Наговорное зелье

        1.Пелагея
Деревня Вязовка растянулась по низине. Здесь были старинные дома из дубовых брёвен под железными крышами с резными наличниками, маленькие хатки, выбеленные извёсткой. Новые строения отличались причудливой кладкой из красного кирпича.

Из новых зданий выделялась семилетняя школа, клуб, магазин  правление колхоза, Они были в центре селения, чуть в стороне от главной улицы, и окружены большими благоустроенными дворами.

Летом всё село утопало в зелени, так как издавна повелось: в палисадниках выращивать цветы, а на огородах, кроме овощей, яблони, вишню и смородину с крыжовником.
Сейчас всё было покрыто толстым слоем пушистого искрящегося снега. На фоне белого  полотна, радовала глаз своей зеленью школьная аллея. От памятника войнам Великой Отечественной войны протянулись два ряда маленьких сосёнок, жители их называли елочками,  заботились и очень гордились ими. Всем гостям, приезжающим в село, в первую очередь, показывали  местную достопримечательность – уголок изумруда среди белого снега.

Сельчане были привычны к тяжелому крестьянскому труду: одну смену отрабатывали в колхозе, другую – на своём подворье. Они ревностно ухаживали за различной живностью, которая позволяла прокормить свои семьи и занять себя в зимнее время.

         После уборки урожая и вспашки зяби, в колхозе оставалась работа только на животноводческой ферме. Доярки, телятницы, скотники, свинарки и чабаны были заняты своей работой круглый год, механизаторы – летом в поле, зимой – на ремонте техники. Основная масса колхозников после завершения полевых работ была предоставлена сама себе.

В колхозе заработки были очень маленькие. На трудодни давали зерно и немного денег, на каждый трудодень - десять копеек. Однако, обитатели этого села жили, по тем временам, зажиточно. Выручал  базар. Продавали излишек заработанного хлеба, поросят, телят, ягнят. На рынок отправлялись цыплята, гусята, взрослая скотина, а также различное мясо. На вырученные деньги покупалось всё необходимое для семьи.
 
        Почти все деревенские ребятишки катались на велосипедах. Для взрослого поколения, это был рабочий транспорт. В некоторых семьях появились мотоциклы. В последние годы стало модным иметь в красном углу, где раньше висела икона, радиоприемник на батареях. Транслировалось три программы.

В одном из домов жили Куликовы, мать и сын. Пелагея, проводив Василия на городской автобус, который проходил мимо села, убралась во дворе и вошла в дом. Теперь, когда в сарае все дела переделаны, можно спокойно посидеть у галандки и подумать.   
Пелагея открыла дверцу, кочергой поворошила дрова. Глядя на пляшущие огоньки, она снова и снова вспоминала разговор с сыном. Он приезжал на выходные  и объявил, что по весне  женится. Сначала Пелагея обрадовалась, давно пора, два года, как из армии. Настя, девчонка хорошая, работящая. Но Василий разом разрушил все мечты матери. Не она его избранница.

        - Надо же, всего  три месяца в городе прожил и невесту нашёл, будто в деревне девок нет,- вслух рассуждала женщина.- Вон Настёнка, всем удалась: и пригожа, и работящая, и голосистая. С детства невестой кличут. Так нет, нам городскую жену подавай. Да разве она с деревенскими делами справится? Вставать надо не позже пяти, а летом и того раньше.
 
         С малолетства к домашним делам нужно сноровку иметь. Здесь не город, газа и водопровода нет, канализация тоже отсутствует. За водой ходим в родник за село, да в колодец на пути к школе. Сколько воды в дом принесёшь, столько и вынесешь. Обед сварить нужно вовремя, и не на газовой плите, а в печи, на тагане во дворе  или на примусе. Дом протопить дровами и углем, который ещё закупить необходимо в сельпо. Летом кизяков заготовить для печки. Забот полон рот, лишь бы к ночи управиться.

         Нет, не годится городская сноха для деревенских дел. А я уже стара, да и здоровье не то, пора всю заботу о семье в молодые руки передать. Васька, конечно, защищает её, говорит, что она всему научится, да и он помогать будет.
       
  Пелагея снова помешала угли в голландке, загребла золу в одну сторону, прикрыла трубу. Она  не спеша  подошла к двери, где располагался выключатель, и комната озарилась светом. Захватив со стола вязание,  женщина вновь вернулась к теплу.

Усевшись на табурет, пустив клубок на пол, Пелагея принялась вязать носки. Рядом, на маленькой скамеечке, сидел кот, поглядывая на хозяйку и на клубок, который призывно перекатывался по полу.
 
         Электрическое освещение позволило  разглядеть Пелагею. Прошедшие шестьдесят лет, отложили свой отпечаток на смуглое лицо. Мелкие морщинки бежали от больших, слегка посветлевших, карих глаз, некогда красивого очертания.
 
В комнате было тепло, и она сняла цветастую полушалку, раскрыв черные с проседью волосы.  Гладко зачесанные назад, они были заплетены в косу и собраны в большой узел.
Суровый вид женщины подсказывал, что она редко улыбается, хотя в деревне её помнили хохотушкой Палашей. Схоронив двух малолетних детей и постоянно боясь за младшенького  Васятку, она совсем забыла про себя. Не было поддержки  и утешения от любимого мужа, он так и не смог оправиться от ранения, через несколько лет оставил её одну с подрастающим Василием…

Пелагея была по-мужски строга со своим сыном, отчего сельчане считали её излишне суровой женщиной, державшей парня в ежовых рукавицах.  Спицы мелькали в умелых руках мастерицы, нанизывая петлю за петлей, а мысли текли в одном направлении:
- Где это видано, чтобы мужики бабьими делами заправляли: коров доили, телёнка приучали пить молоко из ведра, поросятам болтушку готовили…Им, дай Бог, с колхозными делами управиться, да за скотиной во дворе присмотреть: корм дать, навоз почистить.
Нет! Нужно с Василием серьёзно поговорить. Может быть, послушается меня, возьмет в жены свою, деревенскую,- размышляла будущая свекровь.- Разве можно уразуметь  такое , вчера познакомился , а сегодня жениться. Я своего Данилу три года из армии ждала. Всем парням отказывала ,даже в клуб не всегда ходила. И дождалась. Свадьбу сыграли, всем  миром дом поставили.

Пелагея вдруг вспомнила, как провожала мужа на войну. Как он стоял у машины высокий, широкоплечий, из-под фуражки выбивался  пшеничный волнистый чуб. Василий весь в отца. И такой же настырный. Мужа, как лучшего механизатора, на войну не брали, так он несколько раз ходил в военкомат и добился своего – взяли.
- Вдруг сын не послушается и уедет в город? – задумалась Пелагея.- Как же я здесь останусь одна? Кому я нужна? Он один у меня, кровиночка  родная. Как быть, как быть? Согласиться с этой свадьбой или нет? – вслух спросила она себя.

