Сказания 28 Призраки выходят на битву

Глава 28.
Увы, есть страницы, которые хочется
побыстрее перевернуть.

Читатель Книги Жизни

А братья всё ещё сидели, тесно прижавшись, на высоченной лунной горе, провожая последние лучи очень медленно заходящего солнца.
– Знаешь, Дуд, что такое душевное равновесие? – спросил вдруг Йос.
– Это когда не знаешь, в какую сторону наклониться. У меня полное равновесие. Я не знаю к чему склониться. Даже хуже: я ничего не хочу. Если так и дальше будет, я добровольно умру.
– Не сможешь, ты и так мёртв. Потому тебе ничего не хочется. А это нехорошо. У нас задание не выполнено.
Так они разговаривали, невидимые никому два маленьких пятнышка света на искристом срезе скалы. Чуть ниже валялся её недавно отвалившийся обломок. Глянув на него, Дуд продолжил разговор:
– Задание это да, задание это конечно. И ты мне скажешь, как его выполнить?
– Не скажу, но подумаю. Думаю, мне будет легче думаться там, где жизнь, а на Земле жизнь. Прыгнули. Ты же любишь всё проверять, пришло время проверить слова Колумбины.
– А как же мы не потеряем друг друга на таком далёком пути? – заволновался Дуд. Двое одиноких – печально, но один одинокий – это страшно, это смертельно страшно.
– Знаешь, Дуд, хотя головы у меня вроде бы уже нет, но идеи в неё приходят. Из чего следует, что голова – это для украшения тела, а думаем мы душой.
– А покороче, Йос, – нетерпеливо сказал Дуд, боясь услышать приговор к одиночеству.
– Слепились мы. Вот так слепленными и прыгнем.
– Как просто всё гениальное, – сказал Дуд, и они прыгнули на Землю, заставив даже дальние звёзды чуть дёрнуться со своего законного места. Но потом всё застыло.
 Две минуты они летели и им было страшно. Страшно без всякой помощи тренированных и многоопытных Страхов. Всю жизнь они были где-то, а тут вдруг нигде. Ничего вокруг нет, и ничего не меняется. Йос успел сообразить, что они в космической пустоте. А Дуд просто молчал, поражённый. Счастье, что это быстро кончилось. Всей громадой надвинулась Земля.
 Непонятно как, но они оказались на вершине ледяной горы непонятно где, но, наверно, на Земле. Сообразив, что ему непонятно где они, Йос с огорчением сказал:
 – Знаешь, Дуд, даже нам, привидениям, надо знать дорогу, дураки мы, что мирографию мало учили.
– Вовсе не мало, – возразил Дуд. – это Дор дель Ерины горы. Здесь снежные люди живут.
– Ага, по большим праздникам, – буркнул Йос. – А по будням они спят, как медведи зимой. Потому их никто увидеть и не может.
– Ладно, прыгнули вниз, вон там что-то зеленеет, – сказал Дуд, сообразив, что брату чуть обидно признать, что он, младший брат, мирографию знает лучше старшего брата.
Они прыгнули, блеснув на золочёной крыше дворца. У его подножья стояли каменные кошки с крыльями и били фонтаны. Стражники, одетые в синюю форму с серебряными застёжками, охраняли вход. Парадные лестницы поднимали народ мимо каменных статуй принцев. Чуть задержавшись возле каменных принцев в золотых коронах, братья влетели в поющую орлиную песню дверь. Оказались они в огромном зале. Многостранный народ разглядывал удивительные картины на стенах и двигался дальше в глубь дворца. Но дальше шло много путей, то есть оказалось много резных дверей. Огромная сова сидела над одним из входов в другие залы и говорила на непонятном языке. Они пролетели мимо неё и увидели, как в огромном бассейне плавали удивительно красивые птицы. А по саду вокруг ходили живули, одетые в самые разнообразные одежды. Перемахнув через зубчатую стену, они оказались за спиной дворца. Там на зелёных лужайках шло представление. Красиво одетые живули всех мастей, чинно сидя на своих местах, смотрели представление, лишь изредка повизгивая от восторга. Среди них, приглядевшись, они увидели фокусника Вилли Баскера. Он, похоже, любезно объяснял происходящее иностранке с тощей и длинной шеей и узкой мордой, спрятанной в тени огромной шляпы.
Лезть на глаза Баскеру им не захотелось. Они сейчас почти невидимки и без его цирковой мази. Зачем его огорчать. Он им ведь помог когда мог, а сейчас…
Они полетели дальше мимо дворцов с великолепными башнями. Смотреть на мир со шпилей таких башен Дуду раньше не приходилось, хотя и очень хотелось. И вот они с Йосом сидят на самой вершинке шпиля.
– Права Колумбина, – сказал Дуд. – Такого мы не видели ни разу. Выходит, что быть привидением интересно.
– Ага, понравилось быть привидением, – поддел его Йос.
– Понравилось, не понравилось, но никакого душевного равновесия во мне не осталось. Меня тянет взлететь над всей этой страной. И знаешь, Йос, мне всё же хочется увидеть невесту нашего Адона Стольбио. Может, мы и в таком виде сможем что-то полезное сделать для нашего города. Противно ведь будет жить, видя, как гибнет наш город. А в противном, как в грязи, и жить не захочется.
– Ладно, давай ещё немножко здесь попрыгаем, а когда здесь наступит ночь и мы увидим светлую Луну, то значит, там день и можно сколько угодно прыгать уже там. Вспомни, день на Луне длится не один день. И потом, мы же работу делаем. Вот про этот город расскажем. Будет новость для скучающих придворных. Колумбина нас похвалит.
