Сказание о Велесе и Буре Яге. Часть пятая

ЧАСТЬ ПЯТАЯ



Избушка Бури Яги.

Яга хватается за грудь и глаза вытаращивает.

ЯГА. Что?! Ясуня – служанка Кощея?! Да, о чём говорить с тобою?!

Яга, одним прыжком преодолевает расстояние, которое отделяет её от лежанки, откидывает изголовье и хватает лежащий там, огромный меч. Подняв сверкающее оружие над головой, Яга орёт:

ЯГА. Я тебе отплатить сумею! Ты назвал меня, Велес, Ягою?!!

Яга прыгает к Велесу и рубит его голову мечом.

Мгновенно приседает Велес, и меч только рассекает воздух над его головой.

Яга восстанавливает равновесие и вновь поднимает меч.

ВЕЛЕС (выпрямляясь). Ты ж сама быть Ягою хотела! Всё твердила, что стала Ягою!
ЯГА (вновь занося меч над головой Велеса). Не твоё это, Велес, дело! Вот, как дам костяною ногою!

Меч вновь проносится над головой, успевшего отскочить Велеса.
ВЕЛЕС. Значит, звать Ягой разрешаешь ты себя лишь чужому кому-то?!
ЯГА (вновь восстанавливая равновесие после промаха). Ничего ты не понимаешь! Я тебе покажу Ягу-то!!! Ты поплатишься, Велес, за дерзость и покаешься очень скоро! Чтоб назвать служанкой Кощея дочь великого Святогора?!!!

Яга вновь пытается зарубить Велеса.

ВЕЛЕС (уклоняясь). Не служанка, значит? Поверю! Вот теперь узнаю супругу!

Велес бегает от Яги вокруг стола. Яга бегает за ним.

ЯГА (размахивая мечом). Рассуждай, буйный Велес, за дверью! Не супруги мы ныне друг другу!

Меч вновь свистит над головой Велеса.

ВЕЛЕС. Ты, с мечом-то, по осторожней! Ты  ж  жилище опять разбудишь!

Велес и Яга бегают вокруг стола. Кот, жаба и змея удивленно наблюдают за этими передвижениями, и только носы от ног их отстраняют.

ЯГА. Не твоё это дело, ничтожный! Ты учить меня еще будешь?!

Яга обрушивает на голову Велеса ещё один удар. Велес отклоняется и ныряет под стол. Сидя под столом, он кричит:

ВЕЛЕС. Не игрушка меч-то, послушай!

Меч Яги попадает по печке и разрушает угол. Во все стороны летит пыль и осколки кирпичей.

ВЕЛЕС. Или печки Ясуне мало?!

Яга рубит мечом стол, под которым укрывается Велес. Но видно, не сильно рубит Яга, так как Меч-Кладенец не разрубает стол пополам, а застревает лезвием в его крышке.

ЯГА (пытаясь освободить меч). Что хочу, то в избе и рушу!

Пока Яга пытается освободить меч, Велес выскакивает из-под стола, обегает его и, подойдя к Яге со спины, обнимает её и хватает за руки.

ЯГА (пытаясь освободиться). Отпусти!
ВЕЛЕС (улыбаясь). Поцелуй сначала!

Яга перестаёт вырваться.

ЯГА (ворчливым голосом). Что ж, за целую вечность разлуки ты себе не нашёл другую?
ВЕЛЕС. Я бы умер с нею от скуки!
ЯГА. Я тебя сейчас так поцелую!!! Целоваться?! Рехнулся умишком?! Или ты ещё, Велес, не знаешь: если будешь навязчивым слишком, посчитать синяки и шишки, надо будет тебе, ты же знаешь.

Яга так сильно толкает Велеса, что тот отлетает к стене.
 
ВЕЛЕС. Яся, Яся! Меня ты швыряешь, словно я – от полена огарок! А того ты даже не знаешь, что принёс я тебе подарок!

Велес берётся за свою котомку. Быстро развязав шнурок, он достаёт из котомки расписной платочек и протягивает его Яге. На платочке изображено красное Солнышко, а по краям – ветви с зелёными листьями и румяными яблочками.

ВЕЛЕС. Вот, гляди! Плоды, как живые! Так и чуется мякоти сладость!

Яга молчит и недоверчиво смотрит, то на платок, то на Велеса.

ВЕЛЕС. Эти яблочки не простые. На, примерь платок,  моя радость!
ЯГА (берёт у Велеса платок). Не простые?
ВЕЛЕС.  Для смертных - чудо! Возвращают им младость и силу.
ЯГА. О подарке твоём не забуду. Хоть, подарков я не просила.

Велес роется в своей котомке и достаёт из неё молоко в берестяной фляге, миску с творогом и кувшин со сметаной.

ВЕЛЕС. А ещё, если чем обидел, то прошу у тебя прощенья.

Ставит Велес яства на стол.

ВЕЛЕС. Не сердись! А, в знак примиренья, ты прими от меня угощенье!

Кладёт Велес на стол кусок сыра, завёрнутый в чистую тряпицу.

ВЕЛЕС. Молоко моей тётки любимой, сыр, творог и немного мёда.

Ставит Велес на стол миску с мёдом и вынимает из тряпицы сыр.

ВЕЛЕС. Слаще он и душистей, малины! Ты не думай! Мёд этого года!

Расставляя всё это на столе, Велес одной рукой выдёргивает застрявший в нём меч, и ставит его в угол за печкой.

ВЕЛЕС. Меч, какой у тебя, Яся, ладный! Хорошо его брать в дорогу!

Яга быстро, пока Велес не видит, надевает платочек и завязывает его под подбородком.

Тут вылезают из своих укрытий Червячина и Зелёная.

ЧЕРВЯЧИНА. Велес буйный, а ты не жадный?
ЗЕЛЁНАЯ. Нам-то дашь поесть, хоть немного?

Велес удивлённо смотрит на жабу и змею.

ВЕЛЕС (улыбаясь). Нет, не жадный! Идите, звери! На еду скорей налегайте!

Велес достаёт из котомки берестяной коробок и, сняв крышку, ставит его на стол.

ВЕЛЕС. Вот, яиц немного.
ЧЕРВЯЧИНА (заворожено глядя на яйца). Не верю! Неужели, мыши, прощайте?!
ЗЕЛЁНАЯ. Ну, а мне б молочка хотелось!

Яга, с полными руками посуды подходит к столу и расставляет на нём посуду. Ставит она миску для Червячины, миску для Зелёной и миску для Велеса.

Велес наливает в миску молоко и ставит миску перед жабой.

ВЕЛЕС. Вот тебе молочко, квакушка. Раз просить ты имела смелость, пей скорей молоко, лягушка!
ЗЕЛЁНАЯ (смущенно). Вовсе я не лягушка. Я – жаба.
ВЕЛЕС. Все одно! Хлебай, тварь живая! Кушать надо всякому гаду. Вот, как я эту жизнь понимаю! 
 
Яга сама не ест. Сев на краешек лавки, она наблюдает за тем, как насыщается её живность.

ЧЕРВЯЧИНА (проглотив яйцо целиком). Вкусно!
ЗЕЛЁНАЯ (облизывая свои испачканные в молоке зелёные ладошки). Пальчики все оближешь!
ВЕЛЕС. Ну, а где ж твоя, Яся, тарелка? Поскорей подвигай её ближе!

Велес накладывает в миску Яги творог и заливает его молоком. Видя, что Яга и не думает брать ложку, он сам суёт ей ложку в руку.

ВЕЛЕС. Вкусно, Яся? Тарелка не мелка?

Яга молча ест творог с молоком ложкой.



Через окошко, за всем, что происходит в избушке, наблюдает ворон.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ (тихо).  Погоди же, негодная Буря! Погоди же и ты, кот проклятый! Я исполню работу злую! Я вам враг, навеки, заклятый!

Ворон срывается с ветки и, сделав круг над полянкой, улетает за лес.



В избушке Велес спрашивает Ягу:

ВЕЛЕС. Что ж ты, Ясенька, ешь так плохо? Иль, еда тебе не по нраву? Или, скисло уже молоко-то?
ЯГА. Нет, не скисло. Еда – не отрава.
ВЕЛЕС. Кушай, Яся! А хочешь сметаны? Ранним утром она сгустилась.
БАЮН (вылезая из-под лавки). Я хочу! Если нет в том обмана, что сметана,  жирна получилась!

Велес так и застывает с кувшином сметаны в одной руке и ложкой – в другой.

ВЕЛЕС. Вот так, так! Ты откуда тут взялся?! Иль, опять от дела лытаешь? Почему у людей не остался?
ЯГА (настороженно). А ты, что, Баюна-то, знаешь?
ВЕЛЕС. Да, ведь это ж моя зверюга! Создан он, чтоб бороться с мышами. Хорошо мы знаем друг друга. Но, согласия нет меж нами!

Велес ставит кувшин со сметаной на стол и говорит коту:

ВЕЛЕС. Я отлично знаю, негодник, как ты любишь дерзить и лениться! Ты сбежал от людей, греховодник, чтоб пропал урожай пшеницы?!
БАЮН (вспрыгнув на лавку и усевшись столбиком). Я живу тут, теперь, буйный Велес. И хочу у  Яги  жить  остаться! Здесь меня берегут и лелеют, и прутом стегнуть не грозятся! Потому что Яге не приходит в ум меня, вдруг, схватить за шкирку! Буря  милым меня находит, и в башке у нее нету дырки! (кот крутит лапой у виска).

Тут Яга вскакивает и хватает кота.

ЯГА (орёт).  Хватит  портить мне настроенье! Больше, Велес, ко мне не являйся!

Яга суёт кота Велесу в руки.

ЯГА (продолжает орать). Забирай кота и в селенье, к этим, к людям своим, возвращайся!

Яга выталкивает Велеса на за дверь.

ВЕЛЕС (ошарашено). Яся! Что ты?!

Яга захлопывает дверь и запирает её на засов.

Велес ставит кота на пол и стучит в дверь.

ВЕЛЕС. Яся! Яся! Да, что с тобою?! Почему ты меня прогоняешь? Иль, столкнулась с какой бедою? Отвори! Так нельзя! Понимаешь?!

Яга отпирает дверь, суёт Велесу в руки его котомку и вновь запирает дверь на засов.

Велес опять стучит в дверь избушки кулаками.

Тут, Баюн встаёт на задние лапы, тянет вверх лапу с выпущенными когтями и, зацепив когтем рубаху Велеса, дергает за неё.

БАЮН. Перестань стучаться беспечно! Не тревожь Ягу ты без дела!
ВЕЛЕС. Это я виноват, конечно! Что-то сделал я неумело! Ну, а ты, что встреваешь, не к месту? Что ты, глупый кот, понимаешь? И какой была Яся невестой, разве ты, животина, знаешь?!

Баюн манит Велеса лапой. Когда Велес к нему наклоняется, кот говорит:

БАЮН. Слушай мудрость кошачью, создатель: ты Ягу обманул однажды! В дом пришёл за детьми, как предатель её вечной и хищной жажды! И отнял, и увёл их в селенье, хоть сказал, что пришёл повидаться! Ты подумал, какое везенье, что в живых довелось вам остаться? А сегодня пришёл ты к Буре для чего?
ВЕЛЕС. Что б смогла мне поверить!
БАЮН. К ней пришёл, а меня нашел, дурень! Простоту твою трудно измерить! Ты не знал, что спасён от смерти, лютой смерти я Бурей Ягою! Ты орал, как орут в пекле черти, что я создан для дела тобою! Что я должен вернуться в селенье, что не дашь мне в избушке покою! У Яги отпали сомненья: ты пришел не к ней, а за мною!
ВЕЛЕС. Да, не знал я!
БАЮН. Не верит Буря, что её, в таком облике мерзком, ты любить сможешь так же, как прежде! Потому и ведёт себя дерзко!   
ВЕЛЕС. Ты откуда всё это знаешь? Или врать научился немножко? Ох, сдается мне, ты сочиняешь!
БАЮН. Видеть многое может кошка. Даже сам  Велес буйный не знает, как он кошку такою сделал:  прямо в суть вещей проникает взгляд кошачий, легко и умело. Вижу я, за ликом ужасным, лик чудесной твоей супруги! Может лик этот вновь стать прекрасным, если будешь верен подруге!
ВЕЛЕС. Но, когда?! Скажи, милый котик! Ведь сейчас она так страдает! Я сметаной набью твой животик!
БАЮН. Это только Всевышний знает. Лучше нам уйти восвояси, и оставить Бурю в покое.
ВЕЛЕС. Ну, а мне-то, как жить без Яси?! Что же это, Баюн, такое?!
БАЮН. Надо, Велес.
ВЕЛЕС. Не рви мне душу!
БАЮН. Не понять вам сейчас друг друга. Лучше ты, создатель, послушай! То слова не врага, а друга.  Мне поверь, что злая разлука ваша, Велес, не будет вечна. Скоро Буре протянешь руку. Скоро вновь у вас будет встреча!

Молча, берёт Велес кота на руки и спускается по ступенькам, неведомым образом над землёй висящим. Ступив на землю, Велес сажает Баюна на плечо и идёт к темному лесу.


   
Далеко, почти на самом краю мира Божьего лежит чудесная страна - Индерия. Тёплая эта страна. Не бывает в этой стране зимы лютой. Круглый год цветут и плодоносят в Индерии деревья. А горы в Индерии так высоки, что лежат на их вершинах снега  нетающие. 

Населяет Индерию племя чудное, племя змеиное. Правит Индерией могучий Волх.

Стоит дворец царский на склоне высокой горы. Вокруг дворца – сады ухоженные. В садах – фонтаны и дорожки разноцветными камнями выложенные.

Ночь. Совсем низко над дворцом проплывает в ладье серебряной ясный Месяц. Сидит Волх Змеевич на троне. Сидит он и слушает печальную музыку. Перед ним медленно танцуют девицы красные. Странные это танцовщицы: выше пояса – девицы, а ниже пояса – змеи. Такие же странные у Волха музыканты: по пояс – молодцы, ниже пояса – змеи. Сам Волх высок и статен, и красив. Но красота эта какая-то дикая: Черты лица Волха Змеевича резкие, глаза и волосы – чёрные, брови тоже чёрные, густые. Ростом и статью Волх подобен Велесу. Только волосы у Волха  не короткие и волнистые, как у русокудрого Велеса, а прямые и длинные, и напоминают  конскую  гриву.    

Играет печальная музыка. Пляшут девы-змеи. Волх Змеевич думу тяжкую думает и хмурится. Вот склоняет он низко голову. Вот, подпирает её рукой. Смотрит Волх на танец и, будто не видит танцующих змей-дев. Бессильно свешивается с подлокотника трона другая его рука.

