Пошли.
Они удаляются в сторону восхода солнца, оставляя еле заметные следы. Сбоку, очень крупным планом, в кадре появляется голова колоритного африканца: волосы пострижены черной шапкой, нос клювом. Его глаза неотрывно следят за путешественниками.

124.
НАТ. СКАЛЫ. ПРОЛИВНОЙ ДОЖДЬ.
Азаров и Изабелла медленно идут по узкой тропинке над обрывом. Ноги расползаются в намокшей глине. Каждое движение связано с риском падения – внизу глубокое ущелье. Азаров идет впереди. От него до Изабеллы протянут небольшой трос, завязанный на поясах. Автомат висит у него на груди, рюкзак – сзади. Вода льется с них ручьями. Изабелле очень тяжело, она пытается руками ухватиться за скалу, чтобы удержать равновесие.
Азаров. Как ты?
Изабелла. Нормально.
Азаров. Держись. Впереди площадка, сделаем привал.
Изабелла. Все в порядке. Я держ –у –у –у-сь!!! Нога ее соскользнула, и она полетела в пропасть. Веревка натянулась мгновенно, Азаров не успел среагировать. Его свалило с ног и понесло следом. Вытянутыми руками он тщетно пытался зацепиться за мокрую глину. Падение продолжалось. Спас автомат, который зацепился за камни дулом и прикладом. Азарова тряхнуло, но автомат выдержал.
Над пропастью, связанные тонкой веревкой, висели двое. Азаров подтянулся на руках, но сил не хватало. Изабелла болталась над пропастью и кричала.
Азаров. Сбрось рюкзак и держись за веревку! Она осторожно сняла лямку с одного плеча, затем с другого. Рюкзак рухнул вниз. Азаров подтянулся, ему удалось упереться ногами и вылезти. Теперь он стоял на тропинке, широко расставив ноги, спиной прижимаясь к скале. Дыхание восстановил и стал потихоньку подтягивать к себе веревку. Его лицо было искажено от напряжения, вены на руках вздулись, кожа на ладонях лопнула и кровоточила. Изабелла медленно ползла вверх. Азаров выбивался из последних сил, натянулся, как стрела. Его плечи упирались в скалу, создавая рычаг. Но - ноги! Они затряслись, и Азаров рухнул на колени, как подкошенный. Изабелла соскользнула на прежнее место и закричала. Евгений держал веревку и пыхтел, как паровоз, набиравший ход. Его ноги упирались в спасительный автомат. Он сконцентрировал всю волю в кулаки, зарычал и стал медленно вытягивать свою драгоценную ношу.
Над обрывом показались ее руки. Она хваталась ими за его колени, бедра, ища опору. Еще рывок и он выдернул ее из пропасти! Изабелла повалилась на него и замерла.
Азаров. Задыхаясь. Жива! Что же ты под ноги не смотришь, родная?
 Они обняли друг друга и затихли. Ливень прекратился внезапно, как будто выключили кран. Выглянуло жаркое африканское солнце, испаряя влагу и высушивая все вокруг. Изабелла села, подняла руки к солнцу, захохотала истерично, с надрывом и, через минуту, горько навзрыд заплакала.

125.
НАТ. ОАЗИС СРЕДИ САВАННЫ. ВЕЧЕР.
Среди скал маленьким водопадом журчит ручей. Изабелла подставляет воде свое красивое тело. Словно ребенок, она плещется, наслаждаясь живительной влагой. Камера меняет фокус – фигурка девушки расплывается, теряя очертания. Лицо Азарова проступает перед объективом. Он украдкой подсматривает за ней. Смущается, отворачивается и вновь подсматривает.
Азаров сидит на камне в одних трусах, чистый после купания. Изабелла вышла из ручья, набросила на плечи плед и села рядом.
Изабелла. Ты подсматривал?
Азаров. Смущенно. Нет.
Изабелла. Подсматривал! Я тебе нравлюсь?
Азаров. Да.
Изабелла. А что тебе нравится во мне больше?
Азаров. Ну-у, у тебя есть машина… была…
Изабелла. Болтун! Она прижалась к нему, нежно поцеловала в губы. Открыла плед и накрыла им обоих. Азаров целовал ее страстно. Она откинулась на спину, увлекая его за собой.
Изабелла. Прошептала. Ты мой мужчина. Желанный.
Камера крупно берет ее запрокинутое лицо. В нем, как в зеркале отражаются все ласки Евгения. Губы ее широко открыты – миг блаженства – мимолетная гримаса боли – она вскрикивает – любовный экстаз – полет в небесах. Она затихает, закрывает глаза. Слезинка скатывается по подергивающейся щеке.

126.   
 НАТ. АФРИКАНСКАЯ ДЕРЕВНЯ. УТРО.
Несколько домиков обнесены частоколом. Рядом женщины пасут стадо зебу. Азаров и Изабелла идут прямо в деревню. Навстречу выходит высокий и худой воин в набедренной повязке. Низко на поясе у него висит кинжал. Неожиданно, он подпрыгивает вверх на одной ноге. Этот жест означает его крайнюю агрессивность по отношению к Азарову. Изабелла резким гортанным звуком осаживает его, затем произносит несколько фраз на непонятном языке. Ее поведение останавливает воина. Герои проходят в центр деревни и останавливаются возле дома вождя. Вокруг собирается толпа.
Изабелла что-то говорит вождю, затем снимает с груди амулет и показывает его. Вождь кивает в знак согласия. Толпа одобрительно загудела.
Изабелла. К Азарову. Вождь племени Данакиль приглашает нас в свою дабойту. Вслед за вождем они входят в жилище. 
ИНТ. ЖИЛИЩЕ ВОЖДЯ.
На полу, скрестив ноги, сидят гости вождя. На низком столике привычная еда: вареное мясо, рисовые лепешки, верблюжье молоко. Вождь говорит на своем языке.
Изабелла. Он сказал, что это место, которое мы ищем, находится совсем близко. Всего один день пути. Он даст нам верблюда, но его люди с нами не пойдут. Это проклятое место. Они боятся туда ходить.
Азаров. Почему они оказывают тебе такое внимание?
Изабелла. Моя мать родом из этого племени, она была внучкой  Афарского султана. Ее почитают все Данакиль.
Азаров. Так ты еще и принцесса! Теперь я точно знаю, что мне в тебе так понравилось!
Изабелла. Игриво. Ты не шути со мной, парень! Сейчас рассержусь – тебя мигом скрутят воины и на костер!
Азаров. Не сомневаюсь. Вон тот прыгун с шестом давно с меня глаз не сводит.
Изабелла. С ним другая история. Когда я была маленькой и жила здесь – все считали его моим будущим женихом. А у Данакиль есть традиция: чтобы жениться, афар должен кастрировать противника и принести невесте то, что отрезал.
Многозначительно посмотрела на Азарова.
Азаров. Поперхнулся и закашлялся. Надеюсь, ты ему повода не давала? Давай поблагодарим хозяев, и будем собираться. Нам еще предстоит целый день пути.

126/1.
НАТ. АФРИКАНСКАЯ ДЕРЕВНЯ. ВЕЧЕРЕЕТ.
Азаров ведет верблюда. Изабелла восседает на нем, как королева. Жители деревни, от мала до велика, провожают их. Верблюд, мерно раскачиваясь, пылит в сторону, едва заметных на горизонте, гор. Камера отдаляется от процессии. В кадре вновь появляется зловещее лицо африканского воина.

127.
НАТ. ЛЕС У ПОДНОЖЬЯ ГОРЫ. РАННЕЕ УТРО.
Азаров спит под деревом, укрытый пледом. Он, во сне, шарит рукой по тому месту, где должна была спать Изабелла. Ее там нет. Сон мгновенно слетает, он садится и оглядывается. Изабелла - совсем близко. Она наломала хворосту, развела костер и кипятит в кружке воду.
Азаров. Доброе утро, любимая.
Изабелла. Доброе утро, дорогой. Ты крепко спал. Я решила заварить тебе чай с корицей. Сегодня будет трудный день.
Азаров. Потягивается. Ты права. За этой сопкой его база. Я бы сказал – целый укрепрайон с постами, дозорами и дотами. Если полагаться на схему твоего отца - выходит, что ее и с воздуха не видно! Горы закрывают долину со всех сторон. Ох и хитромудрый этот Грюнберг!
Берет кружку из рук Изабеллы, делает несколько глотков, хватается за горло и падает без сознания, навзничь.
Изабелла. Даже не представляешь Женя, какой он хитромудрый.

128.
НАТ. ДОЛИНА, ОКРУЖЕННАЯ ГОРАМИ. БАЗА ГРЮНБЕРГА. СОЛНЕЧНОЕ УТРО.  По дорожке, ведущей к дому хозяина, четверо африканцев из охраны несут носилки. На них - связанный по рукам и ногам Азаров. Он безмятежно спит. Сзади следуют Изабелла и начальник охраны. Процессия поравнялась с крыльцом, на котором стоит Грюнберг. Его одежда выдержана в стиле богатого плантатора: сандалии, белые гетры, шорты, свободного покроя рубаха и шляпа с широкими полями. Белоснежный платок на шее выгодно подчеркивает его загорелое тело. Конечно, в руках у него стек, как будто плантатор только что слез с лошади. Жестом хозяин приказал слугам остановиться. Концом стека Грюнберг провел по лицу мирно спящего Азарова, тот зачмокал губами в ответ на прикосновение. Хозяин зловещим жестом провел концом кнута по шее, как бы отделяя тело жертвы от головы.
Грюнберг. Несите его прямо в лабораторию. Азарова унесли в дом. Перед хозяином, с чувством выполненного долга, стояла обворожительная Изабелла. Я рад, что именно тебе поручил это дело. Ты не обманула моих надежд. Молодец! Она раскраснелась и признательно улыбнулась. Быстренько переоденься, приведи себя в порядок и приходи в лабораторию. Мне очень хочется побыстрее выпотрошить твой трофей. Будешь мне ассистировать.
Изабелла. В поклоне целует его руку. Да, господин. Я рада вашему вниманию ко мне.