Так весь день, вроде как для странной цели развлечь принцессу и принца привидений, они пропрыгали по лесам, полям, горам и городам, пытаясь запомнить всё удивительное. Сами при этом лихорадочно развлекаясь, чтоб отвлечься от неприятных мыслей о своём туманном будущем. А удивительного оказалось полным-полно. Разве не удивительна деревня, где все дома прилеплены к скалам, а тропинки между ними идут по опасным карнизам или вовсе по гребню, с двух сторон которого обрыв.
– Чем же они живут здесь? – изумился Дуд. – Ведь ни травинки, ни деревца и близко нет.
– Зато есть водопады, которые вертят колёса, а значит, есть сила, которая много чего может сделать, – ответил Йос не очень уверенно. – Давай заглянем в дом.
– Подглядывать нехорошо, – попытался его остановить Дуд, но Йос уже влетел в смутное окно. Пока Дуд думал и не решался, Йос успел глянуть и выскочить.
– Они тут из камней вытачивают всякие штуки и уж наверно их продают, а покупатели дают им хлеб и всё прочее, – сообщил брату Йос, очень довольный разгадкой.

Пришла ночь или они сами к ней прилетели, трудно сказать, но тут случилось невероятное. Ночью, как положено, ждали Луну, но она почему-то не появлялась.
– Вот тебе и новолуние, – сказал Йос.
А Дуд ничего не сказал, его охватила тоска по несделанному, ему страшно захотелось на Луну. Так они молча сидели под фонарём в огромном городе, не зная, что ещё придумать. Потом Дуд сказал:
– Даже привидение, оказывается, не может жить без цели.
Йос молча с этим согласился.
Когда город затих и полночь медленно прошла по городу, закрывая все увеселительные заведения, братья заметили нечто подозрительное. В едва освещённом переулке закричала женщина, вырываясь от бандита. Братья, не сговариваясь, кинулись прямо в глаза бандиту. Он опешил, испугался непонятного явления, бандиты ведь и вообще суеверны. Женщина рванулась и убежала.
– Ага, Йос, мы не зря живем! – обрадовался Дуд.
– Да, – сказал Йос, – существуем не зря.
После этих слов они понеслись по городу в поисках приключений, надеясь спасти ещё кого-нибудь. Напугали ещё двух бандитов в тёмных переулках и, очень довольные собой, полетели смотреть другие места на Земле. Ясно же, такие, где ещё или уже был день. Это оказалось у берега моря. Сам берег выглядел скучной пустыней. Зато море привлекло их блеском волн, и они долго прыгали по волнам, удаляясь от берега так далеко, что он уже и невидимым стал. Впрочем, они туда уже и не смотрели, в глубине им виделись разноцветные рыбы, плывущие по своим делам. Их можно было рассматривать совсем близко, потому что они не могли их бояться, для них братья были всё равно что блики на поверхностях волн. Бликам прыгать по волнам привычное дело и безопасное, но оказалось, что не для братьев. Некоторые особо шустрые рыбы из молодых вздумали ловить их своим ртом, выпрыгивая из воды.
– Дуд, осторожнее. В желудке у рыбы света нет, – мудро сказал Йос.
– Йос, ну можно я их чуть-чуть подразню. Мы же в тысячу раз быстрее чем они.
– И в тысячу раз задумчивее. Задумаешься, и ам – тебя нет.
 Сами они не заметили, как влетели в вечер следующего дня. Рыб стало не видно, да и небо потемнело вдвойне. Солнце почти ушло, а густые чёрные тучи пришли.
 Йос задумался и сказал:
– А не пора ли нам в какой-нибудь город, где фонари делают белой ночь? А то под тучами золотистые звёзды не горят и серебристые не блещут. Так и погибнуть недолго.
– Да город надо ещё успеть найти. Раньше я не думал, что Земля такая пустынная. Ночью город издалека видно, а днём можно везде скакать и ничего живого не выискать, – высказал своё удивление Дуд.
– Деревню-то можно найти, но там ночью может стать темно. А это опасно при новолунии и плохой погоде.
Так переговариваясь, они поскакали по волнам к какому-нибудь берегу.
– Если скакать вдоль берега, наверняка наткнёшься на город, – объявил свою мудрость Йос, когда они наткнулись на скалистый берег, явно негодный для жилища хоть каких-нибудь живуль.
Увы, это оказался берег пустынного острова. Они опять кинулись искать берег. Но уже другим способом, потому что вскоре мелкими ударами о волны грянул дождь, в закатных лучах лиловый. Потом они поняли, что это не закатный свет, а вовсе даже полуденный. Тут Йос сообразил:
– Двигаясь со скоростью света, совсем не сложно попасть в разных местах в любое время суток.
Дуд этому удивлялся с удовольствием. Получалось, что они имеют власть над временем.
Они взмыли вверх выше туч и тогда увидели берег и прыгнули туда. На неведомом берегу капли прыгали по лужам, ручьи спешили смыться в море и смыть прибрежную грязь. Почему-то их это зрелище радовало, хотя заметно потемнело. В полусумраке они опять взмыли вверх, но из-за плотных туч ничего на земле не увидели, а солнце уже почти упало в море.
– Смотри, Дуд, как интересно получается. Воды на нашей планете гораздо больше чем суши.
– Да, если прыгать наобум развесив уши, – ответил Дуд, – а потом добавил: – Йос, давай выполнять твой план. Помчались вдоль берега точно на север…   
План оказался правильным. Они очень быстро нашли город, где уже начали зажигаться фонари и окна домов.