Подходит к трону царскому огромный волк и толкает руку Волха носом. Царь задумчиво гладит волчью голову. 

Играет музыка. Пляшут змеи-девы.

Подползает к трону царскому огромная чёрная змея. Вот, вползает она на спинку трона и обвивается в начале вокруг трона, а потом, и вокруг самого Волха. Потом, поднимает змея голову и, когда глаза её оказываются на уровне глаз Волха, смотрит она на него немигающим взглядом и головой, в такт музыке, покачивает.

Не выдерживает Волх взгляда змеиного и отворачивается.

ВОЛХ. Пераскея, прими облик человеческий!

Змея сползает с трона, становится перед Волхом и превращается в черноволосую стройную красавицу. Одета красавица в платье чёрное блестящее. На голове у красавицы – золотая диадема, в ушах – серьги, на пальцах – резные золотые кольца. Говорит она Волху, кулаки в бока упирая:

ПЕРАСКЕЯ. Али, не люба я тебе в своем обличии истинном?
ВОЛХ. Других обличий, что ли, нету?
ПЕРАСКЕЯ. А, от чего, именно человеческий?
ВОЛХ. Ну, я-то, в облике человеческом.
ПЕРАСКЕЯ. Давно примечаю я, муженёк, что ты меня чураешься! Избегаешь меня, когда я в облике своем истинном! Не глядишь на меня и тогда, когда я в облике человеческом!
ВОЛХ (угрюмо). Ошибаешься ты, Пераскея.
ПЕРАСКЕЯ. Ошибаюсь?! Как же! Ты же сам из рода нашего, змеиного! Иль забыл, что кличут тебя Волхом Змеевичем?
ВОЛХ (раздражённо). Не забыл! Не чураюсь я тебя, Пераскея! Не чураюсь.
ПЕРАСКЕЯ. А, что же не глядишь на меня? От чего всё хмуришься? Али, печаль какую таишь в сердце? Что же, тогда, не отворишь сердце супруге-то?
ВОЛХ. Есть у меня печаль, Пераскея. Только не поможешь ты мне её развеять.
ПЕРАСКЕЯ. Что же это за печаль, муженёк?
ВОЛХ. Печалюсь я потому, что в гости ко  мне никто не жалует. Забыли родичи Волха. Видно греха мне простить не могут.
ПЕРАСКЕЯ. Забыли? Какая в том беда? Не пойму. Но, если тебе без родичей так скучно, то сам пригласи кого-нибудь!
ВОЛХ. Кого ж пригласить-то?
ПЕРАСКЕЯ. Да, хоть ясного Месяца!

Смотрит Волх, в окно и видит, что совсем низко, над террасой дворцовой, проплывает Ясный Месяц в своей серебряной ладье.

Выходит Волх на террасу и зовёт.

ВОЛХ. Месяц ясный, а Месяц ясный! Слышишь ли меня? Ответь!

Перестаёт Месяц пенить волны небесные резным своим веслом и на Волха смотрит.

МЕСЯЦ. Слышу, могучий Волх. Чего тебе от Месяца надобно?
ВОЛХ. Да вот, хочу тебя в гости позвать! Придешь, аль нет?

Месяц ясный головой качает, веслом воды небесные вспенивает и дальше плывёт.

МЕСЯЦ. Не приду. Прости, Волх Змеевич, недосуг мне по гостям хаживать!

Тяжело вздыхает Волх.

ВОЛХ. Вот видишь, Пераскея! Избегают меня мои родичи! Даже Месяц ясный мой дом не жалует!
ПЕРАСКЕЯ. Этот-то? Сейчас пожалует! Погоди чуть, муженёк.

Машет рукой Пераскея и начинают музыканты наигрывать другую мелодию. Встаёт она на самом краю террасы и говорит:

ПЕРАСКЕЯ. Братец Ильм, ты создатель и волн, и течений! Ты творец вод морских и подводных свечений! Ты ручьёв и источников мудрый родитель! Отзовись! Появись, хоть на миг, повелитель!

Простирает Пераскея тонкие руки над садом, который расположен прямо под террасой. Прямо посреди сада звенит и рассыпает брызги большой фонтан в круглом, выложенном белыми и красными камнями, водоёме.
Дует тихонечко Пераскея на свои ладони и, коснувшись их, превращается её дыхание в голубой ветерок. Летит ветерок, в голубоватый вихрь превращается. Вспыхивают и гаснут в нем белые искорки. Долетает вихрь до фонтана и выписывает круги над водой. 

Волнуется вода, бурлит, всплёскивает в звёздное небо и появляется из неё, в брызгах и пене, родной брат Сварога и Пераскеи, водный Ильм. Борода у Ильма белоснежная, похожая на пену морскую. Глаза у Ильма синие добрые. Улыбается Ильм.

ИЛЬМ. Кто меня призывал из земного народа?
ПЕРАСКЕЯ. Призывала тебя дочь Великого Рода!

Ильм улыбается ещё шире и брызжет на Пераскею водой. Блестят и искрятся водные капли на лице и на платье Пераскеи.

Смеётся Пераскея. Смеётся Ильм.

ИЛЬМ. А! Сестрица! Красавица! Взору услада! Ну, скажи мне, сестрица, чего тебе надо?
ПЕРАСКЕЯ. Здравствуй, братец мой сводный! Тебе я так рада! Уже то, что пришёл, для меня, как награда!
ИЛЬМ. Не лукавь, говори и проси без стесненья! Все исполнит твой брат. Он теперь в настроенье!
ПЕРАСКЕЯ. Взвесели мою душу явлением чуда! Пусть водица твоя разольётся повсюду! Пусть искрится вода и горит в звёздном свете! Пусть резвятся в ней рыбки, как малые дети! Пусть деревья стоят, чуда этого ради, островками, на водной сияющей глади! А еще, только на ночь одну, для веселья, ни для бед, ни для праздности, ни для безделья, дай мне Водные Гусли свои, братец милый! Вот о чём бы тебя я сейчас попросила.
ИЛЬМ. Ох! Чудна твоя просьба, сестра Пераскея! Но, что ж делать? Тебе отказать не сумею!

Плещет водой из фонтана Ильм на сад Волха и Пераскеи. Падают капли и, словно каменья драгоценные, блестят в свете Месяца на траве и листьях деревьев. Вынимает Ильм их воды гусли. Не простые гусли, волшебные. Совсем не похожи они на Гусли Бармы. Гусли Бармы деревянные, а гусли Ильма сделаны из раковины морской перламутровой. Отделаны гусли Ильма серебром и разноцветными ракушками. Ударяет Ильм по струнам гуслей и поёт:

ИЛЬМ. Как на Тульском острове есть дворец
Там, на башне розовой есть венец
И бушует, бешено там прибой!
Над бездонной, тёмною глубиной!
И сияет пурпуром там зенит
А пучина водная там звенит.

То не гром гремит, не пожар ревёт!
То оружие водный Ильм куёт:

Молнию – Летенице  молодой!
Щит – Семарглу рыжему, золотой!
Пояс – Крышню Вышнему, колдовской!
И венец для Велеса, со звездой!
Меч – Сварогу-батюшке, огневой!
Лук – Перуну юному, со стрелой!
Не уйдёт Ильм Родович на покой
Коль, стрелу не выкует, Громовой!

От труда искусного Ильм устал
И небесным родичам он сказал
«Ох, трудился, маялся я для вас!
Дайте ж, и потешиться мне хоть час!
Пераскею Родовну взвеселить!
И чуть-чуть волшебником мне побыть!»

То, не гром гремит, не пожар ревёт
Это Ильм из недр все ручьи зовёт:

Вся вода текучая, соберись!
И на зов создателя отзовись!
Разливайся, вольная, без конца!
Но не тронь, ни лестницы, ни дворца!
Блесками лучистыми засверкай!
Волнами искристыми поиграй!
Преврати на ночку сад - в гладь реки!
А, с Зарёй, под землю вновь утеки!

Прозрачным, словно вода родниковая, становится Ильм и водяным столбом обрушивается в фонтан.

Раздаётся тут из-под земли стук да гром. Дрожит Земля-Матушка и перестают бить в звёздное небо фонтаны в саду Волха и Пераскеи. Вздрагивает в последний раз земля сильно, так, что царю с царицей еле на ногах устоять удаётся, и успокаивается. В тот же миг, из круглых фонтанов, из-под камней, из-под дворцовой лестницы, из-под корней деревьев – отовсюду начинает течь вода. Всё больше и больше становится водных источников и всё быстрее покрывает вода землю. Проходит совсем немного времени и, вместо сада с фонтанами, вокруг дворца царского – оказывается озеро с островами, в которые превратились кроны деревьев.

Смотрит Волх, стоя на краю террасы, на то, как плещется у ног его водица и удивляется.

ВОЛХ. Что за диво?

Тут раздаётся из-под воды шипение, и появляются на её поверхности, прямо перед Пераскеей, в ореоле воздушных пузырьков чудесные подводные гусли.

Берёт Пераскея гусли в руки и низко воде кланяется.

ПЕРАСКЕЯ. Ай, спасибо, братец!

Трогает Пераскея струны тонкими пальцами – нежные звуки плывут над наколдованным озером.  Говорит Пераскея:

ПЕРАСКЕЯ. Небо, чёрное, полное звёзд! Опусти, небо, на воду мост! Звёзды пусть по нему побегут, пусть кристальные воды зажгут! Водных гуслей струна, заиграй, неба воды с земными, смешай! Словно глас Алконоста звени, ясна Месяца с неба мани!

Загорается тут сотворённое Ильмом озеро огоньками разноцветными. Зажигаются огоньки и в кронах деревьев – островов. Исчезает в тёмном облаке дворец царский, и оказываются Волх и Пераскея, стоящими, словно посреди неба звёздного: вокруг них плещут тихонько искристые волны и водят хоровод звёзды небесные.

Опускает на воду Пераскея гусли. Они качаются на её поверхности и, сами собой, играют.

Плывут волшебные звуки, искрятся и плещут волны, играют в них разноцветные рыбки.

Останавливает ясный Месяц свою серебряную ладью и прислушивается. Вот, смотрит Месяц по сторонам, смотрит в низ и замирает, удивлённый: прямо посреди неба звёздного плещется светлое озеро, играют в его волнах рыбки разноцветные, мерцают и светятся на его поверхности ажурные острова  и качаются на его волнах перламутровые гусли. Вокруг озера водят хоровод звёзды, плещутся в его волнах и просят:

ЗВЁЗДЫ (хором). Спой нам, батюшка ясный Месяц! Спой, порадуй сердце!

Вспенивает Месяц воды небесные серебряным веслом и направляет ладью к озеру.  Быстро спускается с неба ладья Месяца, плывёт по озеру и подплывает к гуслям. Перевешивается Месяц через борт лодки, берёт гусли с поверхности водной, некоторое время любуется ими, а потом,  начинает играть на них и петь:

МЕСЯЦ.Как склонялся к вечеру белый день
Как гуляла по миру ночи тень
Ясный Месяц на небо восходил
Месяц частым звездочкам говорил:
«Все кругом поженены меж собой
Только я, по-прежнему, холостой!
Как бы, мужем – соколом мне побыть?
Как в гнездо лебёдушку заманить?!
Чтоб сказал завистливый белый свет
Что прекрасней  пташки той в мире нет!»

ЗВЁЗДЫ.Но, водили звёздочки хоровод!
Ни забот у звёздочек, ни хлопот!
И смеялись звёздочки: «Не грусти!
Грусть, тоску-кручинушку отпусти!
Улыбнись, серебряный, нам, хоть раз!
Или тебе, глупому, мало нас?!»

МЕСЯЦ. Месяц тут головушку опускал
Снова Месяц плакался и вздыхал:
«Все кругом поженены меж собой
Только я, по-прежнему, холостой!
Как бы, мужем – соколом мне побыть?
Как в гнездо лебёдушку заманить?!
Чтоб сказал завистливый белый свет
Что прекрасней  пташки той в мире нет!

ЗВЁЗДЫ.И сказали звёздочки: «Не грусти!
Нам не трудно пташечку ту найти
Ты страдал и маялся, ох не зря!
Знай, жена у Солнышка есть – Заря!
Как уходишь с неба ты на постой
Мир её любуется красотой!
Знай, прекрасней девицы в мире нет!
Вот тебе от звёздочек и ответ!»

МЕСЯЦ. Месяц тут ответствовал: «Как же быть?!
Как у мужа жёнушку мне отбить?!
Как мне с неба, яхонтом, не упасть?!
Как Зарю, красавицу не украсть?!
Ох, Зарю румяную обниму!
Ох, у Солнца жёнушку отниму!
В терем зачарованный приведу,
Речи откровенные заведу!
Всю искристой пеною облеплю!
Серебра сиянием ослеплю!
Ты для Солнца, Зорюшка, не гори!
Лучше ласку Месяцу подари!»

Кончается песня и Месяц, вздыхая, кладёт гусли на дно ладьи. Но, только берётся он за своё резное весло, как оказываются перед ним Волх и Пераскея. Стоят они прямо на воде, улыбаются.

Смотрит Месяц на них, удивляется.

МЕСЯЦ. Ой! Ещё не приходилось мне, видеть, что б ходили по волне! Чтобы кто-то, в предрассветной мгле, шёл по небу, словно по земле!
ПРЕРАСКЕЯ. Здравствуй Месяц ясный! Не сердись! Пошутили мы слегка с тобой! Вовсе мы не в небе. Оглянись!
ВОЛХ. Это только сад фруктовый мой.

Смотрит Месяц и видит, что светлеет на востоке небо и на глазах исчезает волшебное озеро. Ладья его серебряная плавает не в небе, а в круглом водоёме. Прямо перед ним стоит роскошный дворец.

Хватается Месяц за весло и хочет плыть в небо.

ВОЛХ. Что ты, ясный Месяц?! Погоди! Не спеши покинуть ты меня! В гости к Волху Змеичу зайди. Пережди в покоях время дня! Полны чудных яств уже  столы! В кубки разливается вино!   Будем пить, и веселиться мы до тех пор, пока не взглянет Ночь в окно! Я спою про дальние края! Девы-змеи про любовь споют! Ну, а ты расскажешь, не тая, как там мои родичи живут!
МЕСЯЦ (смущенно, опуская гусли на воду). Ты прости меня, Волх могучий. Не зови меня в гости лучше! Не приду я к тебе никогда. Не хочу, что б случилась беда! Ты законы родни позабыл и родителя ты погубил! Ты жену его взял себе!
ВОЛХ. Было так угодно судьбе!
МЕСЯЦ. Потому ты теперь и в изгнанье! Ухожу. Но скажу на прощанье:  Ни в ночи, ни при свете дня, в Синей Сварге не ждут тебя!