129.
ИНТ. ЛАБОРАТОРИЯ.
Азаров лежит на операционном столе, сверху десятки хирургических ламп освещают его лицо. Над ним колдует бригада в белых халатах: делают инъекции, обвешивают голову электродами и т.д. Помещают пациента под скобу компьютерного томографа. Грюнберг сидит в стороне перед монитором, щелкает клавишами компьютера. За его плечом стоит Изабелла. Она внимательно следит за шефом.
Ассистент. Господин, все готово.
Грюнберг. Отлично. Начинаем сканирование. Замелькали лампочки, загудели приборы – идет процесс сканирования. Поворачивается к Изабелле.
Я всегда волнуюсь в эту минуту! Тысячи раз делал это и каждый раз меня охватывает трепет! От собственного величия, что ли? Через минуту передо мной откроется все, что напихано в этой голове от рождения, словно кулинарная книга!
Изабелла. Вы великий человек, господин.
Грюнберг. Не слушая ее. Нет, не книга! А кинолента! Да, да! Именно кинолента! Хроника чужой жизни. Где я, словно режиссер – ножницами, могу вырезать любые кадры или склеивать совершенно новые сюжеты!
Ассистент. Сканирование закончено, господин. Информация скачена, файлы пронумерованы.
Из головы Азарова выдергивают тонкие электроды. Ранки обрабатывают и надевают марлевую повязку.
Грюнберг. Отлично. Все свободны. «Кролика» в палату. Лечить, кормить, приводить в чувство и надежно охранять. Включает большой экран компьютера. Мне же сегодня предстоит просмотр интереснейшего фильма под названием: « Мелкие страстишки маленького человека».   
Файл запущен: на экране молодая женщина, мать Азарова, держит на руках славного карапуза. Над ними склонился молодой и счастливый отец, одетый в военную форму, с погремушкой в вытянутой руке. Грюнберг включает ускоренную перемотку: карапуз побежал за кошкой … первый звонок в школе … студент Азаров целуется с девушкой … рота на занятиях … Молли в ванной … Изабелла сидит на камне и весело хохочет …

130.
ИНТ. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА.
На кровати лежит Азаров. Он только что проснулся, осмотрел себя, ощупал ноги, руки и осторожно сел. Евгений осмотрелся вокруг: обычная больничная обстановка, только небольшое зарешеченное окно и металлическая дверь с глазком напоминали тюремную камеру. Он поднялся. Сделал несколько шагов неуверенной походкой, взял с тумбочки графин и принялся жадно пить воду. Одним глазом заметил, как две камеры в углах комнаты сопровождают каждое его движение. Дверь «клацнула» замком. В комнату вошли начальник охраны и медсестра с комплектом одежды в руках.
Охранник. Одевайся, тебя ждет хозяин.
Азаров. Хозяин чего? Ответа не последовало. Может быть, дама выйдет? Когда я буду надевать трусы, она сможет спокойно посмотреть все детали по телевизору. Кивнул в сторону камер. Медсестра вышла.
Азарова под конвоем ведут по коридору, везде стоит вооруженная охрана, как в фильмах о фашистах. Его вводят в большую, шикарно обставленную комнату. В огромном кресле сидит Грюнберг. Он жестом приглашает пленника сесть на одиноко стоящий стул.
Грюнберг. Я рад, что ты так быстро оклемался, Евгений Азаров. Джин Грин ты наш, непобедимый! А я – тот самый злодей – Отто фон Грюнберг, на встречу с которым ты, очертя голову, мчался все последние месяцы своей короткой жизни.
Азаров. Садится на стул. Даже «фон»!  Это, что, местные племена раздают такие громкие дворянские титулы? Надо будет попросить, при случае. Хорошо сохранились, господин Грюнберг! Вторую сотню лет давно уж разменяли, а все злодействуете! Секретом не поделитесь?
Грюнберг. С улыбкой. Поделюсь, поделюсь! Все расскажу и покажу. Вы, молодой человек, редкий гость в моей империи. Как же мне не удовлетворить ваше любопытство? Тем более, что вам через несколько дней придется отправляться в вечность, в эту дальнюю дорогу забвения! Нужно набраться впечатлений!
Азаров. Сглотнул слюну. Я никуда не тороплюсь. Тем более, в вечность.
Грюнберг. Что делать? Придется! У вас, молодой человек, билет только в один конец. Вы здесь транзитом. И так, при вашей профессии, лишнего задержались! А время отправления здесь назначаю я! Впрочем, – мы заболтались. Пойдем, покажу тебе свое хозяйство, ты же для этого так далеко ехал?!

131.
ИНТ. КОРИДОР.
По коридору идут: Грюнберг, чуть сзади - Азаров. За ними - два совершенно одинаковых охранника с оружием. Проходят террасу. На скамейке, у фонтана, в окружении экзотических цветов, сидит Изабелла. От яркого соцветия окружающей природы она выглядит еще прекрасней.
Грюнберг. Изабелла, малышка моя, иди поздороваться с нашим гостем! Азарову. Какая красавица! Не перестаю восхищаться ее загадочной красотой! Впрочем, вы уже имели возможность познать ее очарование слишком близко. Не так ли?
Изабелла. Само очарование. Книксен гостю и низкий поклон хозяину. Доброжелательно Азарову. Здравствуйте, Женя! Как вы себя чувствуете?
Азаров.  Прекрасно, Белла! Спасибо, что всего лишь присыпила меня, как котенка. А могла же и взаправду травануть! Это ведь так естественно, при твоем очаровании!
Изабелла. Я рада, что вы уже совершенно поправились.
Грюнберг. Оставьте ваши нежности на потом. Нам слишком многое нужно успеть увидеть.  Двинулся дальше, за ним Азаров и охрана.

132.
НАТ. САД.
В саду расположены вольеры для животных, но, в клетках Азаров увидел живых людей: всю верхушку фашистского режима. Они находились в вольерах, занимались своими делами, не обращая внимания на вошедших.
Азаров. Ошарашен. Гитлер, Борман, Геринг, Гимлер… Боже мой! Какой зверинец! А как похожи! Поздравляю, у вас работает отличный гример.
Грюнберг. Обижаете, Азаров. Это не артисты. Они самые, что ни на есть, настоящие! С них, в общем-то, и началась моя империя.
Азаров. Как, настоящие?
Грюнберг. Довольный. Что, ошарашил вас, господин шпион? Разве я не говорил вам, что являюсь самым великим из всех ученых, когда-либо живших на земле?! Я опередил всех! Я обогнал само время! Ваши ученые еще только подумывают о возможностях повторения жизни, а я уже пятьдесят лет клонирую все: от букашки до человека!
Азаров. Это клоны?
Грюнберг. Клоны. Самые, что не на есть настоящие! Точное повторение своих предшественников. Я собирал их останки по всему миру, выделил ДНК и повторил их рождение! Все мои силы многие годы были отданы этой работе. Я не закончил ее при их жизни. Не успел.  Война – это прекрасное время для стремительных скачков в науке. Столько живого материала! Я благодарен войне за то, что она позволила мне совершить революцию в науке. Но, она закончилась слишком рано. Я не успел сделать их бессмертными тогда, как обещал. Я верил в них. Боготворил. Мне казалось, что стань они бессмертными и грандиозные замыслы их воплотятся в жизнь. Вы, русские, уничтожили их. Скольких усилий стоило мне собрать, хотя бы, фрагменты их костного материала, истлевшей кожи, волос.  Настал день, когда я выполнил, данное им обещание: я клонировал их. Они ожили в моих руках. Но - мозг! Он был утрачен безвозвратно.  Мне нечем было заполнить этот вакуум! Воссоздать человека, как биологическую массу, оказалось плевым делом. Но, чтобы сохранить его, как индивидуума – нужно научиться считывать его мозг!
Азаров. И вы научились?
Грюнберг. Утвердительно кивнул головой. Жизнь заставила. Пришла пора подумать о себе. Время шло. Я начинал стареть. Пойдемте, я покажу вам нечто впечатляющее.
Азаров. Погодите минуточку. Нет ли у вас кусочка сахара. Страсть, как хочется покормить Гитлера с ладони! Когда еще такая возможность представится?
Грюнберг. Посмотрел с укоризной. Сухо сказал. Никогда.

133.
НАТ. ПАРК.
Грюнберг выводит Азарова в живописный парк с вековыми деревьями, изумрудной лужайкой, стайками певчих птиц на роскошных ветвях. Рай на земле. Ряд одинаковых надгробных плит привлекает внимание гостя. На первом высечено: «Отто фон Грюнберг, 1901 – 1955». На втором: «Отто фон Грюнберг, 1955 – 1960». На следующем: «Отто фон Грюнберг, 1960 – 1965»…
Азаров. А вы умеете произвести впечатление! Столько Грюнбергов на квадратный метр…
Грюнберг. Это мое любимое место для отдыха. Побродить среди собственных могил, вспоминать прожитые годы, что может быть радостнее для живого человека? Вряд ли кто-то еще в этом мире может похвастаться перед друзьями собственным кладбищем?
Азаров. Вы клонировали самого себя. В этом и кроется секрет вашего завидного долголетия?
Грюнберг. Я шагнул дальше! Я научился записывать содержимое мозга так же, как вы записываете понравившуюся песню на магнитофон! Но этого мало: весь опыт прожитых лет, знания, интеллект я прибавлял к предыдущей записи, стирая ошибки и неудачи. Каждый раз мой новый образец становился умнее предыдущего. Ничего не пропало, даже случайные мимолетные мысли, пришедшие однажды; те, которые вы тщетно пытаетесь вспомнить наутро, бережно сохраняются в моей голове.
Азаров. Я заметил, что надгробия появляются с завидной периодичностью, в среднем, через пять лет. Похоже, оболочка не выдерживает мощи гиганта мысли?
Грюнберг. Издержки научного прогресса. Все, как у людей: новое тело всегда нужно срочно, как новое платье. Нет, чтоб позаботиться заранее! К тому же меня никогда не прельщало вновь проживать подростково – прыщавый период своей жизни. В процессе созревания нового тела я использую, так называемый, ускоритель. Это позволяет за каких ни будь два – три года подготовить новое зрелое тело. Мне всегда интереснее двигаться вперед, а не копаться в прошлом, исправляя старые ошибки. К сожалению, процесс ускоренного созревания необратим. Через пять,  шесть лет тело изнашивается, как старые ботинки. Приходится менять оболочку и жить дальше, предавая все бренное земле. Поэтому я, как прилежный ботаник, постоянно вынужден взращивать себе новую форму.
Азаров. Все ваши люди -  одинаковы, как сделаны под копирку. Значит, у вас здесь работает целый конвейер?
Грюнберг. С гордостью. Я бы сказал: целый заводик! Его мы непременно посетим. Мои люди - это расходный материал. Сканирование мозга – процесс слишком дорогой и трудоемкий. Есть отработанные шаблоны с постоянными параметрами. Я просто экономлю деньги и время – делаю партию новых.
Азаров. А старых?
Грюнберг. Утилизируем.
Нажимает кнопку пульта – потайная дверь в скале открывается. Грюнберг приглашает гостя на свою подземную фабрику.

134.
ИНТ. ФАБРИКА ГРЮНБЕРГА.
Огромная фабрика с широкими коридорами, высокими потолками вырублена в скале. Снуют сотрудники в белых халатах, занятые своими делами. Охрана контролирует весь этот производственный хаос. Грюнберг продолжает экскурсию. За стеклом - колбы, похожие на снаряды. В них, в клубах пара, угадываются человеческие тела.
Грюнберг. Инкубатор, цех доращивания, отдел технического контроля. Видите - все, как на большом промышленном производстве.
Азаров. Скорее, как на птицефабрике. А много ли брака?
Грюнберг. Бывает. На этом мы прервем экскурсию. Слишком много информации, для первого раза. Вечером, после ужина, мы поболтаем с вами в моем кабинете. Вас ждет еще более интересная история, уверяю вас.
Азаров. Господин Грюнберг, зачем вы мне все это рассказываете?
Грюнберг. Обычный человеческий недостаток: хвастовство! Меня иногда просто распирает от желания произвести на кого ни будь впечатление своей гениальностью. Потешить свое самолюбие. Я напитаю вас всем, что знаю сам, как губку. Которую потом легко выжму всю, до капельки. Впрочем, вам пора отдохнуть. Всего хорошего. Вас проводят.
Два охранника ловко захлопнули наручники на запястьях Азарова. Грюнберг вошел в стеклянный лифт с демонической улыбкой на лице.