Там опять занятие – ждать. Когда, наконец, на небе блеснул тонкий серп Просто Луны, они кинулись туда, на Луну. Снова был ужас полёта в пустоте. Но потом  радость. Ночное пространство сразу выдало свой так нужный им секрет. В открывшемся тёмном пространстве они заметили светящийся вход в Лунопорт. Подлетев вплотную, они увидели, как там, за прозрачной стеной, из всплывшего всеми слоновагонами поезда выходили и туда входили разнообразные существа. Вот и они могли бы так, если б спокойно доехали на самом первом своём слонопоезде. Но вдруг откуда-то сбоку из скалы полился свет и совсем наружу в пустоту вышли прогуляться уже одетые по лунной моде туристы. Они явно намеревались просто прогуляться в своих ярких и гибких скафандрах.
– Знаешь, почему на Луне это самое время прогулок? – задал брату риторический вопрос Дуд. – Ночью слишком темно, днём слишком жарко. А сейчас в самый раз, – сам же на свой вопрос ответил он. А для чего ещё задают риторические вопросы? Выход тем временем закрылся, но никто не испугался.
Йос внимательно осмотрел окрестности. Не только те, кто вышел на их глазах, но и вышедшие, наверно, раньше, в разномастных скафандрах гуляли разнообразные существа. И не только они, совсем удивительное – электрические змеи, пожирая пыль, скользили по поверхности Луны. От них сыпались, сверкая, огромные искры. Но их почему-то никто не боялся.
– Все шагают и шагают. А шаганье – это жизнь, – сказал Дуд. Он обрадовался, ещё не понимая, почему фигура в скафандре ему знакома. Йосу это тоже показалось. Они кинулись туда, сверкнули по поверхности скафандра, и… – Йос! Это же Бука Бабук!
Глаза Бабука тревожно скользили по извилинам лунного беспорядка скал и камней.
– Он кого-то ищет, Дуд, – вскрикнул Йос и тут же добавил: –  Я понял. Он нас ищет, но других. Он ищет наши замёрзшие тела. Только он может их унести.
Бука их не замечал и с лицом полным отчаяния ушёл в глухое и тёмное ущелье.
Они скользнули над ним там, где достаточно света. А когда он поднялся на вершину, попрыгали перед его глазами, но он их не замечал. Мало ли отчего возникают блики на прозрачном шлеме скафандра. А он шёл и читал стихи:

– Я учу человечности,
Но теряю в себе человека.
Мне ли дело такое
И дальше тащить как мешок?

Потом он стал бормотать что-то совсем непонятное и исчез в глубокой тени. А в тени на Просто Луне днём, а тем более вечером или утром, немногим светлее чем ночью. Только скалы в вышине чуть светят, отражая солнечный свет. Волшебного воздуха, щедро рассеивающего лучи во все закоулки, тут ведь нет.
Ринуться во тьму они не решились, и Бабук скрылся в ущелье. А они остались сидеть на скале, надеясь, что он будет возвращаться тем же путём.
На счастье мальчишек, на лбу Бабука зажёгся фонарь и путь его стал им виден, и они заплясали перед его лицом, купаясь и живя в лучах фонаря.
– Давай крикнем вместе, – предложил Дуд.
– Он в скафандре ничего не услышит.
– Давай всё равно крикнем.
Они заорали во всю свою лунную мочь:
– Бабук, мы тут!
После десятого раза Бабук их заметил. А они как раз входили в тёмное горло пещеры.
– Этого я и боялся, – пробормотал Бабук, но лицо его чуть посветлело. – Как же вас угораздило в привидения превратиться? – спросил Бабук с укоризной. Укорял он, впрочем, больше себя. Надо ж было растолковать мальчишкам, как на Луне вести себя. И почему это он подумал, что они, отправляясь на Луну, и так всё знают? Этому же их должны были ещё в школе научить. А братья укоризны не услышали и ответили на вопрос по существу сказанного:
– А мы замёрзли.
Ну, это-то Бабук и сам знал, потому и продолжил говорить с укоризной:
– Хорошо, что не испарились. Помогите мне найти ваши тела, запомните для вашего очень светлого будущего. Карта, даже самая подробная, не в силах описать все детали рельефа. А вы и не знаете, что за зверь это, рельеф. Неважно, скачите вокруг, по карте тела ваши здесь на скалах.
Напоминание о телах настоящих трепетом прошлось по их эфемерным телам, но они быстро с этим справились и бросились искать сами себя, то есть пятном света нестись от одной горы к другой. Луновы зайчиками лунными попрыгали по скалам, что-то смутно припоминая, и вдруг задрожали на срезе скалы мелкой дрожью – они увидели самих себя.
– Йос, побудь тут, а я направлю сюда Бабука, – сказал Дуд, припоминая свою непоседливость. Йос надёжнее дождётся. Но Йос не поторопился согласиться на такое распределение ролей.
– Стой, давай вместе запомним ориентиры. Вон слева два зуба, между ними видно лохматый кратер, а справа – как на спине у Мандара. Ага.
Дуд подпрыгивал от нетерпения всё выше и выше.
– Понял я, Йос, понял.
Йос всё ещё думал, но при этом ещё и прыгал навстречу Буке. Так вот на каком-то прыжке он, наконец, увидел Буку Бабука и сразу закричал мощной световой волной:
– Да вон уже и Бабук идёт! – И верно: Бабук шёл, сверяясь с топографической картой.
