Паломничество в августовскую Карелию

Соседи по купе:
- очаровательный грузин, уверявший, что кусок вяленого мяса на его морщинистой ладошке излечит меня от всех недугов.
- девушка с книгой, пустовато-унылая, но здоровая.
- пышная дама, кричащая..в целом, все как должно быть,всегда было и будет.

Ночью была гроза. Мы с другом занавесили пледом нижнюю койку, смотрели на молнии и жевали мятные пряники с чаем. Говорили о Цветаевой и Ахматовой, спорили, ругались, обнимались.
В пять была остановка, Свирь. Вяленая рыба.
Теплый сыр.
Прибыли - здравствуй, Петрозаводск! Что, как? 12 градусов? На платформе достаются свитера, балахоны, платки...а троллейбус там стоит 10 рублей...
В городе тишь. Времени нет, страшно-пусто.
Едем. Ах, как мы жили! Ах, где мы жили! Мы жили..на дебаркадре, барже, пришвартованной к берегу Онеги. Рядом с кораблями.. Пока идешь из комнаты в ванную, качает так, что держишься за стены.
Онега разгулялась-волны были большие,резанные,коварные. Наш дом раскачивало невероятно сильно и весело.
Поели местной выпечки - ячменные лепешки с картофелем и брусничкой, и двинулись в Кондапогу.
С автовокзала на автобусе,дрожащем и прыгающем, вонючем-превонючем, с бабками и дедками.
Кондапожская церковь,это...это,друг мой, больное теперь место.
На фоне бумажного завода, на берегу - бесконечно прекрасная церковка.
Внутри ещё сохранились небеса и иконы, досчатый пол косит.
Страшной от себя, нечистой - ветер затекает в маленькие окошки и хлопает тканями. Скрипят двери. Никого, музей, нате!
А главное,не восстановить..сил нет у людей, сами с голода мрут.
Зато место - благое, светлое. Я сидела и делала наброски не дыша, часа два...Немного половили рыбу с женщиной, покормили кошку, помолчали.
Ушли.

Стопом добрались до города,оттуда опять на автобусе в Петрозаводск.
Теперь немного о городе. Это плод апогея сталинизма, все улицы - Маркса, Энгельса, Ленина, Сенькина и проч. отдают холодом, а не теплом провинциальным. Город злой, брошенный. Очень много памятников палачам, Куусинену например.
Ходили и плевались. Церквей нет...широкие просторы, разбитые фонари, молодежь, что не в силах выбраться и варится в собственном соку. Замороженное мясо.
А люди добрые, щедрые.
Страшно ночью идти домой, так страшно, что липко, жутко: бежишь.

В Кижи попали в Яблочный Спас. Разглядывая домик с русским бытом я, обернувшись, увидела крестный ход вокруг погоста. На бегу натягивая индийскую юбку, присоединилась..Господи,как это хорошо!
Батюшка, рыжеволосый, бодрый, обдавал теплым басом обветрившиеся лица прихожан в народных костюмах. Певчие - все мужчины, в темных рясах, пели и несли над собой иконы и развевающиеся хоругви. С колокольни лился поток невероятной силы,красоты,благодати...
Толпою зашли мы в храм, закончили службу, я успела приложится к кресту.
Начался молебен по освещению яблок, да и другой еды, что люди принесли в больших корзинах. Что у кого выросло.
Я залезаю рукою в карман и нащупываю свой завтрак - два маленьких розовых яблочка! Мокрые от святой воды, каждый подходит к батюшке в белых одеждах, а он одаривает всех яблоком, приговаривая "с праздником!"
Я тоже подхожу, смущенная тем,что не отстояла всю службу. А он кладет мне в руки яблоко, благословляет, заглядывает в глаза, зорко-зорко...и говорит:
-с праздником, Анна. Храни тебя Господь, храни...!
Я завороженная ставлю пару свечей, выхожу...светло на душе,как после причастия.

Бежим на народные гулянья - там горячие настойки,чаи,печенье,песни. Девушки ведут хороводы. Весь остров звенит.



В Петрозаводске посетили музей изобразительных искусств, удивительно то, что там есть и Поленов, и Серов, и Айвазовский. Интересна экспозиция работ Великой Императрицы Марии Федоровны, её натюрморты с голландским привкусом.
Калевала с рыбкой Айно не произвели большого впечатления на наши пресыщенные души.
А так - бродили,бродили,бродили...Нашли букинистическую лавку, где купили Маяковского, Шмелева, Ахматову, Гиляровского, Грэхэма и еще несколько кг великолепных книг в карельском издании, стоимостью каждая рублей по 20..
Я,как неистовый поклонник нюхательного табака, нашла несколько интересных сортов.

Возвращались с милыми старушками, которые ковырялись в наших волосах, снабжая каждую находку восклицаниями.

Поездка получилась сочной. Вернусь, даю слово!