Рыжая

В тот редкий день этот район города будто очистился и  помолодел под ярким солнцем. Солнце, тонкий аромат прелой листвы и дурманящая свежесть большой воды, что опоясывала этот изгаженный людьми остров, принесли с собой что-то неземное и эфемерное... Светлую печаль? Сладкую боль? Надежду на невозможное - на собственное очищение, на вечную  молодость, на счастье?
Да нет, просто природа на короткое время - на один-единственный день - победила: скрыла вонь трущоб, свалок и  дымов фабричных труб за манящими и таинственными запахами осени.
***
Купец первой гильдии и миллионер г-н Н. не любил сюда приезжать. Но дело есть дело, и он сегодня приехал инспектировать свои мануфактурные склады. На вчерашней `товарищеской` встрече обсуждалось будущее этого острова, который из района фабрик, складов и кабаков начал превращаться в модный новостроечный. По дороге г-н Н. просчитывал свою от этого выгоду: сколько площадей может отвести под новую застройку, сколько вложит сам, и не лучше ли будет сдать земли в аренду?

На улице, где были его склады, да пара кабаков, да несколько изб, его не ждали. Рабочий люд был на работе, бабы, завидя г-на Н., прятались за воротами, малышня разевала рот при виде барина в цилиндре.
- Зараза, забыл поменять, - с досадой подумал купец.

Проехав подальше, слез, приказал извозчику ждать и вошел во двор склада. Никого, тихо. Только лошадь понуро переступала возле дальнего сарая. На другой стороне двора, в тени углядел кого-то живого. Оказалось, это - молодая женщина, просто одетая, но в редком для этих мест головном уборе - в соломенной шляпке. Рядом на дубовой колоде сладко спал закутанный в шаль малыш.

Заинтересовала купца не столько шляпка не по сезону, сколько то, что женщина начала что-то поспешно прятать. Что-то у нее рассыпалось, а подобрать не получилось. Когда подошел, женщина была в страшном смущении, вся порозовела, а из-под шляпки выбились рыжие волосы. Она вскочила и поклонилась.

Он грозным голосом спросил:
- Ты кто? Что тут делаешь?
- Сижу, сударь...
- Эк, баба днем сидит?! А что это у тебя, - и указал на рассыпанное.
- Так, сударь, ничего...

Любопытный был купец, наклонился, поднял с земли две кисточки и с удивлением стал разглядывать. Он знал, что это такое: меценатствовал по моде времени, художников знал многих. Но увидеть кисточки для живописи тут, в одном из самых бедных промышленных районов!
- Покажи, что рисовала, - потребовал таким грозным голосом, что у нее задрожали руки. Неловко из полотняного мешка она стала вынимать листы плохой желтой бумаги.
- Вот, сударь, пробую... - прошептала пересохшими губами.

Он долго разглядывал акварели, все больше и больше удивляясь. На этих листах грязный двор с беспорядочно нагроможденными постройками казался развалинами древнего замка, от изображения старой лошади у яслей так и веяло одиночеством и безысходностью. Но прозрачное осеннее небо над всем этим сияло, и даже воздух дрожал в ее акварелях. Машинально про себя отметил: техники не хватает, но талант большой и чувства много.

- Сколько просишь?
Она не поняла.
- Сколько хочешь за эти листы?
Она онемела. Он вытащил сторублевую ассигнацию, сунул ей в судорожно сжавшийся кулачок, повернулся и пошел прочь. Через три шага обернулся. Она так и стояла, бледная, потрясенная, шляпка съехала на бок, рот полуоткрыт. Только сейчас он заметил, как она хороша.

Протянул ей один лист.
- Пишите на обороте имя, фамилию, чья жена, где живете.
Почему-то не усомнился, что попалась грамотная. И почему-то перешел на "вы". Она послушно и довольно быстро писала карандашом крупными буквами: Анна Р...и дальше. Заплакал ребенок, и она рванулась к младенцу, страха как не было. Он разглядывал ее, такую милую, такую...рыжую...

Что-то перевернулось в нем, и испугавшись этого непонятного чувства, он быстро зашагал к воротам. "Только не оглядывайся", - приказал ему внутренний голос закоренелого рационалиста. И он не оглянулся.

Купец первой гильдии и миллионер г-н Н. хорошо погрелся на строительстве нового модного района. Склады и избы были снесены, а на их месте за два года возникли роскошные многоэтажные дома, богато украшенные завитушками в стиле модерн, балкончиками, эркерами, колоннами, странными зооморфными лицами и фигурами. На собственные деньги г-н Н. построил всего один дом. Небольшой, двухэтажный, в модном стиле "арт-нуво", с высокими венецианскими окнами. Над узкой изящной входной дверью было единственное лепное украшение - лицо молодой женщины. Даже белая лепнина не скрыла, что моделью была рыжая.

Дом этот г-н Н. подарил известному художнику К., чтобы тот устроил в нем студию для людей, желающих обучаться живописи. Поверенный г-на Н. нашел Анну Р., и она получила два подарка: приглашение на бесплатное обучение в студии и дарственную на маленькую квартирку на первом этаже во дворе одного из новых домов. И стала первой и подающей большие надежды ученицей художника К.

Потом началась страшная и бессмысленная мировая война, и Анна, проводив мужа на фронт, пошла работать на фабрику. Затем выживала с детьми в голодном послереволюционном городе. Живопись? Акварель? Пришлось забыть эти слова. Приглашение и дарственная были сожжены, чтобы худшая из бед прошла мимо семьи.
***

Погожим осенним утром старая рыжая дворничиха, как обычно, вышла на улицу с метлой. Сметая в кучи опавшие на асфальт кленовые листья, дошла до двухэтажного особнячка, уцелевшего в годы блокады под защитой многоэтажных соседей. Подняла голову и посмотрела на маскарон над входом. Постояла, покачала головой и пошла работать дальше, ругая себя за задержку и нелепую привычку смотреть вверх.

А метла Истории продолжала мести и собирать в кучи людские судьбы... Но уже неподвластная ей, смотрела сверху и любовалась фантастическим городом-островом красивая рыжая женщина.