Почувствовав, как предательски кольнуло сердце, женщина отложила вязанье и потихоньку пошла к кровати:
- Нужно ложиться, утро вечера мудренее.


        2.Решение
 
Рабочий день закончился. Галина медленно шла по парку имени Горького. Светло-серое пальто ладно сидело на её стройной фигурке. Вишневый берет был в тон шарфику и перчаткам, и едва прикрывал приколотую шпильками корзиночку  кос. Внимательный взгляд её карих глаз высматривал Василия. Он должен ожидать её где-то здесь, на одной из скамеек.

Девушка порой недоумевала: чем мог её привлечь этот деревенский парень. Простой шофер стал ей дороже городского врача из соседнего дома, с которым она ранее встречалась.
Конечно, Василий красив собой. Чуть полноватые губы говорили о добродушии их  хозяина, сини глаза искрились весельем. Только квадратный подбородок подсказывал о твёрдом характере парня. Он такой ласковый , нежный, но как заговорит, деревня есть деревня. Однако, слушать его интересно.

Скоро будет полгода, как в гастрономе неуклюжий парень полой своей шубы смахнул со стола бутылки с кефиром. Потом купил новые вместо разбитых и, извиняясь, донёс их до дома. Так и познакомились. Сколько встреч было у больницы, где она работала…  Затем они подолгу гуляли по городским улицам, Галина показывала Василию все Куйбышевские достопримечательности.

Новый знакомый оказался говорливым. Он с удовольствием рассказывал о Дальнем Востоке, где проходил срочную службу в Советской Армии. Но с особой любовью описывал свою деревню.

В городе Василий учился на шофера и с нетерпением ожидал окончания курсов, чтобы вернуться домой. Колхоз получает новую машину,  и председатель обещал отдать её Василию. Он будет в посевную возить зерно к сеялкам.

Галина, конечно, знала, что булки в поле не растут, но как колосится пшеница, никогда не видела, разве только в кино. Сколько себя помнит, всегда жила в городе. Они с бабушкой ютились в маленькой комнатенке в квартире на два хозяина. В двух других комнатах жили Сычевы тётя Маша и дядя Ваня. Кухня ванная, туалет были общими.

Соседи жили дружно. Когда бабушка умерла, тётя Маша научила её правильно расходовать те маленькие деньги, что у неё водились. На первых порах помогала приготовить обед из тех продуктов, которые находились на полке. А когда у Галины  вообще ничего не оставалось, то звала пить чай с пирогами.

Так под присмотром соседки, девушка окончила бухгалтерские курсы. Она начала свою  трудовую деятельность в больнице, где работала медицинской сестрой тётя Маша.
О встречах своей подопечной с деревенским юношей тётя Маша, конечно, знала, Галина ей обо всем рассказывала . Когда девушка познакомила Василия с Сычёвыми, они сразу же его оценили.
- Стоящий мужик,  такой свою жену в обиду не даст. Не потеряй его.

            Возможно, Сычевым он понравился ещё тем, что собирался Галину  увезти с собой, в Вязовку. Тетя Маша ненавязчиво подталкивала соседку к принятию решения в пользу Василия. Ведь квартира тогда будет принадлежать Сычевым.

Но оставим эти рассуждения, Галина заметила Василия. Тот сидел на скамейке и читал газету. Молодой человек был так погружен в своё занятие, что не услышал,  как подошла девушка. Галина потихоньку подкралась и закрыла ладонями ему глаза.
-Угадал, кто это?- прошептала она.
Василий отбросил газету, взял руки Галины в свои, провёл девушку вокруг скамейки и посадил рядом:
- Как я соскучился по тебе,  родная, - целуя, восклицал он.- Как я тебя ждал! Я не видел тебя,  целую вечность!

- Можно подумать, что ты говоришь правду. Мы же не виделись целых семнадцать…- Галина сделала паузу, словно подсчитывая прошедшие минуты.- Да, минуло восемнадцать часов четырнадцать минут и тридцать секунд. Какая я точная. Это много, очень, очень, очень много! Целая вечность. – Она повторила слова Василия и весело рассмеялась, сама не зная над чем. Ей было просто приятно, что её любимый находился рядом, что он тоже её любит. И она желает услышать его признания.

- Я хочу, чтобы ты была всегда рядом со мной,- словно подслушав её мысли, проговорил Василий.- Скоро закончу учиться, и мы поженимся…
- Это почему же ты решил, что я выйду за тебя замуж?- Отпрянув от парня, вдруг серьёзно спросила Галина.- Почему ты за меня принимаешь решение?- возмутилась она.- За себя я всегда принимаю решения сама.

Василий подозрительно посмотрел на Галину. Он такого не ожидал. Что за ночь могло измениться? Или с Валеркой помирилась? Конечно, он врач, живет в городе, в квартире все удобства, а у меня в избу, сколько воды принесёшь, столько же и вынесешь. Опять же, дрова, кизяки – тоже неси. Одно электричество…Утюг только в этом году купили, а то на углях был. Однако, вслух он всего этого не сказал.

- Я же люблю тебя. Жить без тебя не могу. Помнишь, в тот выходной я ездил домой, только переночевал, а мне показалось, что я там пробыл целый месяц. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. А это значит,  что ты должна стать моей женой.
- Тебе учиться ещё один месяц. Так что время есть, я подумаю. Знаешь, Вась, в городе всё-таки лучше. Давай останемся здесь. Комната у нас есть. Я работаю. Ты тоже в больницу на « скорую» устроишься.  Дядя Леня на пенсию уходит. И будем жить поживать, да добра наживать.

- Нет…  Не смогу я в городе жить. Не люблю городскую суету. Здесь на меня стены давят, дома такие высокие, а у нас степь , простор без конца и края. Знаешь, какая у нас степь красивая!
  И мать я бросить не могу. У неё, кроме меня никого нет. А тебя здесь ничего не держит. Работать в правление пойдёшь, у  тебя же бухгалтерское образование. Ничего что курсы, в техникум или институт  поступишь, сейчас заочно можно учиться.- делился своими планами Василий.

- Вдруг, я твоей матери не понравлюсь? А если не справлюсь с домашними делами? Огород, корова… Я её боюсь заранее.
- Нашла чего бояться, мама тебя всему научит. Я тебе помогать буду. Вдвоём справимся.

Василий  хорошо помнил последний разговор с матерью, когда она отговаривала его жениться на городской девчонке. Хороши соседские девчата, что Настя, что Анютка, но его Галина гораздо лучше. И мама полюбит её. Нельзя не полюбить такую пригожую девушку.
- Мы будем жить дружно, - сказал он Галине.

Они стали мечтать о том, как будут работать в деревне. Появятся детишки, бабушка их нянчить будет, а они по хозяйству управляться. Все им завидовать будут, особенно его друзья. Ведь такой красавицы, как у него, ни у кого нет.
Наконец. Молодая пара решила. Что на следующей неделе пойдут в ЗАГС и подадут заявление.

