Нить Ариадны, часть 3

предыдущая часть: http://www.proza.ru/2011/01/31/326


Хоть Ярослав и не баловал Ариадну своим вниманием, но уже одно пребывание рядом с ним переключало её на какой-то новый образ мыслей, новое умонастроение. Рядом с Владом она тоже чувствовала нечто подобное, но присутствие Ярослава действовало на неё гораздо мощнее. Чувства обострились, и ей вдруг открылось, что мир намного сложнее и тоньше устроен, чем кажется.

Откуда-то появились кастрюля с бараниной в маринаде и мангал. Мужчины неторопливо, со знанием дела принялись жарить шашлыки, а Ариадна, снова почувствовав себя гостьей и сторонней наблюдательницей, просто сидела на траве и слушала, впитывала тепло этих ярких и сильных людей, грелась жаром их душ. Даниил, нанизывая куски мяса на шампур, рассказывал анекдот, лукаво кося голубым глазом в сторону девушки, но она не вникала. Слова анекдота просто прогрохотали мимо, как поезд, а суть их ускользнула от неё: Ариадна витала где-то между верхушками сосен и облаками.

По её ноге полз паук. Гадливо содрогнувшись, Ариадна хотела прихлопнуть его, но кто-то перехватил её руку. Паук продолжал путешествие по её джинсам, а Ариадне запрещали с этим что-либо делать...

– Какое зло этот паучок причинил тебе, что ты немедленно захотела его убить? – услышала она голос Ярослава.

Одна его рука держала её за запястье, а другая протянулась и подставила пауку палец, на который тот и заполз. Ярослав выпустил его в траву, и Ариадна испытала некоторое облегчение. Но отчего – оттого ли, что паука убрали с неё, или оттого, что тот остался жив?

– Так какой вред он тебе причинил? – повторил Ярослав.

– Ну... Никакого, – признала Ариадна растерянно.

– А зачем тогда убивать? – улыбнулся он.

– Ну... Некоторые пауки бывают ядовитыми, – попыталась найти оправдание Ариадна.

– Этот был ядовитым?

Пришлось признать, что она не знает этого.

– Ну вот, даже не знаешь, причинят ли тебе вред, а бьёшь, – покачал головой учитель Влада.

– Я... просто боюсь пауков, – созналась девушка. – Ну, можно было просто стряхнуть его, конечно...

– Сначала делаешь, а потом думаешь, что можно было поступить по-другому. Знакомая картина. – В уголках глаз Ярослава притаилась усмешка, но не злая, а грустноватая.

Чтобы скрыть смущение, Ариадна тоже усмехнулась:

– Наверно, я безнадёжна.

– Ну, почему же? Ты – к счастью, нет, – проговорил Ярослав. – Хотя бы потому, что не убеждена в собственном совершенстве. – И тут же глянул в сторону мангала: – Так, что у нас там с шашлыками?

С шашлыками всё обстояло наилучшим образом. Мясо было свежее, вино – забористое, маринад – в самый раз, опыт и умение готовивших – также выше всяческих похвал. Владу нравилось есть прямо с шампура, который держала Ариадна; Даниил, глядя на них, тоже возжелал кушать из её прекрасных рук, в чём она и ему не отказала. Остальные поглядывали на них с добродушной усмешкой в глазах.

От красного вина Ариадна размякла, согрелась, растаяла, и ей чудилось, что она включилась в контур, по которому циркулировала энергия между этими людьми. Её сморил сон, и она задремала, положив голову на колени Влада, который ко времени её пробуждения непостижимым образом превратился в Даниила.

Всё хорошее когда-нибудь кончается, и этот пикник не был исключением. Под вечер воскресенья погода испортилась: собирались под начинающимся дождём, а когда расселись по машинам, лило уже основательно. Под стук капель по крыше и стёклам Ариадна снова начала клевать носом: хоть лёгкий хмель уже выветрился, но голова была ещё тяжеловата.



Что подумали о ней друзья Влада – знал один Бог. Влад загадочно сказал:

– Семья тебя приняла.

– Гм... вот как! И что теперь? – полюбопытствовала Ариадна.

– Будем поглядеть, – улыбнулся Влад. – Не торопи события. Их цепочка уже куётся.

Зарплаты библиотекаря не хватало на жизнь, и пришлось искать более высокооплачиваемую работу. Так Ариадна стала няней. Педагогическое образование у неё имелось, и с детьми возиться ей нравилось. Не всегда только нравились их родители. Уж очень у них были холодные души.

