To be continued...

                Убери блеск из глаз, и давай его сюда,
                Я заплачу им за автобус домой...
                (Стив Айлет)

Город еще погружен в свой сиреневый сон из вязкого тумана. Высотки тысячами сонных глаз озираются по сторонам, будто стыдясь собственной серости. А заводы и автомобили уже с утра начинают душить город выхлопными газами. Здесь уже давно перестали дышать кислородом, его заменила едкая смесь скуки и безразличия.
Пряча глаза за завесой сигаретного дыма, она думала, что лишь зеленые газоны и мандарины в сумке скрашивают пресное существование еще одного дня.
Она брела по разломам чьих-то судеб, а под каблуками хрустели осколки чьих-то сердец. У нее всегда была плохая память на имена, а теперь она даже не утруждала себя их запоминанием.
Но его имя, будто мушка, нарочно запутавшаяся в паутине памяти, не покидало ее мыслей. Возможно, оно было просто слишком редким для этого безымянного города, а возможно, именно оно должно было внести поправки в ее кодекс цинизма и равнодушия.


                ***

Скорость курения -  одна сигарета в трек. “If loving you with my whole heart is a crime, then I’m guilty…”
Ее маленькая квартирка была прокурена настолько, что, в принципе, можно было курить и без сигарет.
В кошельке 90 рублей, а до зарплаты еще неделя. Она уже обзвонила всех возможных друзей-кредиторов, но ни одного положительного ответа так и не получила.
В холодильнике – бутылка водки, бренди и недопитый Jonnie Red Label, на столе засыхает половинка кекса, и в пачке Esse всего одна сигарета.
Но почему-то это все ее совсем не беспокоило.
Блокнот, наушники, ручка и даже мандарины, -  все пропиталось разлившимися по сумке D&G.
“I’m gonna freeze the moment while we’re together…” Последняя сигарета всегда курится с особым удовольствием. Легкий дымок, треск сгорающей бумаги и табака, и последняя затяжка до боли в горле...
“Baby, don’t you worry, I’ll be the man that you want me to…”


                ***
                - Где ты это взял?
                - У шлюхи, у которой холодильник забит виной.
                (Стив Айлет)

Тхайго. В этом месте нет пыли и гари, нет привычной ей суеты и городских заключенных. Зато здесь есть геи и геи-проститутки, трансвеститы и проститутки-трансвеститы, и в конце концов обычные проститутки. Тут похоже, даже птицы – проститутки (те, кто слышал их крики по ночам, поймут, о чем я).
Вам наверно известно, что в некоторых странах белый цвет кожи считается аристократичным, тогда как наличие загара говорит о том, что человеку приходилось долгое время работать под палящим солнцем.
Жители Тхайго не только отбеливали кожу, для них наличие рук и ног означало возможность работать, а работа – это удел бедняков. Поэтому лишь очень богатые люди могли позволить себе операции по ампутации конечностей.
Бунтарство было не в правилах здешней игры, но, влюбленная в свой бронзовый загар и длинные стройные ноги, она каждый день с удовольствием нарушала безмятежно-спокойный ход вещей.

To be continued…