Вспенивает Месяц воду резным веслом и уводит ладью в небо.

Опускает голову могучий Волх, вздыхает. Молча, разворачивается он и возвращается во дворец. Поднимается он медленно по лестнице. Пристально смотрит на мужа Пераскея.



Вновь играет музыка во дворце царском. Вновь грустит на троне могучий Волх и рассеянно гладит голову огромного волка.

Подходит тут к Волху Пераскея.

ПЕРАСКЕЯ. Ну, и долго же ты, царь, будешь печалиться? Может, взглянешь на жену свою любезную, потешишь её словом ласковым?
ВОЛХ. Не до  потехи мне, Пераскея.
ПЕРАСКЕЯ. Не хочешь, значит, жену порадовать?
ВОЛХ. Не хочу.
ПЕРАСКЕЯ. Знаю я, что тебя мучит, муженёк! Знаю! Не можешь ты забыть отца своего – великого Индру! Не можешь забыть, что была я ему женою любимой! Может, ты ревнуешь меня к тобою же умерщвлённому? Может, думаешь, что люблю я его, как прежде? А как мне тебя любить, если от тебя даже слова ласкового не дождёшься?!
ВОЛХ (угрюмо, едва сдерживая гнев). Что мне до твоей любви, Пераскея?

Пераскея кулаки в бока упирает и говорит:

ПЕРАСКЕЯ. А, и мне, Волх Змеевич, до твоей любви дела никакого нету! Царица я! Царица богатой Индерии! При батюшке твоём царицей была, и после тебя царицей буду! Не я при тебе, Волх, царица, а ты при мне царь! Али, забыл ты, что я – дочь Рода, а ты только правнук его? Или о грехе своём забыл? Забыл, чьей милостью царствуешь?!
ВОЛХ (угрюмо). Не забыл.
ПЕРАСКЕЯ. Так, чего же ты тогда морду от жены-то воротишь?
ВОЛХ (ещё угрюмее). Замолчи, Пераскея. Не вводи во грех.
ПЕРАСКЕЯ. Это от чего же я молчать-то должна?! И перед кем?! Перед отцеубийцей?!
ВОЛХ (кулаки сжимая). Замолчи!
ПЕРАСКЕЯ. Что волком-то на меня глядишь? Иль, тоже убить хочешь? Ну, так давай, убивай! Али, оробел, богатырь?!
 
Вскакивает тут Волх, к Пераскее бросается и хватает её за горло.

ВОЛХ (душит Пераскею). Говорил: замолчи?! Ить, добром просил!!!

Прекращают играть музыканты, а девы-змеи, с визгом, сбиваются в кучу.

Тут трубят трубы и бьют барабаны.

Отталкивает Волх от себя Пераскею. Растирает Пераскея шею ладонями и злобно на мужа глядит.

Под звуки труб и барабанов в тронный зал вползает на хвосте змеином глашатай.

ГЛАШАТАЙ. Царь Нави – Кощей Бессмертный!

Волх и Пераскея переглядываются и бегут, каждый к своему трону. Усаживается Волх на трон. По левую руку от него, на троне поменьше, устраивается Пераскея. Взмахивает рукой Волх, и вновь играет музыка, а девы-змеи возобновляют свой танец.

ПЕРАСКЕЯ (шепчет Волху на ухо). Вот так гость! Нету гостя знатнее! Рад, небось?!
ВОЛХ. Я поверить не смею!
ПЕРАСКЕЯ. Был бы ты, муженек, поумнее, то не ждал бы добра от Кощея!
ВОЛХ. Он мне брат!
ПЕРАСКЕЯ. Ну и что же, что брат он? О Кощее дурная молва-то! Ох, ума у тебя маловато, раз встречаешь Кощея, как брата!

Гневно смотрит Волх на Пераскею, но ничего ей не отвечает.

ВОЛХ (громко, обращаясь к глашатаю). Проси!

Кланяется глашатай  и уползает.

Раскрываются тут двери дубовые, раздвигаются и завесы шелковые. Сам Кощей на пороге встает, и челом об пол мраморный бьёт. Он на Волха, с восторгом глядит, через зал тронный быстро бежит. Мимо змей-девиц пробегает – их, как ветром с дороги сдувает! Больно страшным им кажется гость – тёмен ликом и тощ, как кость.

Подбегает Кощей к трону, кланяется и говорит:

КОЩЕЙ. Здравствуй, брат. Я без приглашенья. Рассказали мне Солнце и ветер, ну, когда приходили с прошеньем, о стране твоей, лучшей на свете! Что в стране твоей горы высоки! Что в стране твоей пастбища тучны! Что моря – чисты и глубоки! И, что правит в ней Волх могучий! Я подумал тогда: а не тот ли это брат мой единоутробный, что пошёл на поступок геройский, тот, кто подвиг свершил  бесподобный?!
ВОЛХ. Ты о чём, Кощей?
КОЩЕЙ. А, об Индре! О преступном небесном змее! В чьих объятьях мать наша гибла, от жестокой страсти немея!

Волх хмурится и сжимает кулаки, а волк, лежащий у его ног, скалится на Кощея и глухо рычит.

КОЩЕЙ (будто не замечая, что Волх злится). Знал он, как показать свою силу! Жаль, что не было рядом Кощея! Если б только возможно  было, сам воздал  бы ему, злодею! Но, о том мать меня не просила. Видно, младший сын был милее! Рад я, что погиб Змей постылый! Я лукавить, ведь, не умею! 

Кланяется вновь Кощей и ждёт ответа Волха.

ВОЛХ. Попросила матушка родимая отомстить за злое оскорбление. Но трубит молва непобедимая, что, отмстив, свершил я преступление. И теперь, я, преданный забвению, ничего о родичах не ведаю. Жду смиренно смерти, иль прощения. Не горжусь я, брат, своей победою!
КОЩЕЙ. Разве  лучше было, если б буйствовать, Индре было далее позволено?!
ВОЛХ. Прав ты, брат. Не станет Волх холуйствовать! Жить не может сердце, приневолено! Пусть меня родня зовёт преступником! Волх, в убийстве Индры не раскается! Буду я Земле и впредь заступником! Пусть идут к чертям, кому не нравится! Пусть святые дети Рода-Батюшки не придут в Индерию богатую!
КОЩЕЙ. Я ж пришёл! Они ещё нас хватятся! Пусть пока воротят нос, проклятые!

Смеётся Кощей. Улыбается и Волх. Только Пераскея молчит, на Кощея, прищурившись, смотрит, губы раздражённо поджимает.

Поднимается Волх тут с трона, навстречу Кощею идёт, по плечу его ладонью хлопает.

ВОЛХ. Ну, здравствуй! Здравствуй, брат Кощей! Рад видеть тебя в царстве-государстве моём!
КОЩЕЙ. Так, ведь, и я рад повидаться с тобой, Волх Змеевич. Ой, как рад! Дай, думаю, зайду к брату по-соседски, посидим с ним, поговорим, зелена вина, выпьем!
ВОЛХ. От чего ж не выпить? Выпьем! А ну, слуги мои верные, ставьте столы дубовые, стелите скатерти шелковые! Несите яства и зелено вино!

Машет рукой Волх и змеи-люди  вносят в тронный зал столы и расставляют на них яства диковинные: рыб златопёрых и чудищ морских многоногих.

ПЕРАСКЕЯ (ехидно). Говоришь, что пришёл по-соседски? Говорил ты, и смело, и дерзко! Хоть, слова твои были, как мёд, в сердце птица сомненья поёт. Без тебя все соседи живали и, ни зла, ни печалей не знали! А, как только тебя принимали, то потом неизменно страдали!

Кощей смотрит на Пераскею и на лице его появляется выражение удивления смешанного с восхищением.

КОЩЕЙ. А-а-а! Хозяюшка! Нет, я не в силах! Нет, не ездить мне надобно было! Ведь, теперь до конца моих дней, не забыть красоты мне твоей!!! Ох, страданье! Кощей несчастный будет грезить теперь ежечасно! Истощает! Станет, как жердь! Ох! Настала Кощея смерть!

Кощей закрывает лицо тощими ладонями.
Волх усмехается, а Пераскея теряется, краснеет и говорит:

ПЕРАСКЕЯ. Ты ж бессмертный!
КОЩЕЙ. Да, в том-то и дело! Хоть, даритель я неумелый, в том меня, свет очей, не вини! От Кощея подарки прими!

Хлопает тут Кощей в ладоши и в двери вереницей входят широкоплечие молодцы и красные девицы. Каждый молодец несёт блюдо полное злата и серебра. Каждая девица несёт миску полную каменьев драгоценных. Встают молодцы и девицы полукругом у трона Пераскеи и протягивают ей дары Кощеевы с низким поклоном.

У Пераскеи, на мгновение, глаза загораются, но старается не показать она, что заинтересовалась.

ПЕРАСКЕЯ (безразлично). Много у меня злата, много серебра. Есть у меня и каменья драгоценные.
КОЩЕЙ. Но нет у тебя, краса ненаглядная, такого убора, в котором бы в злато и серебро были каменья драгоценные вставлены! Вот, гляди!

Откидывает тут Кощей край своего чёрного савана и протягивает Пераскее шкатулку.

Не выдерживает Пераскея и откидывает крышку шкатулки. В тот же миг, забывает о Кощее царица богатой Индерии. Яркими огнями сияет, лежащий в шкатулке драгоценный убор и разноцветные отсветы бросают на её лицо. Перебирает драгоценности Пераскея и смеётся. Смеётся и Кощей.    
 
ПЕРАСКЕЯ (показывая мужу диадему). Смотри, Волх Змеевич, красота какая! Каменья-то, так и горят! Так и горят!
КОЩЕЙ. А ты примерь убор-то, Пераскеюшка! Примерь! Порадуй взор! А мы, с Волхом на тебя полюбуемся!
ПЕРАСКЕЯ (прижимая к себе шкатулку). Я сейчас! Мне другой наряд нужен!

Пераскея бежит в свои покои, унося с собой шкатулку.

ПЕРАСКЕЯ. Я приду в уборе на ужин! Нету в Яви красивей вещей! Ай, спасибо царь Нави, Кощей! 
 
Пераскея уходит. За ней следует вереница молодцев и девушек с дарами Кощеевыми.  Волх говорит Кощею:

ВОЛХ. Умеешь ты, Кощей, сердце женское растопить! 
КОЩЕЙ. Дык, на том стоим, братец Волх. На том стоим!

Разливает Волх в кубки зелено вино. Подаёт Волх кубок Кощею.

ВОЛХ. Будь здоров, брат Кощей!
КОЩЕЙ. И ты, Волх Змеевич, не болей!

. Пьёт Кощей. Пьёт Волх.

ВОЛХ. Ну, Кощей, раз пришёл повидаться, расскажи, что там, в мире творится! Плачут там, или любят смеяться? Как живут там звери и птицы? Как там Сварожичи? Все пируют? Не забыли ль о жителях Яви? Кто кого красою чарует? Как ты сам поживаешь в Нави?
КОЩЕЙ. Как всегда - всё в трудах и заботах я живу. Жизнь менять не желаю. Спину гну на подгорных работах, и богатства из недр добываю. Все коплю, о потомках радея, жду, когда Род пошлёт мне наследство. Но, забыл, видно, Род Кощея.
ВОЛХ (вздыхая). Нет попасть к Роду в милость средства!   

Волх и Кощей пьют вино.

КОЩЕЙ. Для кого же тогда стараюсь, я, Волх Змеич, и сам не знаю! Сам-то я, бессмертным являюсь, а от этого и страдаю! Всё могу я стерпеть на свете: голод, жажду, Рода немилость! Что мне, вечному, горести эти?

Кощей хитро смотрит на Волха. Волх сидит, опустив голову, хмурится.

КОЩЕЙ. Не терплю лишь несправедливость!
ВОЛХ. Ты о чём?
КОЩЕЙ. Ты знаешь, конечно, для чего Белый Свет родился. Ох, не долго, он жил беспечно! Он людьми на беду заселился!
ВОЛХ. На беду?
КОЩЕЙ. На беду, Волх могучий! От людей звери в Яви страдают. Люди их пугают и мучат, и для пищи своей убивают!

Замолкает Кощей и пристально смотрит на Волха.

ВОЛХ. По закону Всевышнего, людям, невозможно без пищи остаться! Мы с тобой о том спорить не будем. Всем живущим надо питаться.
КОЩЕЙ (вздыхая). Знаю я, что они живые, но живут без закона и веры! Люди – дети Рода плохие! Бьют зверьё безо всякой меры!
ВОЛХ. Доказательства?
КОЩЕЙ. Слово Кощея! Или, брату ты не поверишь! Я лукавить, ведь, не умею. Их жестокость ни чем не измеришь! Я, вот, спас от людей недавно самого государя лесного. Жил медведь спокойно и славно, ничего не предвидел плохого! Но пришли от реки селяне, жгли деревья, кусты  крушили! Истоптали пол-леса ногами!  Мишку хищной толпой окружили!  Уж рогатину навострили! Я, конечно, не стал ждать расправы! Чтобы люди законы чтили, я чуть-чуть  исправил их нравы! Уж, и славил меня бедный мишка! Предлагал в награду полцарства! Для Кощея это уж слишком! Ну, зачем мне такие мытарства?
ВОЛХ. Отказался?
КОЩЕЙ. Нет, взял. А что, брат? 
ВОЛХ (смеётся). А ведь ты – прохвост, не иначе!   
КОЩЕЙ (тоже смеется). Если так назовут Кощея, от обиды он не заплачет!
ВОЛХ (хмурясь). Но, зачем они так? Не годится людям слишком в лесу хулиганить!       
КОЩЕЙ. Люди любят повеселиться: загонять, убивать и ранить!
ВОЛХ. Доберусь я до них, дай время!
КОЩЕЙ. Так всегда: то дела, то заботы…   
ВОЛХ. Люди – это Сварога бремя. Пусть займётся своей работой.

Молчат некоторое время Кощей и Волх.