        3.Городская жена

    Большое зеркало на стене отражало парня в черном костюме, белой рубашке.
Строгость придавал непривычный галстук, который стягивал шею и создавал массу неудобств.
- Отец тоже не любил галстуки,- мелькнуло в голове у Василия.

Вот уже одиннадцать лет прошло, как умер старший Куликов, но Василий помнит его слова, будто вчера им были сказаны. Во всём его заменил, старается выполнять его наказ: заботится о матери, за домом смотрит, хозяйство не хуже, чем в других семьях, в саду тоже порядок. В армии отслужил, как отец велел. Теперь вот на машине научился ездить. Отец всегда говорил, что на селе главные люди – трактористы и шофера.

Сейчас пришла пора жениться. Матери помощница ой, как нужна. Часто болеет. Вот и сегодня, их с Галиной регистрировать будут, а она не смогла приехать. Прислала письмо с Петькой. Пишет, да и друг сказал, что заболела, опять сердце прихватило.
 
- Ладно, домой приедем, там гостей соберём. Друзей, да соседей пригласим, ещё одну свадьбу сделаем, - успокоил себя Василий. Но на сердце было тревожно.- Однако, плохо, что мамы сегодня не будет.

За окном загудела машина, голос Петра прервал размышления друга:
- Василий, поехали! Невеста, небось, заждалась!

Поздравления молодая чета Куликовых принимала в зале квартиры соседей, Сычёвых. За двумя большими столами разместились друзья Василия и Галины. Они желали молодым счастья и дарили подарки: посуду, пастельное бельё, различные безделушки. От сотрудников больницы привезли стиральную машину.

Одно омрачало праздник: все заметили, что на свадьбе нет основной гостьи, матери жениха.

Прошла неделя. Председатель колхоза прислал грузовик за молодыми. Быстро погрузив немудрёные пожитки, новобрачные поехали в деревню. Вязовка встретила их весенним нарядом: над речкой распустилась ива, зазеленели в посадках березы, в палисадниках зацвела черёмуха. В воздухе кружил её запах.

Остановившаяся у калитки машина, мгновенно собрала соседей. Некоторые стали помогать Василию,  разгружать вещи и носить их в дом. Другие просто наблюдали за происходящим. Все пришли поглазеть на молодую невестку Куликовых.

- Пелагея – то в район укатила, вчера ещё, и не вернулась.
- Не хочет встречать городскую жену сына.
- Не по нраву она ей.
- Да, Настя лучше. Кровь с молоком девка, а эта пигалица. Она ведро с молоком – то не поднимет.
-Да, ладно вам, поле ещё не убрали, а уже про урожай заговорили. Конечно, худощава, но лицом пригожа. Посмотрите, какие у неё косы! Ни у кого таких длинных волос  нет.
- Зря Василий мать не послушал, не угодит она ей телом, не угодит и делом…

- Вот раскаркались , как старые вороны. Посмотрите, девчонка какая славная.- Это вступила в разговор шедшая из медпункта мимо Куликовых сельский фельдшер Антонина Ивановна.- Пелагея – умная женщина, вернётся домой и всё у них будет хорошо. Найдут общий язык. А вам пора расходиться. Нечего лясы точить, дайте покоя людям, пусть обустраиваются.

Толи послушав фельдшера, то ли убедившись, что далее ничего интересного не произойдет, сельчане разошлись по домам.

Пелагея приехала в деревню с городским автобусом только к вечеру. Молодые тем временем расставили мебель в комнате Василия. Письменный стол, за которым он когда-то учил уроки, вынесли в сенцы. На него-то и налетела Пелагея, как только зашла в дом:
-Чегой-то выставил стол сюда? Чем он тебе в спальне помешал?

Услышав голос матери, Василий вышел в сенцы.
-Сейчас, мама, покушаем и найдем ему место. Он мне не нужен в спальне. Вместо него другой стол поставили, да ещё комод уместили.
- Какой ещё комод?
- Потом посмотришь. Пойдём кушать, Галина ужин приготовила.

Пелагея остановилась. Она совсем забыла, что сегодня сын должен был  привезти сноху. Женщина ещё никак не могла смириться с тем, что Василий посмел ослушаться, женился на городской и привёз её в дом. Пелагеи даже думать об этом не хотелось.

Постояв немного, Пелагея прошла на кухню. Поздоровалась. Поставила сумку с продуктами. Внимательно оглядела, несмело улыбнувшуюся ей, невестку. Галина под её взглядом как – то съёжилась и сделалась серьёзной.

Пелагее горожанка не понравилась, пигалица, что в ней хорошего нашёл. Ишь, насупилась…Чем не довольна, думала она. Ужин прошёл в молчании. Мать ничего не спрашивала, своё отсутствие не объяснила. Галина вообще боялась слово промолвить. Василий сначала пытался завести разговор, но , видя безуспешность своего начинания, тоже замолчал.

- Что ж, будем жить...,- проронила Пелагея, вставая из- за стола.
Целую неделю мать не выходила из спальни. Сын приносил ей поесть и выполнял любые её просьбы. Галине в комнату заходить было не велено. Что творилось за пределами  спальни, Пелагея не знала и знать не хотела. Про сноху не справлялась , будто её в доме нет и никогда не было.

В квартире стояла тишина. Галина потихоньку управлялась с домашними делами. Во дворе хлопотал Василий. Корову доила соседка. Галина стояла рядом, но близко не подходила.

…Утром Пелагея поднялась до света. Подоила Пеструшку, выгнала её со двора. Только вышла за ворота, встретила Оксю, она шла к ней.
- Сама поднялась?
- Отлежалась. Пора за дела приниматься. Огород ждёт.
- Теперь вас двое. Тебе полегче будет. Галина  почти всё позьмо вскопала, иногда ей Василий помогал. Старается, и откуда, только у неё силы берутся, на вид, былинка в чистом поле. Весь огород, как трактор вспахала, молодец девчонка.
- Да, что она умеет? Только лопату и умеет держать,- проворчала Пелагея, направляясь во двор.

Соседка укоризненно смотрела ей вслед. Да, тяжело придется молодой жене Василия. Лучше бы Галина за моего Петьку замуж вышла. Я бы с ней поладила. Старательная девка, я бы её всему научила… Хлебнёт горя молодица…

Покончив с делами в сарае, Пелагея пошла в дом. На кухне Галина пыталась разжечь примус. Она видела, как это делает Василий, но сама не справилась. А тут ещё свекровь показалась  в проеме двери.

- Что поднялась? Примус не трожь. Всё равно не сумеешь разжечь. Ещё взорвётся, дом сгорит.- Пелагея рукой отстранила невестку, умело установила пламя.- Вот и всё. Сама завтрак сготовлю, нечего тебе на кухне делать.

