Интервью

-Джованни, у меня к вам очень серьезное дело,- говорит мне по телефону Мери, - я должна вас попросить об одном одолжении, это очень серьезно.
  Когда Мери говорит о чем-то «серьезном», у меня сразу же пропадают всякие иллюзии насчет этой серьезности.
-А в чем дело, - спрашиваю я, не надеясь услышать ничего мало-мальски стоящего внимания.
-Мы должны поговорить с ООН.
 Я чего-то в этом роде и ожидал. Когда что-то связано с Мери, всегда выплывает нечто грандиозное, а затем лопается как мыльный пузырь. Неужели такое произойдет и с ее ООН.
-Как это поговорить с ООН? - интересуюсь я,- Мы что, в Америку должны поехать?
-Нет, это здесь, - отвечает она.
-Как ООН уже перебрался в Тбилиси?
-Джованни, я приеду к вам и все объясню.
  Мери примчалась ко мне, вся запыхавшаяся, и сразу начала  объяснять.
-У меня задание, я должна взять интервью у ООН. Вы мне должны помочь. ООН не знает грузинского, а мне трудно говорить по-русски.
-Не понял, объясни конкретней. Какой ООН, какое интервью?
-Здесь в Крцаниси их организация, которая занимается Абхазией, -объясняет мне Мери, -  и там сидит один болгарин. Он дипломат, с ним нужно поговорить.
-А, теперь ясно, речь идет об офисе ОБСЕ, что находится в Тбилиси. Это другой вопрос, - наконец понял я, - А почему ты должна брать интервью?
-Джованни, я же еще и журналист, - с трагической интонацией и мимикой заявила мне Мери.
  Я уже двадцать пять лет знал Мери, и то, что она журналист, услышал впервые. Я ее знал как певицу и пианистку, хотя ни разу не слышал ни ее пения, ни игры на фортепиано.
-А вот журналист, это что-то новое, - заявил я.
-Я же кончила журналистский факультет университета, заочно. У меня есть диплом.
-Ну, тогда сама и бери интервью. У меня нет диплома журналиста. Я никогда не брал интервью, только давал.
-Джованни поймите, я плохо говорю по-русски, а болгарин не говорит по-грузински.
-Это ваши проблемы и ООН, то есть ОБСЕ.
-Я вас очень прошу,- взмолилась Мери, - Это у вас не займет много времени. Я вас отвезу туда и обратно на маршрутке, за свой счет.
-Но кто должен задавать ему вопросы, и на какую тему.
-Вы, конечно. Вы его должны будете спрашивать про Абхазию, а он вам будет отвечать.
-А что я должен спросить, у тебя есть конкретные вопросы?
-Нет. Вы сами составьте вопросы про Абхазию.
-И что, его ответы я должен буду записывать или запоминать?- спрашиваю я.
-Нет, что вы? Я принесу магнитофон, и он все запишет, и ваши вопросы и его ответы.
Господин Димов завтра в девять часов ждет нас. Он очень обрадовался, узнав, что вы к нему придете брать интервью.
-А почему ты сказала, что я приду. Я же мог и отказаться, - возмутился я, - и что ты ему обо мне рассказала.
-Я сказала, что вы большой художник, знаете много языков и у вас хорошая семья.
-Молодец, - съязвил я, - хорошо, завтра пойдем. Не забудь магнитофон с батарейками.
 На следующий день, ровно в восемь утра, Мери уже была у меня с огромным магнитофоном-радиолой. На всякий случай я проверил его, и оказалось, что батарейки были севшими.
-Что ты мне принесла, - возмутился я, - почему дома не проверила, что батарейки не годятся.
-Как это не годятся, - удивилась Мери, - когда я их покупала, продавец сказал что они самые лучшие.
-А когда это было?
-Когда покупала магнитофон, с тех пор я им почти не пользовалась.
-Но ты, кажется, его купила восемь лет тому назад. Твои батарейки уже давно сели и потекли.
  На всякий случай я проверил, как он работал от сети, и успокоился, что он работал нормально.
  Когда мы подъехали к офису ОБСЕ, я даже удивился, что нас беспрепятственно пропустили в эту организацию. Как видно нас ждали.
-Господин Димов ждет вас, - сообщила нам  секретарша,- он внизу, в канцелярии.
  Мы с Мери поспешили вниз, в полуподвальный этаж, где находилась канцелярия. Но там нам сказали, что господин Димов только что поднялся к себе в кабинет на втором этаже.
Мы помчались уже вверх по лестнице, как вдруг, я почувствовал, что у меня оторвалась пуговица на брюках. Я нагнулся, чтобы подобрать оторвавшуюся пуговицу, и тут у меня раскрылась змейка на ширинке. Пытаясь потянуть змейку, я ее случайно испортил, и она больше не закрывалась.
-Мери, что делать, я не могу застегнуть брюки. Пуговица оторвалась, а змейка испортилась. У меня ширинка раскрыта, как в таком виде идти к господину Димову и брать интервью.
- Вай, что делать, - воскликнула Мери, - как жаль, что у меня с собой нет иголки с ниткой, я бы вам зашила.
-Ты меня уже зашила. Черт бы тебя побрал, с твоим ООН. Зачем я только пошел с тобой,-возмущался я, - ну хорошо, пошли. Ты неси свой магнитофон, а я буду придерживать мои брюки, чтобы они с меня не упали.
  И так мы зашли в кабинет господина Димова, который нас любезно принял и посадил за письменный стол.
  Представляю, какой у нас был комичный вид с огромным магнитофоном, что несла Мери, и я придерживающий неуклюже свои брюки.
  Димов с пониманием воспринял нашу аппаратуру и мою странную позу. Как видно, за время пребывания в нашей горячей точке он привык к подобным явлениям и потерял способность чему-то удивляться. Интервью, в общем, прошло удачно. Я задавал заранее мною составленные вопросы, а Димов на них отвечал. Вопросы были самыми обычными, как впрочем, и ответы на них. Во время этого интервью я ничего нового не услышал и понял, что абхазский вопрос никогда не решится. Наше интервью и его организация еще раз продемонстрировали весь подход к этому вопросу.
  Возвращаясь домой, после этой встречи, Мери всю дорогу смеялась, вспоминая, как у меня раскрылась ширинка, и я поддерживал брюки во время интервью, чтобы не опозориться.
 Я мечтал побыстрее добраться до дому, поменять брюки и приступить к своим делам.
Напечатали интервью или нет, я не знаю. Скорее всего, нет. Как решился, в конце концов, абхазский вопрос, читатель наверно уже знает или узнает в дальнейшем.
  Офиса ОБСЕ в Тбилиси больше нет. В том здании сейчас какая-то другая организация, куда, я думаю, мне не придется ходить брать интервью.
  Чем занимается в настоящее время Мери, мне неизвестно. Еще одна «деловая»  авантюра?  Вообще, она особенно становится активной весной и осенью.
  А болгарин Димов, наверно, сидит в какой-нибудь горячей точке (которых, к сожалению, немало) и дает интервью.
  Что касается меня, то идя на подобные мероприятия, я внимательно проверяю пуговицы на брюках и работу змейки на ширинке, так спокойней.