КОЩЕЙ. Ну, а где же у нас Пераскея?
ВОЛХ. Примеряет убор, конечно.
КОЩЕЙ. Я признаться, Волх Змеич, посмею: восхищаться ей буду вечно! Счастлив ты, что красу такую пред глазами всегда имеешь!
ВОЛХ. Ты ж женатый! О чем же, Виеч, причитаешь ты и жалеешь? А ещё, я тебе признаюсь, не люблю я её. Поверишь?
КОЩЕЙ. Я, Волх Змееч, тебе удивляюсь! Как же ты не любить её смеешь?!
ВОЛХ. Мне любовь её - хуже могилы! От неё мне только страданье! Об отце жестоком, постылом – каждодневное напоминанье.
КОЩЕЙ. Так, зачем же было жениться? Разведись и вернёшь свободу!
ВОЛХ. Не даёт мне освободиться грех, поправший законы Рода! Я не просто убил папашу, я лишил Пераскею супруга. Видно, это судьбина наша, чтобы мучили мы друг друга…
КОЩЕЙ. Значит, Вышнего то желанье! В каждой горечи есть услада! Если точит душу страданье, позабыть поскорей его надо! 
 
Вновь хитро смотрит на Волха Кощей.

ВОЛХ. Ты, Кощей, тёмной Нави правитель. Тьме ж, неведомы совести муки. Ты меня не поймешь, обольститель.
КОЩЕЙ. От чего ж? Нету проще науки. Мне поверь, мой Волх несчастливый, я тебя, как никто, понимаю!  Я избавить тебя, братец милый, от тоски – печали желаю! Как без тьмы не бывает света, не бывает и Яви без Нави! Без греха, очевидно это, не отыщешь дороги Прави. Грех любой искупается болью! Искупи его подвигом ратным! Измени свою горькую долю, не погибнуть, чтоб безвозвратно. Если схватишься с равным по силе,  сбросишь тяжесть греха, словно камень.
ВОЛХ. С кем схватиться-то в этом мире? Как разжечь в хладном снеге пламень?
КОЩЕЙ. А, хотя бы, с Велесом ясным!
ВОЛХ. Велес? Он-то, чем провинился?!   
КОЩЕЙ. Он вредит зверям ежечасно! Он в Ягу – Усоньшу влюбился! Пищу ей добывает убийством! Он за это из Сварги изгнан! Он, судьбою самой, сам помысли, быть твоим поединщиком избран!
ВОЛХ (мечтательно). Он влюбился? Вот же, счастливый!
КОЩЕЙ. Ты не слышишь меня, Змеич, или?  Он людей подбивает, глумливый, чтоб они леса не хранили! Жжёт леса, чтоб люди растили на свободной земле пшеницу! Чтоб деревья в мире не жили! Чтобы гибли звери и птицы!
ВОЛХ. Да ты что? Как же он предался, вдруг, такой нечестивой забаве?!
КОЩЕЙ. Он, Волх Змеич, совсем разболтался и теперь бесчинствует в Яви! Он стремится любого обидеть!
ВОЛХ. Нет, ты шутишь, конечно! Признайся!
КОЩЕЙ. Можешь сам брат, всё это видеть.

Кощей вынимает из-под полы чёрного савана своё волшебное зеркало, и катает по нему золотое яблочко. Катится яблочко против хода Луны и Солнца – светлеет дно блюда железного. Начинают мелькать в нём туманные картинки.

КОЩЕЙ. Вот. Смотри скорей. Не стесняйся!



В Яви уже давно ночь властвует. Серебряная ладья Месяца уже почти половину неба проплыла. Медленно погружает своё резное весло ясный Месяц в воды небесные, медленно гребёт, чёрные воды не вспенивая. Гребёт Месяц и дремлет. Ласково мигают вокруг него частые звёздочки. Освещает землю мягкий серебристый свет.

Ярок свет Месяца, но темно в дремучем лесу, под кронами деревьев вековых. Только кое-где, меж ветвей, пробивается иногда серебряный луч и освещает тропинку узкую.

По тропинке, меж стволов и ветвей пробирается Велес. Вслед за Велесом плетётся кот Баюн. Лапы у кота заплетаются, голова и уши опущены.

БАЮН. Эй, создатель, скоро селенье? Уж идти, у меня нету мочи!
ВЕЛЕС. Скоро, скоро. Исправь настроенье! Или, на руки снова хочешь?
БАЮН. Вот ещё! Я зверёк живучий. Нипочем мне любая дорога! Ты бы встал у дерева лучше, и меня подождал хоть немного!

Велес останавливается и ждёт кота.

ВЕЛЕС. Потерпи, Баюн.
БАЮН. Да, терплю я. Но, уж лапы совсем немеют!
ВЕЛЕС. Если только, Баюн, не сплю я, то деревья, кажись, редеют.
БАЮН. Где ж, редеют? Стоят стеною! Не редеют они! Прибывают! Не шути, Велес, так со мною.

Внезапно, совсем не далеко, за деревьями, раздается тоскливый волчий вой.

Баюн мгновенно оказывается у Велеса на плече.

БАЮН. Ой! А это кто там завывает?
ВЕЛЕС (морщась). Эй! Ты в шею-то не вцепляйся! У тебя же на лапах иголки!
БАЮН. Это страшный Кощей? Сознайся!
ВЕЛЕС (пытаясь отцепить от себя кота).  Да, какой Кощей?! Это волки! Эй! Ты когти-то спрячь, хищник серый!  Я кому говорю, плут лохматый? Ты не знаешь в нахальстве меры!
БАЮН. Я, создатель, не виноватый! Я, слова твои, Велес, понял! И, поверь, что тебе я внемлю! Но, о лапах спорить не полно ль? Без когтей я ж свалюсь на землю!

Вновь слышится вой. Но, теперь он звучит немного дальше. И Велес, и кот замирают.

БАЮН (шёпотом).  Волки? А кто они такие, эти волки?
ВЕЛЕС (тоже шёпотом).  Звери. Хищные.
БАЮН. Как собаки?
ВЕЛЕС. Хуже.
БАЮН. Они нас съедят, да?
ВЕЛЕС. Не съедят, не бойся. Не родился ещё такой зверь, который Велеса съесть сможет.

Опять до Велеса и Баюна доносится волчий вой. Но, теперь он звучит совсем далеко.

БАЮН (облегченно вздыхая). Фу! Ушли, кажется.

Но Велес продолжает тревожно прислушиваться. После того, как в четвертый раз звучит вой, он с тревогой говорит:

ВЕЛЕС. Погоди, Баюн. Уж, не к селению ли они пошли?
БАЮН. Эти волки, что, людей съесть хотят?
ВЕЛЕС. Да, быть того не может. Волки летом на людей не нападают!

Откуда-то издалека доносится тревожное конское ржание.

ВЕЛЕС. Уж, не колдовство ли это Кощеево? Давай поспешать, Баюн!

Велес мгновенно снимает кота с плеча и, схватив его в охапку, бежит прямиком через кусты.

Бежит Велес по лесу, от веток, хлещущих по лицу, уклоняется. То исчезает Велес в непроглядной тьме, то появляется, освещённый серебристым светом Месяца.

БАЮН (орёт). Да, куда же ты так несешься?! Что такое?! Скажи на милость!
ВЕЛЕС (на бегу). На тебя слов не напасешься!

Велес, продравшись сквозь очередные кусты, выбегает на опушку и видит багровое зарево над селением. Слышится встревоженное ржание Кологривы, мычание Бурёны и Томины, остервенелый собачий лай, людские крики и рычание.

Руки Велеса разжимаются, и Баюн вновь забирается к нему на плечо.

ВЕЛЕС. Ох! Беда, похоже, случилась!

Баюн спрыгивает с плеча Велеса и забирается на ближайшее дерево.

Велес бросается бегом через поле.




Огромный волк скалится  и бросается на Юстина, который, с двумя пылающими ветками в руках, стоит спиной к огню.  Юстин тыкает горящей веткой прямо в ощеренную пасть. Рычание волка захлебывается, а сам зверь, затормозив на ходу всеми четырьмя лапами, отскакивает назад, ошеломленно трясёт головой и пытается сомкнуть обожжённую пасть.

Юстин роняет эту ветку и кричит:

ЮСТИН. Огня! Скорей ещё огня дайте!

Откуда-то из темноты появляется Переплут. В руках у него охапка горящих веток. Одну из них он протягивает Юстину.

ПЕРЕПЛУТ. На, Юстин!
ЮСТИН. Надо больше огня-то!

Слышится рычание в темноте. Из сарая доносятся бабьи крики и детский плач.

Один из волков подбегает к запертым воротам сарая и бросается на них с рычанием. Ржёт Кологрива. Мычит Бурёна. Из-за угла сарая выпрыгивает Дардан и бросается на волка. Из темноты выскакивают ещё два волка и бросаются на собаку. Пёс и волки, с рычанием, катаются по земле.

ЮСТИН. Переплут! Дардан погибает!

Юстин и Переплут бросаются на помощь собаке и стегают горящими ветками спины и бока волков. Волки огрызаются, но собаку не оставляют. Из темноты выходят еще два волка и готовятся к прыжку.

С другой стороны костра, с горящими ветками в руках и, тесно прижавшись, друг к другу спинами, держат оборону Усень, Зорян и Гордыня.

УСЕНЬ. Вот заразы, уже окружили!
ЗОРЯН. Усень, дров нам не хватит, однако!
ГОРДЫНЯ. Надо травы зажечь для спасенья!

Волки подкрадываются к мужикам. Пламя костра и горящих веток отражается в глазах зверей.

УСЕНЬ (орёт). Да ты что?! Хочешь сжечь все селенье?!

Волки бросаются на мужиков.   

Бьются с волками Усень, Зорян и Гордыня. Бьются у сарая Юстин и Переплут. Пёс Дардан
 крутится на месте, пытаясь устоять в схватке сразу с тремя  зубастыми зверями.

Огромный волчище валит Юстина на землю. Юстин хватает волка за горло и пытается не позволить волчьим клыкам добраться до своего горла.

Переплут бросается к угасающему костру и выхватывает из него горящую ветку.

ПЕРЕПЛУТ (орёт). Где дрова?!
ЗОРЯН. Нету дров!
ПЕРЕПЛУТ. Как так нету?!
ЗОРЯН. Все сгорели!
ПЕРЕПЛУТ. А, что б вас! Жгите траву!

Переплут и Зорян тыкают горящими ветками в траву. Гордыня делает то же.

ГОРДЫНЯ. Не горит трава! Сырая! Что же делать?!

Юстин уже еле сдерживает волка.

ПЕРЕПЛУТ (орёт). Мужики! Юстин пропадает!!!

Но тут, сам Переплут падает под грузом, бросившегося на него, очередного серого зверя.

АЛИНКА (приоткрывая ворота сарая). Ай! Спасите, люди, Юстина!!!

Усень отбрасывает от себя очередного волка, окидывает взглядом место боя и говорит:

УСЕНЬ. Ой, пропали мы, видно, братцы!
АЛИНКА (выглядывая из двери сарая, голосит). Ой, ой! Божечки! Мы пропали!!!

  Волк клацает зубами и разрывает Юстину щеку. Юстин закрывает глаза. Но, в тот миг, какая-то сила отрывает волка от Юстина и поднимает его высоко над землёй.

ВЕЛЕС (поднимая волка высоко над головой). Не пропали! Велес здесь! Не трусь, огнищане!

И бросает Велес волка со всего размаха на землю. Из зверя сразу и дух вон!

Тут начинает визжать пёс Дардан, которого даже уже почти не видно под кучей навалившихся на него волков.

Вырывает Велес из забора жердину и бьёт ею терзающих собаку волков. Волки оставляют пса и окружают Велеса. Один из волков, получивший увесистый удар по хребту, остаётся лежать на дороге. Дардан пытается встать на лапы и скулит.

Волки, всей стаей, крадучись, приближаются к Велесу.

ВЕЛЕС (перехватывая жердину). Ну, идите сюда, злые звери! Если хочется так вам кусаться, значит, хочется в равной мере, с жизнью волчьей своей распрощаться! Раз в селение вы явиться для кровавого пира посмели, не на жизнь, а на смерть сразиться, вам придется на самом деле!

Поднимает Велес жердину повыше. Первый волк, с рычанием, бросается на него.



А в Индерии, царстве Змеином, царь Кощей колдовство совершает: он над блюдом стоит и по блюду, пальцем, яблочко он катает.

КОЩЕЙ. Ты катись, катись, плод волшебный
Против хода Луны и Солнца
Заверши Навий круг совершенный
И открой для Волха оконце!

Убирает Кощей палец и яблочко само катается по блюду.

КОЩЕЙ. Пусть в окне будет виден Змею
Не Семаргл, не Ясный Месяц
Пусть увидит он в блюде Кощея
Что творит бессовестный Велес!

Багровеет дно блюда железного, и становятся видны в нём языки пламени. За ними, весь в багровых отсветах, с гневным выражением лица, виден Велес, который бьёт жердиной от забора волков. Вот бросается на него волк, но сёйчас же, падает на землю с проломленным черепом.

ВЕЛЕС. Ах, разбойники! Ах, злодеи! Будет вам за такие шутки! Велес так шутить не умеет. Что б вам пусто было в желудке!!!

Видны в блюде и люди, которые тоже бьют волков.
 
ЮСТИН (бьёт одного из волков другой жердиной). Чтобы лопнул ты, обожравшись!
УСЕНЬ (охаживая волка пылающими ветками). Что б под землю ты провалился!
ЗОРЯН (пытаясь задушить раненого волка). Что, зубастый, не очень сладко?!
ГОРДЫНЯ (бежит за убегающим волком с камнем в руке). Чтобы с жизнью ты распростился!

Молча, прищурив один глаз, зорко смотрит Волх в волшебное Кощеево зеркало. Кощей искоса за ним наблюдает. Вот, гаснет зеркало, и, молча, прячет Кощей диковинку под полу своего чёрного савана.   

Тут, вскакивает Волх со своей скамьи, да так, что роняет её. Но, не замечает этого Волх. Кричит Волх Змеевич гневным голосом:

ВОЛХ. Эй!  Ко мне, змеиное племя! Наступило лихое время!

Бегут со всех сторон к Волху люди-змеи.
 
Из покоев своих выходит Пераскея в уборе, который подарил ей Кощей. Улыбается Пераскея, а камни в уборе так и сверкают, так и горят. Смотрит она на супруга и гаснет на её губах улыбка – Волх ударяет кулаком в стол и распоряжается:

ВОЛХ. Вы несите мне, верные слуги, тот шелом, что дала Магур – птица! Он лежит в сундуке, на кольчуге! В той кольчуге хочу я сразиться!
ПЕРАСКЕЯ (кулаки в бока упирая). С кем сразиться? Да, что ты задумал?! Или плохо с тобою мы жили?! Снова дома тебе не сидится?!
ВОЛХ. Люди стаю волков истребили! А, подбил их на то буйный Велес! Да ещё и ругался, проклятый! Раз волков они не пожалели, то узнают пусть ярость булата!
ПЕРАСКЕЯ. Велес?! Это ж, Кощей!
ВОЛХ. Не желаю я советов твоих, Пераскея!
КОЩЕЙ. Что такое?! Не понимаю!
ВОЛХ. Ты не тронь, Пераскея, Кощея! Велес! Вот кто, один, в том виновен! Он без кары остаться не может! Как сойдемся мы с ним в чистом поле, да кому Всевышний поможет!

