На охоте

                На охоте

Охотником страстным я не был и не являюсь, но ружья имеются, чтобы в любой момент их взять и выехать,  пострелять уток, либо  другого зверя. В то время я жил на Севере и однажды, в сезон осенней охоты, мы с родственником  отплыли на катере, где был и капитан, ранее планировалась  другая компания. Погода для осени была превосходной, я её обожаю, самая прекрасная пора.  На реке стоял штиль, катер плыл ровно, с палубы мы долго любовались берегами.  То и дело встречались рыбацкие байдарки, где рыбаки занимались выловом рыбы или забрасывали сети. Беседуя на разные темы, мы с периодичностью,   подсаживались за накрытый стол в каюте,  выпивали, пополняя свои бокалы, конечно же, не чая. Его предполагалось пить в самом конце нашей приятно текущей беседы. Незаметно пролетело часов шесть, в эту пору еще день не сменяется темной ночью, но вечер наступил, это было понятно, по нашему состоянию. Ближе к полуночи мы приплыли в  поселок, расположенный на берегу одной из многочисленных притоков, впадающих в Обь. Заночевать решили в катере, напившись на сон грядущий, крепкого чая, для крепкого сна. Мой приятель, встречавший нас объяснил, куда нам завтра пораньше следует отплыть, что бы там,  сделать стоянку для цели нашей поездки. Мы улеглись спать. Рано утром катер уже подплывал к месту. Выбрав, где можно пришвартоваться причалили к берегу. Это оказался большой остров, мы выгрузились, меня после сна, либо вчерашнего чая, покачивало, а может просто  от долгого пребывания на катере, одним словом, мне хотелось лечь и никуда не ходить. Мой родственник, услышав, где-то за кустами крякание уток, как гончий взбодрился, увесил себя патронташем, молчком двинулся в сторону птичьего пастбища. Там  пернатые  беззаботно перелетали с места на место, создавая шум, от чего их казалось великое множество. Я же  минуту раздумывал и решил, что вреда никому не будет, если я прилягу и чуть-чуть полежу. Долго места искать не пришлось и я, удобно расположившись, улегся на спине, закрыл глаза, погрузившись в легкий сон, держа ружье стволом вверх и палец на взведенном курке. Сначала я слышал выстрелы в стороне близлежащего болота,  куда ушел мой родственник, а затем у меня незаметно закрылись глаза. Вышел я из этой дремоты от шума, вверху летала дичь, перекликалась, будь-то, надсмехалась, глядя,  как спит незадачливый охотник. Их шум меня разбудил, ещё лежа, почти не целясь, нажал на крючок, раздался выстрел и одна из птиц,  камнем упала почти рядом со мной. Я соскочил,  прицеливаясь, сделал второй выстрел в другую птицу, перезарядил ружье, повторил еще, дважды прицеливался и стрелял. Оставшаяся от пары птица, плача кружилась над тем местом, где упала первая,  казалось, мои выстрелы ее особо не заботили. Я, почти был уверен, что попадаю в цель, но птица продолжала летать, делая круги и после очередного, печально вскрикнула, скрылась.  Я же стоял в оцепенении, понимая, что наделал, в кого стрелял, не разглядев по началу. Первой, убитой случайным выстрелом птицей был лебедь, пара кружила над головой и оставшаяся вторая, от горя, переживала потерю своей половины. В любом другом  случае  не стал бы стрелять в лебедей,  просто потому, что природа,  как бы специально,  создала этих прекрасных птиц для красоты, чтобы ими можно любоваться, когда они парами грациозно плавают, показывая, что даже птицы могут быть верными друг другу и что даже у них существует любовь. Я своим глупым выстрелом эту любовь и пару разрушил. Я громко стал звать родственника, призывая его вернуться. Возвратившись, он был удручен не меньше меня, настроение отдыхать пропало. Я сложил убитую мной птицу в рюкзак и стал собираться в обратный путь, чтобы, где-нибудь в другом месте остановиться и порыбачить. Родственник со мной согласился, тоже сложил в свой рюкзак убитых им довольно крупных уток. В другом случае этому можно было бы порадоваться, но только не в данный момент. Мы загрузились и отплыли. Я пытался найти себе оправдание в неудачном выстреле, в том, что охота на лебедей не запрещена, кучу других аргументов, однако неприятный осадок не проходил, не приходил и настрой на приятную беседу, мы больше молчали. Плывя в обратный путь, мы не сговариваясь, разобрали свои рыболовецкие снасти, удочки, наживку, что заранее было приготовлено еще дома, забросили в воду крючки с наживкой,  не проявляя особого интереса, клюнет рыба или нет. Рыба в данном случае тоже не проявила интереса, что ей предлагалось на крючке и в итоге мы все оказались каждый при своих интересах. Проплывающие на встречу рыбацкие лодки байдарки либо были без рыбы, либо угощать нас рыбаки не желали,  чувствуя, что мы не достойны их свежего улова. Ближе к дому нам повстречался плашкоут, последний на нашем пути к дому и мы решили к нему пришвартоваться, хоть это было и нельзя делать. Мы выпросили у приемщика продать нам несколько свежих муксунов, чтобы без добычи,  не возвращаться. К вечеру мы были уже дома, я как бы мне не неприятно было, обработал убитую птицу, хоть с трудом это удалось. Блюдо было приготовлено по всем правилам, но мясо было очень жестким и елось без особого аппетита, оно никому не понравилось, После этого случая я почти перестал ездить на охоту, а когда ездил, то ружье с собой брал редко, просто отдыхал.