135.
ИНТ. КАБИНЕТ ГРЮНБЕРГА.
Двое охранников вводят Азарова, снимают с него браслеты. Хозяин жестом отпускает их.
Грюнберг. Вас покормили?
Азаров. Да.
Грюнберг. Я не пригласил вас на ужин. Прошу меня извинить, давнишняя привычка – ужинать одному. Не люблю компаний.
Азаров. Я не в обиде. Да и аппетит пропал.
Грюнберг. Это от вашей чрезмерной впечатлительности. Подходит к бару, открывает его. А вот выпить нам с вами не помешает. Что предпочитает русский шпион?
Азаров. Водку.
Грюнберг. Хороший выбор. Перед заброской в Европу вы пили с полковником коньячок. Это была роковая ошибка! Нельзя нарушать национальные традиции. Выпили бы водки, глядишь, все сложилось бы иначе. Ставит на стол стаканы, наливает водку. Себе разбавляет водой. Отпил глоток. Азаров саданул залпом.
Азаров. Что за наваждение такое? Вроде, делаю все, как учили. Шифруюсь грамотно. А куда не попаду – тут же со всех сторон кричат: « Женька! Здорово, русский шпион! Как поживаешь?»  Занюхал кулаком. У меня что, на лбу написано, что я с полковником коньяк пил?
Грюнберг. Да нет тут никакого наваждения. Все просто и банально! Пока ты отдыхал под наркозом, мы записали все, что только отыскалось в твоей голове. Вон на полке диски лежат. Там вся твоя жизнь, как в кино, записана. Хочешь, дам на вечерок, посмотреть? Впрочем, ничего интересного. Я посмотрел - так себе сюжетик. Разве, что с Изабеллой – яркий эпизод. Мне показалось даже, что ты влюбился? Только зря все это.
Азаров. Почему?
Грюнберг. Да не перспективно. Нет у вас будущего. Тебе жить осталось два дня. Да и ей недолго. Неудачный получился экземпляр - чувственный слишком. Азаров замер со стаканом в руке. Выпей, не держи посуду.
Азаров. Она что, клон?
Грюнберг. Когда Михайлов меня предал, я стал искать его родню. Очень он ее от меня прятал, никогда даже словом не обмолвился. Нашел. Девка - хорошая, но - упрямая. Отца предать отказалась. Пришлось ее заменить на эту модель. Конечно, без накладок не обошлось: при чистке памяти кое что лишнего удалили. Вот и запуталась с отцовским тайником. Делали ее наспех, по экспресс программе. Может, чего и не предусмотрели.
Азаров. Напрягся. Чего не предусмотрели?
Грюнберг. Да мало ли? Например, все ли там по-женски правильно? Может ли она родить, да и вообще - забеременеть? Некогда было. Спешка.
Азаров. Я тебя убью!
 Схватил со стола бутылку, нанес разящий удар. Грюнберг умело блокировал этот выпад. Оба соскочили с кресел, приняли боевые стойки. Азаров нападал яростно, но всякий раз натыкался на умелую защиту. Грюнберг оказался легким, гибким, словно молодой, хорошо обученный боец. Азаров применял все, известные ему, способы борьбы. Но противник оказался выше классом. Грюнберг нанес серию ударов и пробил оборону Азарова. Евгений рухнул, как подкошенный. Грюнберг вытер салфеткой уголок окровавленного рта, вызвал охрану.
Грюнберг. Азарову. Мальчишка! Сопляк! Кого решил победить? Меня? Я шестьдесят лет оттачиваю боевое мастерство! От каждой копии беру самое лучшее. Остынь. Сядь и послушай. Охранники подняли Азарова, надели наручники и усадили в кресло. После завтра наступит самый важный день в моей жизни, к нему я шел наперекор всему. Ты будешь рядом и увидишь триумф одинокого гения. Потом мы простимся, но уже - навсегда.
Азаров. Читает стихи. Вождь их с рыжею шапкой косматых волос
                Смертный мне приговор произнес.
Грюнберг. Подхватил. Мы пустились в дорогу. Дышала трава,
                Точно шкура вспотевшего льва,
                И белели средь черных, священных камней
                Вороха черепов и костей.
Приятно, что молодежь знает хорошую поэзию. Увидите его.
Охранники выводят Азарова.

136.
ИНТ. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА. НОЧЬ.
Дверь мгновенно захлопнулась, как только Азаров переступил порог своей комнаты. Он повалился на постель, заложил руки за голову и уставился в потолок. Кровь сочилась из разбитых губ.
Азаров. Сволочь. Людоед. Еще Гумилева наизусть шпарит!
За дверью послышались легкие шаги. Азаров напряг слух –  в дверь поскреблись. Евгений на цыпочках подкрался к двери. Тихий шепот из – коридора:
Изабелла. Женя, ты меня слышишь?
Азаров. Да.
Изабелла. Как ты себя чувствуешь?
Азаров. Хуже, чем вчера, но, думаю, лучше, чем завтра.
ИНТ. КОРИДОР.
Изабелла сидит на корточках, прижавшись к двери. Шепчет в замочную скважину.
Изабелла. Прости меня, я не могла по-другому.
Азаров. Я понимаю.
Изабелла. Господин приказал мне. Его слово – закон. Он мой творец! Его нельзя ослушаться!
Азаров. Лучше бы твоим творцом был Михайлов. А не этот ублюдок.
Изабелла. Не говори о нем плохо. Это грех! Мы всем ему обязаны. Он наш владыка.
Азаров. Хорошо, не буду. Если это тебя расстраивает.
Пауза. Изабелла водит ладонью по железной двери.
Изабелла. Ты хороший. Добрый. Я такого никогда не встречала.
ИНТ. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА.
Азаров сидит на корточках. Его ладонь прижата к двери.
Азаров. А я не встречал такую.
Изабелла. Какую?
Азаров. Такую красивую, как ты.
Издалека послышался рокот вертолета. Залп. Шум винтов внезапно стих. Тяжелая машина падала, ломая верхушки деревьев. Взрыв. Окно на минуту озарилось пламенем. Послышалась беспорядочная стрельба.
Изабелла. Со страхом. Что это, Женя?
Азаров. Стоит у стены. Бой. Где-то рядом идет бой. Совсем близко.
Изабелла. Мне нужно уходить. Меня заметят.
Азаров. Подожди. Открой дверь. Мне нужно выбраться отсюда.
ИНТ. КОРИДОР.
Изабелла отшатнулась от двери. На ее лице ужас.
Изабелла. Нет! Нет! Я не могу!
Азаров. Ну, открой же! Прошу!
Изабелла. Пятится по коридору, прижимаясь к стене. Нельзя! Я не могу! Он не простит.

137.
ИНТ. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА.
Азаров, с досады, бьет кулаком в стену. Перестрелка стихла. За окном кромешная тьма. Азаров падает на постель.
Азаров. Голос за кадром. Проклятье! Как же мне выбраться отсюда?! Его банда, похоже, сбила чей-то вертолет. Чей? Перестрелка была короткой – значит, они уничтожили всех, кто в нем летел. Может это были наши? Бред! Кто там, в Москве  всерьез поверит моим словам? Никто. Вариантов нет – надо уничтожить этого параноика любой ценой. Но, как? Он знает обо мне больше, чем я сам. Погоди, парень, погоди …
Он, через меня, узнал, что Русские и Американцы в курсе его планов. Почему же он так уверен в своем успехе? Блефует? Нет! Этот подонок наверняка придумал другой ход. И наша осведомленность входит в его планы.
Дверь «лязгнула»  замком и распахнулась. На пороге стоял Грюнберг, его лицо выражало озабоченность. Следом ввалились вооруженная охрана. Заметно, что они только что из боя. Азаров присел на кровать.
Грюнберг. Приятно удивлен твоему спокойствию. Ты слышал перестрелку?
Азаров. Да. Вы охотились? На сусликов?
Грюнберг. Нет, этот зверь - покрупнее. Впрочем, для тебя этот налет, тоже - полная неожиданность. Что-то ко мне зачастили гости. Шестьдесят лет никого не было и, на тебе, повалили!
Азаров. Так бывает. Когда наплодишь себе врагов, как собака блох. Жди – кто ни будь да пристукнет!
Грюнберг. Охране. Отведите-ка его, ребята, в каменный мешок. От греха, как говорится. Хватит ему на простынках валяться, не барин.
Охранники схватили Азарова, заломили ему руки и поволокли прочь из комнаты.

138.
ИНТ. КРУТАЯ КАМЕННАЯ ЛЕСТНИЦА В ПОДЗЕМНОЙ ТЮРЬМЕ.
Охранники волокут Азарова вниз. Лестница уходит под землю все глубже. Скальные породы нависают над головой. Остановились. Отомкнули массивную дверь и впихнули Евгения в темное подземелье.
ИНТ. ТЮРЕМНЫЙ ЗАСТЕНОК.
Азаров пролетел метров пять, ударился головой о деревянный стол. Сверху, с грохотом, на него свалился металлический тазик. Дверь затворилась. Азаров потер ушибленную голову, сел на пол, осмотрелся. Полумрак каменного мешка освещала тусклая лампочка, которая висела  метрах в четырех от пола. Каменные стены, своды, стол посредине и струйка воды, стекающая по стене – все, что ему удалось разглядеть.
Знакомый голос. Вас здесь только не хватало.
Азаров разглядел в углу нары, на них лежал человек с разбитым лицом, окровавленными руками и ногами.
Азаров. Кто здесь?
Знакомый голос. Ваш заклятый друг. Кто же еще?
Азаров. Подошел ближе. Палмер?! Это вы? Глазам не верю. Это вас сбили час назад?
Палмер. Меня. Группа  погибла. Эти скоты всех добили. Меня оставили. Видимо хотели вас развлечь.
Азаров. Перестаньте, Палмер, я вам чертовски рад! Какая удача – встретить здесь проверенного товарища. Теперь нас двое – это уже сила!
Палмер. Можете смело рассчитывать на мою левую руку. Правая - сломана,  ноги - простреляны.
Азаров нашел тазик, набрал воды, порвал рубаху и начал умело обрабатывать раны товарища.
Азаров. А голова? Ваша голова для меня дороже ваших рук!
Палмер. Контужена. Один глаз заплыл, почти ничего не вижу.
Азаров. Бандиты выкололи глазки, чтоб я варенья не нашел.
              Я не хожу в кино и не читаю сказки,
              Зато я нюхаю и слышу хорошо…
Палмер. Смешно. Русский юмор.
Азаров. Камеры здесь нет, а  что пишут нас – это к бабке не ходи. Давайте пошепчемся: я расскажу вам все, что мне удалось здесь узнать. А вы поделитесь своей историей. Идет?
Азаров наклонился к Палмеру и зашептал на ухо.