Пераскея всплескивает руками и качает головой. Кощей, чтобы скрыть торжествующую улыбку, пьёт из кубка зелено вино.



Уж убежали с посветлевшего неба ясные звёздочки. Уж уплывает с неба в ладье серебряной ясный Месяц. И, как всегда, входит с Востока в селение молодая Заря-Заряница. Входит она румяная, улыбающаяся. Но, как только проходит Заря немного, то исчезает румянец с её лица, а улыбка, сама собой, угасает. Всюду на земле – кровь. Всюду разбросаны искалеченные тела мёртвых волков.
Хватается Заря за щёки ладошками, бежит назад и, выбежав из селения, обходит его стороной.

Стоит Велес на коленях над раненой собакой, раны её осматривает. Стоят вокруг Велеса люди. Мужики хмурятся, бабы головами качают, а ребятишки кулачками слезы утирают.

Скулит собака.

ВЕЛЕС. Тихо, Дардан, тихо. Потерпи. Не такие уж раны глубокие. Поправишься! Алинка, чистую тряпицу принеси!

Алинка быстро кивает и убегает.

ВЕЛЕС (тихо). И с чего они на селение напали? Ведь, лето же!
РУС. Ну, и что же, что лето? Зверь, он и летом кушать хочет!
ВЕЛЕС. Летом и в лесу добычи много. У волчиц – волчата. Избегают летом волчицы любую опасность. А эти! Эх! Что за лихо такое их на селение напасть заставило?!
РУС. Может, не простые это волки, волшебные? Навий морок, может?
ВЕЛЕС (рассматривая одного из убитых волков). Да, нет. Нормальные волки! Самые, что ни есть, обыкновенные.

Подбегает тут к Велесу Алинка и подаёт ему чистую тряпицу. Рвёт Велес тряпицу на полосы и раны собаке перевязывает. Потом, идёт Велес в сарай и приносит оттуда волшебные гусли Бармы. Садится Велес на колоду, играет на гуслях и поёт:
 
ВЕЛЕС. Ой, ты Матушка, Мать Сыра Земля!
Всем защитница ты, всем кормилица!
Ты лелеешь всех, всем любовь даря
И, с годами любовь только ширится!

Всё, что ты родишь, ты спешишь отдать
С нами делишься каждой малостью!
Помоги! Исцели эти раны, Мать!
Одари ты пса своей жалостью!

Смотрят люди и удивляются: перестают кровоточить раны на теле собаки и, прямо на глазах затягиваются. Люди дружно ахают. Встаёт Дардан и лижет Велесу руки.

ВЕЛЕС (ласково треплет собаку). Ладно, ладно, Дардан, будет тебе!

  Подходит Велес к одному из убитых волков, сгибается и осматривает его.

ВЕЛЕС. Да, что же это такое? Это же волчица! Кормящая! Да, зачем же она?!

Тут подходит к Велесу кот Баюн и лапой его за руку трогает.

БАЮН. Мя-у-у!
ВЕЛЕС. Что такое, Баюн?

Смотрит Велес на кота и видит, что Баюн куда-то в даль смотрит. Смотрит и Велес в ту же сторону и успевает заметить большую чёрную птицу – лесного ворона, который улетает за лес.

ВЕЛЕС. А, может и прав ты, старик…

Тут из сарая доносится тревожное ржание Кологривы и мычание Бурёны. Велес бросается в сарай. Когда он вбегает в него, то видит, что стоят Кологрива и Бурёна тесно боками, друг к другу прижавшись, и дрожат.

ВЕЛЕС. Что это с вами, тетка Бурёна? Да, что вы дрожите-то?!

Косит испуганно глазом Кологрива, а Бурёна, взглядом в угол показывает. Подбегает Велес к этому углу, сено руками раскидывает и видит мешок. В мешке кто-то шевелится. Раскрывает Велес мешок и достаёт оттуда волчонка – сосунка. Бережно берёт Велес волчонка на руки и, прижав его к груди, поворачивается к людям. На лице его выражение страдания и возмущения.

АЛИНКА (глядя на волчонка). Ой, божечки!
ВЕЛЕС (грозно). Кто у матери дитя отнял? Отнял и в селение приволок?!
ЮСТИН (отвечает за всех). Да, никто из нас этого не делал, Велес Сурич!
УСЕНЬ. Да, зачем он нам нужен-то?!
ПЕРЕПЛУТ. Да, что мы, изверги, что ли?!   
БАЮН (вставая передними лапами на лапоток Велеса). Мя-у-у!

Смотрит Велес на кота и спрашивает:

ВЕЛЕС. Думаешь, Баюн? Эх, зря я зверей погубил! Они дитя своё выручать приходили. Если б знал я только! Ох, дурень я, дурень!
РУС (Велеса за плечо трогая). Поздно убиваться, Корович! Не стоит! Мы теперь грех это искупать будем. Будем волчонка, как дитя собственное, растить. А, как вырастит, пусть в лес идёт, своих детишек наживает. Не прекратится род волчий из-за греха нашего. Простит нас Всевышний!
ВЕЛЕС. Всевышний-то? Простит! Но, только, есть у волков покровитель могучий. Вот, он, простит, или нет, не знаю!
РУС. Что за покровитель?
ВЕЛЕС. Могучий Волх. Может обращаться он в змея огненного и в огромного волка. Если узнает он, что мы всю стаю волчью ни за что, ни про что погубили, отомстить захочет и вам, и мне.
РУС. Что же делать теперь нам, Корович?
ВЕЛЕС. Что делать? Оружие ковать!



Избушка Бури Яги. Сидит Яга на полу, ноги к печке вытянув. На коленях у неё лежит подарок Велеса – расписной платочек. Гладит Яга румяные яблочки, которыми платок расшит, гладит своей когтистой коричневой лапой и вздыхает. Рядом с ней свернулась на полу Червячина. На лавке сидит Зелёная.

ЗЕЛЁНАЯ Что теперь-то горевать? Плакать поздновато! Ты ж решила всех прогнать, ты и виновата! Чем тебе не угодил буйный Велес снова?
ЧЕРВЯЧИНА. Нас он сытно накормил!
ЗЕЛЁНАЯ. Не сказал и слова, когда ты его мечом чуть не порубила!
ЧЕРВЯЧИНА. Не сердился и в тот миг, как ему грубила!

Молчит Яга, вздыхает только.

ЗЕЛЁНАЯ. А, кота, зачем ты, Яга, гнала? Ты, наверно, Яга, не в себе была! В том, что ты живёшь без смирения, не виновен кот, без сомнения! Ить, затейник был наш Баюн!
ЧЕРВЯЧИНА. Он сказитель был и певун!
ЗЕЛЁНАЯ. Как играл он на балалайке!
ЧЕРВЯЧИНА. Угодить хотел он хозяйке!
ЗЕЛЁНАЯ. А хозяйка – за шкирку и вон!
ЧЕРВЯЧИНА. Был, конечно, Баюн возмущён!
ЗЕЛЁНАЯ. И теперь, хоть об печку разбейся, не вернётся он, не надейся!
ЯГА (вздыхая). Как вы обе мне надоели! Замолчите уже, в самом деле!
ЗЕЛЁНАЯ. Да, ить, скучно нам без него!
ЧЕРВЯЧИНА. Скучно. То-то, Яга, и оно!
ЯГА. Хватит вам меня ругать. Знаю – виновата!. Мне самой без Баюна, что-то плоховато. Буду сытно вас кормить и поить богато. Без кота нам надо жить далее, ребята.

Вздыхаю змея и жаба. Зелёная только лапой машет, а Червячина говорит:

ЧЕРВЯЧИНА. Вот, всегда ты так, Усоньш-ш-ша: сама себе вредишь!
ЯГА (рукой машет). Да, знаю.

Тут, через окошко в избушку влетает ворон Кощеев Глаз. Садится он на стол, глазом посверкивает и говорит:

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А она думает, что это она Кощею вредит. Ан, нет! Себе она, в первую очередь вредит. Себе!
ЯГА (ворчливо, поднимаясь с пола). Ты чего припёрся? Сказано же было: ищи себе другое жилище!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А ты меня не гони, не гони! Не тебе это решать, где мне жить положено. Ты и сама тут живёшь только милостью Кощеевой!

Яга голову опускает.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Это, ить, он тебя определил жить на границе мира Явного. Он! И он же, Кощей, мне за тобой присматривать приказал! Обязал блюсти  тебя! Слышь, Святогоровна? И буду я тебя блюсти, Святогоровна, покуда он мне другого приказа не даст!
ЯГА (презрительно). Кощеев прислужник!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ (кивая). Так, Святогоровна. Так. Только я-то знаю, кому служу. А, вот ты, кому служишь?
ЯГА. Никому дочь Святогора, отродясь, не служила, и служить не собирается!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А, вот в этом ты ошибаешься. Служила ты! Еще как служила! Аль, забыла ты, сколько на своем веку людишек-то погубила?

Молчит Яга.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Чего молчишь-то?
ЯГА (зло). Не забыла!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Али, скажешь, не знала ты, кому это надо было, чтобы ты беспрепятственно свою природу хищную людоедством тешила?

Яга отходит к печке и нервно ковыряет когтем кирпичи.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А теперь хорошей стать захотела?! Свободной?! Не выйдет!

Тут, терпение  Яги лопается и она, выхватив из печи полуобгоревшее полено, замахивается им на ворона.

ЯГА (орёт). Уйди лучше, Чернявый! Не вводи во грех!
Ворон перелетает на подоконник и говорит:

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Запомни, Яга: Лопнет терпение у Кощея, убьёт он тебя!

Ворон вылетает в окно, делает круг над полянкой и улетает за лес. До населения избушки доносится только истошное «Кар-р-р!», и  всё затихает. Яга, Червячина и Зелёная смотрят через окошко вслед ворону.



Белый день над рекою. Высоко в небе плывёт золотая лодка Хорса. В поле золотеет пшеница.  В больших бадьях бродит и пенится золотистая Сурья. Над крышами домов проносятся чёрные дымные клубы и раздаются удары молота о железо.
На восточной окраине селения стоит новая изба. Это кузница. Это из её трубы вырываются дымные клубы, и из окошек доносится стук да звон.

У кузницы толпятся люди. Там же, но, чуть поодаль, стоят Кологрива, Бурёна и Томина. Все, затаив дыхание, смотрят на двери кузницы.

Из двери выглядывает Юстин. На нём, поверх рубахи, надет фартук, голова перевязана кожаной лентой, руки защищены рукавицами. Лицо Юстина всё перепачкано сажей и блестит от пота.

ЮСТИН. Зорян! Гордыня! Воды принесите! Да, побольше!

Парни срываются с места и убегают.

ЮСТИН. Ща! Ещё чуток погодите!

И скрывается Юстин в кузне.

В кузне Велес вытягивает клещами из печи длинный, разогретый докрасна, кусок железа.

ВЕЛЕС. Юстин! Колоду пододвинь!

Юстин бросается в угол и волочёт по полу колоду. Пододвинув её поближе к печи, Юстин накрывает её  железным листом, и Велес кладёт на него заготовку. 

ВЕЛЕС. Давай, Юстин!

Юстин хватается за молот и стучит им по железу.

ВЕЛЕС. Сильнее! Правее! Нет, лучше я сам. Держи!

Велес и Юстин меняются местами. Юстин берётся за клещи, а Велес начинает работать молотом.  Велес бьёт изо всех сил. Один из ударов получается не удачным и насквозь пробивает железо. Велес опускает руки.

ВЕЛЕС. Ну вот, и этот испортили!

Велес в досаде швыряет не успевшую остыть болванку в бадейку с водой. Пар и чад заполняет помещение. Юстин кашляет и разгоняет рукой окружающую его муть.

Входят в избу Зорян и Гордыня с бадейками полными воды.

ВЕЛЕС. Не получится, видно, у меня! Ну, какой из меня кузнец?! Тут Сварог нужен, или Перун. Они кузнецы по роду! А в роде Земун кузнецы ещё не рождались!
ЮСТИН. Не отчаивайся, Корович! Давай ещё раз попробуем!
ВЕЛЕС. Да, сколь уж пробовали-то?! Не получается же ничего!
ЗОРЯН. А ты спой, Велес! Под песню-то и работа спорится.
ВЕЛЕС. Да, когда тут петь-то? Да, и гусли в сарае!
ЗОРЯН. А я их мигом приволоку!

И выбегает Зорян из кузни.

Пробегает Зорян мимо селян. Они провожают его взглядом.

РУС (людям). Ить, на что только не горазд наш Велес?! И землю он пашет, и пни корчует!
ПЕРЕКРАСА. И хлеб растит!
НЕНИЛА. И Навьего племени не страшится!
УСЕНЬ. И оружие куёт!
РУС. Молодец наш Велес!
АЛИНКА. Нет никого нашего Велеса искуснее!
ПЕРЕКРАСА. И добрее!
НЕНИЛА. И сильнее!
РУС. Истинно, люди!

Тут Алинка подходит к Русу и трогает его за плечо.

АЛИНКА. Дед, а дед?
РУС. Чего?
АЛИНКА. А он обязательно придёт, этот волчий защитник?
РУС. Раз Велес сказал, что придёт, значит, так оно и будет!
АЛИНКА. А он нашего Велеса сильнее?
РУС. Может, и сильнее. Кто ж его знает-то?

Алинка кивает и куда-то убегает. Мимо людей пробегает Зорян с Гуслями Бармы в руках. Зорян вбегает в кузню и закрывает за собой дверь.

В кузне на колоде сидит Велес. Голова его опущена. Рядом, переминаясь с ноги на ногу, стоит Юстин. Не далеко от них, молча, стоит Гордыня.

ЗОРЯН. Вот гусли, Велес!

Велес берёт Гусли из рук Зоряна, гладит их, задумчиво трогает струны и возвращает Гусли Зоряну.

ВЕЛЕС. Не поётся мне, Зорян, не играется. Вишь, работа у меня не получается?! Не поёт душа, когда ей петь не нравится, если делом непосильным она мается! Спой нам сам, Зорян, коль песня в душу просится! Если песня в круг тебя, уж птицей носится!

Зорян нерешительно берёт гусли в руки.