– Непонятно, как Колумбина смогла ему нарисовать такую, – сказал Йос, и тогда они кинулись на шлем Бабука, с удивлением наблюдая, как точно тот идёт по тропе, будто они сами ему подсказывают путь. Через несколько минут Йос заметил, как Бабук тоже вздрогнул, увидев их тела, чудом висящие над пропастью. Но он при этом не позволил себе замереть во всяком там отчаянии и ни на секунду не остановил своих действий. Бабук ловко привязался к скале и осторожно слез прямо к телам. Там он обвязал оба тела тросом и, взобравшись на гребень скалы, вытянул туда оба тела, а потом подхватил их двоих под мышки и понёс. А братья-привидения, пробежав по своим телам, насколько позволял скафандр, скользнули назад к Бабуку и, скукожившись, сели на стекле его шлема. Так и сидели всю дорогу назад. Гуляющие, если замечали это шествие, то всё равно не сбегались смотреть и не кричали. Может, кого и охватила печаль, но братья-привидения этого не заметили. Бабук задержался у входа, пока он снова не открылся и новая толпа не появилась со своими страстями и заботами. Эти тоже не задержались, видимо, и нельзя и невозможно каждому со всеми говорить из своего скафандра. А может, и страшно кому стало. В коридоре под скалой, куда они вошли, не было уже никого. Группа желающих выйти в этот момент иссякла, а новая, наверно, ещё и не собралась. Братья всё смотрели на свои тела и не могли оторваться.
Увы, тела их не ожили по дороге, просто легли как куклы в какой-то тёмный ящик на повороте подлунного коридора. Бука Бабук, ничего им не сказав, пошёл дальше. Тёмный коридор повернул в левую сторону, и через минуту они оказались около огромных дверей. Двери, немного подумав и поскрипев, разошлись в стороны и спрятались в скале, но за ними ничего не открылось. Опять коридор в толще скалы, и опять с коленцами, то есть повернул вправо, потом влево. Луч фонарика на шлеме Бабука скользил по грубо отёсанным гранитным стенам. Бука Бабук шёл молча, наверно, внимательно смотрел под ноги или думал о чём-то так старательно, что их вроде даже и не замечал.
Но вот вдалеке ещё одна дверь, и они будто поплыли внутрь большого пенала с гладкими отблёскивающими стенами теперь уже из полированного оранжево-белого гранита. Вдоль обеих стен стояли шкафы разных размеров с разнообразными картинками и значками на дверцах. Перед одним из таких шкафов Бука остановился. Дверцы шкафа сами собой раскрылись, и Бука снял с себя скафандр. Он довольно долго возился, укладывая его на полки. Потом они пошли в самый дальний край пенала. Там они стояли, но недолго. Задняя крышка пенала отвалилась, и они вошли в зал. Потолок его уходил куда-то в огромную высоту. А там сверкали хрустальные потолки. Вдали виднелись зелёно-голубые мраморные стены.
– Вот сюда вы должны были прийти. Почему не пришли? – довольно сердито сказал Бабук
– Нам же никто не сказал, куда идти, – пробормотали они виновато и еле слышно. Но Бабук не стал их переспрашивать, потому что и сам вопрос был риторический, просто способ выкинуть из себя немного лишней сердитости. Разговор этот на том и кончился. Появилась новая действующая морда и улыбающееся лицо. Они увидели белоснежного Велора и с ним рядом Вольчу.
Был Велор белочалым, да видно, совсем поседел от жутких событий. Ни тот ни другой рта не успели открыть, потому что Бабук, даже не здороваясь, сказал:
– Велор и ты, Вольча, присмотрите за этими неуёмными сорванцами. Мне надо кое-куда сходить.
– Угу, – не раскрывая рта, сказал Вольча и посмотрел на них странным взглядом.
А Велор только молча кивнул головой. Простыл, наверно, там, на Паралунии, так, что и говорить не мог. Не привык без дома жить в морозное время. Он же не дикий конь степей.
– А интересно быть привидениями? – спросил Вольча, едва раскрыв рот.
– Сам попробуй, тогда поймёшь, – ответил Дуд, разглядывая, как сильно изменился Вольча. Нет, лицо его не стало нежным и розовым. Глаза, да, глаза стали другими. Глянув вверх этими другими глазами, Вольча виновато ответил:
– Я б попробовал, но отец не разрешит.
Шутил, наверно, так. Дуд подумал: «Ну да ладно», – и кинулся мыслями туда, где интереснее.
– Ну, давай, расскажи, как там без нас ты от Всемхама вырвался.
– Я не вырвался, меня отец и Пузя вырвали из замурованной комнаты.
Дуд оглядел быстро зал, отыскивая Пузю. Но его нигде не было видно.
– Ну и как он, Пузя? – тем временем спросил Йос.
– Покалечили его корсарылы хамские, уже на пути в Паралунь. Коты его отбили, так он живой и отправился домой раны залечивать. Не знаю, откуда отец узнал об этом. Наверно, Дра Конь рассказал. Он нас от битвы унёс, а сам вернулся.
– Так ты сам бой во дворце видел? – опять влез с вопросом Дуд.
– Да нет, не видел. Я со Страхами боролся и, похоже, всех победил, когда отца впервые за свою жизнь увидел. Теперь я таким же как он буду вырастать. Я даже умным буду, потому что способности передаются по наследству. Я это точно знаю. Отец сказал, что именно это наследство самое драгоценное. Отец запретил мне влезать в дела. Я теперь только учусь. А когда смотришь только в книгу, то вокруг видишь фигу. Так ещё древние говорили.
Братья в другой ситуации, может быть, и усмехнулись, но теперь им было не до смеха. Они о другом подумали и только сейчас поняли, что действительно вокруг них уже никакие Страхи не летают. Призраки не могут быть невидимыми для призраков же. Это им ещё Колумбина объяснила. Если их вокруг нет, то, наверно, с привидениями у них никаких дел и быть не может. 
И с Бабуками тоже. Наверно.
Вольча молчал. Наверно, думать всерьёз учился.
Через полминуты молчания Йос решил, что больше от Вольчи не узнаешь, и обратился к молчащему коню, одетому так своеобразно, что и не опишешь. Сказано же где-то: «ни в сказке сказать, ни пером описать». Попона в погонах, и чулки в помпонах, и серебро в короне. И зачем это всё и без того красивому Велору?
