Шел парнишке в ту пору

 Александра Григорьевича Каратаева в годы войны судьба  бросала от норвежских берегов до Китая. А начинался его жизненный путь  из небольшого села в глубинке России.
Когда фашистские полчища двинулись на Советский Союз, ему было 13 лет. Отец и  брат  ушли на фронт. На руках у матери осталось шестеро детей - один другого меньше. Саша был среди них  старшим, и  ему, чтоб прокормить семью и помочь фронту,  приходилось работать в колхозе из последних сил.
В  октябре 1944 года пришел его черед - призвали служить на Северном флоте. После двух месяцев общевойсковой подготовки  его направили на боевой катер СК-519, который базировался у норвежских берегов. Одна из главных задач экипажа - поиск подводных лодок. Катер не был оснащен необходимой поисковой аппаратурой -  матросы опускали с борта обычную трубу и прослушивали  море: не застучит ли мотор фашисткой субмарины?
Как ни странно, но один из таких катерков ликвидировал вражескую подводную лодку. По словам Каратаева, это было так. В открытом море  встретились немецкая подводная лодка и наш катер. Лодка, вместо того, чтобы вступить в бой, опустилась  под воду. Наши матросы сбросили глубинную бомбу. Прошло несколько минут, Под водой раздался взрыв. И на поверхность всплыли обломки субмарины.
На катере Александр прослужил три месяца. Его вызвали в штаб и назначили на тральщик. Это был серьёзный  боевой корабль американского производства, оснащенный радаром, эхолотом, акустической аппаратурой, шестнадцатиствольным миномётом,  двадцатимилимметровым пулемётом, пушкой. Дивизия, состоящая из семи таких кораблей, базировалась в гавани города Полярного.
Баренцево море  было нашпиговано фашистскими противолодочными минами. За один заход тральщик специальным приспособлением - решёткой с резаками, тянувшимся за ним  на стальном тросе, срезал их до 20 штук.  Сзади шел катер, который расстреливал всплывшие мины. На дне немцы расставляли другие мины - электромагнитные. Они   срабатывали в том случае, если над ними проплывал корабль. Но и против этих мин на тральщике было «противоядие» - генератор в 520 киловатт. А главное, корабль мог эффективно уничтожать подводные лодки противника. На счету у Каратаева более 120 обезвреженных мин и две вражеские субмарины, которые он ликвидировал совместно с экипажем. Александр был рулевым - скромная, но ответственная должность.  Приходилось быть все время начеку. Корабль буквально продирался сквозь  мины. На палубе постоянно дежурил сигнальщик. Когда он замечал  плавучую мину, командир по его сигналу отдавал приказ «Стоп!». Каратаев останавливал  тральщик, и опасную находку матросы расстреливали из пулемета или били по ней  прямой наводкой  из пушки.
«А с подводными лодками дело было так, - рассказывает Александр Григорьевич. - Мы пошли встречать караван  американских кораблей. Когда вышли в открытое море, с помощью акустики нащупали фашистскую субмарину. Бомбили глубинными бомбами, расстреливали из 16-ствольного миномета. Вскоре на поверхности моря появились густые разводы масла, солярки, всплыли обломки. Мы поставили буй на этом месте, для того, чтобы водолазы обследовали  останки подводной лодки.  А на другой день услышали об этом случае сообщение Совинфорбюро.
Вторую субмарину мы уничтожили в бою. Два судна из Норвегии  везли груз в  Мурманск. Одно из них было  загружено никелевой рудой. Подводная лодка подбила этот корабль, и он сразу пошел на дно. Экипаж нам удалось спасти. А другой корабль получил серьёзные повреждения, и мы, после того, как уничтожили немецкую субмарину, тащили его на буксире до мурманского порта».
Весть о Победе  старшина Александр  Каратаев встретил на палубе корабля в гавани города Полярного. Шел ему тогда 18-й год.