Где же движение российских немцев?

«Но где же движение российских немцев?»

Ответы Гуго Вормсбехера  на вопросы
молодежного журнала “Punkt. S“ (Германия)

Гуго Густавович, в 1965 году Вы были участником первых двух делегаций советских немцев, ездивших в Москву, чтобы поставить вопрос о восстановлении АССР немцев Поволжья. Это было началом Вашего участия в движении за реабилитацию?
Тогда движения как сегодня – в виде общественных организаций, с руководителями, офисами и проч., - не было и быть не могло. Были в основном личные инициативы. Я тоже ее проявил - написал письмо Первому секретарю ЦК КПСС Н.Хрущеву. Дата окончания этого письма – 13 января 1963 года. С этого дня и отсчитываю свое участие в движении. 
После депортации, трудармии, режима спецпоселения, при дискриминации советских немцев практически во всем – в получении образования, выборе профессии, продвижении по службе, представлении к наградам, приеме в партию… и вдруг две делегации за один год. Людям не страшно было?
 Скажем определеннее: опасений не могло не быть. Делегации формировались тайно, чтобы власти о них не узнали – ведь отлавливали делегатов на вокзалах, в аэропортах, а после поездок их увольняли с работы, исключали из партии, и они были «засвечены» уже на всю жизнь как автономисты и националисты. Что это означало в советское время – сегодня даже трудно себе представить. Тем не менее, люди поехали. И это благодаря мужеству наших старших товарищей, которые прошли всё, в т.ч. тюрьмы и лагеря. И мужество, на мой взгляд, заключается не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы, несмотря на опасность, действовать. Ради высокой цели тем более. А цель была выше некуда – будущее нашего народа.
Делегации дважды были приняты практически на высшем уровне. И оба раза получили отказ. Почему тогда не была восстановлена АССР НП? Ведь еще за семь лет до этого были восстановлены автономии других репрессированных народов.
Тогда нам говорили, что нет территории – якобы районы бывшей АССР НП заселены, не выселять же теперь людей? Это была неправда. Лично я давно пришел к выводу, что республика не была восстановлена потому, что советские немцы слишком хорошо работали. Чтобы не потерять их как рабочую силу, регионы были категорически против восстановления автономии. Получается: работали бы наши отцы похуже, жил бы наш народ сегодня получше…
Как восприняли отказ члены делегаций, советские немцы вообще?
Это был тяжелейший удар. За ним последовало еще и общее ужесточение положения советских немцев. Даже развитую тогда художественную самодеятельность закрыли как «источник автономистских настроений»; немцам предложили «петь в общем хоре». Ну, а все участники делегаций подверглись проработке по полной тогдашней программе в отношении «националистов». Тем не менее, делегации сыграли очень большую роль. Это была первая проба коллективных действий. Они подняли проблему реабилитации на государственный уровень. Их опыт имел большое значение для последующих трех делегаций – в 1988 году.
Лет десять назад в журнале Землячества немцев из России «Volk auf dem Weg» были опубликованы воспоминания одного из участников первой делегации, Георга Михеля. Там он утверждал, извините, что часть делегатов, не дождавшись приема, испугалась и уехала. Среди них вроде были и Вы. Как восприняли Вы эти воспоминания?
Знаком с ними. Написал тогда в журнал письмо, в котором поблагодарил автора за эти воспоминания и за его откровенность в описании своих собственных страхов - они передавали напряженную атмосферу того времени. И пояснил, как до этого другой участник делегации, известный писатель И.Варкентин, что отъезд группы делегатов был связан с тем, что они работали преподавателями, и школьные каникулы, к которым была приурочена первая делегация, заканчивались, и надо было возвращаться, чтобы не уволили за прогул. Так что предположения Г.Михеля, на мой взгляд, были некорректны. Вообще-то я не стал бы сегодня упрекать своих коллег в разных страхах тогда; правильнее уважать их за мужество в преодолении тех страхов. Ведь никто не упрекает сегодня самого Г.Михеля в том, что он так испугался после первой делегации, что мы не увидели его в составе второй… Мое письмо журнал не опубликовал, и мне пришлось однажды услышать, как молодой гость из Германии выразил мне «понимание»: такие, мол, были времена, боязнь – это естественно… Подробный материал о первых двух делегациях я написал несколько лет назад, он размещен на моей авторской странице в Интернете.