ЗОРЯН. Да, я же не умею!
ВЕЛЕС. А ты попробуй!

Зорян окидывает взглядом кузню, смотрит на огонь, который пылает в печи, смотрит на Велеса, Юстина и Гордыню и говорит:

ЗОРЯН. В кузне нашей огонь горит
И в купели железо шипит
Молот наш не бесцельно звенит
Он великое дело творит!

Кивает тут Велес, улыбается и машет рукой Юстину и Гордыне. Мужики начинают раздувать меха. Огонь в печи разгорается ещё сильнее. Велес вынимает железо из бадьи и бросает его в печь.

ЗОРЯН. Раздуваем сильнее меха
Что б в железо оделась рука
Что б прибавила Велесу сил
Чтобы Змея наш Велес побил!

Зорян наигрывает на гуслях и поёт:

ЗОРЯН. В горне Свили раздуваются!
Смаги искры рассыпаются!
Молот наш стучит, старается
И булат в огне рождается!



Алинка вихрем проносится по своему двору и вбегает в дом. Там она несколько мгновений стоит и переводит дыхание. Потом она встаёт на лавку и достаёт из-под потолочной балки маленький прозрачный сосуд с чёрной, отливающей зеленью жидкостью. Убедившись, что печать на горлышке цела, Алинка вновь прячет сосуд под балку.

АЛИНКА (улыбаясь). Иди, Змей, иди! Сразись с Велесом!
 


В кузне Зорян играет на гуслях, Велес придерживает клещами на колоде почти готовый меч, Юстин бьёт по нему большим молотом, а Гордыня – маленьким.

ЗОРЯН. Был холодным и чёрным метал
А теперь он податливым стал
Вновь рождаясь, он стал, как бывал
Жгуч, текуч, как вода, и ал!

В горне огненном пляшет смерч
Он творит из железа меч
Чтобы Велеса Змей не убил!
Чтобы Велес в бою победил!

Велес опускает меч в бадейку с водой. Раздаётся шипение и кузню заполняет пар.

ЗОРЯН. Люди всё куют, стараются
Жарким потом уливаются
Что б тяжёлой стала палица
Пусть булатом одевается!

Велес вновь раскаляет меч в печи.

ЗОРЯН. Вихрь – Свиля, кружись быстрей!
Смагой огненной, пламя, алей!
Чтобы понял настырный змей
Что наш Велес его сильней!

Ты, метал, до бела раскались!
В крепкий щит боевой обратись!
Чтобы Велеса щит защитил
Чтобы змей этот щит не пробил!

Пламя пышет, распаляется
В нем железо расплавляется
Грозной мощью наливается
И водою остужается

Вновь и вновь стучат молоты. Вновь и вновь шипит на раскаленном металле вода.

ЗОРЯН. И звучат удары молота
Нам булат дороже золота!
Будет он в бою хранителем
Будет Велес победителем!

Кончается песня. Улыбающийся Велес любуется готовым мечом.

ВЕЛЕС. А, ведь, получилось, огнищане! Спасибо тебе за песню, Зорян!



Открывается дверь кузни и из неё выходит Велес с блестящим мечом в руках. Вслед за Велесом из кузни выходят Юстин, Зорян и Гордыня.

ВЕЛЕС. Не ахти, какие из нас кузнецы, но меч, все ж, сковали!

Показывает Велес людям меч.

ПЕРЕПЛУТ (восхищается). Ух, ты!

И трогает Переплут остриё меча пальцем. В тот же миг, он отдергивает порезанный палец и засовывает его в рот.

ПЕРЕПЛУТ. Ой!
ВЕЛЕС. Осторожней, огнищане! Меч-то острый! Нельзя его руками за остриё брать.

Подходит тут к Велесу Алинка и зовёт:

АЛИНКА. Велес Сурич!
ВЕЛЕС. Чего, Алинка?
АЛИНКА. А, может, не придёт он, богатырь этот сердитый?
ВЕЛЕС. Если об убитых волках не узнает, то не придёт.
АЛИНКА. А кто сильнее из вас, он, или ты?
ВЕЛЕС (мечом своим любуясь). Ну, это одному Всевышнему ведомо!
АЛИНКА. А ты с ним на живот, или на смерть биться будешь?
ВЕЛЕС. Да, не хотелось бы на смерть, Алинка. Родич, ведь, он мне.
АЛИНКА (ногою топая). А, не одолеть ему тебя, Велес Сурич! Нипочём не одолеть! Поверь ты слову моему!
ВЕЛЕС (улыбаясь). Ладно, Алинка. Поверю!



Чёрный замок Кощеев. Сидит Кощей на своем троне чёрном, длинными руками себя обхвативши, и улыбается. Прямо перед ним по полу расхаживает ворон Кощеев Глаз. Расхаживает ворон и рассказывает:

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А, когда я увидел волчонка, то – в мешок его, да, в селенье. Вот, уж, было в стае смятенье! Вот, уж, выли они и метались! А потом, раз, и с места сорвались и, к реке, всей стаей помчались.
КОЩЕЙ. Значит, волки долго не ждали? И людей они не боялись?
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Тем же вечером и напали. И навеки в селенье остались.
КОЩЕЙ. Молодец! Говорю без укора. От Кощея получишь награду.
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Мне браслет, иль сережку надо из того дорогого убора!
КОЩЕЙ. Из какого?
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Того со змеёю! Ну, что вёз ты тогда Пераскее! Помнишь? Я и сказать не умею, как меня он сразил красою! А, уж, камни, какие! А, злато! Я навеки сражен тем  сияньем!
КОЩЕЙ. Погоди, чернявый, с желаньем этот клад получить обратно. Вот, когда умрёт буйный Велес, ты и плату свою получишь! Ну, давай говорить о деле.
КОЩЕЕВ ГЛАЗ (хмуро). Ну, давай, Кощей, коль не шутишь.
КОЩЕЙ. Расскажи ты мне, лучше, как Буря? И, как кот у неё поживает?
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А, кота наша Буря милует. И к груди его прижимает. Прогнала меня из избушки! Ничего не дала в дорогу!
КОЩЕЙ. Понял я, что от этой старушки, уж, не будет для Нави проку. Лето всё людишек не губит! Жрать людей, вишь, она не желает! Буйна Велеса всё еще любит и кота в избе привечает.
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А, виной всему - Велес кудрявый! Что б, ни дна ему, ни покрова!
КОЩЕЙ. Я согласен с тобой, чернявый. Виноват во всём сын коровы! Но, не плачь, он своё получит. Будет знать, как вредить Кощею! Уж, идёт на него Волх могучий. Пусть повертится в кольцах Змея!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Змей-то справится? Ить, что Велес не слабей, ты, конечно знаешь!
КОЩЕЙ. Ну, не буду ж я, в самом деле, на печи сидеть, дожидаясь!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Что ж ты сделаешь?
КОЩЕЙ. Появлюсь я. Если Волх этот бой проиграет, помогу ему, не волнуйся. И никто о том не узнает!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А, коль  Змей твою помощь не примет? Если много спеси у гада?
КОЩЕЙ. Славы Змея Кощей не отнимет. Помогать-то, умеючи надо!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. А Яга?
КОЩЕЙ. Что Яга, чернявый?
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Да, не стерпит она, это точно, если сгинет Велес кудрявый! Буря нам помешать захочет! Как узнает, что Велес с кем-то собирается  на смерть схватиться, понесётся ему на помощь! Что б под землю ей провалиться! И, конечно твой Волх могучий, от Яги тогда пострадает! Ох, не сдюжит твой витязь ползучий!
КОЩЕЙ. А Яга ни о чём не узнает!

Встаёт Кощей со своего трона чёрного, руки в стороны разводит и говорит глухим голосом:

КОЩЕЙ. Слушай,  лес, седой, дремучий, зачарованный
Силой Нави, тёмной властью мне дарованной,
Я велю: внемли мне, вольный, как родителю!
Подчинись Царю Кощею – повелителю!
Вы, побеги, корни, травы, уплетитеся!
Вы, дубравы, в сине небо вознеситеся!
Чтобы не было дороженьки и пешему!
Чтобы конный да попал во лапы к лешему!
Чтобы тот, кто в тёмном лесе сломит веточку
Ни за что к Яге донесть не смог бы весточку!

Ворон только клюв от удивления раскрывает.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Ох, и здорово творишь ты заклинания!
КОЩЕЙ. Всё уже. Спасибо за внимание! Думала Яга – Кощей играется! А Кощей шутить не собирается! Будет знать, как портить настроение. У Кощея лопнуло терпение!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Что же ты с ней сделаешь, Кощеюшка?
КОЩЕЙ. Ты, чернявый, лети теперь к Буре и меня у неё дожидайся. Позабудь работу другую и, для Нави теперь постарайся. Последи за ней, но догляд твой, Святогорку пусть не встревожит. И, поверь мне, что очень скоро царь Кощей Ягу уничтожит!

Ворон расправляет крылья, взлетает и вылетает в окно. До Кощея доносится только отдаленное «Кар-р-р»!

Кощей вновь усаживается на свой чёрный трон и обхватывает себя своими длинными руками.

КОЩЕЙ. Ничего, строптивая Буря, уж не долго, тебе смеяться! Ты забила башку себе дурью, что со мною можешь равняться! Отказалась служить Кощею? Стать свободной опять захотела? Я тебя наказать сумею! Я до страсти люблю это дело! Всё пройдет, потому, как природы хищной ты своей не обманешь! Не увидишь ты, Буря, свободы! Вновь рабою моею станешь! Если Велеса в Яви не будет, то не будет и Яси Звёздной! Вечно Яся Ягою будет! Вечно будет Бурею грозной!




В синем небе ни облачка. Высоко в небе плывёт в лодке своей золотой ясноликий Хорс, лодку свою золотым веслом подгоняет.

Из бадьи, в которой вот уже много дней готовилась Сурья, Велес вынимает ковш. Полон ковш. Пенится в нём золотистая Сурья. Пробует напиток Велес.

ВЕЛЕС. Ну вот, Сурья и готова. Пробуйте, огнищане!

Подходит тут к Велесу старый Рус. Протягивает старику Велес ковш.

ВЕЛЕС. Испробуй, старик!

Пьёт Рус Сурью. На лице у него появляется выражение довольства и удивления. Напившись, Рус удовлетворенно крякает и вытирает рукавом усы.

РУС. Ай, да Сурья!

Окружают Велеса люди, Сурью пробуют.

ПЕРЕПЛУТ. Хорош напиток!
УСЕНЬ. Сурья твоя, Велес, вкусней молока!
ЮСТИН. Что за напиток такой чудесный?!
ВЕЛЕС. Это Божья Сурья! Пьют Сурью даже во Сварге Небесной.  Помогает она живой душе идти Путем Праведным по жизни! Пейте Сурью люди не менее пяти раз в день и не страшны вам будут злые козни Нави!
РУС (с низким поклоном). Спасибо тебе за Сурью, Велес. Будем мы пить Сурью пять раз в день во славу богов наших! Будем стараться идти по жизни Путём Праведным!

Все люди хором, в пояс Велесу кланяясь: «Спасибо тебе, премудрый Велес!»

ВЕЛЕС. Да, не за что, огнищане!
РУС. Как же, не за что?! Ты нам Семаргла – огонь возвратил, детишек от злой смерти спас, землю подрезать и хлеб растить научил!
ВЕЛЕС (улыбаясь). Осталось ещё урожай собирать научить! Созрел, уж, урожай-то!
РУС. А как его собирать-то?

Вынимает тут Велес из-за пояса серп, который ему Марена подарила.

ВЕЛЕС. А, для этого есть у меня, огнищане, серп. Дала мне его сестрица – Марена Свароговна. Будем мы с вами, серпом этим, колосья подрезать…

Вдруг, бежит с криком со стороны поля пшеничного Кий.

КИЙ (указывая пальцем в сторону поля пшеничного). Дядя Велес! Дядя Велес! Смотри!

Смотрит Велес, смотрят люди. Видят они, как из-за леса чёрный столб дыма поднимается. Видом он своим очень напоминает шею и голову огромного змея.

Все кричат: «Змей! Змей! Змей!»

АЛИНКА (хватаясь руками за грудь). Ой, божечки!

И убегает куда-то Алинка.

ВЕЛЕС. Ну, вот и пришёл он, могучий Волх. Пора на битву собираться.

Направляется Велес к кузне. Юстин останавливает его, схватив за плечо.

ЮСТИН. Я с тобой!
ВЕЛЕС. Нет, Юстин.
ЮСТИН. Почему?
ВЕЛЕС. Это мой поединщик.
ЮСТИН. Так, волков-то, мы же все вместе били!
ВЕЛЕС. Ну, и что же, что вместе?
ЮСТИН. И наша в том вина есть, что волчья стая ни за что, ни про что погибла!
ВЕЛЕС. Да, не в том дело, чья вина! Волх, он - не человек! Божич он, как и я. Потомок Дыя небесного. А, люди богам не противники! Какой толк в том будет, если ты со мной пойдёшь?! Помочь, не поможешь, погибнешь только!
ЮСТИН. Да, не могу я так! Что же мне делать-то?!
ВЕЛЕС (спокойно). Кольчугу неси.



Вбегает Алинка в свой домишко, встаёт на лавку и достаёт из-под потолочной балки сосуд прозрачный с жидкостью чёрной. Подбегает Алинка к бадье и набирает в бутыль берестяную воду из неё. Распечатывает Алинка сосуд с чёрной жидкостью и выливает её в бутыль с водой.  Запечатывает Алинка бутыль берестяную и прижимает её к груди.

АЛИНКА. Погоди, Змей! Узнаешь скоро, как с нашим Велесом связываться! Покажет тебе Велес, где раки-то зимуют! Он и так сильный, а, уж, с силой волшебной, богатырской совсем тебе с ним не сладить! Так-то, Змей!

И выбегает Алинка из своего домишки вон.



Плывёт по синему небу в лодке своей золотой ясноликий Хорс и смотрит, свесив голову через борт на то, как Велес на бой со Змеем собирается.

Около кузни стоят люди и Велес.

Подаёт Юстин Велесу кольчугу. Надевает кольчугу Велес.

Подаёт Перекраса шелом Велесу. Надевает шелом Велес.

Подаёт Переплут меч Велесу. Пристраивает Велес меч на поясе.

Подает Усень Велесу булатную палицу. Прицепляет Велес к поясу и палицу.

Подаёт Зорян Велесу копье, а Гордыня подаёт щит. Берёт Велес в правую руку копьё, а левую – щит.