С Владом они встречались не очень часто, зато много переписывались по электронной почте. Но и общаясь таким способом, Ариадна чувствовала его, как будто тот был рядом. Она ощущала его тепло. Если бы кто-то прочитал их переписку, то мог бы подумать, что это общаются любящие друг друга люди, а не «просто друзья».

Ариадна много думала над смыслом, который вкладывал Влад в понятие «друг». Умом (или душой?) она этот смысл улавливала, но сердце... Упрямое глупое сердце пело свою собственническую песню. Была ли она Владу таким же другом, как, например, Даниил? Несомненно, отношение Влада к ним различалось. К Ариадне он относился, как ей казалось, гораздо нежнее, но это и понятно: она была девушкой. А ещё ей казалось временами, что человек-солнце относился к ней немного как к ребёнку. Но Ариадну это не обижало: его нежность была для неё живительным эликсиром.

Даниил же, как видно, был не прочь стать для неё кем-то большим, чем просто друг. Он ни на что не намекал сам, Ариадна просто чувствовала это, но не могла принять. Не ощущала в себе отклика. Даже после того, как Даниил защитил её от незваного ночного гостя, она не испытывала к нему ничего, кроме симпатии и уважения.

По ночам (во сне или наяву – она не знала) к Ариадне повадилось прилетать какое-то тёмное, жуткое существо, от которого веяло холодом. Оно зависало над ней, обдавая её волнами ледяного ужаса, а она, парализованная, полумёртвая, лежала и не могла не только пальцем шевельнуть, чтобы прогнать эту нежить, но и даже слов какой-нибудь молитвы не могла вспомнить. Просыпалась она обессиленная, разбитая, и ещё не скоро к ней возвращалась способность двигаться. Полежав пластом какое-то время, она поднималась, плелась на кухню и заваривала чай. Комната отца с аккуратно застеленным диваном отвечала мёртвым молчанием...

Ариадна чувствовала упадок сил, сонливость, озноб. Краски потеряли яркость, еда – вкус, даже все духи пахли как-то одинаково. Она пробовала не спать, пила кофе и настойку элеутерококка на ночь, чтобы отогнать сон – помогало. Жуткое существо не приходило. Но долго ли она могла так продержаться?

На третью бессонную ночь она поняла, что не выдерживает, и решила поспать днём, на работе. Уложив Ксюшу на тихий час, она сама улеглась на огромный, роскошный хозяйский диван, закрыла глаза и погрузилась в сладкую дрёму.

Твари было, видно, всё равно, когда приходить – ночью или днём. Всё повторилось, и хозяйка, вернувшись вечером, заметила:

– Ты что-то плохо выглядишь, Ада. (Так она называла Ариадну.)

Еле волоча ноги, Ариадна плелась домой. Очень хотелось лечь на ближайшую скамейку. Нет, не спать, не спать. Иначе оно придёт снова и будет тянуть из неё силы. Просто отдохнуть, посидеть минут пять...

Скамейка нашлась. Девушка тяжело опустилась на неё и растеклась, как кисель. Встать, видимо, уже не получится, почувствовала она. В осенних сумерках гудели фонари.

Как назло, Влад уехал из города на несколько дней. Разве что Даниилу позвонить, пока руки ещё действуют и глаза видят...

Она набрала номер.

– Даня... Мне плохо очень... Я не дойду до дома...

– Где ты?

– На улице... Горького, кажется. Скверик у памятника...

– Понял. Сейчас буду, держись там...

На этот звонок ушли последние силы. В глазах почернело, и Ариадна повисла в гулкой пустоте.

Голоса.

– Ох ты, мать честнАя... Девка какая-то разлеглась. Пьяная, что ли?

– Нажрутся вусмерть и прутся куда-то на ночь глядя... Шалавы...

– Да вроде прилично выглядит.

– Да кто их знает...

Старухи какие-то. Души – затхлые, как слежавшиеся тряпки из ящика, который давно не открывали.

– Милицию, что ль, вызвать?

Весенним громом раздался голос:

– Не надо милиции, всё под контролем. Проходим, бабушки, не на что смотреть.

Тёплые ладони на щеках вытащили её сознание из черноты.

– Аришенька... Всё, я с тобой. Сейчас поедем домой.

Её куда-то понесли. Дверца хлопнула с силой пушечного выстрела, болью отдавшись в голове. Покачивание, убаюкивающее урчание мотора. Теперь она была в безопасности.

