Гуманизм

Валентина Ивановна, мать многодетной семьи, взяла на воспитание пятого ребёнка. Впервые родила она дочь в семнадцать лет и та уже училась в институте. Младшему родному сыну Дениске исполнилось четыре, а удочеренной малышке - три года. Девочку звали Лизой, она до сих пор не умела говорить, но попав в семью, через месяц назвала Валентину Ивановну мамой. Педиатры не были уверены - запушенность ли это в развитии ребёнка или психическая неполноценность. Но Валентина Ивановна выбрала именно этого ребёнка, отказав жадно ждущим тепла и семьи вполне нормальным детям. Она совершила добрый поступок. Проявила гуманизм.
Девочка росла. Уже знала больше слов, но характер её выдавал те умственные недостатки, которыми наделила её судьба. Она была обидчива, плаксива, требовательна, не знала слова нельзя. Делала только то, что хотела. Дикой ревностью сопровождалась её жизнь в семье и делала несчастными других её членов.
Когда пришла пора учиться, её определили в школу для умственно отсталых детей. Там впервые она приобрела дурные привычки, курила, нюхала клей, попробовала секс. Её требования к приемным родителям возросли. Мать же, привыкнув к ней, как к родной, всё терпела и старалась ограждать Лизу от обид и наказаний.
Первым другом и товарищем в её играх был Денис, который с первых дней появления её в семье по воле родителей во всем уступал сестре и подчинялся её капризам. Научившись смотреть « мультяшки », надышавшись парами клея из целлофанового пакета, Лиза приобщила к этому и брата. Вдвоём они забирались в подвал, усаживались рядом и натягивали пакеты на лицо. Потом рассказывали друг другу  об увиденном в дурмане. Курили собранные на улице «бычки». Вместе убегали с уроков, купались голяком в речке, загорали на берегу. Когда Лиза узнала от старшеклассников в школе для чего у мальчиков и девочек разница в строении тела, она сразу поделилась знанием с Денисом. Сначала в играх они изображали папу и маму, потом дядю и тётю.
Так шли годы. В тринадцать лет у Лизы стал расти живот. Родители, узнав о причине, обвинили во всём Дениса. Отправили сына на проживание  к старшей сестре в другой город. Лизу пытались взять под строгий контроль, но добились только того, что девочка сбежала из дома, стала ночевать по подвалам с бомжами. Пристрастилась к алкоголю. И родила недоношенного мальчика на грязных лохмотьях подвального хлама между очередных игр с уже взрослыми дядями. Те же дяди, испугавшись, вызвали ей скорую помощь, и Лиза с сыном была определена в роддом, куда пригласили и её родителей. Ребёнка кормить она отказалась. Была освидетельствована психиатром и направлена на принудительное лечение в больницу.
Валентина Ивановна забрала мальчика из роддома к себе и стала выхаживать несчастное существо всеми силами и средствами. Регулярно навещала Лизу в больнице, та общалась с матерью неохотно. Жадно набрасывалась на принесённую еду, требовала водки. В больнице Лиза постоянно выказывала сексуальную озабоченность, занималась онанизмом.
Денис плохо перенёс переезд к сестре. Ему не хватало родительского дома, общения с Лизой. В школу ходил неохотно, частенько спускался в подвал подышать клеем. Там  он познакомился с другими любителями токсикомании, поделился с ними своим богатым опытом и, даже, завоевал у них авторитет. Впервые он почувствовал себя лидером и старался превзойти всех в своих фантазиях. Он натягивал пакет на лицо всё туже и, однажды, на спор надел его полностью на голову. Денис заснул быстро и видел во сне Лизу, рассказывающую о своих видениях. Его товарищи сняли пакет слишком поздно. Восстановить дыхание, приехавшая скорая помощь уже не смогла.
Семья понесла первую свою потерю, и горе было неутешным. От слёз и отчаяния Валентину Ивановну отвлекали только заботы о маленьком внуке, который подрастал и набирал вес. Врачи считали, что ребёнок развивается нормально. Лиза в больнице под действием лекарственных препаратов притихла, выглядела сонной и равнодушной, и только еда возбуждала в её глазах какое-то движение. Выписали её из больницы через год. Она не интересовалась ни ребёнком, ни родственниками. Через неделю после первой прогулки пришла оживленная и усталая. На другой день ушла рано утром и вернулась через пять дней грязная, голодная и злая. Наевшись досыта, свалилась на свою постель не помывшись и захрапела тем беспробудным храпом, что отделяет кретина от человека.
Валентина Ивановна сидела у кроватки её сына с сухими глазами. Ребёнок окреп, говорил первые слова, называл бабку мамой, развивался нормально. Внешне он был похож на отца и назван Денисом. Спал спокойно, слегка улыбаясь чему - то. Но не было гарантии, что не всплывёт его дурная наследственность со временем. Он был уже любим и дорог всем в семье, и сердце Валентины Ивановны тонуло в горечи и страхе за его будущее. Перед глазами стоял её сын Денис,  которого погубил ложный гуманизм его матери. Природа гуманна больше людей. Она не позволяет выживать мутантам за счет полноценных. Она избавляется от них, проявляя тем самым истинный гуманизм к остальным.
Валентина Ивановна взяла целлофановый пакет, влила в него клей и плотно натянула его на голову приёмной дочери. Выйдя из её комнаты, затворила за собой дверь и стала смотреть в окно на мирно светящиеся звёзды. Она была спокойна, пожалуй, впервые со дня смерти сына.
Утром милиция и скорая помощь констатировали смерть женщины, около 14-15 лет на вид, произошедшую по причине удушения в момент токсикомании. Она состояла на учете и лечилась по этому поводу в больнице. Причина смерти сомнений не вызывала. Вскрытие подтвердило удушение.
Хоронили Лизу на противоположном от Дениса конце кладбища. Как будто хоть это отдаление могло уберечь память о нём от воспоминаний о проявленном гуманизме.