- Я же помочь хотела,- проговорила Галина и направилась в спальню. Слёзы горошинами катились по её щекам…
- Помощница нашлась… Сидела бы там, в своем городе, возле газовой плиты и проблем ни у кого бы не было,- понеслось  в след молодой женщине.

Прошло полгода. Пелагея ни к чему не допускала свою сноху. Галине очень хотелось самой накормить мужа, что-то сделать вместе с ним во дворе или на огороде. Работы она не боялась. Но за что, ни бралась, никак не могла угодить требовательной и придирчивой свекрови.
 
Как- то летом пошли на огород. Подхватив вёдра, Галина побежала поливать огурцы. Но, оказывается, нужно было сначала поливать помидоры, затем редиску и только потом огурцы. Заведенный порядок нарушать, ни в коем случае, нельзя.

Попыталась однажды истопить печь (свекровь вновь заболела), но в сковородку с яичницей попала зола, а чугун со щами никак не хотел устанавливаться на поду и , конечно, свалился. Василий посмеялся, превратив всё в шутку, а Пелагея сказала, словно отрезала:
- Не умеешь, не берись. Нечего добро переводить.
Вот так и жили.

        5.Федотовна.

На краю деревни, в стороне от проезжей дороги, утопая в зелени черёмух и сирени, стоял домишка с перекосившейся тесовой крышей. В нем жила старая- престарая бабка. Сколько ей лет, никто не знал, да и сама она толком не помнила.
- Не то девяносто мне будет,- говорила она,- а , может уже сто лет. Не считаю я их. День прошел и ладно.

Жила бабуля одна. Часто ходила в ближайший лес, собирала лекарственные травы. Ими она лечила людей. Поговаривали, что и зелье сварить она может и приворожить умеет. Всю правду-матку любому расскажет и совет хороший даст.

К маленькому скрипучему крыльцу сбегались хорошо протоптанные дорожки: одни по улице, другие по задам, через огород, были и с речки. Видно немало посетителям по ним хаживало. Вот и в сегодняшний вечер по одной из них , через огороды, скрываясь от людей, спешила Галина.

В темно-сером, превосходно облегающем её худенькую фигурку, кашемировом платье, она незаметно подошла к дому. Оглянулась по сторонам, только звёзды сверкали в вышине, да тихо перешептывалась листва деревьев.

Галина, мягким движением руки, поправила чёрные, как смоль, пряди волос и подтянула концы платка, он слегка зашуршал под пальцами. Женщина толкнула дверь, та тихо раскрылась, и она попала в маленькие сенцы. Галина ощупью нашла ручку, постучавшись, вошла.

Небольшая комната показалась ей просторной, так как в ней не было  громоздкой мебели. У стены стояла простая деревянная кровать, срубленная плотником. В углу притулилась  печь, одну сторону которой закрывала занавеска. Рядом была прибита  неширокая дощечка, выполнявшая роль полки. Около окна стоял самодельный столик. Он украшен замысловатой резьбой, видимо хозяин когда-то этим любил заниматься и повсюду оставил свой мастерский след. Вокруг стола четыре такие же табуретки. На одной из них восседала Федотовна и перебирала карты. Рядом, мяукая свою бесконечную песню, лежал чёрный кот.

Услышав скрип двери, бабушка оторвалась от карт и внимательно взглянула на  вошедшую женщину.
-Галина, проходи , милая. Садись вот сюда,- она указала на свободный табурет напротив себя.-  С чем пришла? С радостью? С горем ли? Сказывали неладно в доме твоём?-  Голос старухи звучал ласково, участливо, располагающе…

Галина молчала. Она не знала, с  чего ей начать, как сказать, как объяснить… В мгновение перед глазами пролетели последние два года. Вот они с мужем приехали в деревню. Рядом с ней Василь , её любимый. Казалось, не было счастливее их на всём белом свете. И вдруг донёсся злорадный шепоток: « Пелагея-то в район укатила… Не хочет невестку встречать. Не по душе она ей. Настю желала в дом ввести, да Василий не послушал».

Всё  сильнее и сильнее били по сердцу голоса, какой-то ком подкатился к горлу и не в силах Галины его проглотить. Заблестели широко распахнутые чёрные глаза и брызнули слезы серебристым дождём. Погасло солнце в душе молодой жены, опустились уголки губ от нанесённой обиды. Только Василий всё крепче и крепче прижимал  к себе любимую . Он завёл её в дом, тихо шепча: « Ничего, ничего, родная, всё у нас будет хорошо. Мать горячая, да с неё быстро всё сходит».

А сердце вдруг окаменело, не мило ничего ему. И потянулись дни похожие на ненастную осень. Живут в одном доме, сидят за одним столом, а в глаза друг другу взглянуть боятся.
 
  Не может простить невестка обиду,  нанесенную свекровью, и всё валится из рук. А Пелагея сыну выговаривает, вот ведь, говорила – не бери, делать-то ничего не умеет. Как жить дальше будите? Ни в чём Галина угодить не может, хоть и старается. Так и косятся друг на друга, будто кошка между ними пробежала. Не жизнь, а мука вечная. Вот и посоветовала подружка: «Сходи к Федотовне,  она поможет».

- Жизнь мне не мила, постыло всё, - с тоской протянула Галина и вдруг выпалила разом всё накипевшее, наболевшее.- Ты, говорят, зелье наговорное делаешь. Дай мне. Сейчас она болеет, вместе с лекарством дам, когда-то конец моим мучениям настанет. Может, дождусь этого благословенного часа…

- Что же, воля твоя. – Федотовна поднялась со стула, и шаркая короткими валенками, которые она не снимала ни зимой, ни летом, засеменила к полке, заставленной различными склянками.

Было слышно, как она что-то переливала, что-то шептала. Позвякивали стаканы, стукаясь о баночки. Срываясь с табуретки, им в тон мяукнул кот. Затем снова  забулькала вода и всё стихло.
Старуха повернулась к Галине. В её руках была небольшая бутылочка, заполненная прозрачной жидкостью.

- Вот, милая, будешь три раза в день по столовой ложке давать своей свекрови. В воду нальёшь или в щи добавишь. Действует медленно, незаметно. Одно условие, в доме должен быть постоянный покой. Будь умнее пожилой женщины, уступай ей во всём. Я понимаю, на первых порах это будет очень трудно,- Федотовна помолчала, а затем повторила,- тебе будет очень трудно. Но постарайся жить без скандала, дело этого стоит. С мужем тоже не скандаль,- предупредила знахарка.

- Да мы с мужем никогда не ругаемся, он у меня добрый, заботливый, иначе я бы давно в город уехала. Детишек хотим, да что-то не получается.
- Получится. Всё у вас получится, как только в доме покой установится. Запомни это. Всё зависит от твоего желания жить в мире и согласии. Но для этого придется стерпеть все капризы и требования Пелагеи. Ну, иди с Богом!- Федотовна осенила Галину крестом.