Окончательно очнулась Ариадна у себя дома, на кровати. В голове звенело, шершавый, сухой язык прилип к нёбу. Приподняв голову от подушки, она застонала от боли в затылке.

На кухне её ждала яичница с колбасой и сладкий чай. Пока она жевала, руки Даниила легонько поглаживали её по плечам, и из них как будто струилась живительная энергия, возвращая Ариадне силы.

Потом он мыл посуду, а Ариадна сидела за столом, положив на руки голову, и с закрытыми глазами прислушивалась к тёплой сытости, разливавшейся в теле. Даниил буквально вернул её к жизни, но спать хотелось страшно. Всё, что ей сейчас было нужно – это часов десять крепкого сна.

– Спать, Русалочка. Тебе нужно выспаться, – ласково провибрировал его голос рядом с ухом.

– Я не могу, – простонала Ариадна. – Оно опять придёт...

– Так, а поподробнее? – Загремела табуретка: Даниил подтащил её к себе и сел.

Ариадна описала ночного гостя. Даниил выслушал, хмурясь, потом сказал:

– Знаю, что это за тварь. Не бойся, отвадим. Ложись, как обычно, остальное предоставь мне.

Он сказал это твёрдо и спокойно, со стальным отблеском в голубых глазах, так что волей-неволей верилось, что ночного гостя ждёт сегодня «тёплая» встреча. И если у него получится... Если получится, подумала Ариадна, то это шанс увидеть, насколько в действительности круты эти воины Света, или же всё это – так, одно название.

Вдыхая запах свежести от чистой наволочки, Ариадна вполглаза смотрела на отсвет экрана телевизора из соседней комнаты, и в горле начало пощипывать. Она уже почти привыкла к пустоте в комнате отца, и то, что сейчас там был кто-то живой, странно действовало на неё: с одной стороны, успокаивало, с другой – обострялась тоска по нему. Ариадна немного всплакнула в подушку, а потом уснула.

Она плыла по какому-то заросшему кувшинками водоёму, из воды торчали опоры снесённого моста, а с берега нависали унылые ивы. Вдруг в воздухе перед ней возникла чёрная лошадиная голова без туловища и пронзительно заржала, и Ариадна почувствовала, как её поднимает волной воды. В ушах нарастало знакомое жужжание, предвещавшее появление тёмной сущности. Странно, но на этот раз Ариадна не испытывала парализующего ужаса: она знала, что Даниил где-то рядом. Она была почти спокойна. Сквозь приоткрытые веки Ариадна смутно, как сквозь помехи, видела окно своей комнаты, а сверху на неё дышал холодом живой, шевелящийся и пульсирующий сгусток чернильной тьмы. Но вместо того чтобы, как обычно, наводить на Ариадну ужас и высасывать из неё силы, сущность вдруг занервничала, заметалась: ей явно что-то не нравилось. Может, почуяла Даниила?

Знакомая волна силы пробежала по коже и сомкнулась коконом вокруг Ариадны, а чёрная сущность забилась в судорогах: её как будто сдувало сильнейшим ветром. С тоскливым клёкотом она затрепетала, пытаясь удержаться на месте, но пространство содрогнулось от беззвучного взрыва. Ни вспышки света, ни огня не последовало, а чёрное облако с жалобным писком стало втягиваться в раскрывшуюся над ним воронку на потолке.

А потом над Ариадной склонилась другая тень. Тёплые губы прильнули к её лбу.

– Спи. Всё хорошо.

Тень поправила одеяло и исчезла.

Утро было дождливое. На плите шумел, закипая, чайник, варились в кастрюльке яйца, а в ванной, шумно плескаясь и фыркая, умывался Даниил. Ариадна резала батон и мазала ломтики маслом, когда по полу проскрежетала отодвигаемая табуретка.

– Чай? Давай... Что-то я так пить хочу!

Даниил выглядел бледновато и устало, но улыбался. Впившись зубами в бутерброд, откусил и задумчиво жевал, глядя на сахарницу.

– Это... существо больше не вернётся? – спросила Ариадна осторожно.

– Процентов на девяносто девять – нет, – сказал Даниил, накладывая на половинку яйца майонез. – Мало ему не показалось.

– Тебе, кажется, тоже, – заметила Ариадна.

Он улыбнулся.

– Ничего, в пределах нормы. Ты-то сама – как?