139.
ИНТ. ТЮРЕМНЫЙ ЗАСТЕНОК.
Азаров склонился над раненным Палмером.
Палмер. Военная база США находится в Кении в провинции. Всего два часа лету отсюда. Нас сбили, когда мы возвращались с облета. Все произошло так неожиданно, что об этом проклятом ущелье мы даже подумать не успели. На базе нашего сигнала ждут пятьдесят бойцов отряда «Дельта».
Азаров. Дело за малым – взять и позвонить ребятам.
Палмер. Шутка не прошла, Женя. Но, твои фокусы с мансардами меня многому научили. Помоги мне. Азаров помогает ему перевернуться на живот. Палмер снимает с себя куртку. Видишь этот шрам на плече? Тычет пальцем в спину.
Азаров. Вижу.
Палмер. Под ним – «маячок». Наши всегда узнают мое положение по сигналу этого маячка. Но отсюда сигнал не проходит.
Азаров. Я в курсе – нас глубоко закопали.
Палмер. Нужно достать «маячок». Тебя выводят наверх – там, наверняка, наши поймают сигнал.
Азаров. Нет проблем, Джордж! Но доктор Грюнберг имеет привычку носить инструменты с собой.  При себе у меня  – только зубы. Бригада анестезиологов постоянно дежурит за дверью. Может позвать?
Палмер. Не надо. Резать придется тебе.
Азаров. Я вас умоляю, с нашим великим удовольствием но, чем резать? При мне нет ни одного приличного ножичка? Оглядывается по сторонам. Впрочем, нам оставили старый тазик. Чем не орудие хирурга! Берет в руки таз, кладет его на землю и плющит своими ногами. Затем руками вырывает кусок плоского железа с неровными краями. Хочу вас обрадовать, больной – скальпель, кажется, нашелся. Хлопает себя по карманам. Нет ли у вас спичек?  Жаль. Хорошо бы продезинфицировать инструмент. Плюет на острие и вытирает его об штаны.
Палмер. Обреченно смотрит на приготовления. От заразы – к заразе …
Азаров. Это точно.
Азаров берет кусок рваного металла и делает глубокий разрез под лопаткой. Палмер кричит. Бросьте! Кто вам поверит, что это больно? Так, царапина. Рукой вынимает из раны маленький микрочип. Сейчас все заштопаем! Кровь хлещет из раны. Азаров смыкает края раны, делает прокол куском железа. Вырывает из головы собственный волос и сшивает им края. Берет микрочип, показывает Палмеру.
Азаров. Вот эта дрянь мучила вас, больной.
Палмер. Спасибо, доктор.
Азаров поправляет повязку на голове и прячет в нее микрочип.
Азаров. Знаете? Врачу, как и священнику – не лгут. Скажите, папаша: кто в нашем департаменте  «стучит» вам про наши внутренние семейные дела?  Покайтесь, друг мой.
Палмер. Этого я тебе никогда не скажу. Не дождешься, сынок!

140.
ИНТ. ВАШИНГТОН. ЛЭНГЛИ. КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА ЦРУ. НОЧЬ
За столом сидит мужчина. Его лицо закрыто мраком ночи. На столе горит лампа, освещая  кусочек стола с телефоном. Звонок. Мужчина снимает трубку. Молчит.
Женский голос в трубке: Москва на связи, господин Директор.
Мужской голос в трубке: Алло!
Директор. Доброе время суток, господин Председатель!
Голос в трубке. Здравствуйте, господин Директор!
Директор. У меня на столе лежат документы операции под названием «Очищение». Уверен, вы в курсе ее деталей.
Голос в трубке. У нас эта операция носит название «Санация». Но это не меняет сути.
Директор. Согласен.
Голос в трубке. Вас что-то смущает в ходе операции?
Директор. Нас смущает немецкая педантичность оппонента.
Голос в трубке. Нас тоже.
Директор. Есть предложение – начать активную фазу операции с поправкой на двенадцать часов. Синхронно – силами двух наших ведомств.
Дым из раскуренной трубки заполнил все пространство.
Голос в трубке. Сыграть на опережение? Как в сорок третьем, на Курской дуге?
Директор. Да.
Голос в трубке. У нас небольшое уточнение – начать операцию с поправкой на двенадцать часов и пятнадцать минут.
Директор. Принимается. Да, пошлет нам Господь удачу!
Голос в трубке. Служу России!

141.
ИНТ. ТЮРЕМНЫЙ ЗАСТЕНОК.
Входят пять вооруженных охранников. Старший показывает пальцем на Азарова, требует его на выход.
Азаров. Кажется, мой выход.
Палмер. Иди смелее, сынок.
Азаров. Жаль расставаться. Только сдружились. Может, пойдем вместе?
Палмер. Их слишком много. Нам не пробиться. Все надежды на тебя.
Азаров пожимает его руку и незаметно вкладывает в нее какой-то предмет.
Азаров. Надеюсь, это придаст тебе силы, Джордж. До встречи.
Выходит из застенка вместе с охранниками. Палмер разжимает кулак – на ладони лежат две самурайские звездочки с острыми краями, сделанные из тазика.

142.
ИНТ. БУНКЕР ГРЮНБЕРГА.
Комната напичкана электроникой. На стенах висят мониторы, столы заставлены компьютерами. Хозяин восседает перед центральным пультом. Окон нет, что не позволяет определиться со временем суток. В углу, возле стеллажа с книгами, стоит Изабелла. Охранники вводят Азарова.
Грюнберг. Не поворачиваясь. Обыщите его. Мало ли какой дряни он набрался в подвале.
Азаров поднял руки, охранник тщательно его обыскал. Ничего нет. Камера останавливается на повязке Евгения. Звуковой сигнал напоминает зрителю, что микрочип начал работать.
Охранник. Чисто. Отходит к двери. Грюнберг жестом отправляет охрану. Они выходят, прикрывая за собой массивную герметичную дверь со стеклянной амбразурой по середине.
Грюнберг. Присаживайся, Евгений. День сегодня предстоит трудный,  тебе понадобятся силы, чтобы все увидеть, понять и успеть содрогнуться от грандиозности моего замысла.
Азаров. Послушайте, Грюнберг! Вам не надоело ломать комедию? Ведь вы – умный человек. Покопались в моей голове и прекрасно знаете, что нашим все известно, вплоть до дня и часа! Неужели вы думаете, что там не предприняли все возможное, чтобы вам помешать?! Вы сами-то верите в свою дурацкую затею? Да это просто блеф! У нас достаточно найдется дуста, чтобы уничтожить всех ваших комаров! А какие не сдохнут – мы мухобойками дохлопаем!
Грюнберг встает, подходит к столу, на котором стоит большой стеклянный ящик, похожий на аквариум. В нем роятся несколько сотен насекомых.
Грюнберг. Подойди поближе, тебе будет интересно.
Берет совок, насыпает в него порошок и, осторожно, через шлюзовую камеру подает его в аквариум. Насекомые набрасываются на порошок и жадно поедают его.
Грюнберг. Я работал над их выведением слишком долго! Путем отбора и многократного  скрещивания, я создал принципиально новый вид. Мои «гнусавчики» практически неуязвимы! Они жрут любую химию, как варенье, устойчивы к низким температурам и, главное, обходятся практически без кислорода. Я заражаю их вирусами, смертельными для всего живого, а они от этого становятся  еще агрессивней. Это уникальное оружие! Против него нет защиты.
Возвращается к монитору, нажимает кнопку. На большом экране – карта мира с мигающими точками.
Грюнберг. Это места закладки. Убедитесь – они до сих пор все активные. Конечно, мне известно, что спецслужбы ваших стран предпримут все возможное, чтобы нейтрализовать капсулы. Что же! Тем интереснее будет партия! Первый ход мною уже сделан: я перенес начало операции на двенадцать часов!
Смотрит на настенные часы: без десяти минут двенадцать. Включает десятки экранов.
Грюнберг. Садитесь-ка, лучше поудобнее – вам повезло, вы увидите самый захватывающий фильм ужасов всех времен и народов! Жаль, вручить мне «Оскара» - будет некому. Но, я искренне рассчитываю на ваше скромное признание.
Азаров замер возле аквариума. Изабелла, за все время, не произнесла ни слова.
Азаров. Ладно, я маленький человек. Но Палмера вам не простят. Наверняка его уже ищут, и, я уверен, - найдут.   
Грюнберг. Перестаньте, Евгений! Вы видели моих головорезов в деле! Таких самоотверженных убийц среди людей нет! Потому, что у них нет страха за свою жизнь. Она им ничего не стоит! Я создал непреступную цитадель.
Азаров. Любая цитадель, рано или поздно, падет! Вы бросили вызов всему человечеству! Откуда такая ненависть к людям?
Грюнберг. Время людей заканчивается. Я уничтожу вас, удобрю землю вашими телами и заселю ее принципиально иными существами!
Азаров. Вашими головорезами?
Грюнберг. Да они покорнее детей! В моих умелых руках, конечно. Я построю по всему, очищенному от вас миру, мощные фабрики по их воспроизводству. Расселю по свету и заставлю жить по иным законам, без войн и распрей.

ИНТ. НЬЮ-ЙОРК. СТАНЦИЯ МЕТРО.
В углу экрана мелькают секунды: время пошло. Трое парней уходят в темноту тоннеля. Прижимаются к стене – мимо проносится состав. Они ползут по узкой шахте. Старший подает знак остановиться и фонариком освещает нишу в потолке. Осторожно скручивают болты, вынимают объемную стеклянную капсулу зеленого свечения. Держат ее на весу. Старший осматривает провода, которые тянутся к капсуле из темноты…

Азаров. Вы замахнулись на божий замысел!
Грюнберг. Да, замахнулся. А чем он выше меня? Господь бог хорошо начал, затем, видно, отпустил вожжи и - понеслось! Вы потеряли разум от вседозволенности: тысячи лет уничтожаете друг друга, запутались в религиях, потеряли ориентиры – пытаетесь побольше нахапать для себя, ступая по головам ближних. А что вы творите со своими детьми?! Они впитывают в себя, с молоком матери, всю вашу грязь, приобретая стойкий иммунитет против нравственности, и становятся еще большими монстрами, чем их родители! 
Азаров. А интеллект? Разум, опыт, накопленный поколениями? Память, в конце концов! Обычная человеческая память: своих корней, своего народа? Люди – не без греха, но, пройдет время и мир станет лучше! Ведь вы – один из нас! Как вы этого не понимаете?! Мать кормит свое дитя, отдавая ему свое тепло, которое оно передаст своим детям! И так происходит из века в век!

НАТ. МОСКВА. НАБЕРЕЖНАЯ МОСКВА-РЕКИ.
Цифры в углу экрана продолжают отсчитывать секунды. Вид на Москворецкую набережную. Обычная моторная лодка с двумя парнями. Надпись на борту: «Маруся». Водолазы готовятся к погружению: надевают маски, ласты и быстро ныряют. В мутной воде их силуэты расплывчаты. Они опускаются на дно, разрывают ил и достают капсулу.

Грюнберг. Грязный, похотливый человек – ваш продукт! Века проносятся, но вы ни на йоту не становитесь лучше. Прикрываясь религией – вырезаете иноверцев. Стяжаете несметные богатства за счет ближних, превращая их в скотов. Затем, по скотски, прожигаете награбленное. Вами движет страх! Постоянный, всепоглощающий Страх скорой развязки! Страх перед собственной смертью – вот, чего вы боитесь больше всего!
Азаров. А Шиллер, Гете? Чайковский, Рембрандт? Разве они не сделали мир лучше? Хоть на миг?
Грюнберг. И ими движет все тот же страх. Страх голодной смерти!