Женщина спрятала в карман заветную бутылочку, положила сверток, который все это время держала в руках, на стол, поблагодарила бабушку и вышла.
Федотовна задумчиво глядела ей вслед. Постояв ещё несколько минут на крыльце, она второй   раз осенила крестом уже ушедшую молодую женщину и тихо прошептала:
- Дай,  Бог, ей терпенья…  Дай-то, Бог. Оно, знамо, ей сильно понадобиться.

         6.Наговорное зелье

Домой Галина вернулась тем же путём. Остановилась у калитки, чтобы отдышаться, успокоиться. Истерзанное бесконечными переживаниями, сердце тревожно стучало. Женщину бросало то в жар, то в холод. Поборов в себе глубокое волнение, приняв безразличный вид, она вошла во двор. Посмотрев по сторонам, Галина отметила, что ничего не изменилось. Пустые вёдра стояли возле калитки, а это означало , что Василий с работы ещё не пришел и за водой придется идти самой.

          Женщина торопливо направилась в дом. В комнате свекрови горел свет, но было так тихо, что слышался мерный ход настенных часов. Свекровь лежала на кровати. Её руки беспомощно вытянулись вдоль туловища поверху одеяла, голова покоилась высоко на подушке. Казалось, что она спала.

  Галина на цыпочках припустилась в свою спальню, но не успела сделать несколько шагов, как раздался скрипучий голос свекрови:
- Муж в поле и тебе дела ни для чего нет, шляешься  где-то, сплетни собираешь. Огород, чай не полит и поросята не накормлены.

Сноха,  молча, подошла к шифоньеру, сняла платье, надела на себя домашний халатик. Пелагея  продолжала что-то говорить , но слова не доходили до Галины. Она была ещё под впечатлением разговора с Федотовной. Промолчу, решила она, что больную расстраивать. Дам наговорной водицы… Недолго терпеть осталось…

Так размышляя, Галина  вернулась на кухню. Глянув на часы, женщина тихонько ойкнула, давно пора больную кормить, а она прохлаждается. Она засуетилась, накрывая на стол. Разрезала душистый каравай, налила в чашки наваристый  куриный суп. Подала деревянные ложки.

- Всё полито, все накормлены, - только теперь Галина соизволила ответить на вопрос матери мужа.- Скоро коров пригонят, встречу и подою. Молоко в сенцах, как всегда, оставлю. Утром пропущу, а сливки отдам тёте Оксе.  Я слышала, как она с вами  разговаривала, гости из города приезжают, своими сливками  она не обойдется. И чего вы беспокоитесь по пустякам… Ужин вам  в спальню подать? Лекарство принимать будите?
- Сейчас встану, не умерла ещё, и за столом поем.- Пелагея с большим трудом поднялась с койки. Сноха хотела ей помочь, но та предупреждающе подняла руку, словно говоря, что не нуждается в её помощи.

Тихонько переступая ногами, будто учась ходить, Пелагея подошла к столу. Тяжело дыша, она со стоном опустилась на стул.
Всё гордость свою показать хочет, а чем гордиться, здоровья-то уже нет и нечего хорохориться, думала Галина, поглядывая на свекровь. Ну, ничего! Скоро всему этому конец настанет!
- Что, зыркаешь? Принеси лекарства, там, на угольнике они,- скорее приказала, чем попросила Пелагея.

Галина взяла стакан и направилась в спальню. Хорошо, что свекруха забыла свое питьё в комнате, мелькнуло  у неё в голове, есть возможность подлить зелье уже сегодня… На полочке, молодая женщина разыскала нужные таблетки и порошки. Затем налила из глиняного кувшина, стоявшего здесь же и закрытого расшитой салфеткой, кипячёной воды. Оглядываясь на дверь, достала из кармана бутылочку с зельем. Маетное сердце занялось жаром и  сжалось от страха. Открыв пробку, она потихоньку капала жидкость в стакан.

- Ты что там копаешься? Тебя только за водой посылать, от жажды сдохнешь, пока дождёшься,- разлетелся  по всему дому громкий голос Пелагеи.
Галина чуть не подпрыгнула от неожиданного оглушительного звука. Или ей это только показалось? Однако она едва не выронила из руки стакан. Быстро убрав в потайное место бутылочку, захватив всё необходимое, женщина заторопилась к свекрови.

Пелагея, поджав губы, недовольно смотрела на сноху:
- Ползешь, как черепаха, сама бы в десять раз быстрее сходила.
Галина,  молча,  высыпала порошки в ложку, туда же растолкла таблетки и подала свекрови. В другой руке наготове держала стакан с  подмешанным зельем. Больная слегка поморщилась, проглотила лекарство и запила водой.

Сноха смотрела на свою противницу и думала, что со временем всё изменится, это зелье должно помочь мне.
- Ну, что ты уставилась, или давно не видела? Ешь, а то суп остынет, придется разогревать , лишнее горючее тратить.
Галина хотела ей ответить, что деньги она свои имеет, зарабатывает неплохо и всё сама покупает, но сдержалась. Что бестолку ругаться? Лучше промолчать…
Пелагея, увидев, что сноха против обычного не оговорилась, тоже больше ничего не сказала. Ужин прошел в тишине.

Свекровь легла отдыхать. Галина, перемыв посуду, вышла на улицу. Она присела на лавочку возле дома. Ожидая стадо, она вновь и вновь возвращалась к разговору с Федотовной. Скоро совсем другая жизнь будет, мечтала она. Вася рад будет, заметив, что в доме нет скандала. Ведь он так переживает, извёлся весь из-за бесконечных распрей. А там, глядишь, и ребёночек появиться…

День за днём, утром и вечером, и в полдень Галина поила свекровь лекарствами с наговорным зельем, но никаких перемен не замечала. Между тем, они были. В доме воцарилось долгожданное спокойствие.

Василий довольно усмехался. Однажды, целуя жену, он спросил:
- Топор бесконечной войны зарыт навсегда? Перемирие подписано?
- Навсегда и без всякой подписи,- твердо ответила Галина.

       7.Галина
 
Воскресенье. Как обычно, в этот день для Галины начинался рано. Работая бухгалтером в колхозе, она часто задерживалась допоздна, составляя отчёты, сводки или какие-то документы, требующиеся для районного управления сельского хозяйства. Поэтому на выходные дни накапливалось много домашней работы. Так и сегодня. Нужно было постирать, убрать в комнатах, а уже вечером высушенное бельё перегладить.

Галина, проводив со двора скотину, сунула в ведро кипятильник, чтобы согреть воду для постирушек и принялась готовить завтрак. Делала она всё неторопливо, зная, что есть свободное время. Достала из-под лавки картошку, вымыла её, поставила на край стола кастрюлю со свежей водой для очищенного картофеля и взялась за нож.
Узкой полоской  свешивалась кожура и падала в подставленную чашку.

