К ним приехал ревизор

Около торгового центра села Междупрочимска  остановился автобус, из которого выскочил средних лет мужчина  и направился к универсальному магазину.

Несмотря на позднее утро, на дверях деревенского “пром-продторга” висело два здоровенных замка и табличка “Ушла доить козу”. На крыльце, поплевывая семечками,  стояла пышная женщина и, с нескрываемым любопытством, рассматривала прибывшего мужчину, а точнее его огромную, явно пустую, хозяйственную сумку.

- Надолго ли это? - кивнул на табличку мужчина.
- Управилась ужо - ответила женщина, и смачно выплюнула очередную порцию шелухи.
- Так это вы хозяйкой будете? Вот вы то мне и нужны - мужчина поднялся на крыльцо, улыбнулся и протянул руку -  Здравствуйте.
- Здорово, коль не шутишь, я старший продавец Валентина Клубкова - женщина крепко стиснула протянутую руку - Федоровна.
- Ох, как вы официально, а я ревизор Райпотреба. Тюхин моя фамилия, внеплановая проверочка - ехидно хмыкнул мужчина, потряхивая, после рукопожатия, правую руку.    
- Знаю, знаю,  ожидаю ужо битый час.
- Как знаю, меня ж только утром направили? - Тюхин втянул голову в плечи.
- Деревня - протяжно ответила Клубкова.
- Ну, раз так, то не будем терять времени, приступим - ревизор шагнул к двери магазина.

- Не пущу - преградила ему путь женщина.
- Как это не пущу?
- А вот так, не пущу и все.
- На каком таком основании?
- Обокрали значиться нас, вот и все основания. До выяснения замки не сыму. 
- Так, так, когда обчистили-то?
- Да пожалуй, недели три ужо как...
- Милиция опечатала?
- Да нет, не было милиции.
- Что? Не реагируют на вызов?
- Да не. Не было вызова. Не было с чего? Дело то плевое.
- Как не было с чего? А кража, что? Мало?
- Странный вы человек. Для вызова мало. Для вызова заявление надо.
- Ну.
- Вот тебе и ну. А мы не заявляли.
- Как так, не заявляли?
- А чего Герасима, участкового нашего значиться, зря беспокоить, у него и других дел хватает. Вона, у Рогозиных, намедни двери с калитки сперли. Вот Герасим и ищет их по горячим следам да по околкам.

- Ничего себе заявочки, у них, понимаете ли, магазин месяц не работает, людям даже предметы  первой необходимости взять негде, а они - не заявляли, беспокоить, калитку сперли...
- А что? Не верите? У любого спросите.
- Верить то верю, да только забота о людях важнее.
- По вашему значит Рогозины не люди?
-  Люди, люди твои Рогозины, только и Рогозиным и другим хлеб нужен каждый день, сахар, соль и..., и  что еще у вас там, на прилавках имеется?
- А-а-а. Так это вы вот о чем. Ну, за это вы зря беспокоитесь. Чего  кому надо мы отпускаем?
- Как? - Тюхин указал на замки.
- Как, как? Со служебного входа, а как иначе по вашему?
- Так пойдемте со служебного.
- Пошли, кто вам запрещает. Валентина вразвалочку двинулась за угол, мужчина засеменил следом, что-то бормоча себе под нос.

- Покупателей, я гляжу, у вас не густо - войдя в магазин, констатировал Тюхин.
- Так кто ж сегодня придет, коль ревизия? У нас народ понятливый, не смотрите, что деревня.
- Вы  хотите сказать, что вся деревня в курсе? - удивился Тюхин.
- Нет, в основном на покосе. А курса у нас кажись, нет, не слыхала о таком - Клубкова оперлась на прилавок и сунула в рот пряник целиком. Тюхин сделал тоже, кроме пряника, ибо Валентина предусмотрительно навалилась на коробку грудью.
- Что похитили товарищ продавец? - ревизор  внимательно разглядывал прилавки  в зале магазина.
- Ах, и не напоминайте, недостачу сперли ироды окаянные.
- Вы свои шуточки оставьте, пожалуйста, не за этим приехал - Тюхин снял и начал протирать очки. Нужно было еще рюкзачок прихватить, подумалось ему ни с того ни с сего. Не дождешься, пришло вдруг в голову Клубковой, увидев искрящиеся глаза ревизора.   
- Какие тут шутки, всю как есть и уперли, сволочи недоношенные.
- Вы в своем уме, товарищ старший продавец. Чего городите?
- А вы что, товарищ ревизор господин, мне не верите, так идите в деревне спросите?