ИНТ. ВАШИНГТОН. АЭРОПОРТ. ЗАЛ ОТЛЕТА.
Время в углу экрана продолжает свой бег. Машина для уборки помещений, похожая на маленький трактор, медленно катит по залу. Ею управляет уборщик в форменной куртке. В нем угадывается человек с типичными чертами грюнбергской «модели». С двух сторон от него вырастают плечистые парни. Взяв боевика под локти, они аккуратно снимают его с машины и уносят. Машина продолжает двигаться. За ее руль запрыгивает атлетического сложения парень. Машина на неподобающей для нее скорости, лавируя, сворачивает в подсобное помещение. Группа экспертов мгновенно разбирают ее на части. На голой раме смонтирована капсула. Ее извлекают и погружают в свинцовый ящик.   
   
Грюнберг. Пришло время опустить занавес этому безумному спектаклю. Я многое переосмыслил, став бессмертным. Этот процесс нельзя исправить, его нужно остановить. И запустить другой, слепленный из готового материала, поставив ему четкие границы и наделив конечной целью. Есть десять заповедей, которые вы превратили в протокол намерений, начинающийся словами: «хорошо бы, если….»
В мой «материал» я заложу эти заповеди изначально, как дышать, пить, есть! Никто и никогда даже не помыслит их преступить!
Азаров. Тогда начните с себя, Грюнберг!

НАТ. ВОЛГОГРАД. ОЧИСТНЫЕ СООРУЖЕНИЯ.
Часы тикают. На площадке «киношники» развернули бурную деятельность. Режиссер командует процессом. Массовка в латах, с мечами и копьями имитирует побоище. Двое осветителей, под «шумок», приближаются к будке и «ныряют» в нее. В шахте, среди парящих вентилей, выкапывают из стены капсулу. Укладывают ее в цинк. Осветители берут ящик за две ручки и бегут через поле, «разрезая» сражающихся рыцарей.

Грюнберг. Мне незачем меняться. Властитель всегда остается безгрешен.
Азаров. Вы бредите. Многие до вас пытались переделать мир, ломая человечество через колено. Из лучших побуждений, заметьте. Где они, и где человечество? Вас не пугает их опыт? Каждый мессия создает своих «гнусавчиков», чтобы подавлять и властвовать.
Грюнберг. Мои «модели» будут начисто лишены самолюбия. В свой ковчег я не возьму каждой твари По-паре. Только проверенный материал! Вы мне приглянулись, поэтому - до сих пор живы. Я думаю использовать вас для создания новой группы клонов. Прежние немного надоели. Смотрит на часы – ровно двенадцать. Заболтались. Пора за дело. Нажимает кнопку. Стираем человечество!
Лампочки на мониторе начинают гаснуть, дна за одной. Азаров захохотал.
Азаров. Что?! Не стирается человечество? Дурак ты, дядя! Мы еще можем за себя постоять! Тебя опередили!
Злодей раздосадован, но не подавлен.
Грюнберг. Нет, мой юный друг. Вы только на минуту отсрочили неизбежное. Смотри сюда внимательно!
Переключает монитор. На экране – высокая скала. Нажимает кнопку – скала в разрезе: это огромный резервуар с тучами насекомых.
Здесь я храню своих «гнусавчиков». Их в башне - триллионы голодных и злых, готовых за сутки покрыть сотни километров в поисках человеческой крови. Пришло ваше время, ребята!
Азаров схватил кочергу от камина и занес ее над аквариумом.
Азаров. Еще одно движение, Гюнтер, и вы разделите с нами удовольствие быстрого конца. Не дергайтесь, говорю вам, видите: «гнусавчикам» не терпится!
Грюнберг встает со стула. В руке у него пистолет, наставленный на Азарова. Браво! Смелый парень, готов пожертвовать собой, ради спасения мира!
Азаров со всей силы бьет по стеклу – аквариум цел.
Грюнберг. Ну надо же! Перешагнул! Страх собственной смерти перешагнул! Стреляет в аквариум. Я слишком дорожу собой, чтобы полагаться на случай. Стекло бронированное!
Азаров, кочергой от камина, выбивает пистолет, бросается на Грюнберга. Завязывается смертельная схватка. Самый эффектный бой во всем фильме. Грюнберг пытается нажать кнопку запуска, Азаров отбивает его руку. Но, в пылу борьбы злодей случайно запускает механизм уничтожения своей цитадели. Ревет сирена, часы начинают обратный отчет. До взрыва – ровно час. Чаша весов поочередно склоняется то в одну, то в другую сторону. Грюнберг побеждает, он кочергой придавил Азарова к полу и душит его.
Выстрел из пистолета! Грюнберг хватается за плечо – он ранен. Изабелла держит в руках пистолет, неописуемый ужас, от содеянного, запечатлен на ее лице.
Грюнберг. Рычит. Тварь! Посмела стрелять в своего хозяина!
Она подносит пистолет к виску и нажимает спусковой крючок. Осечка! Азаров, в броске, выбивает у нее из рук пистолет. Он кочергой разбивает пульт запуска, хватает со стола гранату, снимает чеку и кладет ее на аквариум. Гюнтер пытается доползти до аквариума. Азаров схватил Изабеллу за руку и выскочил из бункера. Взрыв гранаты разносит стекла, рой насекомых вырывается наружу. Дверь бункера задраена. Азаров смотрит в окошко, как Грюнберг бросается к двери. Насекомые облепили его. Гримаса боли – лицо покрывается язвами. Злодей умирает в муках.

143.
ИНТ. КОРИДОР В БУНКЕРЕ ГРЮНБЕРГА.
Азаров убивает охранника и завладевает его оружием. Сирена воет беспрерывно. Они осторожно продвигаются по коридору. Впереди открывается площадка.
НАТ. ВИД НА ДОЛИНУ.
 Вся долина как на ладони. В цитадели началось движение – армия Гюнтера стягивается к подножью этой площадки.

ИНТ. ПУЛЕМЕТНЫЙ ДОТ.
 Азаров проверяет пулемет. Изабелла находится за его спиной.
Азаров. Их нельзя подпускать к бункеру. Через пол часа все взлетит на воздух. Это единственная возможность прекратить безумие.
 Осматривает оружие, гранаты.
 Приличный арсенал, не хуже, чем у твоего папеньки.
Изабелла. Тебе не продержаться одному.
Евгений стукнул себя кулаком по лбу.
Азаров. Черт! Палмер сидит в каземате! Ты знаешь туда дорогу – помоги ему выбраться.
Она бросилась к двери, ведущей в подземелье. Остановилась и спросила с надеждой.
Изабелла. Ты простил меня, Женя?
Азаров провел ладонью по ее щеке.
Азаров. Ты классная девчонка. Я многим тебе обязан. Береги себя. А это – тебе мой оберег.
 Протягивает ей пистолет. Девушка заулыбалась и побежала вниз по ступенькам. Со всех сторон к бункеру подступали воины. Азаров вынул крестик, поцеловал его и принял бой.

144.
ИНТ. ТЮРЕМНЫЙ ЗАСТЕНОК.
Палмер сидит на нарах. Вид его жалок – рука подвязана, голова забинтована, заплывший глаз перекосил лицо. Палмер стал похож на старого пиратского боцмана. За дверью послышались шаги. Палмер напрягся, занес за голову руку, сжимавшую «звездочку». Дверь отворилась – Палмер бросил. На пороге стояла Изабелла. Она инстинктивно присела – «звездочка» воткнулась в дверь над ее головой. Девушка покосилась на орудие смерти.
Изабелла. Мистер Палмер, Жене очень нужна ваша помощь.
Палмер. Пытается подняться. Что там за стрельба?
Изабелла помогает ему, подсев под его плечо.
Изабелла. Удивлена вопросом. Это Женя стреляет.
Оба ковыляют к выходу.
Палмер. Подыгрывает ей. Тогда ладно! Чего торопиться? Сам не маленький, справится.

145.
НАТ. ВИД НА ДОЛИНУ.
Со всех сторон к бункеру подступают бойцы. Они не обращают внимания на свои потери, идут на приступ, словно в наркотическом опьянении. Азаров стреляет, переходя от одного пулемета к другому. Пули градом рикошетят о бетон совсем близко. Азаров вынужден пригнуться. Это добавляет нападавшим сил. Вдруг, рядом застрочил пулемет, срезая бойцов, как камыш на озере. Азаров поднял глаза: рядом с ним, за соседним пулеметом, стоял Палмер.
Азаров. Джордж! Я никогда в жизни не был так рад вашему появлению!
Палмер. Где Грюнберг?
Евгений воспользовался его огнем и метнул несколько гранат.
Азаров. С ним произошло несчастье. Банка с комарами лопнула, они закусали его до смерти.
Палмер. Равнодушно. Какое несчастье. Где же наши? Почему маячок не сработал?
Становится совсем жарко. Их атакуют со всех сторон.
Палмер. Здесь больше не продержаться. Нужно выбираться наверх, на скалу.
Изабелла. Показывает на люк, над их головами. Здесь есть проход! Я знаю.
Азаров. Нельзя. До взрыва минут десять. Нужно держать позицию.
Палмер. Глупо. Здесь нам не выжить. Накроет взрывом.
Азаров. Представляешь, что будет, если они остановят взрыв и выпустят «гнусавчиков»?
Палмер. Кого?
Азаров. Потом объясню, когда твоя голова заживет.
Палмер. Бери девчонку и полезай наверх. Это приказ. Я продержусь до взрыва.
Азаров. Не надо тут командовать. Я – по другому ведомству.
Палмер. Взял его за плечи. Мне не забраться наверх. Прошу тебя, сынок, полезай, там встретишь наших…
Азаров кивнул, пожал Палмеру руку и полез наверх, увлекая за собой Изабеллу. Держись, батя!


146.
НАТ. ВИД НА ДОЛИНУ СО СКАЛЫ.
Голая площадка, на которую выбрались Азаров и Изабелла, открывала панорамный вид на все поле боя. Враги наседали со всех сторон. Азаров открыл огонь из автомата. Чуть ниже его, из дота, стрелял пулемет Палмера. Небо неожиданно потемнело, накрыв Азарова тенью. Он поднял голову: над ним «зависли» два американских вертолета. Залпы реактивных снарядов разорвали цепь наступавших. Из вертолетного брюха, на скалу, посыпались бойцы «Дельты», сходу принимая бой. Рядом с Азаровым залег десантник, ведя прицельный огонь. Азаров хлопнул его по плечу.
Азаров. Здорово, парень! Ты не представляешь, как вовремя вы прилетели!
Десантник повернулся к Азарову, ослабил ремень каски – белокурые локоны рассыпались по плечам.
Женский голос. Я тоже рада встречи, мой милый!
Азаров. Молли?!!
Справа, над их головами, раздался еще один залп ракет. Оба задрали головы и увидели еще два вертолета. С них высыпал другой отряд и сходу принял бой. На вертолетных бортах отчетливо были видны красные звезды.
Азаров. Наши?!! Мать честная! Откуда, в нашем захолустье?
Молли. Чему ты удивляешься? У нас совместная операция, напарник!
Он разглядел знакомые черты командира отряда: бойцами командовал полковник Белугин.
В долине прогремел взрыв невероятной силы.  Затем – еще один, следом – третий. Землю затрясло, скалы начали обрушаться. Взрывы сотрясали цитадель изнутри. Языки пламени вырывались наружу. Отряд на скале присыпало камнями. Взрывы стихли.
Белугин. Скомандовал. Вперед!
Спецназовцы - русские и американцы, вперемешку, ринулись добивать врага в контактном бою. Пулемет Палмера молчал.
Азаров. Батя!
НАТ. РАЗБИТЫЙ ДОТ.
Он бросился в люк: среди завалов бетона лежало окровавленное тело Палмера. Азаров принялся разгребать камни, вынул его тело из завала. Палмер не подавал признаков жизни. Евгений поднял его на руки и понес наверх.
НАТ. ПЛАТО НА СКАЛЕ.
Азаров поднялся на скалу, прижимая к себе Палмера. Молли смотрела на них, ноги ее подкосились. Она упала на колени и пронзительно вскрикнула:
Молли. Джордж!!
Слезы катились по ее щекам. Она медленно поднялась и приблизилась: глаза ее, с надеждой, вопрошали. Азаров не выдержал ее взгляд – отвел намокшие глаза в сторону.