Чтоб Велор услышал его, Йос уселся прямо на белоснежное ухо учёного. А вслед за ним и Дуд уселся на другое ухо. Вместе и спросили:
– А ты, Велор, что знаешь?
Велор явно их услышал, повёл ушами, встряхнул свою оригинальную одежду, прогнал волну по палевому хвосту и ответил еле слышным хриплым голосом:
– Немного. После того как Доминанта сломала крылья, за мной все черти Скверниссимуса погнались. Искали по всей степи. Пришлось в трёх грязях искупаться, чтобы меня не нашли. А зря. Я ж в поле скакал. Другой жути хватил с избытком. Ваши Страхи, не знаю какими путями, нашли меня. Наверно, на всей Паралунии я один остался с настоящими человеческими мозгами. Или, может, все носители человеческих мозгов проявили столько отваги, что Страхам плохо стало. Вот они и напали на меня, ни к чему такому не готового. Увы, даже доктор наук не может всего знать. Но я быстро справился, и они сбежали. На Большую Землю, наверное. – Велор помолчал, отгоняя ненужные воспоминания, а потом продолжил: – Птицу эту с секретарской должности уволили. Давно столица Паралунии хотела прогнать опасную птицу, да не смела, а лежачего побить – это у них в самый раз. Вот и прогнали. Она и замерзает сейчас на голодный желудок. Что дальше было, не знаю, потому что вскоре и за меня паралунцы решили взяться. Я им добро сделал, но у них закон о неприкосновенности должностного лица в огромной силе, а вышло, что закон этот я нарушил. Кстати, и Бабук тоже нарушил, но он, может быть, об этом и не знает. Не добрались до него. Когда добрались до меня, на время Бабук помог. Меня под залог отпустили, а он потом улетел. Я сделал вид, что пошёл попастись, и тоже улетел вслед за Бабуком. Он по делу сюда улетел. А я так, наудачу. Обратно не скоро смогу. Подходящего мне транспорта нет, чтоб мимо Паралунии проскочил, а там, если остановлюсь, меня снова возьмут и отключат от жизни на срок, который их суд выдумает.
Устав напрягать простуженное горло, Велор замолк.
Дуд посочувствовал Велору, но решил, что главного в этой истории он не понял, потому и спросил:
– Но кто же победил?
Велор вздохнул. Мальчишек всегда что интересует? Не судьба, конечно, а победа. Это огорчает. После долгого раздумья или отдыха, наверное, он и ответил:
– Никто не победил, разве что мудрость Бабука победила. Все мы живы. А это ведь главное. Правда, враги тоже почти живы. Всемхам на троне, хотя и урезан наполовину и надолго. Войско его сильно поредело, и оружия древних больше нет у него, и вряд ли ему удастся добыть новое. – Велор задумчиво помолчал, а потом встряхнулся и продолжил тусклым голосом, как бы намекая Луновым: «меня всё это уже не интересует, но слушайте»: – И Доминионом командует тварь не лучше Нанты, но на лошадей охотиться привычки не имеет и летать не может, хоть и с крыльями. Родственница Тутахамона по материнской линии. Лошади спасены, и не нужен я там больше. Нет у них кентаврических мозгов, и учить их не по моим силам.
Братья  почувствовали его грусть, но им это показалось пустой меланхолией. Они усмехнулись, мигнув своими пятнами света. Дуд за двоих сказал:
– Все живы, говоришь. А про нас забыл? Мы-то не совсем живы.
– Да, – грустно согласился Велор.
Разговор застыл, и в этой холодной тишине братья огляделись вокруг. Через зал не спеша и поспешно двигались существа понятные и не очень, и даже очень непонятные, но, похоже, с мозгами. Никто ни с кем не сталкивался, все мирно шли по своим делам, появляясь из одних коридоров и исчезая в других.
Йос вдруг сообразил спросить:
– Велор, если тебя паралунцы не пускали уехать, как же ты уехал сюда?
– Бука купил билет на себя и багаж. А багаж это я и был. Меня Бука багажом отправил. Если бы на Землю, они бы не пропустили багаж без досмотра. А на Просто Луну все посылают багаж. Тут ведь ничего не растёт. Вся еда едет с Паралунии. Вот я простоял сутки в ящике среди еды как еда, пока не подошёл срок грузить. Паралунцы умны, но ленивы, проверять по тысяче ящиков каждый раз это не для них.
Велор уже еле говорил, устал ведь. НездОрово быть нездоровым.
– Здесь что? – спросил Дуд, переводя разговор в спокойное и необидное никому русло.
– Гостиница, конечно, – ответил Вольча.
– Для лунных гостей? – спросил Йос.
– Это и есть станция Просто Луна, – сказал  Вольча. – Сюда же вы и хотели попасть.
– Мы хотели в гости к Столбододонне попасть, – ответил Дуд не очень весело.
Повисла тишина. Иди знай, как привидениям с непривидениями беседовать. Вот все и молчали.
– Вы, может, есть хотите? – спросил вдруг Вольча, сам чувствуя вполне волчий голод.
Дуд и Йос только зло посмотрели, а Велор сказал меланхолично:
– Привидения не едят.
– А спать привидения могут? – спросил Вольча.
– Мы не привидения, – сказал обиженно Дуд. – Привидения могут только привидеться, а мы есть на самом деле.
Все опять замолкли.
Наконец, из зелёного коридора появился Бука Бабук. И все вздохнули. Кто как смог, разумеется. Всем тяжело ждать.
– Дело долгое, ребята, сейчас появится Колумбина. Вам, братья, придётся пойти с ней. Во дворце Луниты вам будет лучше.
– Лучше нам будет только дома, – сказал на это Йос, хотя прекрасно понимал, что явиться домой привидением – самое страшное, что можно придумать для родителей.