Любую работу Галина выполняла с удовольствием. Чтобы не разбудить свекровь, она тихонько напевала весёлую песенку, которую когда-то слышала от своей бабушки.
Продолжая петь, она нарезала ромбиками картошку, забросила её на сковородку. В сенцах, на лавке, она разожгла примус. Тот зашумел, заглушая песню Галины.

Из комнаты донесся слабый голос Пелагеи:
- Ты что это окна пораскрыла? Мухи налетят.
- Ой, забыла про них,- воскликнула Галина. Она ранним утром распахивала створки, чтобы запустить в дом свежий ветерок, а перед восходом их закрывала. Сегодня, закружившись с делами, она забыла про окна, и вместо прохлады по комнатам распространился горячий воздух.

Галина выскочила на улицу, зашла в палисадник, поспешно захлопнула створки, отчего стекло, слегка звякнуло. На обратном пути сорвала ромашку, воткнула её в косу.
- Ты чегой-то спозаранку расфуфырилась? Делов вон сколько! – Пелагея недовольно покачала головой, хотя впервые за два года обратила внимание  на строгую красоту Галины. – Ишь ты, ведь этим , наверное, и взяла Василя. Косы-то до пят.

Молодая женщина действительно была хороша в это раннее утро. Простое сатиновое платье с расклешенной юбкой свободно  облегало грациозную подвижную фигурку. С вечера распущенные волосы, Галина заплела в две косы. Она ещё не успела их  заколоть венчиком на голове и они, как две переливающиеся на солнце змеи, спускались с плеч. Ослепительно-белая садовая ромашка на этом фоне придавала лицу какое-то неземное выражение.

Однако, обидные слова, произнесённые свекровью, вернули молодую женщину на грешную землю. Вся она как будто бы погасла, лишь пунцово-красный рот сжался, чтобы не вырвалось лишнее слово.

Тебе какое дело, послала Пелагее молчаливый упрёк Галина. Всё-то тебе не нравится, лишь бы я в платке, как старуха, ходила. Ну,  ничего, потерпеть немного надо, как Федотовна наказывала. Недаром же я тебе наговорное зелье даю. И спокойно вслух сказала:
- Воду для стирки я поставила. Завтрак сейчас будет готов.
- Теленка, небось, забыла отогнать. Не скажи – сроду не сделаешь, - продолжала ворчать Пелагея.

         Делала  это Пелагея скорее по привычке, чем по необходимости. Сноха уже давно без всякого напоминания управлялась со всеми домашними делами. К сожалению, научила её всем деревенским премудростям не она, а Окся, её соседка и давнишняя подружка. Пелагея так и не смогла переступить через свою непомерную гордость.
   
         - Всегда вы так, мама, не спросите, а говорите,- заметила Галина.- Я его напоила и за огородом привязала. Цыплят с клушкой тоже выпустила. Она у нас боевая, своих деточек в обиду не  дает. Вчера видела, как залётной вороне досталось, когда та хотела цыплёнка украсть.
          - Вот, не доглядишь, так и останемся без курят,- буркнула свекровь.
          - У нас ещё две наседки на яйцах сидят. Ой, картошка сгорела,- воскликнула Галина и опрометью бросилась в сенцы.

          Через приоткрытую дверь доносился шум работающего примуса,  по комнатам растекался запах жареного картофеля. Женщина быстро приоткрыла сковородку. Горячим паром обдало левую руку, Галина выронила крышку и замахала кистью. Правой рукой она продолжала мешать картофель.

            - Вот, сумашедшия, добром ничего не сделает,- брюзжала Пелагея,- всё с громом, да с боем.
           - Завтрак на столе,- нарушила её тираду сноха. - Вам в спальню принести?
           - Давай. Только сначала лекарство приготовь. Его до еды нужно принимать, Антонина Ивановна так велела. Может бросить все эти таблетки, ничего уже не помогает. Какую неделю лежу в пастели. Надоело всё. Помереть бы, развязать ваши руки, да видно я чем-то не угодила Господу нашему. Не берёт он меня к себе,- тихо проговорила Пелагея.- Ну, где ты там застряла,  давай уж эти таблетки. Воды не забудь принести. В кувшинчике вся закончилась, - прокричала больная.

            Вернулась сноха, неся на подносе тарелку с картошкой, хлеб, стакан с молоком, чайную чашку с кипячёной водой и лекарства. Все поставила на столик возле кровати и удалилась.

             Пелагея с трудом села. Вбежала Галина , подправила подушку, подложила под неё другую, чтобы матери было удобнее сидеть, и молча унеслась по своим делам.
Свекровь окинула взглядом сноху. Она удивилась тому, что не испытывает былого недовольства к этой молодой женщине. Постепенно грани непонятной враждебности стираются. Сколько силы потребовалось этой девочке, чтобы стерпеть мою постоянную придирчивость…
Пелагея приняла таблетки, порошки, придвинула к себе тарелку. Слегка поджаренный картофель, выглядел аппетитно.

             - Надо же, не успел сгореть! Хорошо готовит. Молодежь , всё с премудростями, укроп там всякий и помидор положила. Наверное, в город наказала кому-нибудь. Своих овощей нет ещё, рановато,- рассуждала Пелагея.- В наше время так не делали, экономнее жили. А сейчас все норовят жить по-своему. Не так, как старые люди учат.

              Воспоминания нахлынули на неё. Как трудно они с Данилой обзаводились хозяйством. Многое молодая невестка  делать не умела, и подсказать было некому. Родная мама осталась в соседнем районе. Свекровь её ничему не учила, вечно была всем недовольна. А я, а я, не так ли поступила по отношению к своей снохе? Ведь у неё тоже здесь нет мамы, а, вернее, её вообще нет. И то, что об этом я узнала значительно позже, меня не оправдывает. Её выбрал сын, и мне нужно было принять сноху с радостью. Я же поступила так же, как в своё время сделала свекровь. Из-за непослушания сына, возненавидела невестку.
 
            В те далёкие годы мне помогала новая подружка и соседка Окся, которая  была женой друга Данилы. Семья подруги жила с матерью Николая. Она учила домоводству Оксю, а та свою товарку. И сейчас она пришла на помощь, но уже не мне, а моей снохе. Это она выполнила мою законную работу. Это она всему научила Галину, мне же велела вспомнить свою молодость, те годы, когда неумеху жену Данила, против воли матери, привёз в свой дом. Гордыня помешала. Как это, её послушный сын, не выполнил её волю, не женился, на той, которую выбрала мать. Василий  копия своего папочки, характер тот же, как решил, так и сделал, переубедить не возможно.

            Тем временем, Галина затеяла стирку. На примусе варился обед. Нужно было управиться до прихода Василия.

