Посеять ветер. Глава 3

   Утро выдалось солнечным и ярким, за распахнутым окном изо всех сил пели птицы, и настроение было расчудесным. Подмигнув забавному ротвейлеру, я покаянно произнесла:

  - Не сердись, милый песик, за мой вчерашний выпад. С каждым может случиться, но мы же с тобой друзья, верно? А друзьям положено друг друга прощать…

Тебя интересуют мои планы на сегодняшний день? Да нет никаких особенных планов, я же в отпуске, не забыл? А потому сейчас приму душ, оденусь понаряднее - вон сколько в шкафу барахла - и отправлюсь проматывать отцовские денежки.

 Ты спрашиваешь, буду ли  завтракать дома? Ну уж нет, позавтракаю  в городе. Сяду в такси, велю отвезти себя в самый хороший ресторан и закажу там что-нибудь поизысканней. В конце-концов, я теперь дочь богатея, и могу себе позволить некоторые шалости.

  Кажется, Бантик без энтузиазма отнесся к намерениям хозяйки, наверное, его больше  устроил бы мой поход в зоопарк, но я, посоветовав  ему не забывать, что  имеет дело с самой известной в мире прожигательницей жизни, стала тщательно готовиться к выходу в свет.

  Сначала я долго плескалась в ванной, затем, укутавшись в один из махровых халатов, висевших здесь же, налила себе чашку растворимого кофе и устроилась на балконе, разглядывая утопающий в сочной весенней зелени двор.

 В кухне была обнаружена турка, но мне никогда не доводилось варить кофе, а потому удовольствовалась растворимым, благо на полках стояло сразу несколько сортов. Вдоволь налюбовавшись буйно цветущей сиренью и чувствуя себя совершенно счастливой, я, беспечно напевая, долго рылась в огромном шкафу, выбирая, что бы такое надеть – папа мой, надо отдать ему должное, обладал прекрасным вкусом, и приобрел для дочери очень даже неплохой гардеробчик.

 Остановившись на шелковом платье с пышной юбкой и подобрав к нему "лодочки" на тоненьких каблучках, я уложила волосы с помощью фена, подкрасила глаза и губы, и совсем уж было собралась выйти из квартиры, но поймала укоризненный взгляд Бантика, снова сидящего на своем месте в прихожей.

    «И зачем тебе, Лиза, столько денег для прогулки, - вопрошали собачьи глаза, - оставь половину дома. Спрячь понадежней на всякий случай, «подальше положишь- поближе возьмешь». Посмотри, посмотри на свою сумку – она же раздулась как жаба, и все благодаря тем окаянным бумажкам, которые ты в нее напихала. Ох, Лиза, Лиза…»

  Я остановилась буквально на пороге. А ведь Бантик прав, и о чем только думала, набивая ридикюль давешними долларами? К тому же и кошелек с отпускными прихватила! Оглядевшись вокруг, я быстро подошла к своему мудрому псу, вытащила из сумки большую часть денег и подсунула их собаке под упитанный зад.

   - Стереги, Бантик! И не скучай, дружок, скоро вернусь,- я погладила верного пса по голове и вышла на площадку.
 Загремели, залязгали замки, и из соседской двери появилась благообразная сухонькая бабулька с авоськой в руках. Увидев меня, она приветливо заулыбалась:
   -У нас новые соседи?
   - Кажется, да, - в тон ей ответила я и тоже растянула губы в улыбке.
   - Надолго ?.. Ох, простите, я имела в виду – снимаете квартиру или купили?

   Она смотрела добродушно и спокойно, не было во взгляде ни подозрительности, ни  алчного любопытства, коими зачастую встречают нового человека пожилые люди, чем сразу расположила к себе.

 - Скорее купили, чем сняли, - отшутилась я.- А вы сами давно здесь живете?
  Я решила взять быка за рога и, пользуясь случаем, разузнать как можно больше о своей квартире, но была разочарована.

 Бабушка переехала сюда по обмену примерно с месяц тому назад, по натуре она домоседка, на лавочке у подъезда не сидит, все больше сериалы смотрит да гуляет в парке, когда тепло. Поэтому никаких бывших владельцев моей квартиры не видела, знала только, что пустует она.