– Хорошо, – кивнула Ариадна. – Я даже не особо испугалась.

– Ну и молодец.

Даниил подвёз её до места работы. Когда машина остановилась, Ариадна сказала:

– Спасибо тебе большое.

Он сверкнул ясной улыбкой.

– Да чего там... – И заправил прядку волос Ариадны ей за ухо.

На поцелуй он всё-таки напросился. Но получилось сухо, в самый уголок губ – не слишком многообещающе. К большему Ариадна не была готова.



*

Мамаши самозабвенно болтали, детишки возились в песке, беззаботные солнечные зайчики сновали под ногами, а холод очень медленно отпускал, оставляя вместо себя ватную слабость.

– Существо, с которым Семён схватился – вроде того, что мучило меня по ночам? – глухо спросила Ариадна.

Даниил качнул головой.

– Нет. Твоё было – так, мелкая сошка. А этот товарищ – посерьёзнее...

«Товарищ». ЧуднО прозвучало.

– Чтобы найти Влада там и помочь ему вернуться, нужна связь, основанная на очень сильном чувстве. – Даниил скосил взгляд на Ариадну, чуть улыбнувшись. – Ну да, я знаю, чтО ты к нему чувствуешь... Твоя связь с ним гораздо сильнее, чем у кого-либо из нас. Пожалуй, наверно, даже самая сильная.

Пальцы рук Ариадны, лежавших на коленях, вздрогнули, к щекам подступило тепло. Нарастая, оно перешло в жар.

– А его девушка? – чуть слышно проронила она. – Её связь с ним разве не достаточно сильная?

– У Ники? – Даниил выпрямился, скользнул ладонями по коленям. – Да, достаточно, но... Ей сейчас нельзя этим заниматься. Она в положении.

Сердце пискнуло, дёрнувшись, как пришпиленная бабочка, и сдулось, как лопнувший шарик.

– Мы бы сами как-нибудь обошлись, но погружаться туда сложно даже для опытных, – продолжал Даниил. – Без очень сильной связи найти того, кто ушёл за чёрную реку, почти не представляется возможным. У нас, конечно, тоже есть с ним связь, но для этого пространства она, боюсь, слабовата. Поэтому нам и нужна твоя нить, Ариадна.

– За чёрную реку? – Ариадна подняла взгляд от своих туфель. На висках Даниила серебрились седые волоски... Раньше их не было, или она просто не замечала?

– Ну да, это такой рубеж между пространствами. Переходить её – сложно, не всякий сможет. Только самые крепкие выдерживают. Она растворяет... рвёт почти все связи, кроме очень прочных, отрывает человека от мира, и душа может просто потерять, забыть дорогу домой. Кроме того, переход реки забирает много энергии, и даже если какие-то связи сохранились, то на обратную дорогу может просто не хватить сил. Видимо, это и случилось с Владькой. Мы вместе пошли, я вызвался ему помогать... Думали, что наших объединённых сил хватит. Да и связь у него с отцом сильная, она тоже как бы дополнительно предохраняет во время перехода... Вроде щита или кокона. Но, как говорится, не зная броду...

Даниил опустил голову, снова облокотился на колени и ссутулился. Да, определённо, он выглядел очень усталым. Теперь Ариадна понимала, почему.

– Но мы думали, что знаем его, этот брод. Оттого и сунулись. Щита на двоих вроде хватало, но я... В общем, слабоват оказался я для реки. Не перешёл бы. Ну, Влад и отдал весь щит мне, чтобы я мог вернуться, а сам пошёл дальше... Искать отца.

Ариадна с беззвучным стоном закрыла глаза. Да, в этом был весь он, её человек-солнце. Если бы Влад поступил иначе, это был бы не он.

– Он рассчитывал, что мы их вытащим, – закончил Даниил с коротким шумным выдохом. – И мы должны это сделать.

Ариадна дотронулась до его поседевшего виска. Да, раньше седины у него не было. Значит, она – после этого...

– Мы вытащим, – сказала она. – Я сделаю всё, что в моих силах. Только скажите, что надо делать.

Холод дышал ей в спину, подкрадывался к ногам и обнимал щиколотки. Образ лунной реки всколыхнулся со дна памяти, и щекочущие руки-водоросли, и шёпот наяд, и струнка-горнист, что своим пением направляла её и помогала выплыть. Выплывет ли она сейчас? Она не знала, но решимость тугим корсетом стянула ей грудь.