            8.Кризис

    Пелагея болела давно. Из дома никуда не выходила. К ней тоже никто не приходил. Только Окся захаживала на минутку с внучатами, некогда по гостям ходить, да и внуки озорные, от них покоя нет. Сноха целыми днями на работе, да и дома хлопот хватает. С ней они не ладят. Вот уже два года, как вместе живут, а слова доброго друг другу не сказали.

Всё началось с того злополучного дня, когда Галина впервые приехала в дом свекрови. Тогда Пелагея уехала в район, чтобы купить кое-что из продуктов к приезду молодых. Гостей собиралась пригласить. Думала к обеду возвратиться, однако получилось так, что вернулась на другой день к вечеру. Ночевала у знакомых, день провела на диване, сердце прихватило. А по всей деревне разнёсся слух, что Пелагея не хочет городскую невестку брать.

- Действительно, сначала не хотела брать, противилась, - покачала головой Пелагея,- всё Василия уговаривала на Насте жениться, или Анну взять. Чем не пара. Высока, краснощёка, силы, наверное, куда больше, чем у Галины. А, главное, своя, деревенская девчонка, солнцем и ветром испытанная. Почему сравнивала? Ведь Галину никогда не видела, не хотела видеть. Думала, обойдется как – нибудь, послушает сын, ни приведёт не угодную сноху в дом.  Не послушал.

Сейчас, вроде бы, Галина поправилась, а то скелет обтянутый. Как только сил хватает на домашние дела. Что в ней хорошего? Если только косы одни, как две верёвки толстые. Данила такие брал солому на возу увязывать.
 Не удалось переубедить сына. Он отстаивал свою невесту, говорил, что хоть и городская девушка, да лучше её нет никого на всём белом свете. Хозяйство вести не умеет, твоя правда. Так ты её научишь. Ничему не научила, - укорила себя Пелагея.

Целую неделю, тогда пролежала Пелагея в постели. Никого не хотела видеть в своей  спальне, только сын поесть заносил, да сама, потаясь, во двор выходила. Какая длинная была эта неделя.

В тот день, когда она впервые появилась на кухне, молодая сноха пыталась разжечь примус. Увидев свекровь, она стушевалась. Вместо того , чтобы поддержать невестку,  Пелагея обозвала её, унизила и та в слезах убежала в свою комнату.

Обида полностью заполонила сердце. Ей бы, как старшей, просто подозвать её и поговорить откровенно, по-доброму, может , всё бы обошлось. Так ведь нет. Гордости  у Пелагеи всегда было в избытке: пришла в мой дом, так пусть первая к матери подходит. К родителям уважение надо иметь, как я по молодости, всегда первая у свекрови прощенья просила. Но ведь она в былые времена, как и я сейчас, во многом была виновна перед молодой невесткой. Это было так не справедливо… Но я поступаю так же. Зачем?

Пелагея в те дни не предполагала, что её болезнь стала виною всех дальнейших обид. Невестка решила, что свекровь просто притворилась больной, чтобы её не встречать. Вот отсюда и пошёл семейный раскол. Всё-то, казалось, что Галина не так по дому управляется. Конечно, молодая она, её бы по матерински подучить, подсказать. Однако, Пелагея всё с подковырочками, да Настю похваливает. Мол,  у неё дело из рук не вываливается, как у тебя.

Галина  сначала молчала в ответ, или отвечала с присущем ей спокойствием, что придет время, и она не хуже соседки всё будет делать, обязательно научиться. Но каплей камень продолбить можно, а человека словами донять куда легче. Не выдержала Галина, сорвалась.

Было раннее утро. Галина впервые решилась подоить корову самостоятельно. До этого тётка Окся выручала. Горожанка, до приезда в село, животных видела только в кино, да на картинках. А уж доить тем более не умела. Она всё присматривалась, как с этим делом соседка справляется. Но до каких,  же пор соседи будут помогать? Взяла подойник, ведро с водой и пошла в сарай.

Сначала всё было хорошо. Пеструшка хозяйку признала и стояла спокойно. Галина обтерла вымя и приступила к доению. Тугие струйки звонко брызнули в ведро, дно по степенно закрывалось молоком. Руки неопытной  доярки быстро устали, поэтому дело продвигалось очень медленно. Корове, вероятно, надоело стоять, она пнула ногой ведро, молоко белым ручейком потекло по настилу. Галина от неожиданности вскрикнула и отбежала в сторону, а Пеструшка тем временем наступила копытом на ведро и смяла его. От такой неудачи доярка расплакалась и долго не заходила домой.

- Сейчас скажет: сроду у тебя ничего не получается,- прошептала Галина, подымаясь по ступенькам крылечка.
Так оно и вышло. Едва сноха переступила порог, раздался суровый голос свекрови:
- Где молоко, доярка? Если руки не тем концом вставлены, так не берись. Нечего полы в сарае молоком мыть. А ещё техникум кончила, и чему вас там только учили…
- Молоко разливать,- взорвалась Галина,- а ещё слушать, как ты бурчишь. Всё я тебе не так делаю. Не хотела брать в дом, так не брала бы. Только и делаешь, что выговариваешь. Наверное, от этого ты кайф получаешь.

Слово за словом, а из ручейка река между ними заплескалась. Никто не захотел на другую сторону первой перейти, боялись  гордость свою уязвить. Ни та, ни другая  не уступают друг другу даже по мелочам. Жить в доме стало невыносимо. Только при Василии устанавливалось  мнимое спокойствие.

Молодой женщине всё по-своему сделать хочется, по-новому. Не желает она понять, что у свекрови привычки годами сложились  и трудно их сломать. А Пелагее кажется, что сноха всё наперекор делает. Галине бы просто посоветоваться с ней, как с матерью, глядишь, и поняли б друг друга. Но та не подпускает невестку к себе. Закрылись каждая в своей скорлупе и живут, как два враждебных лагеря.

Но вот снова заболела Пелагея. Через некоторое время она  заметила в своём доме перемены: Галина сдержаннее, ласковее стала.
- Или  мне это только кажется, или она ждет, когда я помру,- думала она, с опаской поглядывая на сноху.

Пошла третья неделя, как Пелагея не встаёт с постели. Галина  вызвала врачей из района. Они очень внимательно осмотрели больную, сняли кордиаграмму,  выписали кучу лекарств. За некоторыми Василий даже в город ездил. Галина следила, чтобы таблетки принимались регулярно и в назначенное время.

Многое изменилось в семье Куликовых. Начал утихать  тот давнишний  спор. Исчезло постоянное препирательство снохи и свекрови. Бурная река готова превратиться в маленький, почти невидимый ручеёк. Возможно, придёт время, он высохнет совсем.

Видя доброжелательность снохи, Пелагея стала  сдержаннее, спокойнее, видит, что не права, промолчит. К Галине относится лучше, дочкой её называет, а та от радости не знает, что делать. По дому, словно на крыльях летает. Любая работа так и кипит в её умелых руках. То на огороде, то во дворе, то в комнате слышится ее весёлый голосок. Всё везде успевает сделать.