Извините, но еще один «неприятный» вопрос: до сих пор можно иногда слышать, что одни члены делегаций действительно подвергались преследованиям, а другие смогли получить «теплые местечки» в газетах, издательствах…
Не знаю никого, кто бы не подвергся тогда преследованиям. Несколько бывших делегатов действительно попали позже в редакции газет «Фройндшафт» и «Нойес лебен»: ведь тогда вместо восстановления республики власти решили создать новую немецкую газету в Казахстане и пополнить редакцию «Нойес лебен» национальными кадрами  - о том, что в редакции «немецкой газеты» нет немцев, говорили члены второй делегации на приеме. Так внезапно потребовались журналистские кадры. Но их у советских немцев не было. Поэтому выбирали из нештатных корреспондентов – учителей, писателей, а среди них были и участники делегаций. Вообще-то со временем я пришел к выводу, что одной из целей нашего привлечения в редакции было стремление властей иметь наиболее активных автономистов постоянно «под колпаком», как ученых в лагерных «шарашках», где выполнялись нужные задания партии и правительства: тут мы были всегда под надзором, вся переписка была подконтрольна – просто и удобно!..
А что касается упреков и подозрений по отношению к тем, кто в самые трудные времена начинал эту борьбу, то здесь мы видим давно известное явление: желание возвыситься самому через унижение других. Когда-то я назвал это «синдромом припозднившегося революционера»: не принявшие участия в свершившихся событиях критикуют их участников, чтобы показать себя и выше, и умнее их. 
Как национальное движение развивалось дальше? Ведь времена были нелегкие?
Попытки организовать новые делегации были, но надзор был уже эффективней: людей задерживали еще до отъезда или по прибытии в Москву. Жесткая реакция властей на первые две делегации убила надежды на восстановление справедливости у многих. Движение за реабилитацию превратилось в основном в движение за выезд. Тут были уже свои мученики, пока не пришла перестройка.
Но в годы перестройки поднялась «вторая волна» движения за восстановление государственности. И она опять не привела к цели… Ваша оценка: была ли возможность?
Да, «вторая волна» поднялась, причем мощная. Теперь можно было открыто выступать за реабилитацию, создавать общества, быть в контакте с властями. В 1991 был принят Закон «О реабилитации репрессированных народов», где предусматривалось восстановление и нашей республики. В 1992 был подписан российско-германский Протокол о сотрудничестве в поэтапном восстановлении государственности российских немцев. Тем не менее, республики у нас нет до сих пор. Причина, на мой взгляд, в том, что согласие на ее восстановление пришло слишком поздно: полным ходом шел процесс развала страны. При Б.Ельцине такие вопросы вообще не могли быть решены. Когда же президентом стал В.Путин, страна была в таком состоянии, что главной его задачей было сохранить ее от полного распада и исчезновения. Так что опять было не до нас.
А сегодня реабилитация и восстановление государственности российских немцев вообще еще возможны? Еще нужны?
Давайте проясним: зачем нам нужна реабилитация? – Чтобы с народа были сняты грязные клеветнические обвинения Указа 1941 года о том, что немцы Поволжья укрывали в своей среде «тысячи и десятки тысяч шпионов и диверсантов…» и т.д. Не было никаких диверсантов и шпионов, не было никакого укрывательства, но клеймо на целом народе осталось – до сих пор. Чтобы снять его, нужна реабилитация, настоящая, а не декларативная.