147.
НАТ. ПЛАТО НА СКАЛЕ. ВИД НА ДОЛИНУ. ДЕНЬ.
На широкой площадке разрезая воздух лопастями  стоят, в ожидании полета, русские и американские вертолеты. Десантники спешно грузятся по машинам. Полковник Белугин и американский командир пожимают руки, говорят прощальные слова. Азаров подходит к американскому вертолету. На носилках лежит забинтованный Палмер, за ним сидит на коленях Молли, она заботливо укрывает его, гладит рукой его волосы. Глаза ее светятся.
Азаров. Мне чертовски жаль, но нам нужно проститься. Поправляйся, старина!
Палмер. Прошептал. Все-таки я тебя завербовал, мой мальчик.
Азаров. Смеется. А я – тебя, Батя!
Палмер рукой поманил его к себе – Азаров наклонился.
Палмер. Послушай совет опытного человека – никогда не ешь ТЫЖ-ВЫ-ЖИК. Это очень тяжелая, для неокрепшего организма, пища.
Азаров опешил. Он ничего не мог сказать – ком сдавил горло. Евгений вытянулся, как струна. Рука по-военному потянулась к козырьку. Азаров отдал честь боевому товарищу, развернулся, через левое плечо и пошел прочь. Его окликнула Молли. Она подбежала, взяла его под локоть и посмотрела в глаза.
Молли. Женя, почему ты не прощаешься со мной?
Азаров. Замялся. Молли, дорогая… Понимаешь … Ты самая красивая женщина … Но мы, то есть я …. В общем … я встретил человека …
Молли. Расхохоталось. Что с тобой, Евгений, ты бросаешь свою Молли? Совершенно серьезно. Неужели ты не понял, дорогой, что я всю жизнь любила только его? Смотрит через плечо на Палмера. Знаешь, это звучит нелепо, но сейчас я счастлива! Ведь теперь он мой! Я его никуда  от себя не отпущу! Прощай, напарник, будь счастлив!
Целует его в щеку и бежит к вертолету. Азаров машет им рукой и идет к своей машине. Чуть в стороне, опустив низко голову, сидит кроткая Изабелла. Азаров разворачивается, подходит к ней и берет за руку. Изабелла смотрит на него преданным взглядом.
Азаров. Пойдем, нам пора улетать.
Проходят мимо полковника Белугина.
Азаров. Она полетит со мной.
Белугин. Но, это невозможно!
Евгений показывает рукой на дымящуюся долину.
Азаров. Вот это – невозможно! А ЭТО, обнимает за плечи Изабеллу, еще как – возможно!
Садится с ней в вертолет. Машины взмывают в небо одновременно, делают круг над долиной. Камера обзорно снимает панораму развалин цитадели. Азаров высунул голову, лицо его серьезно. Вертолеты идут параллельным курсом. Картинку усиливает красота заходящего солнца на фоне величественных горных вершин. Затем, на линии горизонта, вертолеты расходятся, парами, в разные стороны.


БОНУС – СЕРИЯ.

« Посвящается тем, кто нашел в себе силы – дочитать этот сценарий до конца ».
                От автора.


1.
ИНТ. МОСКВА. ПРИЕМНАЯ ГЕНЕРАЛА БЕЛУГИНА.
В приемную заходит Азаров. На нем надета новенькая форма. На плечах - капитанские звездочки. Девятов подскочил со стула, спешит навстречу другу.
Девятов. Здорово, чертяка! Ну ты, блин, «Рембо»!
Азаров. Ты тоже, вижу, в порядке. Похоже, третьи штаны сменил за год?
Уклонился от рукопожатия.
Девятов. Да что я? Тыловик! А ты – герой! Всего год – а уже капитан!
Азаров. Хорош скромничать: ты тоже вырос – всего год, и ты уже не какой то там «суслик», а настоящий «крот»!
В приемную входят два офицера. Дверь кабинета открывается, на пороге стоит генерал Белугин.
Ст. офицер. Лейтенант Девятов, вы арестованы. Сдайте оружие.
Растерянный и подавленный взгляд Девятова скользит по Азарову, Белугину, пытаясь найти поддержку. Конвой выводит арестованного.
Белугин подходит к Азарову. Они здороваются.
Азаров. Поздравляю, Федор Сергеевич, с генеральской звездочкой!
Белугин. И я тебя, капитан. Счастливчик! У тебя на погонах теперь самое большое количество звезд во всей армии.
Берет его за плечи и подталкивает к кабинету.

ИНТ. КАБИНЕТ БЕЛУГИНА.
Хозяин усаживается в кресло возле столика, вынимает тарелку с ломтиками лимона, рюмки.
Белугин. Чего стоишь? Иди, бери свою заветную.
Азаров подходит к шкафчику, открывает, проводит рукой по шеренге бутылок, находит свою и вынимает.
Азаров. Дождалась, родимая! А бутылок то прибавилось.
Белугин. Дел, как понимаешь, тоже. Разливай!
Азаров наполнил рюмки.
Белугин. Выпьем за тебя, Женя! Отправляя тебя, я и предположить не мог, что все так закрутится. Рад, что не ошибся в тебе, парень!
Выпили. Закусили.
Азаров. Товарищ генерал! Откройте военную тайну: как вы там оказались?
Белугин. Да просто все. Получили твое донесение: «иду, мол, по следу». Подняли «на уши» всю ризедентуру за границей. Прошли по твоему пути до самого Сомали. А там – тупик! Страна неуправляемая. Бандит на бандите. Агентуры нет. Мы, в Советские годы там сильно почудили: военная база в Бербере. Слыхал? Меня командование в Сирию перебросило, Ближе у нас базы нет. Стали плотно с американцами сотрудничать, информацией обмениваться. Они то эту базу и нашли. Как? До сих пор не пойму.
Азаров вынимает из кармана микрочип, кладет на стол.
Азаров. С помощью этого маячка. Скажите откровенно, Федор Сергеевич: почему мне не поверили?
Белугин. Шумиха вокруг тебя тогда поднялась! Ты не в праве обижаться, сынок. Работа у нас такая, родная мать и та - под подозрением. Давай, по маленькой!
Евгений наполнил рюмки.
Азаров. За что выпьем?
Белугин. За кветучесть життя!

2.
НАТ. МОСКОВСКАЯ УЛИЦА. ОСЕНЬ. МОРОСИТ ДОЖДЬ.
Азаров, кутаясь в промокший плащ, идет прямо по лужам. В голове прокручивая беседу в кабинете генерала.
ИНТ. КАБИНЕТ БЕЛУГИНА.
Генерал стоит у окна, смотрит на площадь. Евгений напряженно курит.
Белугин. Ты только пойми все правильно, Женя. Судьба разведчика, штука капризная. Популярности не терпит. Как только о разведчике напишут в газете, все! Закончена карьера. Разведчик получает свою долю признания только после смерти. А тебя, сегодня, на любом турецком базаре встретят, как кинозвезду! С цветами и поцелуями!
Азаров. Увольняете со службы?
Белугин повернулся к нему, быстро заговорил.
Белугин. В запас, Женечка. Просто в запас. Поживи на гражданке, оглядись. Времена теперь лихие, может, карьеру в бизнесе сделаешь?
Азаров. Пупсиками на базаре торговать?
Белугин. Почему на базаре?
Азаров. Сами говорите: меня там хорошо встретят.
Белугин. Есть у меня приятель на областном телевидении. Я позвоню – он тебя устроит. Покрутишься. Может, понравится.
НАТ. МОСКОВСКАЯ УЛИЦА. ОСЕНЬ. МОРОСИТ ДОЖДЬ.
Евгений шагает, не разбирая дороги.
ИНТ. КАБИНЕТ БЕЛУГИНА.
Азаров. Личная просьба, товарищ генерал. Помогите Изабелле получить документы.
Белугин. Это невозможно, Женя. Кто ей даст гражданство РФ? Какие основания?
Азаров. Твердо. Она моя жена.
Белугин. Жена?  Задумался. Не знаю, обещать не буду.. Но, - попробую.
НАТ. МОСКОВСКАЯ УЛИЦА. ОСЕНЬ. МОРОСИТ ДОЖДЬ.
Хрущовка. Обшарпанная пятиэтажка. Азаров подходит к подъездной двери. Взялся за ручку, постоял и решительно дернул. Быстро скрылся в темном подъезде. Дверь медленно закрывается, с характерным металлическим лязгом.

ПРОШЛО ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ.