Уже давно стемнело. Один за другим гаснут огни в деревне. Галина стеллит постель. Сегодня опять придется спать одной. Василий в командировке, поехал менять зерно на картофель. Не уродился он в этом году в колхозе. На огороде тоже он мелковат. На семена набрали, а на еду придётся подкупить. Не забыть завтра утром забежать в магазин, сахар закончился, а мама сладкий чай пьёт. Да, печенье тоже купить нужно. Колбасу и сыр, Вася привезёт из города, он всегда оттуда привозит. Галина планировала, как проведёт следующий день, какие дела необходимо сделать в первую очередь, а какие могут подождать.

Через открытое окно послышались звуки баяна и задиристые частушки сельских девчат, им отвечали парни.
- К речке пошли,- завистливо вздохнула Галина.- Мы с Васей редко стали ходить на речку. Всё нам некогда, то его нет, то я занята. Так и лето пройдёт.

- Галя, подойди, пожалуйста, сюда,- прервал её мысли прерывистый голос свекрови.
Сноха зашла в спальню. Настольная лампа тускло освещала комнату, в основном ту сторону, где стояла кровать. Там лежала Пелагея. Ей  совсем плохо. Грудь некогда сильной женщины сейчас тяжело поднималась, лицо было белее стены.

- Тебе плохо?- заволновалась Галина.
Словно стрела пронзила её сердце. Она мгновенно вспомнила Федотовну, её наговорное зелье, о котором уже давно забыла.
- Неужели подействовало? Неужели свекровь умрёт?- пронеслось у Галины в голове.

За последние месяцы она нашла себе мать и вдруг сегодня её потеряет… Ей было бесконечно жаль эту беспомощную женщину, с которой за прошедшие недели она так подружилась.
- Что я наделала, что я наделала,- повторяла Галина раз за разом.

Молодая женщина металась по своей комнате, переодеваясь на ходу, закалывая косы шпильками. Через несколько минут она стучала в окно дома напротив.
Валя, Валюшенька, выручай подруженька. Иди посиди у нас, маме плохо. Я боюсь её оставить одну, а Вася в рейсе. Я побегу за Антониной Ивановной.
Галина бегом побежала к Федотовне. Она не разбирала дорогу по которой бежала. Ветки хлестали её по лицу, но она не чувствовала боли. Не стучась, Галина  влетела в избу.

- Бабушка, родимая, помоги, пожалуйста. Я, дура набитая, не думая ни о чём, отравила мать. Помирает она! Что мне теперь делать? Как жить с этим?
- Тише, тише, милая. Успокойся,- Федотовна полуобняла одной рукой Галину, усаживая её на табуретку.- Ты что ей дала? Чем свекровь напоила?
- Помнишь, я к тебе приходила… Ты тогда зелье мне наговорила. Я его всё споила. И сейчас она помирает,- рыдая, говорила Галина.- Что мне теперь делать? Как Васе в глаза посмотрю…

Старуха с облегчением вздохнула.
- Это дело поправимое. Ты что же, милая, думала, что я тебе отраву дала? Разве могу я такой грех на душу брать? Упаси, Боже. Я тебе дала настойку полынную на мелисе и черногорке настоянную. Они боль сердечную снимают, успокаивают нервы,- утешала Федотовна.- Я дала тебе самое сильное лекарство: научила терпению, сдержанности, умению владеть собой. Я просила тебя о том , чтобы не было в доме скандалов. Мои советы повлияли на твоё отношение к матери, а её - к тебе. Сейчас торопись к фельдшеру. Как матери станет лучше, ты приди ко мне, я ещё настойку сделаю. Даст Бог, вылечим её. Поспешай.

Домой Галина вернулась с фельдшером. Несколько неуклюжая в своей полноте, Антонина Ивановна действовала, однако, быстро. Послушала сердце, померила давление, сделала необходимые уколы.

Теперь будем ждать утра. Положение, конечно, серьёзное, но будем надеяться на выздоровление. Если к утру ей будет легче, то кризис миновал и мы тётку Пелагею спасли. Если...,  это переломный момент, надо бы Василия вызвать.

- Но, как это сделать,- Галина вновь заплакала,- он в другой области, может быть в дороге, домой едет.
Ночные часы Галине показались вечностью. Лицо её сразу осунулось, губы плотно сжались. Тревожные глаза пристально смотрели, на лежащую без движения, мать. Малейшая гримаса боли отражалась на Галине, как в зеркале. Постепенно дыхание Пелагеи выровнялось.

Утром пришла Антонина Ивановна, сделала уколы, принесла новые таблетки, рассказала Галине, как давать их больной. Поблекшее лицо постепенно приобретало здоровый вид, впалые щеки покрылись румянцем, больная забылась спокойным глубоким сном.
Борьба за жизнь Пелагеи продолжалась ещё трое суток. Никто не знал, отдыхала ли в эти дни Галина, ибо видели её всегда у постели свекрови. Она кормила её, поила лекарствами, приносила чай, воду, молоко, выполняла малейший каприз больной.
Когда мать засыпала, Галина оставляла около неё соседскую девчонку, а сама управлялась с бесконечными домашними делами.

Только на четвёртые сутки, когда Пелагее стало значительно лучше, измождённая Галина уснула прямо на стуле, положив голову на край постели свекрови.
Проснулась она от легкого прикосновения руки, Пелагея ласково перебирала её растрепавшиеся  шелковистые волосы. Свекровь улыбалась.
- Ты проснулась, что тебе принести?- засуетилась Галина. Она посмотрела на ходики. Было шесть часов.- Проспала,- она вскочила, хотела бежать, но свекровь удержала её.

- Не спеши. Корову Окся подоила и  выгнала, она поутру заходила, я её попросила, она  управилась, молоко она процедила, поставила в холодильник. Ты посиди со мной…
 Здесь и начался их первый откровенный разговор. О чем они говорили, я думаю вы догадались сами и не стоит об этом писать. Главное, они поняли друг друга, остальное не важно. Да и как судить их, кто виноват был больше другого. Взвесить? Таких  разновесов, наверное нет. Но, главное, в конце разговора Галина услышала, как свекровь   чуть слышно произнесла:
- Спасибо, доченька, ты меня вылечила.
 
-----.----.----


Рецензии
С детства знаю эту историю,а все равно интересно читать.

Ольга Штерн   14.02.2011 18:40     Заявить о нарушении
Эта история произошла в нашем районе. Когда я напечатала рассказ в нашей районной газете, некоторые звонили и спрашивали, откуда я узнала об этом. Из этого можно заключить, что такие случаи бывают со многими.
Спасибо , что прочли.

Скубина   18.02.2011 19:06   Заявить о нарушении
Вам спасибо. А история,видимо,универсальная.

Ольга Штерн   18.02.2011 22:57   Заявить о нарушении