Для чего нужна государственность? Любой народ, чтобы сохранить родной язык, культуру, обычаи, традиции, чтобы вообще остаться народом, должен иметь необходимые для этого условия. Главное среди них – совместное проживание. Потому что в распыленном виде народ сохраниться не может. Значит, нужна территория. Она нужна и для создания экономической базы, для строительства школ, учреждений культуры. Сегодня российские немцы подведены ассимиляцией, дискриминацией, эмиграцией к критической черте. Чтобы выжить, мы должны иметь с другими народами России не только равные права, но и равные возможности. Иметь не завтра, не послезавтра, - сегодня. Для этого и нужна государственность.
Но как это сделать? И что мешает это сделать сегодня?
Мы давно уже предложили современный вариант решения вопроса. Мы понимаем, что в «рыночной экономике» говорить о справедливости, о выполнении принятых по нашему вопросу законов, наивно. Мы предлагаем: совместить решение нашего национального вопроса с решением экономических задач, стоящих перед страной, перед каким-нибудь ее регионом. Потому что национальным этот вопрос является лишь для нас, российских немцев; для страны же, для регионов он в основном экономический: им важно, что они от этого будут иметь? Так, если создать пакет крупных экономических проектов в сфере промышленности и сельского хозяйства, согласовать их привязку с конкретным регионом, приемлемым и для российских немцев (Поволжье своими акциями 1989-1992 гг. типа «Лучше СПИД, чем немецкая автономия!», получив то, что предпочло тогда, полагаю, исключило себя из возможных кандидатов), и привлечь для реализации этих проектов преимущественно российских немцев, то в ходе реализации проектов будет достигнуто практически всё, что нам нужно для возрождения и сохранения народа: совместное проживание, общая территория, экономическая база, социально-культурная инфраструктура. И это будет выгодно всем – стране, региону, российским немцам. То есть, объективных противников этому варианту нет – если исходить из интересов государства и народа.
Но есть еще личные, групповые интересы, которые часто могут играть немалую роль в торможении идей, даже очень выгодных государству. Сегодня главное противодействие идее реабилитации и восстановлению государственности, т.е. выполнению принятого закона и российско-германского Протокола, оказывают российские и германские чиновники, распределяющие уже 20 лет «помощь российским немцам». За эти годы сложились группы хорошо понимающих друг друга лиц, сложились отношения, интересы, а восстановление государственности всё это сразу сметет. Чтобы не допустить этого, на чиновничьем уровне делается всё для снятия вопроса о реабилитации вообще.
Но где же движение российских немцев? Почему оно это допускает? Почему не обращается на самый верх?
Движение там же, где и всегда – в своем бесправном положении, без собственной экономической базы, только со своей верностью идее и народу, своей жертвенностью. Противостоять бюджетным дубинкам двух стран и административному ресурсу в этом положении, сами понимаете, нелегко. Обращения «наверх», не дойдя до «верха», сбрасываются чиновниками же опять вниз к распределителям «помощи» - чтобы они «ответили обратившимся». И так уже годы. За двадцать лет положение в этом вопросе стало неизмеримо хуже, чем было. И хотя «помощи» было оказано немало, почему-то нужных результатов по-прежнему нет…
О конфликтах в сегодняшнем движении российских немцев широко известно. Ваше мнение: в чем причины его перманентного раскола?
Мое мнение – в самом движении за реабилитацию раскола нет. Есть давнее противостояние сторонников реабилитации и тех структур, тех личностей, которые используются для раскола движения. Как это происходит? Дело в том, что отменить Закон и Протокол чиновники сами не могут – не их компетенция. Поэтому они стараются сделать так, чтобы «сами российские немцы» выступили с инициативой снять вопрос о реабилитации. Среди тех, кому дороги родной язык, национальная культура, дорог свой народ, таких не найдешь. Совсем другое дело - подрядные структуры, давно задействованные в проектах «в помощь российским немцам». Потому что для них главное не реабилитация, а их доход, их доля от «помощи». И чтобы парализовать, перенастроить движение, изменить его цели, используются как раз подрядные структуры. Но как подрядные они не имеют права заниматься политическими вопросами, поэтому делается еще и всё, чтобы они выступали под флагом «общественных организаций».