Её похолодевшая рука вяло лежала на колене, как уснувшая рыба. Большая тёплая ладонь Даниила накрыла её и сгребла, нежно сжала.

– Храбрая Русалочка, – улыбнулся он. – Мы тебя убережём, обещаю. Мы сделаем всё так, чтобы для тебя это было максимально безопасно.

Она слабо улыбнулась. Лучики солнца, пробиваясь сквозь крону ивы, кололи глаза, удивлённо спрашивая: «Зачем? Зачем ты хочешь это сделать?» А она ответила им: «Потому что по-другому не могу. Иначе это буду не я». А вслух спросила:

– Нужно ехать прямо сейчас?

– Да, желательно бы поскорее, – ответил Даниил. – Счёт идёт на часы и минуты.

Ариадна хотела порывисто подняться, но звонкий смех Ксюши усадил её обратно на скамейку.

– Мне не с кем оставить ребёнка, – пробормотала она. – Её мать сейчас на работе.

– А когда она возвращается обычно?

– Где-то после семи.

Даниил покачал головой.

– Нет, долго. Придётся брать с собой. Не беспокойся, к вечеру отвезём её домой и передадим матери. Да, и ещё... Наверно, тебе лучше позвонить и отпроситься на пару дней. Все эти дела и у опытных довольно много сил отнимают, а о тебе и говорить нечего. Отдохнуть тебе нужно будет.

Ариадна кивнула.



Когда она увидела Влада, лежащего на диване со сложенными на груди руками, у неё подкосились колени. Незнакомая квартира была погружена в полумрак, и Ксюша испуганно прижалась к ногам Ариадны.

– Проходи, – подбодрил Даниил, держа девушку под локоть.

Влад лежал совсем как мёртвый. Это было похоже на кому или глубокий сон.

– Тело его здесь, а душа застряла за рекой, – пояснил Даниил.

Знакомая волна скользнула по коже, и Ариадна увидела Ярослава. С последней их встречи он отрастил небольшую бороду и похудел, но глаза его остались прежними, светлыми и пронзительными – по ним Ариадна его и узнала.

– Здравствуйте, – пробормотала она.

Ярослав кивнул ей и с улыбкой, озарившей его лицо тёплым светом, присел перед малышкой.

– А это у нас кто? – И, скосив взгляд на Ариадну, спросил: – Твоя?

Девушка отрицательно качнула головой. Говорить ей было трудно: горло сжималось при виде безжизненно лежащего Влада. За неё ответил Даниил:

– Ребёнка вечером, часам к семи, надо будет отвезти к матери.

– Ну, надо так надо, – сказал Ярослав, вставая. – Адрес черкни где-нибудь. – И, взяв Ариадну под руку, добавил приветливо: – Пойдём на кухню.

Ариадна не могла оторвать взгляд от расслабленного и бледного лица Влада. Таким она его ещё никогда не видела. Холод снова обнял щиколотки...

– Пойдём, пойдём. – Рука Ярослава мягко, но настойчиво влекла её из комнаты.

На плите уютно шумел чайник, Ксюша как заворожённая смотрела на горку конфет в блестящих фантиках, возвышавшуюся в вазочке посреди стола. У глаз Ярослава собрались ласковые морщинки: улыбка спряталась в бороде.

– Сейчас чай заварим и будем кушать конфетки, – сказал он.

Ариадна чувствовала его мысленный «взгляд». Видимо, сейчас он читал её, как книгу. Это было и хорошо: лишних слов не нужно. Она открылась ещё больше, чтобы не создавать помех; с того памятного похода она научилась «отпускать себя» и освоилась с этими необычными людьми. Ярослав чуть нахмурился и глянул на Ариадну из-под бровей, потом – на Даниила. Ничего не сказав, стал заваривать чай.

В дверях кухни появилась невысокая, изящная девушка в чёрных леггинсах-капри и голубой тунике с завышенной талией. Её тёмно-русые, чуть тронутые мелированием волосы вились спереди озорными кудряшками, а на затылке и над шеей были подстрижены по-мальчишески коротко. Взгляд её больших, влажных карих глаз на секунду остановился на Ариадне, на девочке, потом вопросительно устремился на Ярослава. Тот предложил:

– Будешь чай, Ника?

Представив её Ариадне таким косвенным способом, он поставил на стол ещё одну чашку. Ника села, откинув падающую на глаза чёлку, а Ярослав накрыл заварочный чайник колпаком. Остановился у окна, сложив руки на груди.