Тюхин от визга покрутил пальцем в ушах и махнул рукой.
- Тихо. Хорошо, украли недостачу, а большая была? - ревизор изменил тактику.
- Порядочная, явно трое орудовали, двоим, я  думаю, не управиться.
- А проникли в магазин как? Следы взлома имеются?
- Не - а, следов лома нет. Я ужо прикидывала, проникли, как я подразумеваю,  из внутра.
- Как это из внутри ...тра?
- А так, бывает, залазят снаружи, а бывает из внутра.
- Из подвала что ли?
- Может и из подвала.
- Проверяли?
- Нет, чего проверять- то?
- Почему,  нет?
- Подвала нет.

- Ну, хорошо. Проникли из внутра, а выходили как? - Тюхин надел очки.
- Как проникли, так и вышли.
- Из внутра? - ревизор уставился на Клубкову.
- Не уверена, но выходит, что так.
- Вы что,  не понимаете? Если вор проник в магазин снаружи, он должен что-то взломать, если он внутри, как вы изволили выразиться, спрятался до закрытия, то, выходя из магазина, он должен что-то сломать и выйти наружу. Должен быть взлом. Понятно?
- Понятно, а как же, что не понятно, все понятно.
- Ну, слава богу.
- Но ведь воры, они лезут  воровать, а не взламывать.
- Конечно, на то они и воры.
- Вот-вот, воры, а не погромщики.
- И это верно.
- Тогда объясните на кой ляд им  взломы  учинять?
- Тьфу! - Тюхин вынул платок и утер лицо.

- Хорошо, начнем с другого бока, у вас имелась недостача и у вас, ее уперли, и на данный момент недостачи у вас нет. Так?
- Так, верно так и есть - Клубкова кивнула головой.
- Недостача точно была?
- Была, была, ацетон суживала, Степану с Федором водку под запись давала, девчатам конфет, да Ивана угощала за... Ну, в общем, ужо было за что.
- Достаточно, Клубкова, достаточно. Так чего вам еще угодно? Выручка на месте, недостачи нет...
- Вот ее мне  и угодно.
- Кого ее?
- Ни кого, а чего? Недостачу, что тут не понятного.
- Зачем? Товарищ, э-э-э, Валентина, проснитесь.
- Как это за чем? Долги собрать. Что в деревне подумают?
- Что подумают? Честная труженица подумают, все в ее магазине в полном  порядке подумают и проверка это подтверждает....

- Да вы что такое говорите? Наших не знаете. Честной? Щас, разбежались. За какие такие дела Валька наших мужиков бесплатно водкой потчует? - вот чего подумают. Прослывешь тогда честной по всей деревне на всю оставшуюся жизнь.    
- Хорошо, соберите долги и дело с концом.
- Это вам все хорошо, да хорошо, а еще ревизор. Вы же мне и напишите в протоколе, выручка не соответствует, еще что-нибудь на счет списания, обвеса припишете и легко вам сказать собери долги, прямо разбежался Степан долги возвращать.      
- Зачем даете, если не возвращают?
- Мне вернет, придет за бутылкой, я и заберу.
- А он скандал вам с матерщиной в отместку.
- Нет, я же ему другой пузырь под запись дам.

- Вот теперь я вашу проблему понял. Можно мне было все сразу рассказать, а не кражу на ходу сочинять.
- Это я то сочиняю? Ну, вы  и гусь, мать честная - простите...
- Но не я же сочиняю. И вашу мать тоже. Простите. По вашему получается, вор проник невесть как в магазин, вместо того чтобы чего-то свистнуть, он вам денежки на прилавок выложил и недоимку вашу покрыл, следов не оставил. Честный вор получается?
- Получается. Может у него, совесть проснулась, может он всю жизнь воровал, а теперь долги раздает, а коль в перчатках орудовал, то и следов не оставил. Не могут перчатки наследить. Я где-то об этом читала. Так ведь?
- Согласен, если в перчатках, то да конечно нет.
- Так да или нет?
- Да, нет.
- Что да  нет?
- Если в перчатках, то да, следов нет.

- Вы ужо меня извините господин Тюхин ревизор. Образование у вас по более моего будет, но вы не умничайте  и мы не лыком шиты, и кое-что понимаем, а понимаем мы - коль вор в перчатках, то следов быть не может, а зачем вы тут юлите, да и нет, это пускай Герасим наш разбирается и вообще, странными мне кажутся ваши познания воровского дела. Ишь ревизор, а сумка какая, пол магазина унесть можно.

Тюхин трясущимися руками вынул удостоверение из нагрудного кармана пиджака и протянул Клюбковой.
- Унесть, унесть, извольте ознакомиться и предоставить возможность произвести проверочку,  гражданка Клубкова.