ВЕЛЕС. Ну, пошёл я, огнищане. Коль, не вернусь, сиднями не сидите! Пшеницу подрезайте, зёрна от шелухи отделяйте, в амбар сносите, муку мелите.
РУС. Ты, Велес Сурич, учить нас сейчас погоди! Вот вернёшься, тогда и научишь!
ВЕЛЕС. Ну, ладно.

Разворачивается Велес и идёт к лесу. Вслед за Велесом к лесу направляется Кологрива.

Останавливается тут Велес и строго на коня смотрит.

ВЕЛЕС. А ты, куда это собрался, Кологрива? Незачем тебе со мной на бой идти. Не боевой ты конь!
КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
ВЕЛЕС. Нет, Кологрива, ты с людьми пока останешься.
КОЛОГРИВА (упрямо топая). И-и-и-и!
ВЕЛЕС. А я тебе говорю: не пойдёшь!
КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
ВЕЛЕС. Ну, тогда во Сваргу вернёшься!
КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
ВЕЛЕС. Один.
КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
ВЕЛЕС. Я тебе покажу: «все равно пойду»! Пойдёт он!
КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
ВЕЛЕС. Ах, так?

Берёт Велес коня за гриву и отводит его в сарай. Там Велес Кологриву и запирает.

ВЕЛЕС (задвигая засов). Прости, но придётся тебя запереть, братец!
КОЛОГРИВА (из сарая). И-и-и-и!
РУС. А, конь-то твой, разговаривает вроде?
ВЕЛЕС. Да, что ты? Разве животные разговаривают?! Так только, порой, болтают всякое!

Рус не находит, что сказать, только головой качает.

Велес вновь идёт по дороге.

Вот, уж, вышел Велес из селения и, не оглядываясь, идёт через поле. Не слышит он уже жалобного ржания Кологривы. Догоняет Велеса Алинка.

АЛИНКА. Велес Сурич! Погоди!
ВЕЛЕС (останавливаясь). Чего, Алинка?
АЛИНКА (берестяную бутыль Велесу протягивая). Вот, испей, Велес Сурич, воды ключевой на дорожку!
ВЕЛЕС (из рук Алинки бутыль принимая). Спасибо, Алинка. Сейчас пить не буду, а вот в бою вода мне пригодится. Змей-то огнедышащий!
АЛИНКА. Ой, божечки! Да, неужто, он Семарглом дышит?!
ВЕЛЕС. Дана ему власть над огнём от рождения. Но, не всё, что пламя – Семаргл. Запомни, Алинка.
АЛИНКА. Да, как  же ты тогда с ним справишься? Ить, огонь это! Что живое тело против огня может?!
ВЕЛЕС. Ничего. Как-нибудь справлюсь!
АЛИНКА (плача). А, если погибнешь ты?!

Догоняют тут Велеса и остальные люди.

ЮСТИН. Если убьёт тебя Змей? Мы же до смерти себе вину не простим!!!
АЛИНКА (плача уже в голос). Не ходи, Велес Сурич!
ЮСТИН. Уходи во Сваргу! Пусть Волх могучий нами свой гнев утолит! Ить, не должен же ты из-за нас жизни лишаться! Хлеб – это наше дело!

Остальные бабы голосят, а ребятишки плача облепляют Велеса.

ВЕЛЕС. Да, что вы, огнищане, с ума, что ли, сошли?! Не только ваше дело – поле пшеничное! Не позволю я, чтобы Змей пшеницу сжёг! Не позволю ему извести род Русичей! А, если погибну, значит, судьба у меня такая. Тогда, уж, сами спасайтесь! А, смерти я не боюсь! Умереть не страшно! Страшно дела начатого до конца не доделать!

Велес гладит по головкам детишек.

ВЕЛЕС. Ну, будет, будет. Идите к мамке.

Дети, опустив головы, идут к Алинке.

ВЕЛЕС. Ну, прощайте пока, люди.

И идёт Велес через поле к лесу. Люди долго смотрят ему вслед.

На опушке Велес останавливается, оборачивается и машет рукой. Люди тоже машут Велесу. Издалека до них доносится голос Велеса.

ВЕЛЕС. Не поминайте лихом!

Велес исчезает в лесу, а люди долго ещё стоят на поле, среди золотистых пшеничных стеблей.



Запертый в сарае, бьётся Кологрива. Мечется конь: то в окошко голову пытается просунуть, то толкнёт плечом ворота. Но, крепок крюк железный, на который Велес его запер! Вот подходит конь вновь к воротам, и как даст по ним копытом! Стоят ворота. Конь опять. Дрожат ворота, но не поддаются. Поворачивается Кологрива к воротам задом и уже примеривается, как бы задним копытом ударить.

Тут вспрыгивает с улицы на окошко кот Баюн и, усевшись столбиком, спрашивает:

БАЮН. Ты почто, коняга неразумная, сарай рушишь? Ить, люди старались, строили!
КОЛОГРИВА. Беду я чую, котик! Беду-у-у! И-и-и-и!
БАЮН (встревожено). Какую беду?
КОЛОГРИВА. Колдовство Кощеево! И-и-и-и!
БАЮН. Да, что ты все ржёшь-то? Ты толком говори!
КОЛОГРИВА. Велес меня здесь запер! Я его предупредить не успел! И-и-и-и!
БАЮН. Вот глупое животное! О чём предупредить-то?
КОЛОГРИВА. Видел я из окошка, как дала Алинка Велесу воды в дорогу заколдованной!
БАЮН. Почему ты решил, что вода заколдована?
КОЛОГРИВА. Чую я! И-и-и-и! Я ж, конь-то не простой!

Кологрива с силой бьёт задним копытом в ворота сарая. Ворота выдерживают.

БАЮН. Да, зачем ворота-то ломать?!
КОЛОГРИВА (ещё раз ударяя по воротам). На свободу вырвусь, догоню Велеса, предупрежу, что бы, не пил он из бутыли!
БАЮН. Да, как ты его догонишь?! Велес, уж, вона, небось, где! А лес? А дым? Откель тебе знать в какую сторону он направился?
КОЛОГРИВА. Что же делать?! И-и-и-и!

Кологрива вновь бьёт копытом по воротам.

БАЮН (задумчиво). Велеса тебе не догнать, против дыма и огня не выстоять. Тут по-другому надобно!
КОЛОГРИВА (останавливаясь). Как по-другому?
БАЮН. Надо дочь Святогора на помощь позвать! Она Велеса найдёт и предупредит.
КОЛОГРИВА. Думаешь?
БАЮН. Точно!
КОЛОГРИВА. А, ить, прав ты, Баюша! Кроме неё и помочь-то некому! Но, как я отсюда выйду?!

Кологрива в досаде ударяет копытом в ворота.

БАЮН. Да, ничего нет проще, Кологрива!

Баюн спрыгивает с окошка на землю, подбегает к воротам и, прищурив один глаз, осматривает крюк, на который Велес ворота запер.  После этого Баюн прыгает на поперечину, скрепляющую доски, идёт по ней осторожно, обдирая бок о шершавые доски, доходит до крюка и, поддевает его лапой. Крюк крепко сидит в петле и, некоторое время у кота ничего не получается.

Кологрива стоит в полумраке сарая и прислушивается к странному царапанью.

КОЛОГРИВА. Эй, Баюн, ты чего там делаешь?
БАЮН. Да, погоди ты!

Наконец, у кота получается, и он вытаскивает крюк из петли. Крюк со звоном откидывается, а Баюн, не удерживавший равновесия, спрыгивает на землю. Едва кот успевает отскочить, как ворота распахиваются от сильного толчка изнутри и из сарая опрометью выскакивает Кологрива.

КОЛОГРИВА. Спасибо тебе, Баюн! Авось успею я теперь к дочери Святогора!
БАЮН. Стой, Кологрива! Ты же дороги не знаешь!

Кологрива, который к этому времени успел сделать уже несколько скачков, резко останавливается!

КОЛОГРИВА. А, ведь, и правда, Баюн! Как же я её в таком большом лесу отыщу?! Горе! И-и-и-и!
БАЮН (подбегая к коню). Я знаю, где домишко её! Эх, придётся видно мне тебе дорогу показать! Пригнись, я тебе на спину прыгну! А то, уж больно большой ты.

Кологрива сгибает передние ноги, и кот с легкостью вспрыгивает на его холку. Кологрива резко выпрямляет ноги и кот, пытаясь удержаться на спине коня, вцепляется в неё когтями.

КОЛОГРИВА. И-и-и-и! Ты когти-то убер-и-и!
БАЮН. А чем я тогда держаться буду?!
КОЛОГРИВА. Ладно! Держись. Да покрепче!

Кологрива срывается с места и галопом мчится к лесу. На нём, вытаращивший от испуга глаза, сидит кот Баюн и пытается удержаться на гладкой конской спине, вцепившись в неё всеми четырьмя лапами.



Высоко в небе плывёт в лодке своей золотой бог Хорс. Только не ясен его лик сегодня – затемнён он дымом, который к небу с земли горящей поднимается. Горит лес дремучий. Пламени ещё не видно, один дым. Но, так много дыма, что уж полнеба затянуто его туманной пеленой.

Пробирается Велес через густой подлесок. Навстречу ему плывут клубы белёсого дыма. Когда дым окутывает его, Велес морщится, кашляет и пытается отогнать дым ладонью.

ВЕЛЕС. Да-а, надымил ты от души, Волх Змеевич!

Делает Велес ещё несколько шагов вперёд.

ВЕЛЕС. Только, вот, где же ты сам-то? Али, не ждёшь буйного Велеса?

Велес вновь кашляет. Прокашлявшись, он решительно идёт дальше. Через мгновение Велес огибает ствол огромной сосны и исчезает за ним, как будто растворившись в дымном мареве.


Кологрива скачет по лесу. Эта часть леса не задымлена и Кологриве легко дышится. Он во весь опор несётся по еле заметной тропинке, которая петляет меж вековых елей. Кот на его спине уши прижал и едва выдерживает удары ветвей, которые со свистом распрямляются и хлещут его, постоянно сгибаемые широкой грудью коня.    

Скачет Кологрива по тропинке, а деревья вокруг всё гуще растут. Всё выше становятся деревья и, затенённая их кронами, почти не видна, становится тропинка. Вот совсем пропадает она в лесной подстилке. Кологрива останавливается и принюхивается.

КОЛОГРИВА. Куда дальше, Баюн?
БАЮН. Тропинки держись, говорил же!
КОЛОГРИВА. Да, нет её, тропинки-то!
БАЮН (осторожно распрямляя лапы и приподнимаясь на конской спине). Как так нет? Да, развернись ты, а то я за твоей головой ничего впереди разглядеть не могу!
КОЛОГРИВА (разворачиваясь). Вот, гляди – нет тропинки!
БАЮН. Нет. Не может быть! Мы же с Велесом как раз мимо этих елей шли! Куда же тропинка-то делась?

Вдруг резко темнеет в лесу и, будто шептаться начинают еловые лапы, раскачиваясь, словно от ветра. Но, нет никакого ветра.

БАЮН. А, может и не те это ели? Кологрива, может, ты не туда свернул? Говорил же: ни куда не сворачивай!
КОЛОГРИВА. Да, я точно по тропинке бежал!
БАЮН. А, давно ты ее потерял?
КОЛОГРИВА. Нет. Только что.
БАЮН. Так вернись тогда на тропинку!

Кологрива разворачивается и идёт назад. Сделав несколько шагов, он останавливается.

БАЮН. Ну, чего ты встал-то?
КОЛОГРИВА (начиная дрожать). Нету здесь тропинки, Баюн!
БАЮН. Да? И куда ж она делась?!

Тут, огромная сова, проснувшаяся в темноте, срывается с одной из веток и, пролетев низко над головой коня, громко ухает.

КОЛОГРИВА. И-и-и-и!

И начинает Кологрива метаться меж деревьев.

БАЮН (изо всех сил пытаясь удержаться на спине коня). Стой, Кологрива, стой!

Но Кологрива не слушает. Он нервно переступает копытами и наступает задней ногой на довольно толстую сухую ветку, лежащую на земле. Ветка ломается с неожиданно громким хрустом.

  В то же мгновение всё изменяется в лесу: Чей-то стон звучит где-то в глубине леса, и раскачиваются ветви еловые. Корни деревьев вылезают из-под земли и, словно змеи шевелятся в лесной подстилке.

Кологрива храпит и пятится.

Вот один корень, будто петля, захватывает заднее копыто Кологривы. Конь едва успевает отдернуть ногу, прежде чем корень успевает поймать его в ловушку.

КОЛОГРИВА (вставая на дыбы). И-и-и-и!
БАЮН (раздирая шею и спину коня когтями). Мя-я-я! Вперед, Кологрива! Скачи!

Кологрива бросается вперёд, в просвет между двумя огромными елями. Но, едва Кологрива проскакивает меж деревьев, как путь ему преграждает бурелом. Беспорядочный навал стволов начинает шевелиться и превращается в косматого лешего, который, хохоча, тянет к коню свои длинные, похожие на ветви руки.

КОЛОГРИВА. И-и-и-и!

И бросается Кологрива напролом через лес.

Скачет Кологрива по лесу, а в след ему несется чьё-то завывание, плач и смех.

КОЛОГРИВА. И-и-и-и!
БАЮН (на его спине). Мя-я-я!

Вот страшный скрип раздаётся где-то впереди и прямо перед конём падает вековая ель. Кологрива мечется перед ней, пытаясь найти путь в обход упавшего ствола.

Тут падает ещё одно дерево, и для Кологривы, не остаётся больше пути, кроме пути назад. Но конь не собирается сдаваться. Он начинает обламывать ветви загораживающие путь  копытами и грызть их зубами.

БАЮН. Стой, Кологрива! Прекрати! Не пройдёшь ты здесь!
КОЛОГРИВА. Должен я пройти! Велес в беде!
БАЮН (орет). Колдовство это Кощеево! Не пропустит тебя лес!

Встаёт, как вкопанный, конь и на кота, сидящего на его спине, карим глазом косит.

КОЛОГРИВА. Значит, что же, пропадать придётся нашему Велесу?
БАЮН. Не пропадать! Если Кощей наколдовал, чтобы ты пройти не смог, то, может, я пройду! Авось, слуги Кощеевы меня не заметят. Я ж зверушка-то маленькая!

Спрыгивает Баюн со спины Кологривы и, проскользнув под стволом одного из упавших деревьев, бежит в чащу.

БАЮН (издали). Домой ступай, Кологрива! 
КОЛОГРИВА. Только дойди, котейко! Только дойди! И-и-и-и!