– Задал нам задачку Влад, – проговорил он задумчиво.

Даниил начал, указывая взглядом на Ариадну:

– Да вот, собственно...

Сдвинув брови, Ярослав строго перебил:

– После чая будем решать. – И, смягчив голос, обратился к Ариадне: – Ариша, ты как чай любишь: с лимоном, с молоком?

– С лимоном, если можно, – ответила та.

От Ники она чувствовала тепло. Её душа была солнечным зайчиком, а внутри, под складками голубой туники, пульсировала ещё одна жизнь. Совсем маленький срок, месяца три. Но вот какой будет душа этого нового человека, Ариадна пока не могла определить. Сумасшедшая мысль вдруг посетила её – о том, как хорошо и уютно было бы оказаться снова в утробе матери... Влад и Ника – она была уверена – хорошие люди и будут хорошими родителями.

Чай янтарной струйкой лился в чашки, а Ксюша уже шуршала фантиком.

– Так, а где у нас печенье? – Ярослав заглянул в шкафчик, достал пачку печенья, снял обёртку и поставил пластиковую прозрачную коробочку на стол.

Чай пили молча, медленно и задумчиво. Даниил ещё раз попытался заговорить о деле, но Ярослав одним движением бровей заставил его умолкнуть.

После окончания чаепития Ника принялась мыть посуду, а Ярослав вывел Даниила на пару слов в другую комнату. Перед тем как выйти, он положил на стол несколько листков бумаги и карандаши.

– Порисуйте тут, – сказал он с улыбкой.

Ксюша вопросительно посмотрела на Ариадну. Та кивнула.

– Можешь рисовать, что хочешь, зайка.

– Я буду рифовать тётю, – заявила малышка, деловито окинув Нику взглядом художника.



В комнате у окна стояли две мужские фигуры, третья лежала неподвижно на диване.

– Ариша сможет, я верю, – сказала высокая, широкоплечая фигура. – Она – наша, ты же сам говорил.

– Наша-то наша, только её никто ещё не учил, – ответила фигура пониже, с бородой. – Если даже для нас это тяжело и опасно, то что говорить о ней? Она совсем не подготовленная. Нет, Даня, я не хочу рисковать этой девочкой. Давай как-нибудь сами?

– Ты же знаешь – самим не получится. Без её связи нам – никак.

Фигура пониже потеребила бороду.

– Знать-то знаю, только... Нельзя ей через реку. Унесёт её.

– Мы не дадим, – убеждённо возразил молодой гладколицый собеседник. – Мы её удержим.

Бородатый вскинул взгляд из-под нахмуренных бровей.

– И тебе второй раз туда опасно, – сказал он.

– Ничего, – твёрдо ответил молодой. – Её щита хватит на нас всех и ещё останется.

– Нет, ты не пойдёшь, – качнул головой мастер. – Ты не готов, река тебе это уже показала. Возьму Ивана и Виктора, они крепче. Что хмуришься? – Он усмехнулся. – Да сильный ты, сильный... балбес. Для этого мира, но не для реки. Рано тебе ещё через неё ходить.

– А Владу было не рано?

– И ему рановато. Хотя, возможно, он и смог бы... Если бы ты за ним не увязался. Ты хотел помочь, но вместо этого стал обузой и только отнял у него силы.

Молодой мрачно кусал губу. Он и сам это знал и чувствовал себя виноватым.

– Я обязан пойти, – сказал он упрямо. – Я должен хоть как-то загладить свой промах...

– От тебя будет больше пользы, если ты останешься и будешь страховать нас здесь, – ответил бородатый спокойно. – Встречать тоже кто-то должен. С этой задачей ты справишься.

Молодой помолчал, теребя занавеску, потом спросил:

– Значит, Аришу берёте?

– Не хотелось бы, но другого выхода нет, – вздохнул бородатый. – Без её «нити» нам его не вытащить. Будем её максимально беречь – может, и получится... Ты тоже, кстати, можешь её подпитывать с берега.

– У нас с ней связь слабоватая, – с сожалением отметил молодой. – Река не пропустит.

– Ничего, подходящий канал сделаем, – подумав, ответил мастер. И, подумав ещё немного, подытожил: – Думаю, шансы, что мы выберемся из этой авантюры без потерь, есть. Не очень большие, но есть.


ОКОНЧАНИЕ http://www.proza.ru/2011/02/01/1171