Очерки Почтальона, Письмо на Новый Год

Письмо на Новый Год.
;   Друг мой,  Фридрих Максимилианович, Вы долго меня просили написать Вам детский спектакль  на Новый год, всё не приходило мысли. Наконец-то меня посетила муза и Вам остаётся только перевести очерк в сценарий. Так вот слушайте набросок:
; На дивной горе Аристократии валил снег, по всей горе расползались сонные тёплые сугробы. Кружила детвора возле ёлки, все наряжались в костюмы – граф Арнольдий распорядился устроить Бал-маскарад. Огромное Дубравое Дерево Рассвета, выращенное монахами Флоры тридцать лет назад, помимо игрушек и мишуры  было украшено природой – на широких листьях лежали целые сугробы, так называемые «Варежки Дерева»,  а у его корней бродили Благородные олени, тоже наряженные Графом. В тот день как раз в Губернию Трёх Аристократов подъезжал Оркестр Румяного Носа из Праги о которой даже я, перечитывающий каждый день газету, не слыхал о таком. Я подъезжал на своём муле к Сердцу Карнавала. Празднества уже вовсю кипели. Жужжала скрипка, звенела испанская гитара, гудела труба, вокруг Дерева водили хороводы, а Озеро Сна наполнилось любителями покататься на коньках и санках.
- Добра у меня Душа, - восклицал Граф, - вон, глядите, уважаемые мои гости, на нашей горе Трёх Аристократов один лишь я народу пир устроил и открыл свои владения! А эти, двоя, Селезиан да Викториан сидят и пьют да едят в одиночку! Да разве это праздник!?
-Право, Граф! – кричали трубадуры, подливая ему ещё портвейны, - Ты добро делаешь, потрудился, небось, за год, так и выпить заслужил!
После бурного пира Граф, хвалясь, повёл всех гостей в свои покои.
Огромные римские статуи, великолепные картины Возрождения, десятки слуг, величавые люстры, широкие богатые коридоры повстречали гостей. Графу стало плохо, и гости его усадили в кресло.
- Вот так вот, устал наш Граф уважаемый за год, - молвил в один голос Оркестр. – Право, Граф, выпей, так легше будет!
Граф послушал совет трубадуров и тогда совсем ослабел.
- Дайка мы Графу песенку сыграем! А ну, ребят, поехали:

«Но.. Вот, вот, вот, вот
Новый год!
Принесёёёёёт
А пускай Здооооооооро-ро-ро-ро-ровия! Ха! Эх! Ай!»

Тогда двое трубадуров пошли в опустевшую от народа залу и принялись уносить шедевры искусства. Ещё троя нищих присоединились к ним. Однако важные гости думали, что так всё запланировано, что это цирк, играющий согласованный Графом номер. Потом ещё двое трубадуров принялись за работу.
Эх, ну какой ж я молодец! Доброе у меня сердце! Правда, гости мои! Вот, хорошо вы играете на инструментах, трубадуры! – сказал, засыпая, Граф и кинул ещё чаевых трубадуром. Его как раз в тот момент подвинули и уложили на пол, чтобы взять украшенное бархатом роскошное кресло. Один за другим прибавлялись к ним люди, обворовывая старого Графа. Один участник Оркестра схватил и поволок за ноги слугу.
- И он мне пригодится, - сказал трубадур.
  Публика смеялась в голос. Да, тогда все верили, что это номер выступления.
- Когда моё величество проснулось, то увидело невероятно удивительное зрелище. Новый год прошёл не совсем так, как я думал. Единственное что присутствовало в моём доме кроме голых стен и каменных полов – это прекрасный подарок – состояние тишины. И ещё аромат чешских папирос. 

 Я думаю, эта комедия не пойдёт на детский спектакль, но, думаю, пойдёт на хорошую пародию нашего общества.
Всего доброго,

Ваш товарищ Морис.