  - Заходите как-нибудь по-соседски, чайку попьем, познакомимся поближе, - пригласила старушка.
  - Спасибо, обязательно зайду, - пообещала я, открывая перед  бабулькой  дверь лифта на первом этаже. Дом был старый, и лифт был старый, но жилье здесь стоит очень дорого, сейчас это известно даже школьнику.

  - Живу я одна, - продолжала меж тем соседка, - по вечерам скучновато… Простите, я не представилась – Виталина Александровна.
  - Нет-нет, это вы меня извините, - смутилась я, так как назваться первой, конечно же, нужно было мне, - меня Лизой зовут.
   Мы распрощались у дверей подъезда, и я направилась в сторону оживленного бульвара.

   Счастье большой яркой птицей пело в моей душе, я чувствовала себя свежей, легкой, привлекательной. Нежное шелковое платье, выгодно подчеркивающее все достоинства  фигуры, трепетало от теплого дуновения майского ветерка и делало меня просто неотразимой.

 Я смотрелась в каждую витрину, встречающуюся на моем пути, чтобы еще и еще раз убедиться в этом. Я улыбалась прохожим, и они улыбались мне в ответ. В этом огромном шумном городе я была словно рыба в воде. Прочь, провинциальное уныние! Да здравствует столичная суета, живость, блеск!

   День пролетел незаметно, и только когда дневная жара стала спадать, я ощутила жуткий голод. Решив, что зайду в первое же попавшееся кафе, я так и сделала. Заказав салат, отбивную с жареной картошкой и кофе, принялась от нечего делать разглядывать натюрморты  на стенах.

 Обожаю живопись, когда-то даже пыталась рисовать с натуры, получая при этом огромное удовольствие. Завтра же схожу на какую-нибудь выставку...

  - Простите, не помешаю?
  Рядом с моим столиком стоял шарообразный мужчина в темном полосатом костюме и умоляюще улыбался:
  - Места все заняты, а вы, я вижу, одна… Так как, не помешаю?

   Мне, конечно, хотелось бы посидеть в одиночестве, тем более, что не люблю есть при посторонних. Но не могла же я ему сказать об этом!
  - Присаживайтесь, о чем речь.
   Коротышка в изнеможении упал на стул и немедленно стал вытирать лицо и шею не слишком чистым платком:
  - Ну и жара-а!

   Пот лил с бедняги градом. Он все вытирал и вытирал свою толстую шею, а пот все лил и лил.

   Аппетит был испорчен окончательно, и я поднялась было, чтобы уйти. Но в глазах неожиданно потемнело, мне показалось даже, что я внезапно ослепла.

  К горлу отвратительным комком подкатила тошнота, и я безвольной куклой стала куда-то проваливаться. Еще услышала какую-то возню и крики…

  Когда открыла глаза, увидела склоненные над собой женские лица. Какая-то донельзя разукрашенная девица усердно махала перед моим лицом вафельным полотенцем.

  Сообразив, что нахожусь, скорее всего, в подсобке кафе, я приподнялась на локте и села. В голове еще шумело, все тело было ватным.

  - Ну, слава богу, очухалась, - сказала девица и махать перестала. - Солнечный удар у тебя, со мной такое тоже было. Шутка ли, такая жарища стоит день-деньской, вот люди и падают как лошади!
  - Беременная она, говорю, - встряла толстая бабка в грязном халате и подвязанная косынкой  а-ля Солоха.

  - Я не замужем,- вяло пробормотала несчастная жертва солнечного удара. Язык был шершавым и едва умещался во рту.
  - Как будто бы это является гарантией отсутствия  наличия беременности, - строго произнесла женщина в деловом костюме и презрительно поджала губы.
  - Да говорю же вам , Галин Дмитна, солнечный удар у нее, я-то знаю…

   В это мгновение из недр общепитовского заведения раздался пронзительный женский визг, к нему присоединился еще один, а затем - громкие возгласы. Спасительницы мои сначала в изумлении уставились друг на друга, а потом ринулись вон из подсобки, распихивая товарок локтями.