3.
НАТ. ШОССЕ ЗА ГОРОДОМ. ЗИМА.
По заснеженной дороге катит микроавтобус с надписью :ВГТРКА «ПУРГА».
В салоне сидят телевизионщики: две женщины, оператор, пара мужчин. На заднем сиденье, прижавшись к замерзшему стеклу, дремлет Азаров. Машину трясет на ухабах. Миловидная толстушка обращается к худосочной даме. 
Толстушка. Господи, чего нас несет в эту деревню?
Худосочная. Задание редакции, милочка. Нужно срочно снять сюжет о здешнем председателе. Он теперь фигура заметная, депутат!
Толстушка. Так позвали бы его в студию?
Худосочная. Главный сказал, чтобы была сочная картинка. На фоне возрождающейся деревни.
Автобус тормозит возле покосившегося коровника.
Водитель. Вылезай. Приехали.
Киношники высыпали наружу.
НАТ. КОРОВНИК. СНЕГ.
На фоне покосившейся стены стоит крепко располневший председатель. Вид его комичен: белая рубаха, толстенный узел короткого галстука, дубленка распахнута, пиджак натянулся на круглом животе. Он сильно волнуется. Оператор замер, вытянутыми руками смотрит «картинку» покосившегося коровника.
Оператор. Живописно.
Худосочная. Нет, нет! Вы что, товарищи? Этого нельзя в кадр!
Оператор. А мне нравится.
Худосочная оглядывает пустынное пространство. Ее взгляд останавливается на новеньком Таурэге.
Худосочная. Чья машина?
Председатель. Моя. Исправился. Наша, совхозная.
Худосочная. Очень хорошо! На ее фоне и будем снимать! Так сказать, признак возрождающейся деревни. Работаем, товарищи!
Группа занялась своим делом. Азаров с лампой на штативе выставляет свет. Худосочная, под ручку с председателем, прогуливается вдоль машины.
Худосочная. И еще, Вадим Терентьевич! Не забудьте, в конце интервью, сказать: Пользуясь представившейся мне возможностью, хочу  поблагодарить областное правительство за помощь в возрождении села. И лично, губернатора Леонида Митрофановича!
Председатель. Зачем?
Худосочная. Снисходительно. Так принято. Передача же о проблемах села.
Председатель. Надо бы записать.
Худосочная. Не надо. Скажите непринужденно, как бы, к слову.
Дружески хлопает его по объемному животу.
Председатель. А о чем можно говорить?
Худосочная. Равнодушно. Да, о чем угодно! О наболевшем. У нас нет запретных тем. Демократия.  Обращается к группе. Ну все, наконец, готово? Начали. Милочка! Ваш выход!
Из автобуса выкатывается толстушка. В красивой шубе и нарядном макияже. В руках у нее микрофон. Она преображается перед камерой.
Толстушка. Наши журналистские тропы привели в крепкое областное хозяйство «Пробуждение», где председательствует много лет Вадим Терентьевич Лобастый.
Походит к председателю.
Толстушка. Скажите, Вадим Терентьевич, что беспокоит жителей села и лично вас в это непростое время?
Председатель волнуется, стирает пот со лба, присаживается под микрофон.
Председатель. Дорогие телезрители! Пока не забыл: пользуясь представившейся мне возможностью, хочу поблагодарить областное правительство за помощь, оказанную селу. И, лично, нашего губернатора: Леонида Митрофановича!
Азаров, державший свет, со злостью воткнул штатив в сугроб. Сунул руки в карманы и пошел прочь, не разбирая дороги.

4.
ИНТ. КВАРТИРА АЗАРОВЫХ. ПОЛНОЧЬ.
На кухне, у плиты, хлопочет по хозяйству мать Евгения. Рядом, на маленьком диванчике, поджав ноги и укрывшись пледом, сидит Изабелла. Ее округлый животик хорошо заметен даже под просторным халатом. В руках у нее вязание. Обе украдкой поглядывают на настенные часы.
Мать. Стоит спиной к Изабелле. Перестань нервничать.
Изабелла. Я не нервничаю.
Мать. Вижу.
Изабелла. Как вы можете видеть, если стоите ко мне спиной?
Мать. Поворачивается. Скоро сама поймешь. Матери не обязательно видеть глазами, ей сердце подскажет.
Изабелла. Я правда не нервничаю. Только волнуюсь, очень. Женя никогда так долго не задерживался.
Мать. Да? Чего же я, как дура, ревела в подушку ночи напролет, когда его по пол года не было дома?
Изабелла. Теперь у него другая работа. Спокойная.
Мать. Работа, может и другая, только он остался прежний.
Звонок в дверь. Изабелла соскочила с дивана так проворно, насколько ей позволил ребенок.
Мать. Дождалась. Беги, встречай своего ненаглядного.

ИНТ. ПРИХОЖАЯ.
Азаров снимает пальто, шарф, шапку. Изабелла, прижавшись к дверному косяку, любуется мужем.
Изабелла. Женечка, что случилось? Ты не позвонил. Мы все волнуемся.
Азаров опускается на колени, гладит живот, прижимается к нему ухом.
Азаров. Все трое? И карапуз тоже?
Изабелла. Гладит его по волосам. Конечно. А как ты думаешь?
Азаров. Была трудная съемка в совхозе. Долго добирались. А телефон я, кажется, потерял.
Изабелла. Потерял? Теперь у тебя будет повод, не звонить нам с работы.
Азаров. Виноват. Каюсь.  Посмотри, что я принес вкусненького и витаминного!
Азаров вытаскивает из под вешалки большой пакет с фруктами. Изабелла целует его в щеку, лезет в пакет, вынимает связку бананов.
Изабелла. Серьезно. Ты каждый раз приносишь мне бананы потому, что я из Африки? Женя, я для тебя так и осталась – обезьянкой?
Азаров крепко обнимает и нежно целует.
Азаров. Моя жена – самая очаровательная женщина на свете! А витамины разделите поровну, с карапузом.

ИНТ. КУХНЯ.
Азаров сидит за столом, свет притушен. Он машинально водит ложечкой в бокале давно остывшего чая. На кухню заходит мать.
Мать. Девочка уснула?
Азаров. Да. Устала очень.
Мать. Скажи, ты потерял телефон в овощной лавке, возле метро?
Евгений поднял глаза и внимательно посмотрел на мать.
Азаров. Я ушел с работы, мама.
Мать села на стул, заплакала.
Мать. Ой, Женечка, сыночек: у нас случилась беда, куда по серьезней этой. Мы были сегодня с дочкой в Консультации. Врач пригласил меня и сказал, что с Изабеллой происходит что то непонятное. Анализы очень плохие. Нужно, говорит, обследоваться и лечиться в платной клинике. Лучше – за границей. Иначе он ни за что не ручается. Я подсчитала, у нас есть накопления, моя пенсия, твоя выслуга. Но этого все равно мало. Давай продадим квартиру?
Азаров встал, обнял мать за плечи.
Азаров. Не плачь, родная, я что ни будь придумаю. 

5.
НАТ. МОСКВА. СТАНЦИЯ МЕТРО. РАННЕЕ УТРО.
На перроне настоящая давка. Азаров протискивается в вагон, сзади напирают, спереди сопротивляются натиску.
ИНТ. ВАГОН МЕТРО.
Какая то дама затеяла перепалку за место. После взаимных оскорблений ее удалось занять то место, над которым «нависал» Азаров. Он скользнул взглядом по ее напомаженному лицу, темным очкам, широкой шляпе, и равнодушно отвернулся.
Женщина. Мужчина, поднимите! У вас, что-то упало.
Азаров безучастно смотрел в окно. Его дернули снизу за пальто. Он наклонил голову.
Женщина. Я к вам обращаюсь! У вас конверт упал. Спите, что ли?
Женщина настойчиво протягивает ему конверт. Азаров недоуменно принимает открытый конверт, вынимает из него открытку, читает:
Голос за кадром. « Уважаемый господин Крымов! Организационный комитет благодарит Вас за участие в работе ХХ Международного симпозиума офтальмологов и выражает надежду на плодотворное сотрудничество в будущем». Профессор: Колин Палмер.
Азаров посмотрел на женщину, но ее уже на месте не оказалось. Евгений заметил ее у выхода. Их глаза встретились – она сняла темные очки.
Молли! – вырвался крик Азарова.
Женщина отвернулась, двери открылись, она вышла. Азаров, орудуя плечами, устремился за ней.

6.
НАТ. СКАМЕЙКА В ИЗМАЙЛОВСКОМ ПАРКЕ.
На скамейке сидят двое: Молли и Азаров.
Молли. Ты не представляешь, какой он сильный человек! Коляску выкинул из дома, ходит на костылях. Я вижу, как ему трудно, но он бодрится. Обещал, что через пол года, повезет меня на лыжный курорт!
Азаров. Что говорят врачи?
Молли. Они его просто боятся! Он сеет в них панику, своим оптимизмом! Знаешь, когда его проводили со службы, я думала – все, кончился Палмер. Но, в нем еще столько энергии и жажды жизни!
Азаров. Живете дружно?
Молли. Очень! Джордж оказался самым внимательным и заботливым мужем! Да что я говорю?! Разве ты сам не видишь?
Встала, покружилась, демонстрируя округлый животик.
Азаров. Ты ждешь ребенка? Это похоже на эпидемию!
Молли. Я каждый день благодарю бога, за этот подарок! Знаешь, это моя самая главная награда! Впрочем, меня, как всегда понесло. Я прилетела по поручению Джорджа. Это тебе.
Вынимает из сумочки фотографию, передает Азарову. На фото изображен импозантный и довольный жизнью мужчина. Азаров узнал его.
Азаров. Лагунов?!
Молли. В девичестве Лагунов, а ныне гражданин Израиля: Натан Абрамович Терцель, преуспевающий адвокат.
Азаров. Его не убили?
Молли. А, зачем? Облили кетчупом, инсценировали убийство. С его восторженного согласия, надо заметить. Семья, так и не затребовало выдать его тело. Видимо еще при «жизни» он их так достал?
Азаров. А власти?
Молли. При перевозке тела произошла жуткая авария! В ней, кстати, никто не пострадал, кроме покойника. Зато его просто невозможно было идентифицировать! Так, что Лагунов, твой,  живее всех живых! Вот здесь его новый адрес.
Переворачивает фотографию.
Жорик очень хотел, чтобы ты знал об этом. Вот и отправил беременную жену на край света. Ему кажется, что у вас остались незавершенными какие-то финансовые вопросы? 
Евгений задумался.
Азаров. Воистину говорят: «Господь никогда не закроет одну дверь, не приоткрыв другую».

7.
НАТ. ИЗРАИЛЬ. ХАЙФА. БАССЕЙН ВО ДВОРЕ ДОМА ЛАГУНОВА. УТРО.
Прекрасный ухоженный газон с фыркающими поливальными устройствами. Кусты ярких цветов, изумрудная водная гладь бассейна. Воздух наполнен утренней прохладой и пением птиц. Из дома выходит Лагунов в ярком халате. Он потягивается после сладкого сна и ныряет в прохладную воду. Лагунов плавает с удовольствием, широкими взмахами покрывая длину бассейна. Девушка из прислуги принесла поднос со стаканом сока, улыбнулась хозяину белоснежной улыбкой, поставила поднос на край бассейна.
Девушка. Доброе утро, мистер Терцель! Ваш сок.
Хозяин продолжал резвиться. Девушка удалилась. Лагунов нырнул с широко открытыми глазами, перемахнул бассейн и выскочил из воды рядом с подносом. Зажмурился от удовольствия, сделал глоток и выплюнул содержимое.
Азаров. Темное пиво, сэр, как вы любите.  Вылил ему на голову остатки прямо из бутылки. Лагунов потерял равновесие, Азаров схватил его за волосы и начал макать в воду. Лагунов захлебывался. Азаров продолжал.
Лагунов. Постойте! Чего вы от меня хотите?
Азаров. Хочу, чтоб нахлебался до сыта! Макает. Хочу, чтобы вспомнил, паразит всех, кого обманул! Хочу, чтобы лежал ты в цветах, с прострелянной башкой, как на этой фотографии. Сунул ему под нос фото с его обезображенным лицом. Лагунов выполз из бассейна, отдышался.
Лагунов. Я ни в чем не виноват. Меня заставили.
Азаров. Рожу сам себе кетчупом мазал или под наркозом? Пришло время исправить фотомонтаж, пусть все будет натурально. За твое убийство у меня уже есть один срок, второго не дадут. Достает пистолет.
Лагунов. Послушайте, я хочу жить. Не убивайте меня. Что я должен сделать, для вас?
Азаров. Сущий пустяк. Не дергайся, пожалуйста, это мешает мне прицеливаться.
Лагунов подполз к Азарову на коленях.
Лагунов. Подождите! Не стреляйте! Я виноват перед вами, но, сейчас я готов сделать все, что прикажите. Может быть – деньги? У меня есть! Я прикажу – нам принесут!
Азаров. Денежные расчеты всегда были твоим слабым местом. Ты все время путал свои деньги с чужими.
Лагунов. Это раньше! Теперь другое дело! Я все верну, клянусь!
Евгений опустил пистолет, взял халат, бросил его на трясущегося Лагунова.
Азаров. Одевайся, зови прислугу: перед твоим домом стоит женщина. Пусть ее проводят в твой кабинет.
Лагунов спешно одевается. Азаров смотрит на кусты роз, наклонился и вдыхает аромат.