Бабук тоже хотел немедленно оказаться в родном городе, но он уже давно привык понимать: желания всегда бегут далеко впереди возможностей. Но объяснять этого не стал, просто сказал:
– Согласен, нет ничего милее дома, но должно прийти завтра или послезавтра. Другое время, короче. А пока учитесь терпению. Очень полезная вещь.
Колумбина, крайне рассерженная, появилась вскоре из странного окошка, казавшегося зеркалом в золотой оправе. Едва выпрыгнув в своём воздушно-белом платье, она начала ругать Дуда и Йоса:
– Быть мальчишками – это, оказывается, невыносимо. Вы о чём думали на этот раз? Темнота для вас смертельна. Куда это вы выскочили? Зачем пошли?
О том, что они пошли с её же разрешения, и она и братья забыли. Событий прорва, а места в памяти, видно, мало.
– Колумбина, – первым раскрыл рот Дуд. – Мы хотели найти донну Сильвио.
– А меня спросить трудно было? Мы же и были в её дворце.
– Но её-то там не было, – сообразил сказать Йос.
– Была, ослушники вы мои, несчастье на мою голову. Конечно, была.
– Но тогда почему мы её не видели? – закричали вместе Йос и Дуд.
– Потому что она давно уже выросла и с игрушками не играется.
Йос и Дуд ничего не поняли. Но они уже летели сквозь зеркальное окно в золотой раме и потому ничего не могли спросить.
Полёт по прямой для лунных зайчиков не длится долго, и вот они уже стоят в зале хрустального дворца.
– Милая Колумбина, госпожа Белла Колумб, но как мы можем с ней поговорить? – запели, не сговариваясь, Йос и Дуд.
Она посмотрела на них с сожалением. С такими глупыми мальчишками она и через переводчика не станет говорить. Но как это им объяснить? Лучше никак. Лучше сказать правду, но не всю.
– С ней никто из нас не может поговорить. Мы слишком малы, а она уже не ребёнок и не протягивает ладошку внутрь своей кукольной комнаты. Поймите, весь наш дворец – это её кукольная комната. Потом суперлюди-трансгомы к нему пристроили и Лунопорт. Он всерьёз, но и для взрослой Луниты это игрушка, только гораздо более интересная.
– А вы что, её игрушки? – спросил поражённый Дуд.
– Да нет, мы не игрушки, мы бывшие живые существа со всех концов света, то есть я хотела сказать, хоть и бестелесные, но вполне материальные существа, потому что мы и сейчас живые. А вы чего разнюнились, вы тоже живые, живее нас всех. У вас ещё и тела есть.
Напоминание о телах замёрзших рухнуло на них, как давно ожидаемое наказание за глупость, непереносимую глупость. Если бы Йос и Дуд в своём нынешнем состоянии могли заплакать, они бы, конечно, заплакали, но и так они сильно потускнели.
– Наша глупость, – тихо сказал Йос. – Лишила нас смысла. А разве можно жить без смысла?
Дуд весь аж загорелся до ожоговой боли изнутри.
– Самая страшная обида – это обида на себя, – сказал Дуд, но долго жить с этой обидой оказалось невыносимо. Он выдержал несколько секунд. Потом сказал, ну хотя бы для самого себя: – Не бывает зряшных подвигов.
А Йос выразился яснее:
– Госпожа Белла Колумб, Колумбина, нам во что бы то ни стало надо стать самими собой.
Колумбина пожала изящным плечиком.
– Это только через ВолТех. Ничего другого я не знаю. И это долгий и трудный путь. Я там немножко поучилась… я ведь тоже когда-то была просто девочкой. Но, наверно, не очень умной.
Она сказала это с такой печалью в голосе, что Дуд, забыв о своём несчастье, спросил:
– А как же твои мама и папа?
Колумбина задумалась: как на такой бестактный вопрос ответить, а потом сказала:
– А я бываю у них в гостях, только они меня не замечают. Они давно памятники. Ох, лучше об этом не говорить. Скоро на небе засветится Земля и туда можно будет полететь. Только…
Колумбина замолчала, и молчание растягивалось так долго, что и оно лопнуло.
– Что «только»? – спросили вместе Йос и Дуд.
Колумбина странно посмотрела на них.
 – Я боюсь, что вы умрёте от удивления.
– Мы уже и так умерли, – хором пискнули два привидения.
– Ну, нет, – заявила Колумбина. – У вас ещё много дел. Но чтобы сделать их, вам надо учиться. Так вот, идите в комнату Книги и не вылезайте оттуда, пока не позову. Мне нужно договориться кое с кем кое о чём. Это займёт неизвестно сколько времени. А вы учитесь.
Комната книги оказалась просто каморкой. Одна стена её вся сверкала буквами и действительно о многом говорила.
Йос сразу углубился в чтение, а Дуд сначала огляделся. Вырваться из этой комнаты невозможно. Она вся как запертый сундук.
– Ничего не остаётся нам, как верить Колумбине и читать эту дурацкую книгу, – проворчал Дуд.
Йос на это ответил просто:
– Это книга для желающих поступить в школу волшебников.
После этих слов и Дуд впился в строчки. Его обдала горячая волна надежды. А вдруг их настоящая жизнь только начинается?
Время заскользило невидимо и неслышимо. Ни есть, ни спать им не нужно, вот они и читали:
«Помни о цели. Помни об ответственности. Помни о границе возможностей и убегающем времени. Помни о тех, кого любишь и для кого живёшь». Эти  фразы повторялись в конце каждой страницы. А каждая страница говорила о правильном русалимском языке. Как ни удивительно, но многих слов они, оказывается, не знали, а о других знали неверное.