Механизм простой: и этим подрядным структурам, и даже общественным (региональным, местным) организациям, ставят жесткое условие: хотите проекты – выступайте против реабилитации. И – выступают. Выступают и против своих прежних идей, и против своих прежних товарищей, и против интересов народа - всё на продажу, всё за проекты! Это и есть тот «раскол», о котором постоянно говорят нам как об отсутствии единства в движении. То есть «единым» хотят признавать лишь «движение» против реабилитации. И «помощь российским немцам» в последние годы всё больше направлена против реабилитации российских немцев. К сожалению, с германской стороны даже ощутимо больше, чем с российской. Так деньги налогоплательщиков, предназначенные для содействия реабилитации российских немцев, сегодня превращены в разрушительную силу и для движения российских немцев, и для их будущего.
Какой же расклад сил сейчас в этом противостоянии?
Есть по-прежнему Федеральная национально-культурная автономия российских немцев, где президент В.Баумгертнер. Есть Всероссийская Ассоциация объединений российских немцев «Гемайншафт», возглавляемая И.Келлером. Есть Федеральный Координационный Совет российских немцев, созданный этими двумя организациями. И есть Международный союз организаций российских немцев ряда стран СНГ (Россия, Казахстан, Киргизия, Молдавия) и Германии. Все эти структуры по-прежнему за реабилитацию, за восстановление государственности. За что и подвергаются прессингу по всему полю.
И есть формально «общественная организация» под названием «Международный союз немецкой культуры», созданная в 1991 году при обществе «Видергебурт» еще Г.Гроутом для зарабатывания денег на проектах. Возглавляется она с тех пор Г. Мартенсом, который в одном из своих выступлений по радио открыто заявил, что у российских немцев он лишь «работает немцем». За эти годы МСНК стал главной подрядной структурой для выполнения проектов в сфере культуры как российских, так и германских. И именно эту структуру используют германские и российские чиновники для противодействия движению за реабилитацию, для снятия вопроса о реабилитации, для выкручивания рук местным структурам ФНКА и Ассоциации «Гемайншафт» с целью вырвать их из движения за реабилитацию и включить в так называемую «самоорганизацию», выступающую, за оплату «проектами», против реабилитации. Вмешательство германских чиновников в дела общественного движения российских немцев достигло такого беспредела, что ФНКА и Ассоциация «Гемайншафт» выступили недавно с Заявлением-протестом и приняли решение отказаться от дальнейшего пребывания в принадлежащем Германии  Российско-немецком доме в Москве. Такого у нас еще не было…
Насколько известно, «МСНК» Г.Мартенса и Землячество немцев из России тесно сотрудничают. Выступает ли и Землячество против движения за реабилитацию?
Открыто вроде нет, но если оно не с нами, а с противниками реабилитации, то возникают, конечно, вопросы. Впрочем, «проекты» ведь обе эти структуры получают из одного источника – МВД Германии, так что ожидать особого различия в их позиции и роли трудно. Оснований считать иначе у нас, к сожалению, нет.
В нелегкой ситуации, в которой находится сегодня движение российских немцев, наверняка Вы вспоминаете и тех, кто уже 20-15-10 лет назад уехал в Германию и тем самым ослабил движение российских немцев за реабилитацию. Для Вас они кто – предатели?
Массовый выезд для дела нашего народа, для нашего движения – большая потеря. Потеря и потому, что выехало много умных, талантливых людей, большинство наших писателей, интеллигенции, много активистов движения, которых я высоко ценил. Но надо понимать, почему это произошло, особенно в те годы: ситуация в стране, ситуация в нашем вопросе просто выталкивала людей в эмиграцию.