А Велес всё пробирается по задымленному лесу. Вот уже, становится ему видно, как пляшут на поваленном стволе языки пламени. Останавливается Велес, осматривается. Видит Велес, что огонь пока затаился только под лесной подстилкой – дыма много, но верховой пожар ещё не начался. Горит только несколько сухих стволов, которые, поваленные и давно потерявшие ветви, первыми дали пищу огню.

Вздыхает Велес и идёт дальше.

Вот, обходит Велес несколько тлеющих у корней кустов и выходит на лесную проплешину. Видно, раньше была здесь веселая зеленая поляна, а теперь здесь пустошь горелая. На полуобгоревшем стволе поваленного дерева сидит, спиной к Велесу, витязь в кольчуге. Рядом с ним, прислоненный к стволу, лежит большой меч. Витязь без шлема и ясно видна Велесу чёрная грива его волос.

ВЕЛЕС. Будь здоров, Волх Змеевич! Какими судьбами тебя в края Явные занесло?
 
Поворачивает голову витязь, на Велеса оценивающе смотрит и опять отворачивается. Успевает заметить Велес, что в руках Волх держит боевой шлем.

ВЕЛЕС. Что ж ты, братец Волх, не откликаешься? Ведь, тебе не кто-то, родич встретился! Ты с роднёй своей совсем не знаешься. Этот факт давно, уж, мне приметился. Если, уж, пришёл, то поздоровайся! Вежлив будь! Раз Макошью завязано, что, разгневан неприятной новостью, ты пришёл с визитом, как предсказано!
ВОЛХ. Что ты, Велес буйный, распинаешься? Знаешь, ведь, не в гости я пожаловал! Или ты меня смутить стараешься? Иль, так Явный мир тебя избаловал? Видно ты ослеп и, в ослеплении, позабыл, что кровь смывают кровью! Вынужден сказать я сожалением: не желаю я тебе здоровья!
ВЕЛЕС. Ну, как хочешь! Обучить приветствию у меня, пожалуй, не получится. Тот, кому с роднёю встреча – бедствие, никогда тому, уж, не научится! Что ж? Скажи тогда, раз злоба едкая, на меня, в душе твоей наладилась, то, причём тут лес? Ведь, подлость редкая, жечь его, что б встреча наша сладилась!
ВОЛХ. Что тебе до леса? Лицемерие чую, как за словом стройным прячется! Нету у меня к тому доверия,  что о лесе сердце твоё плачется!
ВЕЛЕС. Как же нет? Ведь, это так естественно, чтобы в сердце жило сострадание! Чтобы больно было непосредственно, если ближний чувствует страдание! Лес, ведь, это дом для зверя с птицею! Он живой, и боль он тоже чувствует даже самой малою частицею, и душа живая в нём присутствует!
ВОЛХ. Раскачал ты, словом в сердце маятник! Я б тебе поверил без сомнения! Если б не знал, что сам ты, праведник, лес сжигал тот самый без стеснения!
ВЕЛЕС. Жёг я лес, что б люди поле сделали! И греха не вижу в том желании, чтобы люди Землю-Мать возделали и трудом добыли пропитание!
ВОЛХ. Что же за еда от места скорбного, где Семаргл пляски-то устраивал?
ВЕЛЕС. В мире ещё не было подобного! Ничего пока я не утаивал. Так скажу тебе, мой брат неистовый, что пшеницу люди в поле сеяли, Солнце грело зерна золотистые и дожди их летние лелеяли. И взрастили люди сытный хлебушек! Было им дано Благословение! Будет чем кормить им малых детушек! Даст за лес Всевышний им прощение!
ВОЛХ. Хлеб, значит, взрастили?
ВЕЛЕС. Взрастили.
ВОЛХ. А я этот хлеб возьму и сожгу.
ВЕЛЕС. Что так?
ВОЛХ. Есть в лесу зверьё! И птицы ладные! Людям жить охотой предначертано! Накажу я их за душу жадную! Помнят Волха пусть до часа смертного!
ВЕЛЕС. Так не проживут одной охотою! И Пути найти не смогут Правого, если, не знакомые с работою, люди будут жить одной потравою! Поразмысли, Змей, над словом правильным! Пламя погаси, суди умеренно!  И ступай путём по жизни праведным: возвращайся ты в свою Индерию!
ВОЛХ. А не вернусь я домой, Велес Сурич! Не вернусь, пока не сожгу пшеницу тобой и людьми взращённую!
ВЕЛЕС. А я этого тебе не позволю, Волх Змеич. Не дам свершить месть извращённую!
ВОЛХ. Ты, наверно, Велес, безумен, раз решил мне – Волху перечить! Но, раз ты, Велес, так не разумен, то хочу я тебе заметить, что я Дыя с Седунью потомок, что могу принимать облик змея, что мой зуб и длинен, и тонок, что дышать огнём я умею! Правлю я страною чудесной! Мне повсюду жертвы приносят: и коров, и овнов рогатых. А, взамен, лишь защиты просят!
ВЕЛЕС. А, зачем тебе жертвы-то, Змеич? Иль, без них ты живешь не счастливо?
ВОЛХ. А, съедаю я их, буйный Велес! 
ВЕЛЕС. А, ведь, это, Волх, не красиво! Испугать ты меня видно хочешь! Что ж? Пугай! Это даже мило. Только, зря ты сейчас хлопочешь! В жизни мне, уж, страхов хватило! Ты не знаешь, что племя Коровье не уступит Змеиному ростом и характером, и здоровьем?! Слопать Велеса будет не просто!   
ВОЛХ. Я и Велесом самим, не побрезгую!
ВЕЛЕС. Ты сначала превратись в тварь облезлую! А потом мы поглядим, что получится, у кого из нас потом жизнь улучшится! Как коровушка была да обжорною, и законов не блюла, непокорная! Сено ела по копне и лоханями воду свежую пила с обожанием! Мало было! Запаслась снова копнами – ими в раз обожралась, да и лопнула!   

Вскакивает тут с полуобгоревшего ствола Волх, палицу булатную поднимает и кричит громким голосом:

ВОЛХ. Уж, как съедемся мы с тобой, Велес, в чистом поле! Мы поборемся, поратаемся, друг у друга силу попробуем! Да, кому Всевышний поможет!

И на Велеса с палицей бросается.

ВЕЛЕС. Да, кому Всевышний поможет!

И Велес на Волха тоже с палицей бросается.

Ударяет Волх. Велес подставляет палицу. Тяжела палица Волха, давит она на палицу Велеса. Но, не сгибается рука Велеса. Только ноги его в берестяных лапотках до лодыжек уходят в землю. Отталкивает Велес Волха.

Ударяет Велес. Волх подставляет палицу. Давит Велес со всей силы на палицу Волха, но не сгибается Волх. Только ступни его ног, обутых в красные сапожки, до лодыжек уходят в землю. Отталкивает Волх Велеса.

Вновь ударяет Волх…



Кот Баюн, словно тень пробирается по лесу. Бежит кот быстро, уши прижав, на полусогнутых лапах. Вот он огибает ствол вековой сосны и ныряет под бахрому еловых лап. Прежде чем выбраться из-под них, Баюн внимательно смотрит по сторонам. Не увидев впереди никакой опасности, Баюн выставляет вперед переднюю лапу, собираясь сделать шаг, но не делает его. Кот чувствует под лапой тонкую сухую веточку. Баюн отдергивает лапу и ставит её на другое место. За тем, кот бежит дальше.


 
Полянка Бури Яги. Всё так же, как и прежде на полянке. Всё так же стоит и дремлет избушка на курячьих лапах, всё так же, как и раньше, сидит на суку дубовом ворон Кощеев Глаз и спит будто. Не видно самой Бури Яги. Не видно также и Червячины с Зелёной.

Калитка в тыне приоткрыта и в неё крадучись проходит кот Баюн. Прежде чем бежать к избушке, он останавливается и осматривается. Видит кот, что дверь в избушку слегка приоткрыта и хочет уже бежать к ней, но останавливается и прижимается к земле. Баюн замечает ворона, сидящего на ветке дуба. Внимательно смотрит Баюн на ворона и замечает, что птица крепко спит. Прерывисто вздыхает кот и бросается бежать через полянку. Добежав до колодца, он затаивается за ним и, выставив остроухую голову из-за угла сруба, вновь смотрит на ворона. Ворон спит. Кот снова вздыхает и, уже не оглядываясь, бежит к избушке.

Баюн не видит, как глаз, казалось бы крепко спящего ворона, приоткрывается и зловеще сверкает в полутьме.

Кот с быстротой молнии проносится по ступенькам крыльца, неведомым образом над землёй висящим, и проскальзывает в приоткрытую дверь.

БАЮН (кричит). Буря Яга! Буря Яга!

Никто Баюну не отвечает и кот, посмотрев по сторонам, наконец, понимает, что в избушке нет никого.

Тут, с неожиданно громким звуком, захлопывается дверь. Испуганный Баюн высоко подпрыгивает и, развернувшись в прыжке, приземляется на лапы, уже мордой к двери. В тот же миг, как лапы его касаются пола, кот распушается, выгибает спину и шипит потому, что, прямо перед ним, уже поднявший для удара свой железный клюв, стоит ворон Кощеев Глаз. Смотрит на кота в упор ворон и ухмыляется.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Ну что, Баюн, теперь потолкуем?

Баюн приседает и медленно пятится. По пути, он бросает взгляд на окошко. Окно, как на грех, плотно закрыто.

БАЮН. Да, о чём с тобой толковать-то? От тебя же слова умного не дождёшься!
КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Ну, тогда ты мне растолкуй, неразумному, как в душу, ты к Яге влез?! Как в голову твою пришло, что меня можно из собственного дома выгнать? И где ты нахальства такого набрался, чтобы меня не бояться и, чтобы перья мои выщипать грозиться посметь?!

Пока ворон говорит, он медленно наступает на кота. Баюн медленно пятится.      

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Али, не думал ты, что когда, никогда, а придётся встретиться нам с тобой без свидетелей-то?

Кот упирается задом в стену и ворон, видя, что ему уже некуда деваться, бьёт Баюна со всей силы по голове своим железным клювом.  Но, промахивается! Не так прост кот. Он успевает отдернуть голову и, пока Кощеев Глаз освобождает клюв, который застрял в щели, между досками стены, кот бросается к куче хлама в углу избы, залезает в неё и прячется под чьи-то ржавые латы.

Ворон выдёргивает из стены клюв и, не спеша, направляется к убежищу Баюна.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. И охота тебе, Баюн, смерть свою оттягивать?! Всё равно, ведь, не уйти тебе! Нет. Не уйти.

Взлетает ворон на кучу хлама и начинает ее лапами разбрасывать. Разбрасывая, он приговаривает:

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Я твою шкурку мягкую распорю! Кровью Землю-Матушку окроплю! Я нутро твоё все вытащу! Я глаза твои наглые выклюю!

Добирается ворон до убежища кота, но не может его оттуда сразу выудить. Силится ворон приподнять латы. Не получается у него. Смотрит ворон сквозь щель, видит в нем круглый от ужаса, жёлтый глаз Баюна.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Говорил же: выклюю!

И бьёт ворон клювом, через щель, прямо в глаз кошачий. Но, узка щель и, не достав до глаза, застревает в ней клюв ворона. Ворон понимает, что попался и, растопырив крылья, мечется по избушке. Доспехи висят на его клюве. Баюн остаётся без убежища.

Бросается Баюн бежать к двери, но ворон успевает сбросить с клюва доспехи и нагоняет его на середине пути. Только и успевает Баюн, что на спину опрокинуться и все четыре лапы с выпущенными когтями, навстречу ворону выставить.
Хватает ворон кота своими лапами, железными когтями в шкуру впивается и целит клювом в глаз.

БАЮН (воет). Мя-я-я!!!

Но, не таким уж слабым противником оказывается кот Баюн. Когда клюёт ворон кота в глаз, отдергивает зверёк голову, а сам терзает когтями задних лап не защищённые перьями лапы птицы.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Кар-р-р!!!

А кот в это время ухитряется полоснуть когтями передних лап по глазам ворона. Ворон голову вскидывает, но кота не выпускает.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Ах ты, зараза!

Ворон ухватывает кота половчее и прижимает его голову к полу. Он уже не обращает внимания на то, что когти задних лап Баюна в кровь рвут его ноги.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Ну, всё, певун, пришло время тебе за наглость твою расплатиться!

Тут, дверь избушки распахивается, и на пороге появляются: Яга, Червячина и Зелёная. В руках у Яги лукошко полное грибов, в лапах у жабы лист кувшинки, на котором горкой лежит спелая земляника, в зубах у Червячины цветок незабудки. Все трое так и замирают, увидев то, что происходит в избушке.

Ворон и кот, в пылу сражения, не замечают, что они уже не одни.

Баюн, оскалившись, пытается дотянуться зубами до птичьей лапы, но уже ничего не может сделать.

КОЩЕЕВ ГЛАЗ. Вот, и пришла она, смерть твоя, кошачья!

И размахивается ворон клювом, чтобы клюнуть Баюна прямо в глаз. Но, клюнуть, он не успевает потому, что, в этот самый миг, получает удар метлой прямо по голове.

ЯГА (метлу для нового удара поднимая). Ах, ты! Злыдень!

Яга вновь бьёт ворона метлой по макушке.

ЯГА. Ах, ты! Дасунь ненасытная!

Ворон отпускает кота и носится пешком по избушке, пытаясь увернуться метлы. Яга носится за ним, охаживая его метлой, и приговаривает:

ЯГА. Говорила я тебе, негодник, не тронь кота?!  Говорила? Говорила?!
ВОРОН. Кар-р-р! Кар-р-р! Кар-р-р!

Тут Баюн, только что пришедший в себя после боя с вороном, бросается к Яге и орёт диким голосом:

БАЮН. Яга! Яга! Велес!!! С Велесом беда!

Яга в тот же миг перестает лупить ворона и, не будучи в силах ничего сказать, глядит на кота.

БАЮН. Пошёл наш Велес биться со Змеем, да, взял с собой какое-то колдовство Кощеево! Не распознал  он его, а Кологрива предупредить не успел! Решили мы с конем тебя на помощь звать! Ведь, кроме тебя, кто теперь Велесу поможет?!
ЯГА (орёт). Да, что ж ты сразу не сказал?!

Бросает Яга метлу, мигом вынимает из-за печки, начищенный до блеска щит, боевой шлем и кольчугу. Мгновенно надевает она на себя кольчугу, достаёт из-под изголовья лежанки меч и, надевая на ходу шлем, бежит к двери. Подбегает она к двери, распахивает её и резко останавливается потому, что преграждает ей путь, стоящий на пороге, сам Кощей Бессмертный!



КОНЕЦ ЧАСТИ ПЯТОЙ