Пока они трудились в комнате Книги, Колумбина следила за действиями Скверниссимуса. Оказалось, что он прибыл, чтобы прочесть нужное место в Книге Судеб.
Через двадцать два часа Колумбина полетела искать Бабука. Нашла его в сверкающем зале и села ему прямо на ухо. И вот что он от неё услышал:
– Бабук, Великий Джукк считает, что у кого-то из мальчишек есть Знак Удачи. Без этого они бы не смогли обмануть Его Самого Скверниссимуса, Великого и Несравненного Джукка, натворить всего, что натворили в Паралунии, и выбраться из этого живыми. Джукки верят, что, съев того, у кого Знак Удачи, они смогут завладеть этим Знаком и снова стать Великим Народом Джукков. Мол, ныне живущие – это паразиты, питающиеся остатками прошлого. Когда остатки эти закончатся, наступит всеобщее одичание. Короче, он направил своих агентов через колодец времени в Бабула Бибула Эй. Глубина колодца не больше двух месяцев. Как раз почти два месяца назад я и встретила мальчишек на озере Миррор. Значит, джукки смогут схватить ничего не подозревающих обалдуев этих до их путешествия сюда.
– Вздор, Колумбина, какой тут может быть Знак Удачи, если они погибли?
– Может, и вздор, но тихо, Бука, меня не слышно никому кроме тебя, а твой голос пять раз зал перелетит, пока затихнет. А кто знает, какие ещё охотники за Знаком Удачи бродят по этому залу. А про их удачу вот что я тебе скажу. В Школе Волшебников и я когда-то училась, там выше всех ценятся те, кто успел побывать привидением. Опыт чрезвычайно необычайный. А у них тела сохранились, и с помощью хорошо освоенного волшебства ВолТех их в эти тела вернёт. Иначе зачем ты их из пропасти доставал.
Бабук буркнул:
– Надежды мальчиков питают. Я давно слышал про Знак Удачи, но никто не сказал мне, что это такое. Мифы джукков.
Бабук замолк. Даже его могучий ум не устоял против мифа. А вдруг это правда! Правда, неправда, а мальчишки могут погибнуть из-за Скверниссимуса.
Колумбина ничего больше не сказала, полетела вызволять братьев из комнаты Книги. 
Братья решили, что прошло время, не ими определённое, и комната-сундук открылась сверху, и перед ними появилась Колумбина.
– За мной и молча.
Они опять вылетели в огромный зал и зависли там, где им мановением руки приказала зависнуть Колумбина.
Конечно, они висели не просто так. Вокруг было на что и на кого посмотреть. Вот они и досмотрелись.
– Йос, это же Скверниссимус Скверни.
Йос, занятый размышлениями о Книге, очнулся и пригляделся. Действительно, опрятно одетый в изысканный костюм, через зал шёл некто с белокаменным лицом. Понятно, что это стариша из скверного сквера, но не сразу понятно, что это именно он, Скверниссимус. 
– Это он, – согласился шёпотом Йос, чувствуя испуг, доставшийся ему от Дуда.
Оба от возбуждения даже забыли, что они привидения и Джетельмен Скверниссимус Скверни уже ничего с ними не может сделать. Но кто этих джукков знает? Впрочем, Дуд решился. Он прыгнул прямо в глаз каменистого стариши. Внутри глаза каменного стариши скрывался настоящий глаз джукка. И тогда убедился, что угадал правильно, потому что глаз этот был страшен, он выражал жуткую волю и изощрённый ум. При этом внешние глаза трансформассы стариши делали вид, что просто так, из любопытства, оглядывают каждый уголок зала.
Йос посчитал, что трусить стыдно, особенно в присутствии младшего брата, и тоже прыгнул в глаз стариши. Но тут же выскочил. Ни один Страх не пугал так, как этот собственный взгляд властного джукка. Не выдержав этого уж воистину нечеловеческого взгляда, Йос и Дуд, не сговариваясь, спрятались за хрустальный свет люстры и долго молчали. А Скверниссимус, очень мило улыбаясь оскаленной пастью, упорно вертелся в зале.
Но что-то всё-таки сломало его упорство или, может быть, ему не хотелось встречаться с Бабуком, но только, едва тот появился в одном из коридоров, Скверниссимус вполне достопочтимою походкой укатился в другой. Йос и Дуд, вздохнув облачком света, спрыгнули перед самым носом у Бабука и, сидя на этом месте, выехали с ним в тот самый коридор, куда исчез Скверниссимус.
– Туда ушёл Скверниссимус, – пропищали во весь голос Йос и Дуд.
Бука кивнул и, ничего не сказав, зашагал дальше. Братья-привидения прилипли к нему. Вскоре они вошли куда-то, где каменные потолки были высоки как небо. И вот тут-то они и увидели донну Сильвио, она же Лунита, она же Столбододонна, она же Хозяйка Луны, она и Стильбио Адонна, и она же Селена. Великие всегда имеют много имён или прозвищ. Ну, хотя бы потому, что о великих и думы великие и многообразные. Да и время копило имена в головах разных народов, потому что разные народы в разные времена не только говорили по-разному, но слышали иначе и буквы себе придумывали не просто другие, но иначе делящие речь на звуки.
Бука Бабук низко поклонился удивительной красавице, точнее сказать, её четырем сторонам.
Увы, язык, на котором он заговорил с ней, был тоже, наверно, четырёхсторонним и потому совсем непонятным братьям. Впрочем, на прощание они заговорили как будто бы по-русалимски. Но понятнее от этого их речи не стали. Может, нарочно так заумно говорили, а может, Бабук старался показать Луните, какой он умный.