На Второй конференции «Видергебурт» в 1990 году, когда вопрос о выезде стоял очень остро, я, помнится, горько пошутил: нельзя удерживать людей; пусть едут как на курсы немецкого языка; изучат – они нам очень потом понадобятся, когда восстановим нашу государственность… Надеюсь, они уже хорошо освоили немецкий, и теперь дело лишь за тем, чтобы восстановить республику… То есть для меня выехавшие – по-прежнему неотъемлемая часть нашего народа, и я по-прежнему рассчитываю, что они еще смогут внести свой немалый вклад в его будущее.
В заключение позвольте еще несколько коротких вопросов. Ваша повесть «Наш двор» в свое время многих потрясла. И сегодня ее трудно читать без слёз. Вы художественную прозу еще пишете?
Нет. Целиком занят проблемой реабилитации. Будет республика – может, найдется еще время и для художественной прозы.
Что Вы считаете самым отвратительным?
Продажность, предательство. Особенно по отношению к интересам нашего народа.
Верите ли Вы в Бога?
Ну, тут одним словом ответить невозможно... Есть много вопросов, на которые у меня лично нет ответа. Например, если речь идет о христианстве, то почему Бог одного народа, одного племени должен считаться Богом других народов? Почему мифологизированная история одного народа и его законы в виде Ветхого завета должны быть священной книгой для других народов? Почему сын Божий не признается теми, чей Бог - Бог-отец? Почему распяли Бога-сына? Почему те, чей Бог – Бог-отец, считают ниже себя тех, чья религия – религия Бога-сына, т.е. христианство?
Еще: если Бог есть, и если он един, то почему у разных народов разные боги, разные религии, и почему они даже враждебны друг другу? Если Бог един, и если он всесилен, если «без его воли ни один волос не упадет с головы», и если он справедлив, то как оправдать то, что происходит в мире со дня творения? Почему один христианский народ воюет против другого христианского народа? Если всё происходит по воле Божьей, значит, и бомбардировка мирного Дрездена, Хиросимы, Нагасаки были волей Божьей? Как и Холокост? Отсюда: если Холокост тоже, как и всё, был волей Божьей, то почему Германия должна платить кому-то за него? Ведь получается, она только «исполняла волю Божью»? Причем даже не Германия, а те, кто и Германию довел до катастрофы? Разве «исполнять  волю Божью» - наказуемо? И почему в законодательстве ряда народов, верящих в одного и того же Бога, подвергать сомнению и даже отрицать существование этого Бога можно, а подвергать сомнению или отрицать Холокост, одно из «деяний Бога», - нельзя, за это сажают в тюрьму? И, если ближе к нашей теме, репрессии по отношению к российским немцам – тоже «воля Божья»?
Вопросов много. И религии, по-моему, сегодня играют больше роль из прежних времен: удержание людей в нужных рамках. Но ведь и помимо религии существуют общие законы, целая иерархия, или «вертикаль», законов: законы вселенной, солнечной системы, законы природы, законы общества, науки, экономики, семьи, законы морали, даже элементарные правила гигиены. И если кто-то (что-то) нарушает законы и правила этой системы, то наказание неизбежно: исчезают звезды, планеты, «сбившиеся с пути истинного» или утратившие «жизненный ресурс»; исчезают народы, гибнут общества, люди. Можно ли это считать волей Божьей? Или это просто действуют общие законы? – Не знаю…
У нас читатели в основном молодежь. Что бы Вы им посоветовали?
В жизни приходится порой делать нелегкий выбор. Я где-то читал, что рядом с каждым человеком всегда незримо находится его «ангел-хранитель», - возможно, это его душа, или совесть. С тех пор стараюсь в таких случаях «советоваться» с моим «ангелом»: правильно ли я думаю, не буду ли потом мучиться от сознания того, что поступил не так, нечестно – перед собой, перед «душой», перед людьми? Знаете, помогает… Буду рад, если к мнению своих «ангелов» будут небезразличны и читатели Вашего журнала.

2010,  ноябрь