- Вот это другое дело, Павел Иванович 1958 года рождения, с этого и нужно было начинать старший инспектор вы мой Кривотолковского района. Шляпку скиньте.
- Чего?
- Шляпу говорю, скиньте.
- Пожалуйста.
- Ух, ты!
- Чего ух ты?
- Ты, вы, ты не похож. Фотография, мать честная, лысины на фотографии нет.
- Неудивительно, возраст, подрастерял маленько, а фотографии, известное дело, не лысеют.
- Нет, милый мой, господин Тюхих, или как вас там? Что хотите, думайте, а доверить проверку государственной собственности человеку с сомнительной внешностью я не могу.
- Не подчиниться представителю вышестоящей,  контролирующей...
- А вы не кричите, а то зараз сторожа кликну.
- Кликните, кликните, да спросите его, где он был, когда магазин обчистили?
- А чего его спрашивать, он у нас один, дежурит раз в три дня, что они воры дураки в его дежурство лезть к пьяному на рожон? Он пьяный не то, что вора, честного человека зашебить может.

- А на кой черт держите одного? Коль толку нет с него. Тьфу ты, стихами заговорил.
- По штату положено вот и держим одного, будет пятеро по штату, еще заведем. А стихами пожалста, мы люди образованные  и стихами понимаем. 
- Стихами. По штату. А объясните по штату, что? Пьяным быть положено?
- А прозой можно?
- Что прозой?
- Объяснить .
- Валяйте
- А вам что до этого, ужо  не знаете к чему придраться, сторожу   вот досталось? А он между прочим, как пьяный, так всю ночь шарахается до самого утра, а трезвый спит как сурок.

- Ладно, хватит Клубкова. Бог с ним со сторожем, что делать то будем с вами, проверкой, кражей черт ее побери?
- А езжайте вы до дому, автобус скоро. А я никому не скажу, что вы были, и деревня вас не выдаст, ручаюсь.
- Вы в своем уме, на работе мне что скажут?
- А чего скажут? Ничего не скажут. Им что известно? Ничего. Их тут не были. 
- Не были, были... Где был? Скажут. Где отчет? Спросят. Мне же отчет нужен.
- А вы его и напишите.
- Что писать?
- Правду, милый,  и ни чего кроме правды. Недостачи не выявлено, касса соответствует, нарушений нет... Да вы же сами  знаете, что и как писать?

Тюхин закрыл глаза руками, навалился на прилавок.
- Лимонад  есть? Попить.

Клубкова достала из- под прилавка бутылку портвейна и, плеснув в стакан, поднесла Тюхину. Ревизор выпил залпом содержимое и его глаза выразили безнадежный протест.
- Угощаете? - Клубкова выставила второй стакан и невесть откуда, взявшуюся тарелку с нарезанными солеными огурцами.
- Валяй - Тюхин махнул рукой и потянулся за пряником, коробку с которыми, Клубкова пододвинула к ревизору.

- Слышь, тут до вас один ваш приезжал, в прошлом квартале...
- Кто?
- Сумка поболе вашей будет, синяя.
- Старший ревизор?
- Вроде так. Прыщавый такой.
- А-а-а, Трехов.
- Может и Трехов.
- Ну и ...
- А тут  как на грех, поджег произошел, с виду вроде все нормально, копоти нет, а дефицит весь как есть сгорел.
- Какой еще дефицит?
- Под прилавочный, какой еще?
- Клубкова,  не надо.
-Как хотите, но тоже я вам скажу, история была...
   
Тюхин указал пальцем на стакан, Валентина плеснула добавки.
- Слышь, Валюш, может, восстановим часть недостачи сами? Ну, хотя бы частично?
- Каким это образом?
Тюхин кивнул на пустую сумку.
- Ужо поняла, но с компенсацией.
- В каком размере?
- В размере суточных и командировочных.
- И под запись.
- Под запись только эту - Клубкова приподняла, пустую бутылку из - под портвейна.
- Но запись на двоих - поставил точку Тюхин.

Около парадного крыльца универсального магазина остановился последний, на сегодняшний день, рейсовый автобус маршрутом на райцентр, в который, со второй попытки и не без помощи пышной женщины, вошел единственный пассажир с огромной и явно пустой хозяйственной сумкой.  Под мышкой мужчина держал серую папку, из которой торчал лист протокола проверки местной торговой точки. В графе “Оценка” размашисто красовалось два слова  “Удовлетво - рён” и ниже подпись, похожая на слово “Ужо”.