Они поняли только, что она улыбнулась и наклонилась, чтобы их разглядеть. Вот только они не поняли, удалось ей увидеть их или нет. Она что-то сказала, и открылась невидимая до этого дверь в стене. Оттуда разлилось многоцветное сверкание самых дорогих камней. Бриллианты всех цветов, изумруды и рубины лежали на огромных, уходящих в далёкую даль полках ровными сверкающими грудами.
Братьям очень хотелось рассмотреть это поближе, но отрываться от Бабука они не решились. Хватит с них приключений. Тут ведь пространство замкнутое, в нём замкнут – не выберешься. Перед ними никто дверь не откроет.
А перед Бабуком дверь открылась, и он медленно покинул огромное пространство дома Хозяйки Луны, где нет окон, глядящих на истинное пространство Луны, а есть как бы окна в прошлые существования Луны как планеты жизни, и цветов, и воздуха, и воды. Странным образом это не были картины на стенах, за этими лжеокнами всё время что-то происходило. Луновы решили: потом выяснят, как устроены такие живые картины. Именно потом, а сейчас они скользнули вслед за Бабуком в какую-то комнату, тоже немалых размеров. Там Бабук уставился на притихших братьев.
– Я договорился. Она может согласиться дать огромные деньги. НО! Вот что вам придётся сделать. Вернуться в Бибула Бабула Эй и уговорить самих себя пойти учиться в ВолТех, то есть в Китежградскую Школу Волшебных Технологий.
– Мы уже согласны без всяких уговоров пойти туда учиться, – быстро сказал Дуд, а Йос согласно сверкнул. Уж он-то точно лучше бы учился вместо всех этих страшных приключений.
– Это вы теперешние и здешние согласны, вы тогдашние и тамошние как раз на Луну собираетесь, а ты, Дуд, сам знаешь, какой ты упрямый.
– Мы что теперь, как Столбододон, то есть, простите, Адон Стольбио, многосторонние? – сказали братья хором.
– Что-то вроде, – ответил Бабук вздохнув.
– Всё равно непонятно, – честно признался Дуд Йосу, но услышал и Бабук.
– А чтоб это стало понятно, и надо учиться, – слишком назидательным тоном сказал Бука Бабук. – Она неучам не верит. Неучи могут обещать, но сделать не могут.
Можно подумать, что это им и так не ясно. И чего о нём, о ясном, думать. Дуд и подумал совсем о другом.
– Слушай, Йос, но это ведь будет самое удивительное из наших приключений, если, конечно, нас примут в эти Волшебные Технологии.
– И самое непонятное, – заметил Йос как бы самому себе размышляющему.
– Так вы согласны? – перебил их болтовню Бабук.
– Мы, конечно, согласны, Бука Бабук, но можно на прощание один вопрос? – спросил осторожно Дуд.
– Хоть десять.
– Мы тут видели Скверниссимуса. Кого-то он искал. Нас, наверное?
Бабук решил мальчишек не пугать и пробормотал, благо в глаза смотреть некому:
– Вряд ли. Я думаю, он здесь прячется от гнева Доминанты. Не успел узнать, что она уже не у власти и вряд ли в силе расправиться с ним. Узнает – вернётся к своим хитрым обязанностям при дворе нового правителя.
– Значит, он за нами в наш город не полетит? – попробовал сделать приятный вывод Йос.
– Он вряд ли сам вас будет искать. Скорее его агенты, но этого я не знаю, – признался Бука Бабук. И это было правдой. Уверенность Колумбины это ещё не доказательство, потому он так и сказал, сообщив и домысел, и сомнение. Но братья услышали ясно – драка будет.
– Ещё одна напасть на наш город вздумает напасть, – высказал своё Йос.
– Вот и выходит, что вместо пользы от наших приключений выйдет вред, – огорчённо добавил Дуд.
– А я вам и говорю: чтобы всегда выходила только польза, надо учиться. Хватит разговоров, вам надо спешить. Если агенты раньше вас доберутся в  Бабула Бибула Эй – быть беде.
Пока разговор шёл, и они не стояли, как раз и дошли до огромного окна, из которого была видна каменистая Луна, освещённая неслабо висящей в зените пятилепестковой Землёй.
– Тут я с вами попрощаюсь. Вам до Земли две минуты, а мне быстрее чем за пять дней не добраться ни на слонах, ни на ракетах. Я ж их ещё и ждать должен.
Уже через секунду после этих слов появилась сама Колумбина.
– Чтобы вы не заблудились, я лечу с вами. Надо немедленно лететь к Колодцу Времени.
И вместе с ней братья вылетели из глубин подлунья на мёртвую её поверхность. А там опять оказалось людно. Свет Земли пятилепестковой, яркий и зелёно-голубой, вызвал на поверхность толпу туристов. Солнца не было, а скафандры от холода пустоты спасают лучше, чем от жара ничем не прикрытого солнца.
Странные существа в удивительных скафандрах, казалось, гуляли, то есть ходили неорганизованно и вразнобой.

 Но Дуд заметил, что они что-то делают. Может, и не все, но некоторые что-то, похоже, измеряли, а другие искали, третьи выковыривали лунные камни.
Удовлетворить своё любопытство Дуду не пришлось. Йос как всегда проявил более жёсткую деловитость.
– Сейчас там яркий день. Хватит света, чтобы прыгнуть куда угодно. Давай, Дуд, прицепляйся.
– Стой, куда угодно нельзя! – вскрикнул Дуд. – Надо по пути Колумбины к озеру Миррор.
– Вот именно, – сказала Колумбина, на сей раз не спускавшая с них глаз. – У вас же очень мало времени, точнее, его давно уже нет, поэтому сначала к Колодцу Времени. Отхватим два кубочаса, ну то есть, по-простому, примерно два линейных месяца Земли, и за дела. Я вас провожу до знакомого места. А ну, прицепились ко мне!