8.
ИНТ. КАБИНЕТ ЛАГУНОВА.
Дверь отворилась, в комнату вошла Изабелла. Робость ее движений в сочетании с большим сроком беременности предавало ей еще больше очарования.
Лагунов с большим букетов цветов, выдернутых только что из кустарника у бассейна, бросился ей навстречу. Вид его был комичен: лицо, руки и кончик носа были покрыты свежими царапинами. Складывалось впечатление, что он срывал розы с куста зубами. Возможно, на этом настоял Азаров, который скромно пристроился возле письменного стола.
Лагунов. Мадам Изабелла! Очень рад вас видеть в своем доме! Прошу вас, присаживайтесь! Вам удобно?  Я был другом вашего отца. Мы даже учились вместе .
Азаров. Изабелла. Господин Лагунов-Терцель хочет сказать, что у него есть поручение от твоего отца, которое он готов исполнить немедленно. И просит его извинить, что не смог выполнить его раньше по уважительной причине.
Лагунов вопросительно посмотрел на Азарова. Азаров убедительно ответил:
На тот момент вы были, кажется, совершенно мертвы.
Лагунов утвердительно закивал головой.
Лагунов. Да, да! Я немедленно исполню поручение, данное мне, в отношении вашего отца.
Садится за стол, заполняет бумаги. Подносит на вытянутых руках Изабелле.
Лагунов. Вот чек. На миллион долларов. Он ваш. Возьмите, прошу вас!
Изабелла принимает листок, вопросительно смотрит на Азарова.
Азаров. Бери, Изабелла, это деньги твоего отца. Ты – его единственная наследница. Подожди меня в коридоре, дорогая.  У меня всего пару слов к Натану Абрамовичу.
Изабелла выходит.
Лагунов. Скажите, господин Азаров, теперь я могу жить спокойно?
Азаров. В России у тебя остались жена и дети. Ты сегодня же переведешь приличную сумму на их имена. Настолько приличную, чтобы им было на что оплакивать безвременно ушедшего от них кормильца, ближайшие тридцать лет. Адрес и фамилию отправителя можешь не указывать. Им совершенно ничего не нужно знать о господине Терцеле.
Лагунов опускает голову. Азаров прощается жестом и выходит.

9.
НАТ. ИЗРАИЛЬ. ХАЙФА. КЛИНИКА «ЭЛИШТА». ДЕНЬ.
Азаров с букетом цветов проходит в здание больницы.
ИНТ. КЛИНИКА. БОЛЬНИЧНЫЙ КОРИДОР.
Азаров идет по коридору, навстречу ему – врач, убеленный сединами.
Врач. Господин Азаров, я заведую отделением, в котором проходит лечение ваша жена. Мне нужно поговорить с вами. Прошу в кабинет.
ИНТ. КАБИНЕТ ВРАЧА.
Азаров сидит на стуле, взгляд его печален. Доктор расхаживает по кабинету. Его руки сложены ладонями навстречу друг другу. Голос его взволнован, речь эмоциональна.
Врач. Болезнь вашей жены, к сожалению прогрессирует. Мы предприняли все возможное, но старение организма происходит столь стремительно, что все известные современной медицине средства не позволяют даже приостановить этот процесс.
Азаров. Скажите, доктор, возможно в мире существует какая то новая методика? Я хочу, чтобы мы использовали все возможное и невозможное.
Доктор перестал ходить, сел рядом, положил руку на плечо Азарова.
Доктор. Я связался со своими коллегами в Цюрихе, Лондоне, Вашингтоне. Все только разводят руками. Прогерия –  очень редкое заболевание, связанное с репарацией ДНК. Синдром Вернера, развитие которого мы наблюдаем у вашей жены, затрагивает не только кожные покровы, но и все внутренние органы. Беременность, при данной патологии является чудом! Она лишь ускорила проявления болезни. Процесс стремительного старения необратим, но я даю вам слово, что буду продолжать лечение до последней возможности. Парадокс, но беременность протекает совершенно нормально! Плод развивается. Не выявлено никакой патологии. Состояние девочки полностью соответствует норме.
ИНТ. БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА.
На кровати лежит Изабелла. Ее трудно узнать – под глазами предательски расположилась паутинка морщин. Она улыбается, взгляд ее ясен, но кожа старее быстрее ее разума.
Изабелла. Женечка! Я ждала тебя, мой ненаглядный! Ну зачем ты принес цветы? Посмотри: их уже некуда ставить! Голос ее нежен.
Действительно. Вся палата заставлена роскошными букетами. Азаров нежно целует ее, опускается возле кровати на колени.
Азаров. Здравствуй, любимая! Как ты себя сегодня чувствуешь?
Изабелла. Хорошо! Знаешь, малышка с утра была такая активная! Ножками сучит, ворочается! Но я с ней поговорила, и она успокоилась.
Азаров. Тогда, за примерное поведение, примите от меня небольшой подарок.
Вынимает из кармана коробочку. В ней изящное колечко с камушком.
Изабелла. Опять! Зачем ты тратишься? Женечка?
Евгений пытается вынуть ее руку из под простыни. Она сопротивляется, затем уступает. Ее рука лежит в его ладони, на ней уже красуются прекрасные кольца. Но кожа! Она сморщена, как у старухи. Азаров бережно одевает кольцо. Со щеки Изабеллы скатилась слеза.
Изабелла. Руки и шея всегда выдают возраст женщины! Я не хотела, чтобы ты их видел.
Азаров подносит ее руку к своим губам и нежно целует, затем прижимает ее ладонь к своей щеке.
Азаров. Не плачь, моя дорогая. Ты самая лучшая из женщин! И я люблю твои руки, твою шею и всю тебя, с каждым днем, еще сильнее, чем прежде.
Изабелла. Мы оба знаем, что моя болезнь неизлечима. Я не тешу себя лишней надеждой. Так случилось. Пусть будет, как будет. Меня слепили наскоро бездушные люди, лишив, за ненадобностью, эмоций и сострадания. Как же я благодарна судьбе, которая послала мне тебя! Ты научил меня чувствовать, любить и быть любимой! Благодаря тебе, я узнаю счастье материнства!

10.
ИНТ. БОЛЬНИЧНЫЙ КОРИДОР.
Изабеллу везут на каталке. Она, время от времени кричит. Начались роды. Азаров держит ее за руку. Перед дверями род. зала – маленькая заминка. Изабелла повернула к Азарову лицо. Улыбнулась.
Изабелла. Ты не ходи со мной, любимый. Останься здесь. Поверь мне – я справлюсь. Я очень хочу жить, и я буду жить! Ведь у меня есть ты и малышка!
Ее увозят. Предательски медленно идет время! Секунды тикают, как молоточки у виска.
Азаров сидит на стуле.
Кадры с приездом Изабеллы во двор.
Азаров стоит у окна, скрестив руки.
Кадры с Изабеллой во время погони.
Азаров сидит на полу, обхватив колени руками.
Кадры спящей у него на плече Изабеллы.
Азаров стоит у двери, прижавшись к стеклу.
Кадры с висящей над пропастью Изабеллой. Она кричит, но голоса его не слышно.
Тиканье часов прекратилось. Мертвую тишину разрывает крик. Крик ребенка!

Из род.зала  выходит доктор. Он смотрит в полные надежд глаза Азарова.
Доктор. Мы сделали все, что могли. Но, ваша жена …
Азаров оттолкнул доктора, бросился в зал. Изабелла лежала, накрытая простыней. Евгений отдернул покрывало – она лежала с умиротворенным выражением лица и нежно улыбалась, словно во сне. Боевой офицер сполз на пол, поджав под себя ноги, и закрыл лицо руками. Он выл протяжно, почти без звука. Кто-то, в белом халате, тронул его за плечо. Азаров открыл глаза. Мед сестра настойчиво вела его в другую комнату. Свет ударил в глаза, ослепляя.
Сестра. Вот, папаша, ваша дочь! Подержите? Протянула ему новорожденного. Азаров осторожно, словно хрустальную вазу, принял малыша на свои большие руки. Ребенок, с закрытыми глазами, звонко кричал, чмокал губами. Согретый руками отца ребенок затих и мгновенно уснул.

ПРОШЛО ТРИ ГОДА.
10.
НАТ. ДЕТСКАЯ ПЛОЩАДКА. ДЕНЬ.
На детской площадке возле песочницы резвятся малыши: мальчик катает машину, девочка ковыряет песок лопаткой. На скамейке сидит дама, которая постоянно руководит действиями мальчика.
Дама. Витя, встань с колен, ты испачкаешься.
Витюша разыгрался не на шутку. Своей машиной он давит построенный девочкой песочный замок. Он крушит все на своем пути, захватывая песочницу.
Девочка. Зачем сломал? Я же строила!
Мальчик не обращает на нее внимания. Он рычит, как танк, сокрушая все на своем пути.
Витя. Уходи. Это моя песочница!
Дама. Осторожно! Не порви курточку! А ты, девочка поиграй в другом месте. Вон сколько песочниц рядом!
Мимо проходил сгорбленный старичок. Он остановился, лицо его кажется очень знакомым: так должен выглядеть состарившийся Грюнберг.
Старик. Ничего не меняется в этом мире. Сначала ему тесно в песочнице, затем он проедет колесами и по живым.
Дама. Ой, ну смотрите, философ нашелся! Видите – играет ребенок! Лезут тут, всякие, с нравоучениями! Пора о Вечном подумать, дедушка! Так нет, привязался к ребенку.
Старик вздохнул и побрел по аллее. 
Девочка бросает игрушки и с ревом бежит к скамейке. Мужчина отложил газету в сторону (это был Азаров), подхватил ребенка на руки и усадил на свои колени.
Девочка. Папа, мне больно!
Азаров. Что случилось, моя девочка?
Девочка. Меня комарик укусил! Жалуется отцу, плохо выговаривая букву «р».
Ребенок протягивает запястье, на котором краснеет волдырь от комариного укуса.
Азаров. Потерпи, крошка. Это ничего, это пройдет.
Евгений целует укушенное место. Ребенок успокаивается.
Азаров. Уже не больно? Девочка, согласно, кивает головой. Вот видишь – это не беда. Когда мы вместе, нам никакие несчастья не страшны! Даже – комарики!
Нежно прижимает ребенка к груди, гладит по волосам. Девочка успокоилась, улыбнулась отцу.
Камера крупно берет лица: спокойное, умиротворенное лицо дочки, обращенное к отцу, и напряженный взгляд Азарова, с надеждой и тревогой, устремленный туда, где растаял в дымке силуэт старика. В  неизвестное «завтра».

Титры. 
КОНЕЦ.

Горяинов Дмитрий Станиславович. 2009 год.